Мотылек

— Всё, хватит, — мрачно сказал он. — Возвращаемся.

8.

Загрузив раненых в сканеры памяти, Аннит поднял корабль в воздух. Он разбудил остальной экипаж, и в рубке теперь было ещё восемь марьют-операторов. Аннита окуталась целым роем дронов, разлетевшихся по всем направлениям. Также Охэйо включил пространственные сканеры. Ничто не могло укрыться от них, и через несколько минут мотылек был всё же обнаружен. Он как ни в чём ни бывало, брёл куда-то по туннелю местного метро. Один.

Похоже, что наш бой тоже был иллюзией, мрачно подумал Охэйо. Всё это время мы имели дело всего лишь с одним-единственным противником.

9.

В этот раз он не собирался рисковать, направив на цель курсовые протонные орудия Анниты. Чуть раньше он лишь посмеялся бы, скажи ему кто-то, что использовал такое оружие против столь небольшого существа. Но смеяться ему не хотелось. Когда прицел замкнулся на цели, он нажал кнопку. Поток релятивистских протонов рванулся вперёд, неся мощь абсолютного уничтожения.

10.

Это было более смертоносное оружие, чем лазер, и гораздо более элегантное. Не было никаких огненных взрывов. Там, где двадцать гигаджоулей энергии вошли в землю, поднялось немного пара, вот и всё. Она распространилась на несколько десятков метров вглубь, угасая и рассеиваясь. Но даже в туннеле метро цель получила бы миллионы рентген. Она была обречена.

11.

Охэйо вздохнул. Для создания пространственных сканеров служили трёхмерные кристаллы, заключенные в кокон из метаплазмы. В этом случае они начинали светиться и излучали энергию в нужном направлении. Сейчас он смотрел на экран, где светилась схема местной транспортной системы. На экране появилась красная точка. Она отчётливо смещалась влево, и он прикусил губу. Значит, жертва жива и движется?.. Как же она смогла пережить залп протонной пушки, смертельный для всего живого? У неё есть защитный экран? Или... это просто нечто неживое? Но что тогда это может быть? Что ж, в любом случае ему вновь придётся заняться этим, для этого он и прибыл сюда...

Через несколько минут корабль приземлился, и из распахнувшихся люков на землю сошёл целый отряд. В этот раз Охэйо и его марьют были вооружены более чем серьёзно. В их руках были мощные скорострельные импульсные винтовки, способные пробить толстую броню. Кроме того, каждый из них был вооружен пистолетом с антиматерией — ещё более мощным и смертоносным оружием, которое могло пробить стальную плиту толщиной в десять дюймов. Но главное, у каждого был плазменный излучатель. Излучатели эти были малоэффективны в нападении из-за своей малой дальности, но они позволяли отражать атаки роедронов, направленные против их владельцев. Однако это оружие было не слишком удобным. Аннит вообще не любил носить оружие, но, как правило, оно было у него под рукой. Сейчас же необходимость в нём была более чем острой. Он был полон решимости разобраться с этой загадкой, чем бы она ни была, и вновь взглянул на мерцающий экран сканера, где красная точка продолжала своё неуловимое движение. Он до сих пор не мог понять, как их цель могла выжить после прямого попадания протонной пушки. В его голове крутились мысли о возможных объяснениях: защитный экран, неизвестные технологии, или, быть может, это было существо, не подчиняющееся известным законам физики...

Когда отряд вышел за пределы защитного поля корабля, Аннит почувствовал, как напряжение в воздухе становится осязаемым. Он знал, что каждый из его марьют был вооружен до зубов, готовый столкнуться с неизвестным. Импульсные винтовки, пистолеты с антиматерией, плазменные излучатели — все это было создано для борьбы с самыми опасными угрозами. Но сегодняшний день мог стать испытанием даже для такого арсенала...

Хотя Аннит и не любил оружие, он понимал его необходимость. Сегодня оно могло стать ключом к разгадке тайны. Он сжал рукоять своего пистолета с антиматерией, чувствуя, как решимость заполняет его сознание. Они должны были найти ответы, и он был готов пройти через что угодно, чтобы их получить.

С этими мыслями он послал отряд вперед. Каждый шаг приближал их к неизвестности, которая ждала их впереди. Они были готовы к битве, к разгадке, к победе или поражению. Но одно было ясно: они не остановятся, пока не найдут источник угрозы и не уничтожат его, во что бы то ни стало.

12.

Когда отряд подошёл к координатам, указанным сканером, они обнаружили нечто, чего не ожидали. Перед ними стояло существо, которое казалось слиянием тьмы и света, материи и антиматерии. Оно было похоже на живой парадокс, вызывающий у наблюдателя ощущение глубокого беспокойства.

Лиу-1 поднял свою импульсную винтовку, но руки его дрожали. Аннит, чувствуя то же самое, попытался сосредоточиться, но его взгляд был прикован к этому существу, которое казалось невозможным.

— Открывайте огонь! — скомандовал он, но его голос звучал неуверенно.

Винтовки завыли, выпуская потоки импульсов, но когда они достигли существа, оно поглотило их, как будто питалось энергией. Пистолеты с антиматерией также не оказали никакого эффекта. Существо начало двигаться в их сторону, и каждый его шаг вызывал вибрацию в воздухе.

