Хорошо ещё, что ничего особо сложного в предоставленной Грацем технике, не было. Никаких сотен настроек, всё просто, кондово и... довольно удобно, как оказалось. И всё же, мы со Светой разделили обязанности. Я занимался замерами, а подруга внесением данных в программы зеркома. Но этим мы занялись после умывания и завтрака, в процессе обследования близлежащих территорий. И каково же было наше удивление, когда скакавший по частотам радиосканер, повешенный мною на шею, чтобы не мешался, вдруг, вместо неопределённого шипения и отзвуков бушующих где-то гроз, вдруг взорвался звуками... музыки. Слов в ней не было, но инструменты звучали вполне узнаваемые, хотя-а...

— А что тут удивительного? — вздохнула Света. — Если растения здесь земные, и есть разумная жизнь, то почему не предположить, что это ещё один мир, параллельный нашему? Тогда и с музыкой и инструментами становится всё понятно. Одинаковые условия развития предполагают схожие решения, не так ли?

— Может быть, — чуть заторможено кивнул я. — Впрочем, подтверждение того, что в этом мире есть разумная жизнь, мы получили ещё вчера. Болиды помнишь?

— Слабенькое подтверждение, — заметила подруга.

— А это? — я поболтал в воздухе до сих пор заливающимся трелями незнакомой композиции, радиосканера.

— А это уже аргумент, — фыркнула Света и, тяжко вздохнув, спросила: — ну что, будем искать выход к людям, или...

— Знаешь, я бы пока предпочёл или, — после недолгого размышления предложил я. — Во-первых, ломиться в неизвестность, не зная ничего о местном обществе, было бы, как минимум, непредусмотрительно. Можно нарваться на проблемы. Во-вторых, у нас вполне достаточно припасов, и имеются возможности ментального оперирования, чтобы не беспокоиться о комфортном быте, в отрыве от цивилизации.

— А в-третьих, есть? — поинтересовалась девушка.

— Найдётся и в-третьих, — я вновь чуть помедлил и улыбнулся: — мне бы хотелось провести побольше времени с тобою наедине. Без городской суеты и всяких дел, требующих внимания и времени, которое я вынужден был бы отрывать от нашего отдыха. В конце концов, каникулы у нас или нет?!

— Каникулы, — весело подтвердила Света и, повиснув у меня на руке, громко чмокнула в щёку. — Я тоже буду рада провести с тобой это время, Ероша!

— Вот и договорились, — я обнял девушку и, чуть приглушив динамик радиосканера, договорил: — теперь, главное, чтобы не оказалось, будто мы забрались в какой-то местный охраняемый заповедник, и нас не взял за химок местный эльф-лесник. Я читал в сказках, что остроухие не любят незванных визитёров в своих владениях.

— Да уж, это был бы весьма непрезентабельный Первый Контакт, — рассмеялась Света.

— Вот-вот, представляешь, что напишут в учебниках истории? Конфуз же. Как есть конфуз на весь мир, — улыбнулся я в ответ.

Глава 2. Ходи-ходи, да смотри не упади

Радио шалило. Музыкальные композиции и новости на добром десятке неизвестных языков частенько перебивали друг друга, сменяясь то классическим русским, то какой-то жуткой смесью наречий, в которой я только чудом распознавал отдельные слова. То тюркские, то похожие на болгарские. А услышанное однажды, произнесённое весёлым диджеем нихао и вовсе заставило мои брови взметнуться вверх. И ладно, если это был бы результат перебора частот, но нет. Я специально оставил его на приёме одной волны на целый час, но впечатление осталось прежним. Менялись мелодии, менялись дикторы и языки, порой их вовсе заглушал атмосферный треск без единого намёка на ведущуюся радиопередачу... Странное дело.

А тут ещё и наблюдавшая за некоторыми из присланных Грацем приборов, Света обратила моё внимание на поведение обычного компаса, стрелка которого время от времени просто сходила с ума. Она то начинала дёргаться из стороны в сторону словно припадочная, то крутилась как бешеная, делая по три-четыре оборота в секунду, вращаясь то в одну то в другую сторону. Высотометр вроде бы вёл себя приличнее, но время от времени и его стрелка-указатель начинала врать как потерпевшая, пытаясь убедить в том, что мы то поднимаемся на пару десятков метров вверх, то скользим вниз со скоростью пары метров в секунду. Учитывая, что в это время мы со Светой сидели у входа в наш шалаш, утверждение сие было подвергнуто оправданному сомнению.

