Смех летучей мыши

* * *

— Что с тобой? — спросила Дикая Кошка.

Ночь. За окном на фоне двух больших лун билась о стекло ночная бабочка. Рука Кралины лежала на моем лбу.

— Ты кричал во сне. Тебе приснился кошмар?

— Да так. Ерунда. — Сна больше не было. Я поднялся и прошел в кабинет.

"Надо было ее поцеловать, — пришла запоздалая мысль. — Она этого ждала".

Я сел за стол, достал из ящика найденный куб и принялся вертеть в руках. На одной грани была выемка, на которую я надавил пальцем. Часть куба отползла в сторону, открыв пульт управления. Конструкция мне не знакома. Хотя многие изделия Пришельцев похожи по технологии друг на друга, и у меня уже была обширная практика.

Я зажег свечу. Достал блюдце и поставил рядом на стол. Вынул нож и прокалил лезвие над дрожащим огоньком — не хватало еще занести какаю-то заразу. Потом помахал ножом в воздухе, остужая, и полоснул по большому пальцу левой руки. Несколько капель крови упали на пол и потертые доски стола. Красная струйка потекла в подставленное блюдце.

Главное знать, как позвать их по имени и иметь плату. Они придут. Не ко всем, но придут.

Я не заметил момент его появления. Моргнул, и вот уже он сидит на стуле с противоположного конца стола.

— Звал, Матеуш? — забарабанил гоблин по столу тонкими пальцами с когтями.

Усмешка у него противная, с левой стороны на всю половину широкой чешуйчатой щеки. Глаза желтые, большие. Зеленая кожа на лысой башке сморщилась складками-волнами между двух маленьких рожек.

— Звал, Рогатый, — сказал я.

Гоблин скривился.

— Сколько раз тебе говорили, что к вашей варварской мифологии мы не имеем никакого отношения. Или тебе просто нравится нас доставать? — Гоблин подергал длинным носом и подслеповато прищурил глаза. — Плата?

— Да, плата, плата. Но сначала вопрос.

— Один! Но не про то, как мы проникаем сквозь защитное поле.

— Знаю. На тот ты не ответишь. Другой вопрос. Что это? — показал я на куб.

— Взрывное устройство, класса "Мега два". На таймере выставляется время до детонации. Жмешь кнопку активации, вводишь код. И всё — считай, что уже на ваших варварских небесах.

— Настолько мощное? — удивился я.

— Как тебе сказать. При планетарных военных действиях классом выше является только взрывчатка "Мега один". А она способна уничтожить целый континент.

Я недоверчиво посмотрел на куб.

— А эта?

— На месте твоего замка останется глубокая воронка с оплавленными краями. Но силовое поле снаружи не пробьет. Можно получить плату?

Я кивнул. Гоблин схватил блюдце и слизал кровь раздвоенным языком.

Они — гости извне, те, кто остались после того, как ушли Пришельцы. Но это не Враги, о которых нам прожужжали уши. Враги воевали, сжигая космические станции и корабли. А эти зеленые твари не делают ничего сами. Они исподтишка играют с нашими жизнями и судьбами, используя свои подлые методы.

Гоблин с недовольной миной на лице поставил блюдце и с надеждой посмотрел на пятна крови на полу.

— Нет, — сказал я. — Только, если ответишь еще на один вопрос.

— Нет полноценной платы — нет ответа, — ухмыльнулся гоблин. — Но для второго вопроса подряд нужна большая плата.

— Душу я тебе не отдам.

— Опять ваши дикие понятия! На кой мне твоя воображаемая душа, которая у вас будто бы есть?!

Гоблин обнаружил на указательном пальце красное пятнышко и с наслаждением засунул палец в рот.

— Нам нуфна вафа энефгия жифни.

— Жизни?

Гоблин вынул палец и рассмотрел со всех сторон прищуренными глазами.

— Да, энергия жизни, которая выделяется во время насильственной смерти. Ну, я пошел. Кстати, если ты хотел спросить, как взрывчатка попадала под силовые поля, то отвечу — с рабами-смертниками. Такими же тупыми и ни на что не пригодными, как ты.

Миг — и гоблина нет. И серой не воняет.

