Ну, вроде всё. Пора выходить с пепелища, ловить здесь нечего. Просто жуть берёт, при осознании чего я тут наворотил — деревья пригнулись к земле на расстоянии метров двести под самыми разными углами, и основательно прогорели — повсюду пепел и обугленные ветки торчащие словно противотанковые ежи. Двести метров бурелома я миновал спустя час и пару сотен непечатных слов, жутко жалея о том что горелые деревья на мои команды никак не реагируют. Дальше был совсем обычный горелый лес — большинство стволов деревьев всё же устояло, но было безнадёжно мертво. Что же, из бурелома я выбрался и теперь можно выбрать направление — пожалуй я пойду на восток — если Серёга живой он тоже идёт на восток. Может мне повезёт его найти, благо его аура в лесу заметна как балерина в пивной. Обугленные деревья редели, в конце концов земля усыпанная пеплом сменилась поросшими мхом кочками а воздух заполонила мошкара. Болото.
Переход через болото тоже заставил меня вспомнить множество шедевров русской речи, особенно когда я ступил на казавшуюся твердой землю и оказался по пояс в болотной жиже. К счастью удалось зацепится посохом за какую-то кривую карликовую ёлку и вытащить себя из вязкой трясины. Однако передвигаться я смог только через минут пять — ноги предательски подгибались а сердце стучало как взбесившийся отбойный молоток. Дальше я шел широко шагая с кочки на кочку, и жутко петлял обходя трясину. Мошкара меня просто заедала, а я шел и думал каковы мои шансы встретить Серёгу или просто разумных существ. По всему выходило что небольшие — сейчас я в какой-то тайге, а в тайге наравне с джунглями и пустынями живёт мало народу — земледелием тут особо не увлечёшься, скот выпасать тоже негде а на одной охоте большое поселение не проживёт. Значит, если я всё таки выйду к людям то это будут какие-нибудь слабоцивилизованные чукчи. Это если выйду, однако у меня сейчас есть более насущные проблемы — желудок вовсю сигнализирует что со вчерашнего утра я ничего не ел. Однако на болоте кроме мошкары мне встретились только лягушки, и здоровенный паучище свивший паутину между парой коряг. Паук был размером с кулак, мохнатый словно длинношерстный кот, а в его брюшке видение жизни показывало яркий как электролампочка сгусток жизненной энергии. На всякий случай обошел паука метров за пять — в его паутине виднелись останки вороны, и моё любопытство было задавлено осторожностью. Конечно пауки жалят людей только защищаясь и двигаются довольно медленно, однако тут невооруженным глазом видно что это не самый обычный паук.
— Чудеса! — присвистнул я глядя на островок посреди болота. Солнце уже близилось к закату и я готов был смирится с мыслью заночевать на какой-нибудь кочке как вдруг наткнулся на этот островок. Кочки и трясина резко сменились круглым участком сырой земли покрытой высокой травой. Островок был метров десять в диаметре, а посреди него стояло единственное дерево — чем-то похожее на дуб. Видение жизни показало что это вроде обычное дерево, на ветках даже висят яблоки. Разве что энергии в нём было побольше чем в деревьях что встречались мне раньше. Ни секунды не раздумывая я потыкал посохом островок. Никакой реакции.
Мой разум ещё злобно бурчал ''Откуда взяться яблокам на дубе, да ещё и посреди болота?'', но ноги уже донесли тело к дереву, а руки сорвали первое яблоко. На вкус оно оказалось вполне обычным, и я не особо колеблясь сорвал ещё парочку. Обходя странное дерево я на секунду решил что это галлюциногенные яблоки — появилось какое-то странное ощущение, в котором я минуту не мог разобраться, но вдруг до меня дошло — гнус на островок не залетал. Решено! Ночую здесь! Однако список моих маленьких радостей на этом не окончился — на противоположной стороне дерева обнаружилось свежее кострище, а среди измятой травы лежал сигаретный бычок. Да! Я знал! Я верил! Серёга жив, и уверенно движется на юг — если он не торопится, я смогу его догнать!