— Не понимаю, — моя хмурая нынче подруга потёрла пальчиками виски и с отвращением взглянула на компас, стрелка которого вновь задёргалась из стороны в сторону. — Ничего не понимаю.

— Аналогично, — протянул я и, постучав по стеклу прибора. Понятное дело, что цитату Света не узнала, но мне уже было не до того. Задетый моим бездумным жестом, регулятор громкости вывернул звук динамика радиосканера почти на максимум, и тот вновь зашипел и забулькал, словно в поисках частоты. Миг, и стрелка компаса застряла в одном положении, а в наши уши ворвались ноты какой-то весёлой джазовой композиции. — Света, глянь на альтиметр, а?

— Что? — отвлеклась от размышлений подруга.

— Я говорю, взгляни на высотометр. Что он там кажет... — повторил я свою просьбу.

— Восемьдесят шесть метров над уровнем моря, — с готовностью сообщила Света.

— Ага, запишем, — я включил зерком и, открыв текстовый редактор, набрал полученные данные и время их засечки.

— Ты что-то понял? — спросила девушка, с любопытством поглядывая в мои записи.

— Скажем так, у меня появились кое-какие предположения, — протянул я. — Но их ещё стоит проверить.

— Ну не тяни, Ероша! — вцепилась в мой рукав подруга. — Рассказывай!

— Рано, — отрезал я. — По уму, стоит, вообще, все сутки отвести на фиксацию данных...

— Ну, Ерофе-ей! Я ж умру от любопытства, — почти всерьёз обиделась Света и, заметив вышедшего из-за наших спин двухвостого, решила заручиться его поддержкой. — Кот, скажи своему напарнику, чтоб не тянул тебя за... хвосты!

— Мр-ря? — потусторонник перевёл удивлённый взгляд со Светы на меня, потом повторил ту же процедуру в обратном порядке и, махнув упомянутыми хвостами, гордо удалился в шалаш, проурчав напоследок что-то, что я расшифровал бы как: Не вмешивайте меня в свои брачные игры...

В этот момент радиосканер снова булькнул-хрипнул и вместо джаза из его динамика донеслись до нас какие-то ай-люли, раз-люли...

-Света, данные! — потребовал я. Надо отдать должное подруге, та не стала выкаблучиваться и отреагировала моментально.

— Высота — семьдесят два метра, отклонение стрелки компаса от предыдущего положения... шесть румбов к условному востоку... через четыре полных оборота посолонь,— протараторила она.

— Ага, а напряжённость информационного поля упала на аж на полторы сотни пунктов разом, — отметил я измения на ещё одном грацевском приборе, и тут же поторопился внести эти данные в файл редактора.

— Е-ро-фей! — убедившись, что я закончил с записью, Света ткнула меня пальчиком в плечо. Жёстко. — Рассказывай. И тогда я, возможно, объясню, как можно упростить твою работу.

— А? — не понял я.

— Оп-ти-ми-за-ци-я, — вновь по слогам произнесла довольная подруга... шантажистка. — Слышал такое слово? Во-от, с ней я тебе и помогу, если ты сейчас же... Слышишь? Сейчас же объяснишь, что ты там придумал.

— Ой, да без проблем, солнышко, — я сполз с брёвнышка, на котором мы сидели со Светой и, развернувшись, уложил голову на её круглые коленки, сейчас едва прикрытые коротким подолом лёгкого сарафана. — Мы предположили, что нас перенесло в другой мир, так?

— Мы? Напомню, ты просто поставил меня перед фактом нашего переноса, — фыркнула Света, но голову мою со своих коленей скинуть даже не попыталась. Ещё и запустила пальчики в мою изрядно отросшую шевелюру. Оно, конечно, приятственно, но... вернёмся домой — постригусь. Не люблю длинные патлы. — А что, хочешь сказать, что мы до сих пор дома, просто угодили в какую-то аномалию?

