Ничтожный... Охотник.

Именно тогда я решил передохнуть и, пользуясь фонарём, перенёсся в Сон, дабы получить странную штуку и билет в кошмар... Кошмар Охотника распахнул передо мной свои объятия, дабы приветливо затянуть в самый Ад. Кошмар Охотника затянул в пучину себя, чтобы я и там прошёлся по реке крови, оставляя за собой трупы, но даже старые охотники не стали для меня преградой. Слишком был... един со своим зверем, наверняка они не могли контролировать свои действия во время превращения, но я мог, это было на самом деле довольно просто.

Нужно было просто... не отрицать Зверя и принимать его, а он словно верная собачка ластился ко мне, предоставляя свои силы и желая только одного... угощения. Да... я пожирал совершенно осознанно, получая не только отголоски, но и полноценную кровь, которая стала бурлить во мне, даря чувство силы и опьяняя.

Сладкая иллюзия — вспоминаются слова, которые я слышал — "вся твоя жизнь — это сон... сон в котором ты был человеком и, как в любом сне... в нём прячутся чудовища" — это правда, жестокая... не реальная, но правда.

Я шёл вперёд по реке крови, убивая и пожирая, перестав делать хоть какие-то различия перед тем, кто против меня сражается. Вот только не терял головы, о нет, мы... не теряли головы. Весь этот кошмар стал для нас настоящей отдушиной и местом, в котором мы, наконец, поняли истину. Луна, что так похожа на глаз опьянённого кровью Охотника взирала на меня в безмолвном вопросе "а когда ты потеряешь себя?", увы ей, я не потерял себя. Всё стало несколько проще и моё сознание стало если не чистым, то хотя бы тумана в голове стало меньше, видя, что меня ждёт, я был с этим согласен. Опьянение кровью стало спадать, а Озарение перестало толкать к необдуманным поступкам.

Причина была в том, что я стал применять и другие черепа мудрецов, которых коснулись Великие. Это может показаться смешным, но только взглянув в лицо того, что ожидает меня, я понял что мне просто всё равно. Да, мне стало всё равно, во что превращусь — так почему бы напоследок не забрать за собой и других Великих? Озарение помогут мне... помогут достичь большего... видеть и чувствовать больше. Какая разница какой конец у моего сна, я не хочу просыпаться, но это совершенно не значит, что я не готов к этому, и если я проснусь окончательно, то так тому и быть... озарение — это инструмент что помогает видеть больше, инструмент, который помогает познать больше.

Людвиг — первый охотник Церкви исцеления. Я вошёл в подземелье залитое кровью и увидел молящего о помощи, умирающего, почти высохшего человека. Ужасающей зверь, которым стал первый и старший охотник Церкви Исцеления — Людвиг. Людвиг когда-то всем сердцем был предан Церкви и её мастерской, вербовал ярнамитов и возглавлял Охоту.

Дикая помесь, человека, лошади и чего-то ещё... торчащие в разных углах руки и ноги, две пасти что обезображены. Тварь, в которую превратился Людвиг, ужасала. Проклятый... именно так его прозвали, и должен сказать это заслуженно. Бой начался, пожалуй, даже для меня несколько неожиданно... я даже на некоторое время выпал из реальности, смотря во что превратился этот Охотник.

Вот только никто меня ждать не захотел и для столь огромной туши он двигался очень резво, даже пришлось самому отчасти стать зверем. Именно тогда я научился это делать... Зверь и человек стали на несколько шагов ближе друг к другу, сойдясь на мнении, что подобная тварь не заслуживает своего существования.

Моя трость-хлыст была уж слишком слабой, чтобы пробить шкуру этого существа, и в срочном порядке пришлось пользоваться уже тесаком-хлыстом. Это оружие попало мне в руки недавно и я не успел к нему привыкнуть, но как только я взял его в руки дело стало веселее, ибо "Убийца чудовищ" был своенравным оружием. Тяжёлое, не очень быстрое оружие само по себе меняло характер сражения.