— Хрен собачий ты от меня получишь, а не душу, — пробормотал я и захлопнул куб класса "Мега два".

Замок графа Либирского, как и мой, окружает силовое поле. Граф тоже пытается угнаться за временем.

— Нэн! — позвал я в ящичек, который назывался "переговорным устройством". — Иди сюда! С инструментами!

Нэн появилась бесшумно, словно призрак, вывалила на стол груду приспособлений и вопросительно посмотрела на меня.

— Кх-х-ха?

— Да, разбирай! Стой! Осторожнее — это взрывчатка! Мы не будем сегодня разрушать мой замок. Я хочу, чтобы ты кое-что сделала.

Спрашивать у Нэн что-либо было бесполезно, а вот любую работу с устройствами Пришельцев она выполняла с той же легкостью, с которой Корн рубил головы врагам. Нэн невозмутимо покрутила куб в руках, а затем достала инструмент, который имел смешное название "пассатижи"...

Ушла она лишь под утро.

— Что это? — спросила заглянувшая в зал Кралина. — Это то, что ты нашел на станции? Ты всю ночь здесь просидел?

На Кралине была надета лишь моя рубашка.

— Да. Не беспокойся — это всего лишь взрывчатка класса "Мега два", способная испепелить нас вместе с замком. — Я спрятал куб в сейф. — И вообще, я вспомнил, что ночью забыл кое-что сделать.

— Знаю, поцеловать меня, — серьезно ответила Дикая Кошка.

Что я и поспешил выполнить.

* * *

Мы вместе подстригали розы. Мы кормили мясом болотника, живущего во рву с зеленой водой, закрывая уши, чтобы не слышать его криков тонким звуком.

— Зачем ты держишь эту животину? — спрашивала она.

— Он такая же часть этого замка. Дайпожрать жил здесь всегда. Убери его — и замок лишится части своей истории.

Я не хотел задумываться, кого из своих врагов скармливал болотнику покойный Торвин Кштальский.

Кралина ловила моих летучих мышей, и они, испуганно пища, носились по всему замку, теряя записки с секретными посланиями.

Кралина училась стряпать вместе со Старухой Нэн, и я даже один раз, заставив себя улыбнуться, проглотил пережаренную яичницу, которую Дикая Кошка упорно именовала омлетом по-аггдарски.

Иногда мы фехтовали. Кралина держала рапиру наигранно неправильно и пыталась отражать выпады, демонстрируя превосходство аггдарской техники фехтования. Иногда у нее это получалось. Тогда она переходила в нападение и, чаще всего, оказывалась в моих объятиях.

По вечерам я принуждал себя работать. Я составлял графики товарооборота в соседних странах и придумывал новые планы купеческих перевозок. Я следил за передвижением войск. Я узнал, что вдова трактирщика родила двойню, и послал ей денежную помощь. До меня дошли вести, что граф Либирский в ярости обвиняет меня в похищении его гости и требует у короля вооруженного вмешательства. На что Первый среди Равных ответил отказом, аргументируя, что не собирается вмешиваться в кровную вражду.

— Оказывается, я тебе украл, — сообщил я тогда вечером Дикой Кошке.

— Конечно, — подтвердила она. — А ты что думал, ваша милость? Самым наглым образом украл и всё с рук сойдет? Ай, что ты делаешь?! Отпусти сейчас же!

Я был счастлив.

Да, Рогатый меня забери, я был счастлив, вопреки всем глупым пророчествам, предсказаниям и прочей ерунде.

* * *

Как давно это было.

Вновь и вновь я видел врага, бьющегося о силовое поле.

— Пропусти! Хр-р-р. Открой, безродный ублюдок, и я тебе покажу, что такое рыцарская честь!

Барон Торвин Кштальский, вернее, бывший барон, стоял перед замком с той стороны силового поля. Барон был пьян. На его подбородке торчала щетина. Некогда белая рубашка сейчас выпачкана винными пятнами, на правом боку прилипли сосновые иголки. Торвин размахивал фамильным клинком — той единственной собственностью, что у него осталась.

— Все... Хр-р-р. Весь мой род жил здесь! Десять поколений! Сволочь! Мерзавец! Ты всё у меня украл! Если у тебя есть остатки чести — дерись! Хр-р-р. Хотя ты же безродная мразь.