— Нет, не совсем, — я сдержался, чтобы не покачать головой. Уж очень приятный массаж. — Наш мир мы, кажется, действительно покинули. А вот с прибытием на другую остановку, всё не так просто.

— Стоп... — Света замерла. — Смена координат... изменение плотности инфополя... Ты хочешь сказать, что мы до сих пор едем прочь от нашего мира, да? Именно поэтому меняются показания приборов. И радио словно скачет по частотам, хотя на самом деле, мы просто то удаляемся от одного мира, то приближаемся к другому, так? Будто на поезде едем, от станции к станции.

— Ну да, примерно. И ветер в здешнем лесу с его постоянной переменой направления, оттуда же. В точках прибытия, воздух постоянно тянет в сторону области пониженного давления, вот и шумит лес, не переставая, — всё же кивнул я и... чуть не замурчал как двухвостый, когда Света вновь стала перебирать мои волосы. Эх, но ведь работать надо, да? — Так что там с оптимизацией?

— Подключи приборы к зеркому и выставь запись данных по изменению показаний хотя бы на одном из приборов, — склонившись надо мной, тихо шепнула на ухо Света, а я... кхм, несколько выпал из реальности. И нет, вовсе не от осознания своей глупости! Просто, когда подруга подалась вперёд, в общем, вид открылся весьма залипательный, да... Сарафан-то свободный и с широким воротом...

— Ерофей...

А с нижним бельём, кажется, Светик решила не заморачиваться...

— Ероша!

Она, вообще, у меня настоящая красавица, а тут... молодое тело, гормоны только что из ушей не хлещут. И виды такие...

— Ерофей, чтоб тебя!

Хлоп!

Все фривольные мысли вышибло у меня из головы в один момент. Вот что оплеуха животворящая с людьми-то делает!

— Очнулся? — и голос, ласковый такой. Нежный и тёплый... как прорубь на Крещение.

— Угу, — я поднял голову с колен подруги и, потерев обожжённое лёгкой пощёчиной лицо, уселся на траву.

— Вот и замечательно, — прищурившись, Света довольно кивнула и протянула мне руку. — Давай сюда зерком, я сама всё настрою. А ты пока... вон, к ручью сходи, охладись.

— Благодарю за заботу, Светлана Брячеславна, — отозвался я, поднимаясь на ноги и вручая ей стекляшку. — Непременно воспользуюсь вашим безмерно ценным советом.

— Ерофей... Ероша, ты что, обиделся, что ли? — подруга вздрогнула от моего тона и затараторила, будто опасаясь, что я не пожелаю её выслушать. — Ну, прости! Я тебя звала-звала, а ты завис, словно старый вычислитель, и даже не моргал! Вот и пришлось в чувство приводить... как смогла.

— Лучше бы поцеловала, — буркнул я.

— Ага, — извинияющиеся интонации моментально и напрочь исчезли из голоса Света, зато ядком плеснуло, ого-го, как! — А то я не поняла, на что ты так уставился! Да поцелуй я тебя, и чёрта с два отбилась бы!

— Я же обещал, — вздохнул я. Света встала с бревна и, обняв меня за шею, боднула лбом в плечо.

— Помню я, помню, — тихо проговорила она уже без какого-либо намёка на насмешку в голосе, и буркнула совсем уж неслышно... ну, почти неслышно. — Но я же тоже не железная.

— Предлагаю устроить банный день, — неожиданно даже для самого себя, произнёс я через полминуты проведённых в обнимку со Светой в полной тишине, и подруга тут же встрепенулась. Оживилась, взизгнула и, наградив лёгким поцелуем, тут же развила чрезвычайно бурную деятельность... Даже двухвостого к своей возне привлечь не постеснялась. Ну, зато неудобную тему замяли, переключившись на важное.

С помывкой в условиях леса, даже при наличии ручья под боком, даже летом, есть некоторые проблемы. Но, в конце концов, ментальное оперирование нам на что?

