Кардинал Золотой Арки за смерть Тайллана Шотьенна поднимет своих эльфар против Барклов. Как бы не так! Полетят чьи-то головы? Возможно. Будут виновны хорраты и начальники арм-эскортов. Правда испокон веков высокопреосвященства поддерживали в своих орденах мир и крайне редко воевали меж собой, но кто их знает, что произойдет на этот раз? Оргул с ними, пускай отвечают за свои поступки друг перед другом. Эльфары сцепятся друг с другом. Круг и Арка! Магистр Рогуш Фальенн — вот с кем, в первую очередь, следует связаться. С магистром Фальенном. Немедля.

Пронзительные ревы йераннов вернули маршала из глубокой задумчивости в реальность, он посмотрел невидящим взором на сторожевые посты и караульные отряды, будто увидел их впервые. Хорраты и загонщики готовили боевых стражей для патрульных вылетов, свежие и откормленные ящеры срывались в безоблачное небо, Рубьенн завистливо провожал гордых драконов в полет, как давно он был в небе? Ловил ветер? Казалось, с тех пор прошли тысячелетия? Теперь его просторы — кабинеты Небесного Свода.

Итак, сперва необходимо встретиться с магистром Фальенном и уже потом, приступать к действиям.

Эльзоран. Императорский Дворец. Резиденция императора

В кабинете легкий полумрак, сквозь неплотно зашторенные окна в помещение проникали скупые лучи солнца, не так давно, его светлость сир Лилиаф, наотрез отказался от дневного света, объясняя свою прихоть тем, что оно скверно влияло на его самочувствие: раздражало и нервировало. А, будучи персоной вспыльчивой и горячей в характере, Лилиаф не придумал ничего лучшего, как перенести все аудиенции на вечер и развернуть всю бурную деятельность императорского двора в полночь. И потому все светские встречи начинались после заката солнца, в утренние же часы Великий Эльзоран затихал, коридоры и кабинеты пустели, большую часть дня придворная знать проводила в отведенных благосклонностью монарха покоях в покорном ожидании. Вынужденная прихоть властелина понесла за собой строгую традицию — дневное время считалось закрытым для государственных дел, работал лишь секретариат и генеральные ведомства страны, остальные: томились и считали минуты.

Пока не наступило сегодня!

Императора осведомили о происшествии в Рудшукке еще с самого утра. Короткое время сир, обдумывал, как ему поступить, потом, посовещавшись с секретарями, пришел к выводу, что дело не безотлагательное. Пригласил уважаемых господ, фигурантов дела к себе в кабинет, 'на ковер'.

Они незамедлительно явились: кардинал Бремиан Баркл и рос-кардинал Вервон Баркл. Оба подтянутые в парадных мундирах своих ведомств.

Лилиаф изучал доклады. Скрупулезно. Методично. Ни в коем случае не спеша. Веками, разработав тактику изматывания неугодных престолу особ. А господа кардиналы попали в немилость, и теперь монарх обдумывал, когда наказать виновников сейчас или оставить дело к ужину? Без малейших угрызений совести, престол привык к слепому послушанию, такие нормы впитывались каждому эльфу еще при рождении, еще в материнской утробе.

Невеселые события приключились в начале недели, а ведь она только началась. Паршивые деньки.

— Родных и близких поставили в известность?

Прохладный и тихий голос, но Вервон непроизвольно вздрогнул, как от раскатного грома. Впрочем, сир Лилиаф позволил себе этого не заметить.

— Согласно церемонии, сир, — смело ответил Бремиан.

Оба чиновника смотрели поверх рабочего письменного стола, на котором восседал император, остановив свои взоры на геральдике династии Эльзоран: ветвистом золотом ялине с янтарными листьями на ветвях, а сверху над кроной — ослепительно-золотистое солнце.

