| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
С трудом "отстроившись" от полуфилософских мыслей, Аленко заставил себя "собраться. Впереди его ждало подписание множества документов, которые, как всегда, надо было проверить, согласовать и выправить. Рутинная офицерская работа. Главное, что Маяк был в безопасности. А с остальным он... справится.
Кайден поймал себя на том, что больше и охотнее сейчас думает не о Маяке, не о предстоящей работе с важными документами. Он думает о сержанте Уильямс. А точнее — о девушке по имени Эшли, для которой служба в армии стала не блажью, а подлинным призванием. И думает он об Эшли... тепло. Очень тепло и мягко, даже нежно. Не как о младшем армейском командире, а как о человеке. Который ему, Кайдену Аленко, очень... нравится.
— Так мы идём подписывать документы, лейтенант?! Или... — вопрос, заданный Уоррен, вернул Аленко к действительности.
— Да, да. Идём. Показывайте, где тут у вас офис. — Аленко не стал смотреть на нетерпеливую начальницу археологов, шагнул следом за ней к дорожке.
Несколько минут пешего хода — и вокруг привычная офисная обстановка.
Кайден опустился в кресло, взглянул на экран развёрнутого к нему ноутбука, на принтер, уже готовый выплюнуть листы термопластика. Предстояла рутинная бюрократическая процедура.
Отогнав мысли об Эшли в глубины сознания, Кайден достал свой личный стилус-кодатор и поблагодарил Высшие Силы, что теперь он может круглосуточно обходиться без жутких головных болей. Какая бы ни была нервная и физическая нагрузка, теперь он свободен от этих болей, раньше раз за разом надёжно укладывавших его на больничную койку и лишавших свободы движения и мышления.
Лагерь археологов постепенно обретал прежний упорядоченный вид. Учёные и техники проверяли оборудование, тестировали банки данных и накопители информации — мало ли как они могли пострадать во время небольшого противостояния с взбесившимися дронами. Техники занимались в пределах лагеря и в его окрестностях сбором останков дронов — в договоре с местной администрацией было чётко указано требование о том, что археологи обязуются поддерживать порядок и чистоту в месте своего размещения и в местах проведения раскопок.
Эшли приняла доклады и рапорты, отдала необходимые распоряжения и приказы, побывала в полевом лазарете, переговорила с пехотинцами, получившими лёгкие и средней тяжести ранения.
— Сержант, прибыли представители местной администрации, — доложил подошедший космопехотинец.
— Проводите их в офис доктора Уоррен, рядовой, — распорядилась Эшли, на несколько секунд оторвавшись от проверки креплений складской "пирамиды" с имуществом взвода.
— Слушаюсь, мэм, — солдат развернулся и ушёл.
Уильямс посмотрела ему вслед, подумала, что спокойная и достаточно размеренная жизнь её подразделения, по всей вероятности, закончилась.
Теперь начнутся паломничества. Да, теперь надо закрыть доступ в лагерь всем посторонним людям. Кайден, пусть он и резко высказал своё неудовольствие по этому поводу, но ведь он-то прав! Не лагерь, а проходной двор какой-то! Значит, надо будет собрать взвод, провести определённую разъяснительную работу.
Многое изменилось, слишком многое. Вполне возможно, что с фрегата могли бы прислать контейнер для Маяка прямо сюда, в лагерь, но... поступили по-иному — отправили Маяк на подвеске к фрегату. Да, рискованно, да, небезопасно, но...
По всей вероятности, прибывшие на фрегате военнослужащие, пусть даже и разведчики, являются специалистами, привыкшими решать подобные ситуации правильно, быстро и точно. Наверное, Маяк уже находится у фрегата и его грузят в контейнер, который потом окажется в трюме военного корабля.