Охэйо поняли, что их оружие бессильно. Он отдал приказ отступать, но было уже поздно. Существо распространило волну энергии, которая мгновенно обездвижила весь отряд. Они не могли двигаться, не могли даже кричать. Их сознание начало тускнеть, и последнее, что они увидели, это как существо приближается к ним, раскрывая свою сущность — нечто, что было за пределами их понимания...

13.

И снова привет, подумал Охэйо уже в темноте. Перед ним переливалось нечто бесцветное, полупрозрачное, однако же, столь сложное, что его сознание было бы немедленно поглощено... не будь он Неделимой Сущностью. Он ощущал мертвое сопротивление матиннас, не дающей измениться его когнитивным контурам, но это ощущение вовсе не радовало его. Он был жив лишь благодаря искусству Тэйариин, а не своим собственным качествам. Теперь он знал, что существует угроза, превосходящая всё, с чем они когда-либо сталкивались. И ответы на вопросы, которые он искал, могли быть найдены только в том, что осталось после их встречи с неизвестным. По крайней мере, они заставили противника проявить себя во всей своей мощи, и теперь Охэйо изучал его. Он до сих пор не понимал, что это, но уже понял, что это не нечто единое. Перед ним была сеть из множества разумов, которые были уничтожены и превращены в... нечто иное. Теперь он понимал, куда исчезли колонисты: их не убили. С ними сделали нечто, несравненно худшее: превратили в элементы оружия. Оружия не физического, но куда более опасного. Гибель отряда отлично доказала это...

Охэйо постарался вглядеться глубже, стараясь обнаружить хоть что-нибудь знакомое. Но тут же бледное нечто исчезло, оставив его в темноте.

14.

Какое-то время Аннит безмолвно висел в ней, обдумывая увиденное. Он уже знал, что противник затаился, скрыл себя в ожидании новых целей. Он не ощутил его присутствия, и это давало надежду. Чем бы это ни было, оно ещё не сталкивалось с сарьют. Что ж, теперь оно получит такой опыт...

15.

Опомнившись, Аннит переместился к кораблю и вошел в последнее оставшееся тело. Если и оно погибнет, придется занимать тело кого-то из марьют — не критично, но очень неловко. Так что лучше до этого не доводить...

Выбравшись из консерватора, Аннит пошёл в гардероб и оделся. К счастью, на борту у него имелись игрушки на самые неожиданные случаи, и он горячо похвалил себя за предусмотрительность. Потом прошел в свой личный кабинет. В его заднюю стену был вделан массивный сейф. Замка у него не было, его заменял микрорадарный сканер. Стоило ему лишь прикоснуться к сенсорной пластине, неощутимый поток микроволн мгновенно просканировал его, и массивная дверь сейфа неторопливо открылась. Ключом к нему было его собственное тело, и Аннит сомневался, что его можно подделать. Кроме того, такой ключ было трудновато потерять, в отличие от обычного... но вполне возможно.

Верхнюю часть сейфа занимали цута-призмы, хранившие петабайты данных о всех его проектах, его личный архив. Данные в них были многократно зашифрованы, но потерять сами призмы было бы, конечно, очень обидно, хотя дома, на настоящей Анните, спутнике Таллара, хранились многочисленные копии.

На нижней полке сейфа лежал небольшой кейс. Открыв его, Аннит извлёк из него своё новейшее изобретение — квантовый дезинтегратор, цельнолитое блестящее оружие с глухим цилиндрическим стволом и косо срезанной впереди пластиной-рукоятью, снабженной отверстиями для пальцев. Выстрел из него не давал ни звука, ни вспышки света. Тем не менее, он мог мгновенно убить любое живое существо на расстоянии до полусотни метров, не причиняя ему видимых повреждений. Принцип его действия был основан на взаимодействии квантовых функций. Сам Аннит называл его убийцей душ — он формировал анти-душу, если так можно сказать. На самом деле конечно он душу не гасил, а только отрывал от носителя, хотя с практической точки зрения результат был тот же. По загруженным сознаниям он работал точно так же, хотя там его можно загрузить заново, и даже по сарьют — только они могли вернутся в тело. В том числе и стрелка. Но это оружие не причиняло вреда материальным предметам и могло действовать только замкнувшись на конкретную цель; об захвате сообщалось световым индикатором. Оно не блокировалось силовыми полями, но любой плотный материал гасил луч, и в воде дезинтегратор терял убойную силу уже на расстоянии полуметра.

Глядя на удобно лежавшее в руке оружие, Аннит задумался. Он изготовил его на случай, если потребуется тихо убрать кого-нибудь — например, организаторов некого безумного проекта. Теперь эту малоприятную часть можно было пропустить и поискать этой штуке новое применение...