Вот только и моя плоть стала сильнее и я, взяв в другую руку пушку, стал стрелять уже не совсем безобидными пулями, а ядрами, которые взрывались. Людвиг подобный подход оценил по достоинству.

Использует правую лапу для атаки, левая, меньшая по размерам, выступает в качестве опоры, хотя и ей он может наносить удары. С правой стороны имеет три ноги, с левой тоже, но увидеть это не так просто. На правой стороне ярко выделяется торчащая человеческая нога — бедро, голень, стопа как у взрослого человека. Яркая демонстрация того что внутренней Зверь и человек не нашли понимания друг у друга и сражались за владением телом попутно извратив и уничтожая это самое тело. Осталась только непонятная помесь всего со всем, и эта помесь очень резво бегала по реке крови, в которой я буквально купался, пытаясь избежать контакта с его лапой.

Тяжёлые выстрелы громыхали, тяжёлый хлыст вгрызался в плоть врага, а я скакал и купался в крови многочисленных жертв, тела которых валяются тут, создавая своеобразные горки. Если бы я не был столь закалён сражениями и если бы не видел и более отвратительные вещи, то без сомнения это место бы стало для меня очень большим потрясением, да вот только я видел и кое-что похуже.

Примерно на середине сражения он достал огромный зелёный меч, и мне, как бы это странно не звучало, стало намного легче с ним сражаться, он перестал скакать как... лошадь по этой территории, попутно в разные стороны поднимая брызги крови. В которой я буквально по макушку, да что тут говорить — даже мои волосы — и то окрасились в кровавый цвет. Хорошо хоть у меня есть защита на рту, а то бы я давно наглотался крови, что пропитала здесь всё, создавая своеобразную реку. Этот отстойник с горами трупов и кровью... да я пью кровь, но не так, я не безмозглый монстр, что будет лакать эту кровь. Я Охотник и пускай я далеко не такой правильный, но подобное... это ужасно. Это место ужасно, но оно не самое мерзкое, что я видел.

Победа далась мне нелегко, дело было даже не в противнике, а в том что непривычным оружием я пользовался, что пушка... этакая корабельная портативная пушка, которую можно удержать в левой руке только став отчасти зверем, и тесак-хлыст, который даже в сложенном виде тяжёл.

Людвиг после победы над ним оставил только свою... голову. Вот тогда я понял, что увидел достаточно, ибо говорящая искажённая конская башка было несколько слишком для моего сознания, которое просто... изменилось. Ну, башка, ну отрезанная... конская башка, ну частично она похожа на человеческое лицо... эка невидаль. Подумаешь, и не такое видали и не такое увидим, дело то житейское.

Так что, не особо вслушиваясь, я взял эту голову и, выйдя на относительно чистое пространство, стал снимать защиту со рта. Я снял свою шляпу, которая по совершенно неведомой мне чудесной причине оставалась на моей голове даже с учётом того, что я буквально плавал в крови. Снял заляпанную ткань со рта, которая тоже совершенно непонятным образам не дала мне наглотался всяким не очень аппетитным. Вытер себе лицо... даже маленько, почистился от крови и разного рода внутренностей, что прилипли к одежде. Всё это я делал под бубнёж башки и совершенно не вслушиваясь, что он бубнил.

Через некоторое время моё лицо стало становиться мордой, на голове выросли огромные ветвистые рога. Также я стал становиться всё больше и больше, но до определённого придела чтобы одежда не порвалась и, пускай на мне сейчас были только штаны с ботинками, это не отменяло того, что я не хотел порвать их. Торс и руки покрылись густой чёрной шерстью... пальцы вытянулись и стали обзаводится когтями. Это был первый раз, когда я осознанно дал выйти Зверю, чтобы он показал Людвигу всю степень его заблуждения и ошибки.