— Уходите, — сказал я. — Вы пьяны.

— Да, я пьян! Хр-р-р, — вновь хрюкнул он. — Вы всё у меня отобрали — титул, замок, жизнь! Ты и этот ублюдочный король, продающий титулы.

— Вы сами виноваты. Вы не дали тысячу мечников по зову Первого, когда у него потребовали войско Пришельцы. Вы теперь вне закона. Вы сами себя прокляли.

— Хр-р-р! Я не мог дать, ты же знаешь! Я тогда дрался с проклятым Войцем! Я почти победил! Я остановил "Железный кулак". Ты мне сам продал информацию, как воспользоваться огнеметами Пришельцев.

— Когда зовет король — кровная вражда прекращается. Таков закон.

— Закон. Хр-р-р. — Торвин воткнул клинок в землю. — Я не хотел той войны. Рогатый бы побрал этого Войца, нашедшего карту пяти вековой давности, указывающей, что маленький вонючий хутор Кронцы с его угольной шахтой должен принадлежать Либерцам. Я не мог отступить, понимаешь? Хр-р-р. Меня бы перестали уважать. — По щеке бывшего барона пробежала пьяная слеза.

— Войны начинаются и из-за меньшего повода. Например, из-за избитого простолюдина, из-за его сломанной руки и перебитой переносицы. — Я прикоснулся к горбинке на носу.

Торвин, казалось, вмиг протрезвел.

— Так это ты?! Ты подбросил карту Войцу?!

— А ты не интересовался, какими путями у графа появился боевой лазер?

— Безродный ублюдок!

— Ты забыл добавить "сын шлюхи". — Я медленно вынул из ножен Рубаку.

— Сын последней продажной шлюхи, — процедил бывший барон.

— Мне уже это не раз сообщали. Боров, крикни Нэн, пускай откроет проход в силовом поле, — спокойно сказал я.

— Но, ваша милость, Торвин отличный фехтовальщик. Был отличным фехтовальщиком.

— Разве к тем, кто владеет мечом, применимо слово "был"? Открывай!!

В силовом поле образовался проход, Торвин бросился в бой, сжимая меч обеими руками.

— Никому не мешать!

Бывший барон рухнул на землю от первого же моего выпада — Рубака проткнул его толстую шею. Кровь залила рубаху темными пятнами, словно одборгское шестьсот второго года. Торвин забился в агонии. Из страшной раны на шее толчками выплескивалась кровь, и лопались пузыри.

Я подобрал его фамильный меч и сломал о колено. Затем обернулся к своим притихшим людям.

— Похороните барона в фамильном склепе. Пусть последний из рода настоящих Кштальских покоится вместе с предками.

Я вытер Рубаку о заляпанную грязью траву и, не оглядываясь, вернулся в замок.

* * *

Опять этот сон. Сколько раз я еще буду убивать своего врага?

Сердце колотилось, не давая уснуть. Луны за окном выстроились в парад и светили одним большим ярким диском. Кровать рядом со мной была пуста. Я выглянул в окно. На залитом холодным светом дворе Старуха Нэн ворчливо молилась своим богам, подняв все четыре руки к небесам.

Вновь я проснулся поздним утром.

— Корни, — позвал я, выходя в главный зал, — ты не видел Кралину?

— Нет, ваша милость. — Корн, как обычно, возник непонятно откуда.

— Так ищите! Найди ее!

Я вышел на балкон. На небе сгущались свинцовые тучи. По защитному полю потекли первые дождевые капли. Я поежился и вернулся в зал. Взгляд упал на сейф, рука нащупала в кармане ключ. Стальные дверцы сейфа со скрипом отворились.

Как я и думал, сейф оказался пустым.

— Сударыни Кралины нигде нет, — сообщил вернувшийся Корн. — Ночью кто-то, воспользовавшись отсутствием Нэн возле генератора, открыл проход в силовом поле. Э-э-э... Тут новая летучая мышь прилетела. Не наша.

— И? — Я обернулся к Корну.

— Вот, — протянул он сообщение. — Я позволил себе прочитать. Это от графа Либирского.