Сир глубокомысленно, откинулся на спинку кресла, сжал ладони вместе и подпер на кончиках пальцев подбородок, именно с таким задумчивым видом, он и обратил на вельмож свое драгоценное внимание, рассчитывая услышать хоть одно вразумительное оправдание прошедших дней. Молочно-бледная кожа, глубокопосаженные глаза, длинные белоснежно-пепельные волосы до самых плеч, стянутые тонким, инкрустированным топазами обручем, остроконечные уши и тонкий, чувственный рот — типичная характеристика портрета эльфа, если бы не одно но... В глазах властелина затаилась неимоверно глубокая печать древности и загадочности. Вряд ли, кто-нибудь из старейшин магистрата смог бы точно сказать, сколько его светлости сиру Лилиафу лет? Сколько император живет и правит Эльзораном веков? Существовало предположение: что вечность.

— Значит, я сегодня не усну от скуки, господа кардиналы? Меня будет докучать Дом Шотьеннов, требующий детального разбирательства, относительно гибели их среднего отпрыска. И если я не ошибаюсь, у вас нет обстоятельного заключения произошедшей в каньоне Рудшукк трагедии, правильно?

Ответ на себя взял снова старший сын Дома Барклов.

— В своем рапорте сир, я подчеркнуто настоял, считать овер-мага Тайллана Шотьенна без вести пропавшим, а не жертвой несчастной траге...

— Господин Бремиан Баркл, если мне не изменяет память, вы в Арадарских горах в момент круиза молодых эльфов там не были, а были во дворце, в Эльзоране? А исходя из показаний хорратов и солдат арм-эскорта, в эпицентре каньона образовался туман, — император стрельнул глазами в бумагу, — темно-багрового цвета, в котором, так скоропостижно и погиб мой почтенный верноподданный, не так ли, господин Вервон Баркл?

В голосе Лилиафа проскользнуло раздражение.

Вервон хрипло выдавил оправдание, больше не рассчитывая на поддержку родного брата:

— Тайллан оторвался от звена хорратов и на своем страже скрылся в каньоне... мы не успели прийти ему на помощь, сир.

Веки императора полуприкрылись, Лилиаф затаился хищником, вышедшим на охоту, поджидающим добычу.

— Хорраты первыми оказались на месте трагедии, когда я услышал мыслезов овер-мага, но...

— Ясно! — с трудом подавил раздражение император.

Бремиан почувствовал, как грозовые тучи сгущаются над их домом.

— Уважаемый рос-кардинал, можете быть свободны! Возвращайтесь к своим обязанностям. В штаб Золотой Арки, я отправлю соответствующее распоряжение относительно вас. Идите! Кардинал Рамоньер Горшан будет уведомлен, вы свободны!

Вервон отдал честь, получил в ответ ментальное разрешения покинуть кабинет и на ватных ногах вышел из кабинета. В коридоре его дожидались вытянутые фигуры стражников. Эльфары скрывались в тайных нишах, готовые в любой миг, броситься в бой.

Его нисколечко не потревожило, что старший брат остался один на один с императором, насчет этого факта, он был достаточно уверен, Бремиан разрешит конфликт мирно, без скандала и гнева властелина. Вопрос оставался исключительно в другой проблеме — во что выльется столкновение Дома Шотьеннов и Дома Барклов всей Общине? Трагедия с Тайлланом могла перерасти в кровную вражду, чего мудрый Лилиаф не мог сейчас допустить.

Выбор за императором?

Двери за Вервоном закрылись и Бремиан всеми клетками тела, прочувствовал напряженность в императорском кабинете. Мгновением позже лицо Лилиафа исказила гримаса ярости и недовольства:

— Тысяча бездн, Бремиан, что стряслось?! Что ты натворил в каньоне?! Только не говори мне, что твои эксперименты вышли из-под контроля, чешуя йёранна!!

Бремиан побледнел.

— Ссирр...

— Я хочу услышать четкий ответ, а не жалкое мычание, Бремиан! Ты помнишь, о чем мы договаривались на прошлой неделе? Я подписал с Рубиновым Кругом контракт! Связал с тобой договор! — Щеки императора пылали огнем. — Скажи, пожалуйста, что за туман поглотил йёранна и овер-мага? В придачу погибли хорраты...

— Сир, — предельно тактично посмел вмешаться в поток слов кардинал, — вы же помните, в этом квартале мы вырастили в инкубаторах...