Устроить ванну, правда, как хотелось поначалу, и как я пообещал Свете, увы, у меня не получилось. Нет, вырыть подходящуюю выемку прямо в ручье труда не составило, вот только под его песчанно-каменистым ложем оказался толстенный слой глины, моментально замутившей получившийся бочажок и, что самое неприятное, вымываться водой эта муть, кажется, вовсе не собиралась. Пришлось вернуть всё как было и, повозившись с расчётами модели ментальной манипуляции, устроить вместо пародии на классическую ванну, обычный душ. Ну... не совсем обычный, но работающий. Техника вышла достойной, и вскоре на берегу ручья забил небольшой фонтан, струи которого, вздымавшиеся на трёхметровую высоту, подогревались отдельным конструктом, позволявшим регулировать температуру проходящей через него воды, одним движением руки. Да, я был горд результатом. Сорок минут расчётов и оно заработало! С первого раза и без осечек, между прочим.

За это время, Света успела и настроить зерком для работы с приборами, и собрать вещи для душа... и даже дурашливо поканючить на тему: ну когда же, ну когда?. Так что... в общем, кто взял на себя труд первым испытать на себе работу моей поделки, можно не объяснять. Сам я до душа добрался лишь спустя добрый час после Светы. Зато, к тому моменту, когда подруга выползла из облака напущенного ею... из скромности, ага... тумана, окружавшего наш самодельный душ, я успел заварить чаю на костре, нарезать толстеньких походных бутербродов и распотрошить пакет с печеньем. Так что, когда укутанная длинный банный халат, притащенный двухвостым специально для неё из дома, Светлана вернулась в наш лагерь, её уже ожидал плотный перекус. От которого к моему возвращению из душевой, остались лишь воспоминания, да полкотелка чая. Впрочем, поняв, что натворила, подруга не стала делать вид, будто она здесь вообще не при делах, и тут же взялась накрывать стол заново.

А вечером нас ждало ещё одно подтверждение высказанной мною гипотезы. Зелёный купол над нами по-прежнему не пропускал света звёзд, но в этот раз, на небе не было и давшених болидов, как не появились и луны. Ни одной, ни двух, ни трёх... так что, едва солнце, на этот раз, для разнообразия, наверное, закатившееся на севере, скрылось за горизонтом, как на землю просто обрушилась абсолютная тьма. Она была плотна настолько, что в ней невозможно было рассмотреть даже собственную руку. Глухая, беспросветная темнота, в которой шелестит ветер, да изредка подают голос какие-то ночные пичуги. И ведь даже на шугаются отсутствия хоть какого-то освещения!

Свет зеркома в этой тьме казался резким, как вспышки электросварки, даже при убранной на минимум подсветке. Про фонари я даже не упоминаю. Когда подруга потянулась, чтобы зажечь повешенный в шалаше походный фонарик, я еле успел её остановить. Хорошо ещё, зерком работал, так что рассмотреть движение Светы не составило труда.

— Ослепнем, на фиг! — проговорил я, когда девушка замерла в моих руках испуганной птичкой. — Лучше подсвети зеркомом, пока я буду разводить костёр, но на огонь не вздумай смотреть. Вообще, сядь спиной ко входу в шалаш и не оборачивайся.

— Поняла, — кивнула Света и завозилась, устраиваясь поудобнее. А я пополз на выход из шалаша, по пути прикидывая, как бы самому не схлопотать по глазам в процессе разжиганиня огня. Сообразил, конечно.

Ладонь зависла в полуметре над дровами, как оказалось, весьма предусмотрительно сложенными нами в кострище ещё до наступления темноты. Я отвернулся и зажмурился, отпуская на свободу простейший конструкт из арсенала пресловутого волхва и... даже сквозь крепко зажмуренные веки, по глазам полоснуло вспышкой. В другое время и, самое главное, в другом месте, я бы от такой засветки даже не поморщился, но в этой тьме... это было неприятно. Свете пришлось легче. Сидевшая спиной ко входу, держа над плечом зерком, подсвечивавший пространство перед шалашом, девушка даже не пискнула, когда занявшиеся огнём дрова ярко вспыхнули, озаряя наш бивак неровным, скачущим оранжево-жёлтым светом. По кустам и деревьям заметались причудливые ломанные тени, а я, неожиданно для самого себя, облегчённо выдохнул. Оказывается, я не дышал с того самого момента, как остановил руку подруги, потянувшейся к фонарю висящему в шалаше. Однако..