Ну а пока я разожгу костёр — хоть и не простудился после ночи в насквозь мокрой одежде, но думаю не следует искушать судьбу. После пяти минут поисков в высокой траве я стал обладателем двух тонких прутиков — похоже всё доступное здесь топливо собрал Серёга. Ладно, попробуем пошатать дерево...
— Прекрати немедленно! — я аж подпрыгнул от неожиданности, услышав визг раздавшийся между прочим у меня в голове.
— Кто здесь? — задал я шаблонный вопрос
— Я. — последовал не менее шаблонный ответ. Хм, а голос-то женский, скорей девичий.
— Кто 'я'? — оглядывая островок я дважды обошел вокруг дерева и никого не обнаружив задал вполне актуальный вопрос — Ты что, дерево?
— Нахал!
Так, становится понятно — это говорящее дерево-телепат. И если тут ночевал Серёга — дерево безопасно. Так, стоп. А что если Серёгу тут и схарчили?
— Фу, не думай так громко. Всё хорошо с твоим другом.
— А чем докажешь?
— Ничем. И я с тобой больше не разговариваю. Не трогай моё дерево. — голос смолк и больше на попытки контакта не реагировал.
Следующий час я провёл в раздумьях, привалившись спиной к дереву и сам не заметил как заснул. Проснулся я посреди ночи от удара дубиной по голове. Моя реакция на сей раздражитель была нетипична — вместо того чтобы разорвать дистанцию с последующим тактическим отступлением я безо всяких колебаний и внутренней подготовки долбанул по предполагаемому месту нахождения врага веткой дуба. С ума сойти! Ветка двигалась словно была моей второй конечностью, и именно поэтому я прекрасно почувствовал что промазал.
— Идиот! Лопух! Что ты творишь с моим деревом? — голос теперь звучал не в голове, видимо его вытеснил звон в ушах.
Я наконец смог разлепить и сфокусировать глаза, однако никаких злобных огров и вонючих разбойников вокруг не обнаружилось, темноту рассеивал зеленоватый серп местной луны и множество светлячков беспорядочно кружили вокруг, постепенно успокаиваясь и садясь на ветки странного дерева. Источник ночного беспокойства обнаружился довольно быстро, и им оказался мой посох — видимо когда ложился спать прислонил его к дереву, и ворочаясь во сне уронил себе на голову.
— Ты кретин! Сколько раз я говорила тебе не трогать моё дерево? — не обращая внимания на надоедливый голос я улёгся на траву и попытался заснуть.
Думаю ночёвка на холодной земле после ночи в насквозь мокрой одежде мне не страшна. Сон не шел, кваканье лягушек вкупе с мельканием светлячков постоянно отвлекало. Чего-то мне грустно, как там мои родные? Небось уже, морги обзванивают... Вернее обзванивали дня два назад. Мда, никаких радостных перспектив в ближайшее время мне не светит — джин вполне ясно дал понять что мы ему теперь должны как земля колхозу, а как расплачиваться не объяснил. Скорее всего он специально — читал я где-то что джинны это просто арабские черти.
Сна не было ни в одном глазу и мой взгляд хаотично блуждал по окрестностям. Кочки, осока, и булькающая трясина — на это я насмотрелся ещё днём, поэтому смотрел в основном на крону дерева — между ветвями продолжали порхать светлячки, их танец завораживал. Не знаю сколько я сидел просто смотря на них и ни о чём не думая, но в конце концов оторвал взгляд и увидел что мой посох тоже окружен светлячками. Хм, похоже эти насекомые — короеды и посчитали его вкусным. Надо бы их отогнать, иначе отложат внутрь яйца и испортят хорошую вещь. Я встал, сделал шаг и пораженно замер — никакие это не короеды! Вокруг посоха хаотично перемещались сгустки синеватого света, время от времени то один то другой слегка тускнел и тут же влетал в посох. Спустя пару секунд из посоха появлялся уже яркий светляк. В другом зрении было видно что эти сущности тел не имеют и просто-напросто тянут жизненную энергию из посоха. Так это дереву вредит, оно усохнуть может! Впрочем, мне честно говоря побоку, жив мой посох или нет — он всё равно такой твёрдый что не гнётся как я не стараюсь. Но тут дело принципа — какое-то говорящее дерево заразило моё имущество своими паразитами! Я это так не оставлю!