— Мне плевать, Бремиан, на вашу производственную мощность! Я имею в виду — не стоит зазнаваться перед Общиной! Магистратом и Небесным Сводом! Вы много берете на себя полномочий, кардинал Баркл! Непозволительно много! Если не сможете разрешить обстановку в каньоне Рудшукк досрочно — полетят головы! Вы меня прекрасно поняли?

Ах, вот оно что? Магистр и маршал успели 'накапать' императору жалобы. Кляузы.

— И хватит скалиться, Бремиан, дело серьезное! — более спокойно закончил владыка, вышел из-за стола, скрестил в 'замок' пальцы за спиной, пристально взглянул в лицо подчиненного, развернулся, и подошел к неплотно зашторенному окну. Солнце перевалило за полдень, быстро и незаметно. Суета и заботы с головой окунули его в дела, Лилиаф успел притомиться, кардиналы умудрились его разнервировать.

— Значит так, показания арм-эскортера Ульеза Сагора и мыследопрос Викона расследованию будут закрыты. Я на время прячу эти бумаги в письменный стол, но... — император медленно обернулся к застывшей фигуре вельможи, — жалобы маршала Лужанна и магистра Фальенна, к великому сожалению, будут рассмотрены на следующем заседании Залы Выступлений. Эти два дела получили общественную огласку, и мне придется прислушаться к возмущениям чиновников. Что касается всецело инцидента, то будем ждать незамедлительных действий со стороны Шотьеннов, они я думаю, не заставят себя долго ждать. Очень быстро пойдут на конфронтацию с вами господин Баркл. А именно — с вашим Домом, ваше высокопреосвященство! Готовьтесь к войне, кардинал!

Бремиан, наверное, только сейчас начал понимать, во что может вылиться трагедия Рудшукка — в кровную дуэль. Горло пересохло. Ноги задрожали от слабости.

— Судя по вашему выражению лица, кардинал, вы просчитали комбинацию до мельчайших подробностей, так ведь? Не надо объяснять, что над вами занесен топор палача, — сир Лилиаф медленно подходил к окаменевшей фигуре кардинала, — если Рубиновый Круг в ближайшие дни не прояснит ситуацию в Арадарских горах — вы поплатитесь своей жизнью, Баркл!

Бремиан нервно дернул щекой.

Лилиаф остановился напротив него, заслоняя узкий треугольник света, льющийся сквозь просвет в защите. Их глаза встретились и, Бремиан утонул в бездонной глубине древности.

— Клянусь Оргулом, Дом Барклов разрешит конфликт...

— Я вас услышал, кардинал, надеюсь, мы друг друга хорошо поняли?

— Да, сир.

Император отвел взор, вернулся к столу, опустился в кожаное кресло. На губах владыки скользнула легкая улыбка.

— Ну а теперь, Оргул вас возьми, Бремиан, расскажите-ка, чем же вы все-таки там, в каньоне Рудшукк занимаетесь?

Арадарские горы. Каньон Рудшукк. Передача ментальной связи

'...мы не смогли остановить ЭТО, мессир Лавьесс! Оно вырвалось из глубины. Снесло защиту блокирующих заклинаний, прорвало плетение Стихии и... вырвалось наружу'.

'Хватит скулить! Почему сразу не известили рос-коменданта о случившемся, а тянули время? Почему не объявили тревогу и не вызвали отряд эльфар с верхних уровней? На что вы надеялись? И разве ваше дело о чем-то думать и просчитывать? Ваши полномочия: выполнять беспрекословно приказы'.

'Виноваты, мессир'.

'Мне не нужны ваши извинения! Погиб эльфар! Овер-маг! Вы это понимаете, мерзкий хоррат? Вы выращены повиноваться и выполнять наши приказы, а не думать и рассуждать, за вас этим занимаемся мы!'

'Так точно, мессир Лавьесс'.

Короткое молчание.

'Приговор — смерть! Всей группе, которая упустила прорыв аномалии. Смерть! Да и еще!.. Передайте смене пробные образцы материи и расчеты исследований. Пускай ваши приемники, досконально ознакомятся с показаниями проведенных опытов, чтобы впредь, не повторялись несчастные случаи из-за производственной халатности'.