Нет, всё же интересно. Да, приказ, да — воля Совета Цитадели, руководящего органа для нескольких достаточно древних, по сравнению с человечеством, рас. Инопланетных рас. Её, Эшли Уильямс, каждый раз передёргивает, пусть и незаметно, когда она думает, что человечество наконец-то убедилось в своей неисключительности как носителя разума. Жестоко, но убедилось. Эти турианцы, саларианцы, азари и все прочие, числом более десятка... сложные субъекты для взаимодействия.
Хорошо ещё, что она находится на планете, переданной в ведение человечеству. Инопланетян здесь сравнительно мало и они здесь — не хозяева, а гости. Другим космопехотным подразделениям дивизии повезло, как знала Уильямс, гораздо меньше — они были размещены на планетах, где люди уже не были основной, ключевой расой. Да, человечество занялось активной колонизацией, но пока что это были только первые шаги. А теперь...
Теперь впереди этих шагов может и не быть. Потому что впереди не долгие годы относительного мира, а война. Война, страшно подумать, галактического уровня. Не какая-нибудь там вполне рядовая ситуация военного противостояния между двумя-тремя, пятью расами, а война с врагом, пришедшим в Галактику извне. Если у этого врага много таких кораблей... Будет очень трудно выстоять и ещё труднее — победить.
Солдаты её взвода почти не пострадали. Так, несколько легкораненых, два-три солдата получили ранения средней тяжести. Медики — военные и гражданские — сделают всё, чтобы вернуть их в строй в кратчайшие сроки. Обычная ситуация.
С археологами... сложнее. Как чувствовала Уильямс, они готовы передислоцироваться. Пусть. Основную задачу её взвод выполнил — защитил археологов, выкопавших Маяк. Пытались, конечно, изучать находку, как могли и как умели, но... Слишком уж этот артефакт необычен. И неприступен. Мало что смогли понять, узнать. А то, что поняли... настораживало.
Маяк... всё же показал умникам-археологам некую очень короткую запись. Видеозапись — можно её и так определить. Страшную запись. Которую можно было счесть и документальной фиксацией начала некоего конфликта между расами — мало ли их было за последние несколько тысяч лет. Но в этой предъявленной Маяком записи было другое: конфликт... галактического, общегалактического уровня.
Да, показаны несколько рас, мало похожих на ныне известные и реально существующие. Потому и поняли те люди, кто смотрел эту запись, что речь идёт о расах ныне вымерших. А точнее — погибших в огне того самого общегалактического конфликта. Противостояния с сильным, внегалактическим врагом.
Эшли видела эту запись. Несколько раз видела. При разных обстоятельствах. Да, запись... страшная. И теперь... теперь после того, как археологи и солдаты её взвода, да и она сама стали свидетелями боя между земным фрегатом-разведчиком и считавшимся плодом больного воображения пьяного разумного органика Жнецом, после атаки на обитателей лагеря взбесившихся, неведомым образом оказавшихся перепрограммированными дронов, после того, как она увидела нескольких людей — и гражданских, и военнослужащих, сошедших с ума в результате неизвестного земной науке воздействия... Она понимала, что это всё — только первые аккорды надвигающейся на галактику катастрофы.
Вспоминая детали происшедшего — самые разные детали, ещё не сведённые в устойчивое единство, она понимала, что и прибывший в лагерь лейтенант Аленко, и его трое сопровождающих-полисменов... Они пережили момент, который... вряд ли было готово нормально пережить большое количество землян. Запись из Маяка, её содержимое приобретали для Уильямс особое значение и особый смысл. Впереди — война. Реальная, большая, сложная. И — длительная... Очень длительная. Если предстоит воевать с таким врагом, у которого... такие корабли... Сложно будет. Очень сложно и тяжело. Всем. Всем разумным органикам. Не только людям.
Если такое... впереди... она очень хорошо понимает теперь, почему был столь жесток Кайден. Эшли вспоминала его объятый биотическим сиянием кулак и теперь понимала, что Кайден в этот момент был удивительно спокоен. В нём не было злобы, в нём не было раздражения. Он просто... просто делал всё, чтобы решить возникшую проблему. Может быть... Не может быть, а точно... Точно, он был напряжён, взволнован. Но он не хотел убивать других разумных органиков. Пока не хотел убивать.