Я пробежал глазами по строкам письма.

"Твоя Кралина у меня. Если хочешь увидеть ее живой — приходи сегодня один к моему замку. Решим дело поединком".

— Собирать людей? — вопросительно посмотрел на меня Корн.

Я скомкал послание и бросил на пол.

— Она ушла сама. Кое-что у меня забрала и ушла. Войц решил поиграть со мной, ускорить пророчество, — усмехнулся я. — Сломить морально, так сказать. Вместо поединка на месте дуэли будет ждать отряд убийц. Ты же лучше меня это должен знать, Корн. Что ж, я наигрался и в любовь, и в дружбу.

— Не понял. — Бровь Корна поползла вверх.

— Я знал с самого начала, что Кралина подослана графом, так как у маэстро Гарселота никогда не было дочери. Она человек Войца, как и ты, Корн. Думаешь, мне не известно, что ты отправляешь графу летучих мышей с информацией, а его светлость пытается угнаться за мной и вести свои игры? Наивные. Я скармливал тебе ровно те новости, что считал нужным.

Корн схватился за меч.

— Ты дурак, Корн, — сказал я и нажал на кнопку пульта, спрятанного в кармане.

Выскочившие из рукояти меча иглы пронзили ладонь Корна. Он вскрикнул от неожиданности.

— Почему? — прохрипел он.

Меч со звоном упал на пол.

— Что со мной?

— Это мой меч, Корн. Здесь всё мое и у меня под контролем. Иглы смазаны ядом болотника. Знаешь, как он охотится? Тварь большая, но трусливая. Прислушайся, как он кричит.

Корн на шатающихся ногах сделал шаг ко мне. Он всячески пытался этому помешать, но тело ему не подчинялось.

— Дайпожрать подкрадывается к добыче, царапает ядовитыми колючками и убегает. А потом подзывает тонким звуком. И воспротивиться его зову нельзя.

Корн сделал еще несколько шагов, прошел мимо меня к балкону и навалился на поручни, тщетно пытаясь удержаться.

— Ты был мне другом, Корн, но ты пытался меня убить, — сказал я. — Это непростительная ошибка.

Корн перевалился через поручни и без крика полетел вниз. Писк Дайпожрать прекратился, сменившись другими звуками.

— Что случилась, ваша милость? — В зал вбежал Боров.

— У нас теперь новый начальник стражи, — сказал я. — Корн по неосторожности выпал с балкона. Принимай командование.

— Да, ваша милость. Будет сделано, ваша милость. — Боров поклонился и, пятясь, вышел из зала.

— Эй! — крикнул я ему вслед. — Прикажи Нэн, чтобы сняла защитное поле.

— Совсем, ваша милость?

— Совсем. Я хочу, чтобы замок умыло дождем.

Позади мелькнула зеленая тень.

— С каких это пор вы приходите незваными? — спросил я у гоблина.

Рогатый развалился за моим столом и довольно улыбался, причмокивая губами.

— Как говорят в одном из миров, — сказал он, — на безрыбье и рак рыба. Энергия жизни была плохонькой, но со специфическим вкусом.

— У меня есть вопрос, просто так, ради удовлетворения любопытства, — произнес я. — Кто выиграл в той войне — Пришельцы или Враги?

— А какая разница? — прищурив глаза и улыбаясь, посмотрел на меня гоблин.

— Да, ты прав, для вас — никакой. Еда в любом случае получилась вкусной. Что Враги, что Пришельцы — нет разницы. Вы такие же чужаки, как и они. Это вы спровоцировали войну между ними? Давно играете с судьбами миров, а, Рогатый?

— А ты? Ты же сам стравил между собой два древних рода. И не только их. Ты ценный для нас человек. И предсказуемый. Хочешь знать, кто выигрывает войны? Не те, кто рвут друг другу глотки с оружием в руках, а те, кто стоит в стороне и получает свою выгоду. В войне победили мы, Матеуш, а ваша планета — маленькое приятное к этому дополнение.

— Когда вы подбросили куб со взрывчаткой на упавшей станции, вы уже знали, что я его взведу, подозревая, что Дикая Кошка унесет смерть в замок графа?