'Я понял, господин'.

'Приговор привести к незамедлительному исполнению!'

'Господин Баркл!'

'Слушаю тебя, Лавьесс?'

'Мы изучили предоставленный хорратами материал и заключения эльфар...'

'Не тяните Лавьесс, что нового удалось узнать?'

'Феноменальный случай, господин кардинал! Фантастика! Рубиновый Круг не находит себе места'.

'Полноте, Лавьесс, в каньоне Рудшукк работает лишь полевой наш штаб, а не весь орден, вы зря преувеличиваете события. Так все же в чем дело?'

'Мнение магов единогласно: материя, то есть туман, темно-багрового цвета и необычной субстанции, сходится с прошлыми описаниями характеристик наших исследований в Северных землях...'

'Рхаа?!'

'Именно, господин кардинал! Рхаа. Воздух Призрачного мира, сжатый, но быстро поглощающий пространство вокруг себя, все на своем пути. Питается...'

'Постойте, Лавьесс, вы точно уверены в своих выводах?'

'Абсолютно! Я зачитываю показания эльфар с доклада'.

'Это крах! Немедленно объявляйте тревогу! Высылайте йёранном отчеты в главный штаб — в Эльзоран. Но, Лавьесс, проследите, чтобы бумаги попали лично мне в руки, ясно? Никто, повторяю, никто не должен, разнюхать правду в каньоне — это строжайший мой приказ на сегодня, понятно?'

Задумчивая пауза.

'Вы думаете, Лавьесс, что мы поспешили с арканами? Перегнули палку?'

Лавьесс лихорадочно обдумывал что сказать, пока, наконец, не решился подать мыслеречь:

'Я думаю, господин кардинал, что магия Природного Огня и Ярость Стихии открыли временный портал для...'

'Для чего?!'

'Вот именно, господин Баркл, для чего?'

'На что вы намекаете, Лавьесс?'

'Лучше вам на все взглянуть своими глазами'.

'Хорошо, я пришлю своего помощника рос-кардинала Ильенна. Это все?'

'Мы получили первые результаты экспериментов...'

'Я уже в курсе дела'.

'Образцы проявили интеллект'.

'Как?! Они мыслящие существа?!'

'И, кроме того, мой кардинал, у них есть врожденные способности к магии'.

'О Великий Оргул, значит, мы не зря рисковали! Не зря пошли на такие жертвы!'

'Вас ждут не только плохие, но и хорошие сюрпризы, мой кардинал!'

Эльзоран. Усадьба Дома Барклов

Полумрак спальни освещался рассеянным магическим светом — их жаркие, переполненные страстью тела, наконец, оторвались друг от друга, словно молодые ветви ялина под легкими порывами капризного и ревнивого ветерка. За ночь, насладившись ласками и любовью, счастливые и довольные от нежностей, двое влюбленных разметались на скомканных шелковых простынях — идеальные экспонаты художнику, вздумавшего писать вековую картину порока. Воздушные одеяла слегка прикрывали наготу, открывая глубокой ночи пикантную сцену желаний. Через чуть распахнутое широкое окно в спальню врывалась тихая и любопытная ночь, обласканная чарующими ароматами сада и цветущим, сразу же за окном, розарием. Одинокие шорохи ночных птах убаюкивали слух, изредка доносилось пение цикад. В просторную спальню вливался разбавленный разнотравьем запах роз, тюльпанов, сирени и фиалок. Поздним, но абсолютно балующим нюх насыщенным ароматом горечи, дурманящим и сводящим эльфиек с ума. Позднее лето: прекрасная пора для Эльзорана. Прекрасное время для эльфов. Чудотворное и блаженное. В такие дни радоваться жизнью и счастьем, а не переживать, биться в отчаянии; наслаждаться вседозволенностью вельможного сана, укреплять положение в императорском дворце и веселиться всласть, вот только кто из высокородных, не говоря уже о простоэльфах, застрахован от предательских ошибок? Наверное, ни одно живое существо? В том числе и кардинал Рубинового Круга Бремиан Баркл.