Омегаверс Я иду тебе навстречу ч.1

— Он — самый лучший.

— Уж не его ли ты искать собрался? Он что, сбежал от тебя?

— Можно и так сказать. — Гиллиан сел прямо, убирая фотографию на место. — Мы были на Больших Танцах... потом он попросил меня подарить ему ночь... Мы пошли в гостиницу... а утром я понял, что он ушёл.

— Плохо трахал? — Шпингалет перемигнулся с бетой в кожаном жилете. — Если да, то попроси у Квентина пару советов. Он у нас в этом деле большо-ой мастер...

— Обойдусь. И всё было хорошо.

— Тогда почему он от тебя сбежал?

— Была причина. И когда я его найду, то спрошу.

— И что ты собираешься делать потом? — спросил третий бета, Джаспер. Его руки были изрисованы татуировками, похожими на змей. Среднего роста, тонковатый для беты, но с хорошо развитыми плечами, в мешковатой одежде. Он будто стеснялся своей чрезмерной худобы... Смуглый, черноволосый, с пухлыми губами, он напоминал омегу. Над верхней губой темнел едва заметный пушок. Понять, сколько ему лет, было невозможно — могло быть и восемнадцать и двадцать пять.

— Попрошу его выйти за меня замуж. Я собирался сделать ему предложение сразу, как мы проснёмся...

— ...но Риан дожидаться такого счастья не стал и свинтил на всех парах, — закончил Радуга.

— Вроде того. И что? Выгоните прямо с утра? — Гиллиан с вызовом оглядел всю стаю.

— Да нет. — Гровер задумчиво потеребил небритый подбородок. — Чудной ты, дурик... но толк, чую, из тебя будет. Ты сильный, упрямый, не дебил... А что больной — так это не настолько заразно. Наши мокряки точно без этой дряни...

— А это ещё не доказано, что импринтинг — это болезнь. Лично я в это не верю.

— Так или иначе, но в ближайшую неделю будешь на хозяйстве с Майло и Суо. Раз собираешься жить самостоятельно и жениться на своём мокряке, то учись готовить. Мы и сами умеем, но не паримся, поскольку у нас кухари есть. Заодно привыкнешь ходить по нашим краям, а то заблудишься ещё... Через неделю у Суо будет течка, и раз ты такой особенный, то будешь за ним присматривать, пока мы будем на деле. Своих мокряков мы можем драть, когда захотим, но чужим их давать — паскудное дело. Я так понял, что ты за торт последние деньги отдал... Нет, я это не в укор. Такому бойцу, как ты, заработать ничего не стоит, и скоро мы тебя испытаем в деле. А пока ты на испытательном сроке. Докажешь, что тебе можно доверять — будешь пахать наравне со всеми. Если что-то сможешь заработать — половину в общак. Один никуда не ходишь, ни с кем не договариваешься. Если будут спрашивать, под кем ходишь, — называй меня. В наших краях меня знают как Зубодёра.

— А почему?

— На стоматолога хотел учиться, но вылетел с первого же курса, когда в первый раз сел, — усмехнулся Гровер. — А ведь ещё и луны не прошло... Так что я не такой дебил, каким ты меня посчитал. Дебильнулся я только в одном — тебя недооценил. Кто бы мог подумать, что домашний щенок способен драться на равных с покоцанной дворнягой?..

— Значит, мне можно остаться? — Гиллиан нахмурился.

— Оставайся. Ты в любом случае учителей искать себе будешь, а если сунешься к тем, кого не знаешь, то увязнешь так, что никогда из этой грязи не выберешься. Не ты первый, не ты и последним будешь. Ладно, хорош болты болтать. Моем посуду и спать. Завтра дел будет по горло. Джаспер, тащи с чердака ещё один матрас!

Пока Джаспер ходил на чердак, Гиллиан учился мыть посуду. Горячей воды не было, так что пришлось греть и разводить в тазу.

— А как же вы моетесь? — спросил альфа у Майло.

— Тут неподалёку благотворительная конторка есть, где можно помыться бесплатно. Потом покажу, как туда добраться. Не парься, Гилл, здесь не так плохо, как может показаться.