— Вот так выглядит тот, кто в мире со своим Зверем. — сказали мы сдвоенным голосом.

— Я всю свою жизнь сражался с монстрами... — сказала отрубленная конская голова. — Сражался и со зверем внутри себя.

— И вот к чему это привело. — указали мы на отрубленную голову. — Тварь, в которую вы превратились — это очень хорошая шутка.

— Шутка? — смеющееся конская голова было очень странным зрелищем. — Действительно это очень хорошая шутка!

— В любом случае это конец. — сказал уже зверь, надвигаясь на то что осталось от Людвига.

— Что ты понимаешь юнец?! — проговорил Людвиг. — Я сражался с монстрами столь долго что...

— Это не важно... — сказал уже я своим человеческим голосом. — Охотник без дичи.

— Не Охотник. — сказал уже Зверь.

— Ты Людвиг: Проклятый, Священный клинок... — говорили мы уде в оба голоса. — И ты стал нашей дичью.

Не слушая ответа, Зверь сделал рывок вперед, и когти вошли в голову Людвига. Разрывая её на части и отрывая куски изменённой плоти, чтобы в следующею секунду раскрыв пасть с упоением поглощать его плоть и кровь. Я мог тогда, находясь на затворках разума, отвернутся и отстраниться от чувств, да вот только я этого не сделал, нет, я раскрыл собственный рот, дабы тоже принять участие в трапезе Зверя, и в моё горло полилась тёплая... кровь, не правильно? Мерзко? Ужасно? Да... вот только и я уже больше не человек.

Лунный клинок мерцал словно укоризнительно, да вот только то, что он плавает в крови и только его кончик относительно чистый, придавало более зловещий оттенок действию, что здесь происходит. Через некоторое время Зверь вернулся на затворки сознания, дожидаясь нового сражения, где он сможет проявить себя. В этом сражении с Людвигом мы стали дополнять друг друга, хоть и не выходили за приделы частичной трансформации.

Так что, переодевшись, я спустился и подобрал Меч Священного Лунного Мвета — прямой одноручный меч, лишь чуть шире лезвие, покрытое гравировкой и обмотанное бинтами. Имеется и второй режим — это становление двуручным мечем. Который светится зелёным светом и внутри него пляшут маленькие искорки. Красивое оружие, но не подходит мне... просто не подходит.

Так что оружие отправляется в мои закрома, в которых уже столько разных штук, что их не счесть, одежды только целый ворох и оружие на небольшой арсенал. Всё это находится как у меня, так и не у меня, сам понимаю плохо, как это работает, но я всегда точно знаю, сколько у меня вещей, всегда знаю, сколько у меня пузырьков с кровью или патронов. Также я могу достаточно быстро поменять оружие, находящееся хоть в правой руке хоть в левой, для этого нужно только желание.

Это достаточно странная штука, но и в моей теперешней жизни странностей хватает, а вещевой мешок, что находится непонятно где и не понятно, как я с ним взаимодействую, пожалуй, самое меньшие из моих проблем — ведь я даже знаю сколько у меня силы или ловкости. Всё это на уровне ощущений, да, чёрт возьми, я даже знаю, сколько точно у меня отголосков!

Как же это бы мне помогло в прошлом, хотя бы даже для воровства, но чего не было — того не было, да и негоже Охотнику теперь воровать, к тому же я уже более не человек, но ещё не монстр. Мой путь продолжался всё дальше в кошмар, что раскинул свои объятия, затягивая всё больше и больше.

Я как-то даже не удивился, увидев, как именно создавали Посланников Небес, существа, которых спеленали и что-то делали с головами, буквально раздувая их. Тела, у которых и головы то не было и отрубленные головы, что ползают по полу, попутно атакуя отростками. Всё это было даже не очень и странно... мерзко, но не странно. Прошлое приоткрылось мне и некоторые детали стали ясными. Люди, что пытались достичь Возвышения, они проводили огромное количество экспериментов, в попытках приблизится к Космосу.