— Эй ты! — сей возглас я сопроводил пинком по стволу дерева — Ответь!
— Ну чего тебе надо? — похоже обитательница дерева искренне меня ненавидит — И не трожь моё дерево!
— Во первых кто ты? — никогда не мог назвать себя любознательным, но неизвестность меня доконала
— Какой же ты тупой. — в голосе послышалась издёвка — Даже человечьи дети догадались бы что я дриада.
— Дриада? — воображение услужливо нарисовало мне образ распутной девицы кое-где увитой лозой.
— Фу, ну ты... Я даже не знаю как тебя обругать! — в голосе дриады прозвучало столько укоризны, что у меня от стыда запылали уши. — Мы, дриады — духи деревьев, у нас нет тел. Тем более таких.
— А почему на твоём дубе растут яблоки? — задал я неуместный вопрос чтобы прервать затянувшуюся паузу
— А почему бы и нет? К тому же когда на нём росли жёлуди вокруг постоянно ошивались свиньи. Вот чего бы такого вырастить, чтобы людей отпугивало? — на этот раз прекрасный голос был наполнен всепоглощающей иронией.
— Откуда свиньи посреди болота? — я стал крутить головой и прислушиваться, но кроме кваканья лягушек ничего различить не удалось. Вдобавок при воспоминании о жареном мясе желудок начал завывать на все лады. Похоже от яблок в нём не осталось и следа.
— Когда-то моё дерево росло в лесу — пришел ответ.
— И? — не понял я — Вместо леса появилось болото?
— Нет, пришли люди и срубили моё дерево. — теперь голос был так печален, что сразу как-то захотелось его утешить.
— Но теперь же всё хорошо?
— Нет! За два дня здесь появилось целых два человека! Пожалуйста, не говори обо мне лесорубам, ещё одно переселение я не переживу.
Так, кажется я понял. Похоже древесина дерева дриады ценная — жизненной силы в ней явно больше чем в обычной, вот местные промысловики и валят эти деревья напропалую. А дух тратит много энергии изменяя новое дерево под себя, и если его слишком часто переселять умирает, то есть это, как его — развоплощается. Теперь ясно почему дриада так реагирует на любое прикосновение к её дереву. Эти соображения я и озвучил.
— Ты какой-то неправильный друид — таков был вердикт дриады.
— Друид? — удивился я. Насколько я помнил на Земле друиды гадали на кишках жертв, сверяя их изгибы с положением звёзд относительно Стоунхеджа. Ни о какой магии жизни тут и речи не шло.