— А зимой вы как здесь живёте?

— Печку топим. Она сейчас тоже на чердаке, а с дровами проблемы бывают редко, если места знать. В прошлую зиму Шпингалет мешок торфа раздобыл, так его надолго хватило... Но ты на счёт зимы особо не переживай. Может, к тому времени уйдёшь уже...

— Эй, Майло, потом спишь со мной! — окликнул омегу Кермит.

— Понял.

Устраиваясь на жёстком матрасе, Гиллиан украдкой наблюдал за Ирокезом, лежбище которого было напротив. Похоже, что стесняться и здесь не принято, поскольку, едва Майло начал раздеваться, никто и не подумал выйти или хотя бы отвернуться. Омежка был жилистым, немного костлявым, но в целом симпатичным парнишкой. Ирокез же просто сбросил с ног ботинки и снял ремень. Действовал альфа быстро и привычно. Майло покорно выполнял все приказы старшего, потом лёг на живот и приподнял попку, слегка раздвинув ноги. На кряхтение и сдавленные стоны никто тоже внимания не обращал. Очень скоро Гиллиану стало противно, и он отвернулся. В памяти всплывали мгновения волшебной ночи, проведённой с Рианом... и в голове промелькнули новые строчки. Гиллиан вскочил, вытащил из сумки листок, ручку и начал набрасывать начало нового стихотворения. Суо, который что-то штопал на своём матрасе, украдкой наблюдал за ним.

Скажи мне, ветер, где ты? Где ты?

Зачем покинул ты меня?..

Постепенно все угомонились, Гровер выключил свет, и в комнате повисла тишина, изредка прерываемая сопением и шорохами. Гиллиан достал фотографию, нежно поцеловал её и, прижав к груди, прошептал:

— Где бы ты ни был... Спокойной ночи, любимый.

Следующие два дня прошли вполне нормально.

Привыкнуть спать на скрипучем полу было непросто, но Гиллиан, как и обещал, не жаловался. Закусив удила, молодой альфа осваивал премудрости жизни в трущобах с тем же старанием, с каким когда-то учился в школе. Учиться мыть посуду, чистить картошку, на глаз определять, сколько надо соли сыпать, и ориентироваться в лабиринте грязных улиц было не сложнее, чем когда-то давно — читать и писать. Свою первую яичницу он едва не спалил только благодаря Суо, который успел снять сковородку с плиты, управляться с кухонным ножом было проще, хотя выучиться нарезать продукты так же быстро и красиво, как это делал Майло, он и не надеялся. Как омега при этом не крошит свои пальцы, новичок так и не понял. Со стиркой было чуть сложнее — мыло, которым стая стирала свои вещи, было довольно едким, и у Гиллиана быстро покраснели руки. Суо только пожал плечами и сказал, что это с непривычки и со временем пройдёт.

Отношения в самой стае были вполне себе дружескими, хоть периодически и вспыхивали перебранки, в процессе которых альфы начинали ставить на место особо наглых и друг друга. Суо и Майло старались в такие моменты под руку не подворачиваться, чтобы не нарваться на затрещину. Пока вожака не было, молодняк творил, что хотел, но стоило главному вернуться, как все тут же становились смирнее. Гровер поддерживал дисциплину не только рявом и своей силой, мог и по шее дать, но, как и говорил Суо, был и впрямь не так плох. О себе альфа рассказывать не любил, но по некоторым оговоркам Гиллиан понял, что когда-то у их вожака была вполне благополучная семья и даже братья. Что потом случилось, никто не знал, но после этой истории Гровер сел в тюрьму на год и был отчислен из меда по причине судимости. Восстанавливаться после отсидки он не стал, а ушёл прямиком в трущобы, где и крутился, как мог. Вскоре собрал свою стаю, прописался, регулярно платя оброк местным Баронам... Их стая была самой заурядной, но пока не попадалась, особо голодать не приходилось, хотя зимой бывало туговато, если не удавалось добыть топлива. Своего вожака парни искренне уважали и даже после поражения от Гиллиана не отвернулись, поскольку перебираться к другому вожаку никому не хотелось.