Многочисленные эксперименты, многочисленные неудачи, хуже было то, что они к той, кто ставил эти эксперименты, относились почтительно. По сути они уже давно потеряли себя, в смирительных рубашках со странной конструкцией на голове, которая не даёт растерять жуткие мозги. У Посланников Небес были огромные головы — вот люди и пытались достичь подобного. Что именно они делали мне было не интересно, но горы успокоительного и обезболивающего... крики безумных не двусмысленно намекали на то, что тут происходило.

Я встретил существо, что искало свои потерянные глаза, он в луже успокоительного, возился, ища свои глаза, и жаловался, что всё стало серым. Отрубленная голова, которая жаловалась на то, что перестала слышать голос, прикованная к стулу бывшая девушка которой нужна мозговая жидкость. Что самое смешное, я принёс ей эту мозговую жидкость... попытался убить очередной эксперимент и в итоге получил эту мозговою жидкость с раздутого мозга, что валялся на полу. Живого... отрубленного мозга или головы, которая лежит на полу словно клякса и с хлюпающими звуками ползает по полу. Это место на самом деле дало много ответов на мои вопросы, одно нахождение среди этих экспериментов этих существ приносило некоторый покой в сознание. Вопросы перестали мучить меня, а я шёл дальше и дальше... и дальше.

После попал в место где сражался с Высшим, которого создали сами люди, территория с подсолнухами, где был огромный пришелец и его свита. Это было наглядным доказательством того, что здесь происходило. Даже то, что существа, возившиеся в подсолнухах, применяли способности Посланников Небес, стало лишь дополнением к моей теории. Но путь продолжался... вверх и вверх, туда... в Астральную Башню. Винтовая лестница тянулась сквозь это место, и от этажа к этажу становилось всё больше и больше доказательств, что это первые попытки создания Посланника Небес. Вот так я и добрался до них... Живые неудачи.

Чудовищные результаты неудачных экспериментов Церкви Исцеления, громоздкие существа, которым не удалось вознестись до уровня Великих и стать Посланниками Небес. Ныне же стерегут секрет кошмара и обитателя Астральной башни. Те, кто не смогли... те, кто не стали... те, кто не возвысились. Живые Неудачи, какое говорящие название этих существ. Они и нападали-то только толпой и изредка кидались чем-то не очень хорошим. При смерти просто распадались, не оставляя после себя и следа.

Расположены в Саду светящегося дерева, за гигантской дверью в средине Зала исследований. Те, кто стерегут покой своей мучительницы и своего палача. Неудачи, что постоянно охраняли это место. Под ударами тяжёлого хлыста они рассыпались на частички, чтобы перестать существовать и возможно проснутся, впрочем, меня это совершенно не заботило, ибо я продвигаюсь вперёд.

Вот ещё одна странность, иногда я просто знаю как зовут моего противника и словно чувствую, сколько у него сил и когда он умрёт. Это странное ощущение, словно кто-то нашёптывает мне Истину, дабы я мог более эффективно сражаться. Раньше я принимал это как есть, особо не задумываясь, и в прошлом было куда больше вопросов, что требовали ответов. Я шёл вперёд становясь сильнее и со временем ответы просто приходили ко мне, сопровождаясь вспышками Озарения. То же самое и с именами тех, на кого я охочусь, а я именно охочусь, знание имени всплывает на затворках разума, будто говоря "это твоя дичь". То же самое произошло с со следующей дичью, на которую я набрёл.

Леди Мария из Астральной часовой башни. Та, кто являлась тем существом, что проводила исследования, та кто покончила с собой, чтобы заснуть и проснутся в этом кошмаре как напоминание... как очередной страж секретов Кошмара. Когда подходил к ней, она была мертва, но только стоило протянуть руку, как она очнулась... претворялась? Нет, она была мертва. Та, кто убила себя из-за своих неудач, та кто убила себя из-за своего любопытства.