Время до рассвета прошло за разговорами. Сон дриаде судя по всему не требовался, а я решил спрашивать пока отвечают, а отосплюсь потом. Должно быть это странно смотрелось со стороны — чумазый от пепла оборванец, весь в болотной тине задавал дереву множество вопросов, ответов на которые не было слышно. Но они были! На вопросы вроде 'как твоё имя' и 'как называется этот мир' или 'как мне выйти к людям' дриада ответить не смогла. Но вопросы как она может со мной общаться, и что за светляки едят энергию моего посоха получили свой ответ. Светляки оказались неразумными духами, с интеллектом не превосходящим интеллект мошкары. Питались духи жизненной энергией растений и мелких насекомых — но предпочитали далеко не отлетать от стационарного источника питания. Похоже, я буду рад если десяток духов сочтёт мой посох вкусным и отправится со мной. С общением всё оказалось ещё лучше — оказалось дриада в силу своей природы может общаться с любым разумным живым существом, а слабых даже брать под контроль, (однако попытки отпугнуть лесорубов с помощью животных провалились). Дриада кстати смогла поселиться на болоте, попросив какую-то птицу отнести уцелевшую веточку её прежнего дерева куда подальше. На вопрос могу ли я овладеть мыслеречью дриада ответила что не знает. А вот просьба научить меня управлять животными встретила категорический отказ, который стал менее категоричным, стоило мне попинать дерево. Чередуя увещевания, пинки и пару раз напомнив что я всё-таки как бы друид мне всё же удалось уговорить строптивого духа — дриада почему-то надеялась что если я начну рубить дуб то она сможет защититься послав животных. На мой вопрос, "что мне могут сделать лягушки" дриада ответа не нашла, и стала путано объяснять теорию. Оказалось что существа с сильной волей и способностями к магии, причём вне зависимости от их направленности могут осознанно внушить животным простые эмоции направленные на какой либо объект. Теорию дриада рассказала неплохо, с примерами и иллюстрациями (я едва не нырнул в болото когда у меня перед глазами вспыхнула картинка на которой огромный волк рвал мужика с топором) но сам принцип построения связи между умами я не понял, скорей всего что дриада и сама не знала, потому что такая связь давалась ей на автомате. Блин. Объяснили безногому как в футбол играть.
Про Серёгу дриада ничего путного рассказать не смогла — переночевал, ушел. Дриада с ним не общалась — пуще смерти испугалась его ауры, да и с дерева он даже яблок не брал — ужинал жареными лягушачьими лапками. Бррр!
* * *
Крис лежал на телеге и смотрел в небо. Пели птицы, светило солнце а на душе было паршиво. В спину через сено впивалась связка железных брусков — причина его неважного настроения. Металла было удручающе мало. Крис вспоминал каких трудов ему с братом стоило заманить в ловушку чёрного медведя, как тварюга не обратив внимания на тяжеленное бревно стукнувшее её по спине ринулась на вусмерть испугавшегося парня и едва не задавила — в последний момент перед ней возник Гарольд с рогатиной. Собой Крис по праву гордился — в нужный момент он взял себя в руки и ударил копьём медведя в шею. Удар был удачен и медведь истёк кровью за какую-то минуту. А чёртов лавочник заплатил за шкуру каких-то шесть монет! И не медяшки не накинул, гнида. А с плавильщиками о цене на сталь не поторгуешься — какую цену им гильдия установила, за такую и продают. Ну, на плуг хватит. На подковы тоже хватит. А вот на остальное...
Где-то в сене заворочался Гарольд. Несмотря на поистине огромный рост брат мог спрятаться там где не такой уж высокий Крис выделялся как прыщ на лысине. Гарольд сейчас тоже не в настроении — купил на пару оставшихся медяшек кувшин фруктовой браги, но она в его желудке не прижилась, и теперь брат досадует на испорченную рубашку и зря потраченные деньги.
Мерин запряженный в телегу мерно переставляет ноги, дед Феро сидящий на облучке телеги спокойно курит трубку. Внезапно дед затормозил и стал сворачивать на обочину.
— Деда, что случилось? — спросил Крис
— Лошадей слышу. — ответил дед — И железо звенит, никак сэры какие скачут? Вот и сворачиваю, благородные шибко не любят как им кто дорогу заступает.
— Я вот ничего не слышу — ответил Крис прислушиваясь
— Дык, слушать тоже надо уметь. — Ухмыльнулся дед.
Крис прислушался. Только ветер шумит в кронах сосен. Через минуту можно было различить топот копыт по грунтовой дороге, а ещё через две стали видны всадники. Шестеро. Кони шли рысью, всадники облачённые в доспехи о чём-то переговаривались время от времени оглядываясь. Опасаются нападения? Иначе зачем так лошадей мучить? По всему видно что идут давно. Доспехи запылены, красное солнце на щитах от грязи словно спёкшейся кровью покрыто. Заводных лошадей нет, кони усталые и люди тоже, по всему видно.