Биотик. Офицер-биотик. Лейтенант. Один из тех, кто служит на "Нормандии", сумевшей каким-то образом уложить на планету слывшего до недавнего времени маловразумительной легендой Жнеца.
Как рассказывали чуть позже местные жители, приходившие в лагерь, уложить Жнеца земному военному кораблю помогла странная, невиданная ранее активность местной инфраструктуры — тех же, к примеру, энергетических накопителей. Эшли слышала и о том, что сыграли свою роль и климатические установки. Раньше она не знала о том, что вот так нестандартно можно было задействовать вполне обычные агрегаты для того, чтобы обездвижить такого гиганта. Сколько там было в нём метров "от макушки до пяток"? — Километр, два? Вполне возможно, что два.
То, что этот корабль, внезапно появившийся над планетой и совершивший посадку, был просто огромен, Эшли Уильямс осознавала чётко и полно. Мало какой крейсер Альянса смог бы атаковать Жнеца в космосе. А тут, на планете, ему противостоял разведфрегат. Небольшой юркий корабль. Совершенно не предназначенный, да и не приспособленный к тому, чтобы воевать "в линии". Тем более — в одиночку против таких монстров.
Археологи собирались, готовились к переезду на новое место. Упаковывали личные вещи, аппаратуру, приборы, инструменты. У периметра лагеря выстроилась колонна грузовых и пассажирских колёсных машин. Эшли слышала, как учёные и техники передавали друг другу распоряжение доктора Уоррен: подготовиться к переезду на новую площадку. Значит, лагерь космопехов Альянса вскоре останется без этих беспокойных и малоуправляемых соседей.
В лагерь снова прибыли представители местной администрации района. Доктор Уоррен уединилась с ними в своём офисе. Домики... Часть этих быстросборных домиков принадлежала местной власти, часть — небольшая — три-пять штук, находились в ведении археологов. Сейчас эти домики разбирались, части складировались, проверялась комплектность, велись работы по упаковке и погрузке на транспортёры.
Эшли успела осмотреть несколько опустошённых балков. Голые стены. Всё как обычно. Вряд ли ей, командиру взвода космопехоты, разрешат перевести в эти балки часть своих солдат. Вряд ли. Да и не нужно их сюда в эти домики переводить. Палатки... намного привычнее, обычнее. И как-то ближе и ей и её людям. Если же подумать... то палаток скоро будет недостаточно для выживания. Придётся переходить на землянки, блиндажи. Рыть окопы, ходы сообщения, щели. Если над планетой зависнут несколько таких "креветок"... только такие сооружения, как блиндажи и землянки смогут хоть как-то помочь снизить потери в личном составе. Не исключить, а именно снизить.
Теперь космопехотинцам предстояло воевать. С реальным противником. С десантом, который придёт на Иден-Прайм — и не только на Иден-Прайм — с бортов таких вот гигантов. И этот десант будет очень многочисленным.
Геты... Мало кто мог бы совсем недавно, несколько суток тому назад, аргументированно доказать, что они обязательно появятся столь далеко от Вуали Персея. А теперь, когда геты десантировались с борта этого Жнеца... становилось ясно: предстоит война с машинами. С роботами, вооружёнными уже не виртуальным, а полноценным искусственным интеллектом. С роботами, стреляющими без промаха, не ведающими страха, неуверенности, колебаний. Действующими быстро, часто — с недоступной никакому разумному органику скоростью и точностью. Война предстояла... страшная.