Погибель, как он решил её назвать, использовала человеческие мозги, и потому тоже была уязвима для этого оружия. Вопрос только в том, как широко разойдется захват, подумал Аннит. В норме я на это не рассчитывал. Сейчас дезинтегратор может действовать только замкнувшись на конкретную живую цель, и этот процесс занимает в среднем две-три секунды. Ему нужно сформировать анти-душу, примерно как звуковые волны одинаковой амплитуды гасят друг друга. Но так как делает это маленький интеллектронный блок, дезинтегратор можно настроить на любой вид мыслящих существ. В теории, по крайней мере. На практике мы это проверим...

Опомнившись, он содрал с себя халат и облачился в родную хайлину, которую обычно держал здесь. Он очень привык к такой одежде, к тому же, в её многочисленных карманах удобно помещалась масса крайне полезных вещей.

Туго затянув пояс, Аннит начал распихивать по карманам снаряжение. Дезинтегратор он запихнул в кобуру на левом боку. Поскольку это оружие не могло поражать неживые объекты, в кобуру на правом боку он запихнул найларский дисраптор — память о бесконечно далеких родных временах. Это оружие стреляло сгустками силового поля, буквально разрывая цель в клочья — в соответствии с названием. Правда, дальнобойность его была всего метров пятьдесят, а заряда хватало всего на пять выстрелов — в отличии от того же дезинтегратора, где микрогенератор холодного распада обеспечивал заряд на 7200 выстрелов.

И, наконец, в особый узкий карман на боку Аннит положил устройство, которое, в определённом роде, было наиболее опасным: лассу, проектор ощущений и эмоций. Всего было возможно 9 миллиардов комбинаций разного рода эмоций, ощущений и чувств, даже для этой маленькой карманной модели. Бывали сильно больше, где и 200 миллиардов, и 7 триллионов вообще. Но и тут всё перебирать очень уж долго — эмоции и чувства подбирались вручную или генерировались встроенным интеллектронным блоком.

Ласса действовала на все известные формы разумной жизни — кроме, понятно, сарьют — на расстоянии до шести метров. Миниатюрная сверхпроводниковая батарея обеспечивала ей до года непрерывного действия. Аннит использовал её для создания различных видов доселе неиспытанных удовольствий и ощущений, как прекрасное средство самозащиты — действие лассы не блокировалось силовыми полями, и она могла также служить очень эффективным оружием, а также как средство убеждения при допросах, дрессировке зверей и как своеобразный пробный камень при различных экзаменах для марьют. Может быть, слишком твёрдый камень, но сейчас он собирался поискать ей другое применение. Роевой разум имел не только колоссальные преимущества, но и фатальные недостатки. В том числе и уязвимость целого при атаке на отдельные части. Если это, конечно, была правильно организованная атака. Не тупая боль или ужас, а удовольствие или многопредельный мистический экстаз. Этот действовал особенно эффективно, а попасть в нирвану — всё равно, что сдохнуть, с усмешкой подумал Аннит. Как тело состоит из отдельных клеток, так и сверхсознание должно состоять из отдельных разумов. Когда оно перестаёт быть единым, то, в конце концов, распадается на отдельные разумы. Это и есть смерть. Каждый из них — это отдельная клетка. А клетки, как известно, не могут существовать друг без друга...

Аннит недовольно мотнул головой, словно выбрасывая из неё лишние мысли. Он закончил собираться. Пора было идти. Но куда полезнее было хорошо всё обдумать, чтобы снова не попасть в ловушку, что случилось уже целых два раза подряд.

Идеальная память сарьют отлично сохранила всё, что он успел увидеть в Бездне. Вернувшись в рубку, Аннит вызвал на главный экран карту Ардунии и уставился на неё, стараясь совместить оба изображения, реальное изображение местности и иллюзорное изображение узлов Погибели друг относительно друга. Понять то, что он увидел в них, он даже не пытался. Даже если это удалось бы, такой успех мог стоить ему слишком дорого. Хотя сознание сарьют и нельзя было повредить или разрушить, обеспечить ему клиническую депрессию или когнитивный диссонанс было вполне можно. Аннит был хорошо знаком с обоими состояниями и знал, что в них нет совершенно ничего хорошего. Поэтому он решил сосредоточиться на самом простом, на совмещении двух этих картинок.

Какое-то время ничего не получалось, потом в голове у него вдруг словно что-то щёлкнуло. Самый яркий узел был на севере. На острове Оорм. Где — вот сюрприз! — была лаборатория по изучению искусственного интеллекта. Закрытая, кстати, по его личному предписанию. Похоже, кто-то забил на него болт, и исследования пошли так, как он и опасался. Что ж, как раз с этим он вполне мог разобраться. Но рисковать кораблем в этот раз не хотелось. На острове Оорм были мощные системы ПКО, и, сверх того, термоядерный самоликвидатор. Аннит понятия не имел, в рабочем ли состоянии, и не собирался выяснять это ценой потери корабля. К счастью, как раз для таких случаев в ангаре Анниты имелся небольшой челнок...

16.

Полчаса спустя Аннит сидел в кресле этого челнока, мчавшегося над пустыней. Пустыня была на удивление однообразна — волны барханов в облаках поднятой ветром пыли. Наконец, берег остался позади. Внизу потянулся бесконечный океан. Аннит посмотрел на приборы. Лететь было ещё пять часов. Он вздохнул, вернулся в тесную каюту и заснул.