Кермит-Ирокез, Радуга, которого на самом деле звали Юхан, и Нэд-Шпингалет были бывшими воспитанниками одного из интернатов. Там познакомились, быстро снюхались, а потом и сбежали на поиски лучшей жизни. Иногда они навещали своих родителей, но возвращаться домой явно не собирались. Нынешняя жизнь их вполне устраивала, хотя Гровер частенько поварчивал, что они могли бы и на "гражданке" прилично устроиться. Впрочем, он их не гнал домой силком, а только напоминал, что стоит своим показываться почаще.

Суо, Майло и бета Квентин родились и выросли здесь. Своих старших отцов они не знали, а папы двух последних работали на точках съёма до сих пор. Они никогда не ходили в школу, еле-еле выучились грамоте и кое-как выправили себе паспорта через благотворительную контору. Труднее всего пришлось Суо. Осиротев в одиннадцать лет, он попал в приют, после первой течки его продали... На этом месте Гиллиан нового друга перебил, отказываясь верить, что в их прогрессивное время ещё торгуют людьми, но Суо только грустно рассмеялся и назвал его идеалистом. С хозяином, впрочем, омежке относительно повезло — им оказался владелец лавочки по скупке краденого, которому нужен был толковый помощник. Этот же хозяин и лишил мальчишку невинности. Перед тем, как Суо встретил Гровера, хозяин чем-то прогневил одного из местных Баронов, и их лавочку спалили для острастки других. Хозяин погиб в огне, Суо успел спасти остатки денег, вычистив хозяйский тайник, и выбраться наружу. Побродив по улицам, он набрёл на дом, в котором тогда жила стая Гровера — Суо сказал, что там было ещё хуже, чем в нынешней квартире — в которую входили сам вожак и дружная троица, попросился на ночлег, а взамен предложил себя и свои деньги. В первую же ночь его попробовали Кермит и Гровер, а утром вожак предложил заключить договор — готовка, уборка, стирка и секс в обмен на кров, еду и защиту от чужих. Суо безоговорочно согласился и жил с ними уже четыре года. Потом появились Майло и Квентин. Суо и Майло быстро подружились... Омежки не жаловались на грубость сожителей и даже успели привязаться к ним. В частности, Квентин был их любимцем, поскольку частенько не просто удовлетворял свои потребности, а баловал друзей, позволяя себе приласкать их. Гровера они уважали за принципиальность и верность своему слову, над Юханом посмеивались за его пристрастие к яркой цветастой одежде, за что парень и получил свою кличку, а вот Нэда слегка побаивались — бета, хоть не вышел ростом, мог и поколотить за строптивость или нерасторопность. В стае он был главным спецом по замкам и лихо вычислял перспективные квартиры, в которых можно прилично поживиться.

Постельные дела стаи не отличались нежностью и деликатностью, в чём Гиллиан убедился в первый же вечер. И Суо и Майло раздевались по первому требованию, выполняли все пожелания сожителей и старались доставить им максимум удовольствия. Привыкнуть к царящей в комнате публичности было невозможно, как в своё время к тому, что творилось на гулянках в ночных клубах. Порой кому-то приспичивало среди ночи, и Гиллиан просыпался от глухих стонов. После ночных "упражнений" их омежки недосыпали, а готовить надо было всегда вовремя, и появление Гиллиана, взявшего на себя часть работы по дому, оказалось очень полезным. Гиллиан старался делать как можно больше, чтобы друзья могли поспать ещё и набраться сил. Сам он неудовлетворённостью не страдал, а возникшую проблему вполне можно было решить и вручную. Суо как-то предложил, как он выразился, "отсосать", но Гиллиан отказался. Похоже, что после первой ночи с Рианом его организм снизил свои сексуальные потребности до вполне себе терпимых и по-прежнему игнорировал других омег. Чем бы на самом деле импринтинг не был, но отдельные его проявления оказались достаточно полезными.