Эшли думала об этом, занимаясь обычной ежедневной командирской рутиной. Она не особо отмечала, что и как делает сейчас, не особо задумывалась над тем, что следует сделать в ближайшее время. Как-то всё это... автоматизировалось что-ли... Да, она всегда хотела служить в армии, для неё армия стала домом, стала семьёй. И теперь, всё глубже и полнее осознавая факт приближения реальной большой войны, Эшли спрашивала себя, готова ли она к такой войне. Именно она, командир взвода космической пехоты Альянса. Сержант ВКС.
Ответ "да" выглядел... блёкло. Может быть, если бы речь шла об обычном межрасовом конфликте, хотя бы с теми же турианцами, Уильямс, внучка боевого генерала, была бы более уверена и однозначна в своём ответе. Став свидетелем противостояния фрегата и Жнеца, пережив атаку дронов на обитателей лагеря, увидев индоктринированных, а может быть — одурманенных людей, напоминавших пациентов земных психиатрических клиник, она понимала всё полнее, глубже и острее, что её к такой войне, которая надвигалась, не готовили. Совершенно не готовили или, может быть, в лучшем случае — готовили недостаточно полно.
Челнок "Нормандии", отвозивший к фрегату Маяк, вернулся. Водитель посадил машину, вышел из кабины, сел на траву, включил инструментрон.
Кайден не появлялся, дежуривший по лагерю космопех недавно доложил, что лейтенант по-прежнему работает с документами. А если к нему наведаются ещё эти представители местной администрации... Аленко задержится здесь надолго.
Водитель челнока спокоен, он никуда не торопится. Сидит, читает что-то на инструментроне.
— Сержант, прибыли местные полицейские. Задержанных лейтенантом Аленко людей передали им, — доложил быстрыми шагами подошедший к Уильямс космопех-дневальный. — С ведома лейтенанта, сержант, — уточнил солдат. Эшли кивнула, козырнула, разрешая военнослужащему быть свободным.
Значит, и эта проблема решена. Вместе с задержанными наверняка полицейским были переданы пистолет и содержимое того "схрона". Вполне возможно, солдат-космопех видел не всё и не обо всём ему сказали, но и то, что он понял, было вполне достаточно для осознания: очень скоро многое изменится.
Присев на валун, Уильямс достала из вещмешка брикет пайка, вскрыла оболочку, положила брикет на камень, дожидаясь, пока закончит работу "печка". Есть холодный паёк не хотелось — было время для того, чтобы разогреть пищу.
Мысли Уильямс упрямо возвращались к Кайдену. Чем-то он её очень заинтересовал. И, как, приступая к еде, понимала Эшли, заинтересовал надолго.
— Не возражаете, если я приглашу вас в челнок, сержант? — раздался голос Аленко. Эшли едва не вздрогнула от неожиданности: лейтенант подошёл так тихо и незаметно. — Там мы сможем перекусить в более комфортных условиях.
— Не возражаю. — Эшли встала, закидывая вещмешок на спину.
Садясь за столик в салоне челнока, она взглянула на лейтенанта.
— Похоже, мой взвод скоро останется в одиночестве.
— Археологов переводят на другую площадку, — подтвердил Кайден, распаковывая свой пайковый брикет и дожидаясь, пока закончит работу "печка". — Здесь, в окрестностях, я уверен, предостаточно протеанских артефактов, — он замолчал, взял ложку и принялся за еду.
Несколько минут в салоне царила тишина, но Эшли отмечала, что эта тишина — не вынужденная, а естественная. Да, Кайден... бывает разным. Он может быть очень немногословным и... удивительно ненавязчивым. Да, он пригласил её, командира взвода космопехоты на борт фрегатского челнока, хотя мог бы это и не делать. Может быть, это действительно выглядит... стандартным.
Может быть, но для неё это важно: не она, он проявил к ней внимание, которое, конечно же, мог и не проявлять. Он — лейтенант, офицер, а она — сержант. Дистанция, разница, субординация и всё прочее давали ему огромные преимущества, которые... вполне возможно, для него сейчас не были ни существенными, ни необходимыми.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