Все эти парни были простыми и понятными, но вот раскусить так же легко Джаспера не получалось. Бета не отличался болтливостью, держался чуть в стороне, о себе ничего не рассказывал даже тогда, когда появился в стае. Одно было понятно — он не местный. Видимо в столицу откуда-то приехал — вероятно, с юга — да так и остался. К стае прибился пару лет назад, был исполнительным и вполне надёжным, Суо и Майло не задирал... и всё-таки было в нём что-то настораживающее. От того, как он смотрел на Гиллиана своими странными раскосыми глазищами лилового цвета, порой было не по себе. Он будто пытался прочесть мысли... При тех свободных нравах, что царили в стае, Гиллиан ни разу не видел, чтобы Джаспер полностью раздевался перед своими. Даже утаскивая общих омег на свой лежак, парень никогда не демонстрировал другим свой зад. Гровер периодически о чём-то с ним шептался в уголке, при этом постоянно хмурясь... Омеги об этих секретах ничего не знали, а на вопросы Гиллиана только пожимали плечами.

— Джаспер вообще себе на уме, — сказал как-то Майло после того, как вышеупомянутый бета с него слез. — Но когда он появился, у нас ни разу не возникло проблем с Баронами.

— В каком смысле?

— Они в последние несколько лет регулярно повышают процент, который мы должны отстёгивать им за прописку. А когда появился Джаспер, то он как-то договорился с ними, и мы попали в список тех, кто откупается от надбавки выполнением особых поручений.

— А что это за поручения?

— Не знаю, но Гровер нас с Суо на них никогда не берёт. Уходит вместе с Ирокезом или Радугой, причём Радугу заставляет переодеваться. Бывает, что их по нескольку дней дома не бывает.

Эта информация вынудила снова приглядеться к Джасперу... и, как оказалось, неспроста.

Вечером третьего дня, когда разбежавшаяся по личным делам стая начала стягиваться домой, Джаспер поманил Гиллиана на улицу, завёл за угол, где стояли мусорные баки, и, зыркая своими глазищами, сунул альфе под нос газету.

— Что это?

— Газета, — растерялся Гиллиан, не понимая причин, по которым бета вытащил его из дома — пора было готовить ужин.

— Я знаю, что не сортирный рулончик. Это что? Вообще-то о таких вещах надо предупреждать сразу!

Джаспер расправил газету, и Гиллиан увидел передовицу, на которой стоял крупный заголовок: "ПОГИБ ЕДИНСТВЕННЫЙ СЫН ВЛАДА БАРРИ." Ниже шёл подзаголовок: "Риан Сантана наносит очередной удар по элите нашего великого государства." И всё это на фоне его школьной фотографии трёхгодичной давности.

Гиллиан схватил газету, нашёл нужную статью и начал читать. Джаспер привалился плечом к мусорнику, не мешая и не комментируя.

"Вчера стало известно, почему сын и наследник главы промышленно-финансовой империи Влада Барри не явился на официальную церемонию в Галерее. Как оказалось, молодой альфа Гиллиан Барри был жестоко убит за несколько часов до начала церемонии. Его тело было обнаружено..."

Гиллиан читал статью и чертыхался. Отец выполнил своё обещание... Вероятно, нашли невостребованный труп или просто подыскали похожего на него парня, навели марафет и подбросили в удобное место. К статье прилагался снимок обезображенного трупа, на лбу которого была вырезана знаменитая метка Сантаны. Рослин, что подумает Риан, когда увидит эту газету? Догадается ли о подлоге?

— Ну, что скажешь? — спросил Джаспер. — Скажи "спасибо", что здесь центральную прессу мало кто читает.

— Только то, что мне нечего добавить. — Гиллиан скомкал газету и выбросил в мусорник. — Раз уж я официально считаюсь мёртвым, то воскресать не буду. Теперь мне понадобятся новые документы, иначе сдохну на самом деле, а мне ещё рано.

— Гроверу сказать надо. — Джаспер потёр редкую щетину на своём подбородке. С растительностью на лице у него было плохо и потому бриться парню приходилось сравнительно редко. Гиллиан невольно повторил его жест. Да, надо бы побриться... — Он наш босс и должен быть в курсе.