Омегаверс Наследие(ч.1)

Как на грех Клео разительно выделялся среди товарищей по несчастью не только отменным запахом, от которого теряли голову практически все гости. У Клео были чистая, на редкость светлая кожа, почти идеально ровные крепкие зубы, очень светлые, почти белые густые мягкие волосы с лёгким золотистым оттенком, такие же невероятно светлые глаза с едва уловимым голубым оттенком, которые казались прозрачными, хрупкое лёгкое тело, красивая форма пальцев и ступней, тонкие запястья и щиколотки. Черты лица тонкие, мягкие и выразительные. Губы, правда, слишком тонкие, что для омег считалось изъяном, но хорошо очерченные и ярко-розовые, что сглаживало недостаток. Клео был похож на изящную фарфоровую статуэтку, и подкрашивать приходилось только ресницы, брови и добавлять чуть-чуть румян, чтобы усилить сходство. Спрос на Клео был очень большой, и омежка, как мог, притворялся бестолковым, чтобы его не перевели в ранг элитных проституток, которым приходилось куда тяжелее, чем ему — их учили многим необычным и отвратительным вещам для услады гостей. Омеги пересказывали друг другу самые разные случаи, и Клео, тогда ещё новичок, находящийся на дрессировке, очень внимательно слушал. Одевали их достаточно дорого, но только на время работы. Всё остальное время омеги господина Кондэ носили только простые полотняные рубахи, а штаны, нижнее бельё и жилеты выдавали, если холодало. Видеть на себе шёлк и кружева вне "работы" было непривычно, однако Клео понравилось, и омега долго крутился перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон. Если бы не странная причуда нового хозяина... Он и дальше собирается его наряжать в шёлк, кружева и бархат?

Насмотревшись в зеркало, Клео продолжил изучать свою комнату, начал открывать всё, что нашёл. В платяном шкафу висела дорогая одежда — шёлк, бархат, атлас, тафта, немножко парчи, стояли несколько пар красивых туфель и сапожек — как с каблуками, так и без, в комоде бельё, включая тонкие белоснежные чулки — как шёлковые, так и шерстяные зимние, щётка для волос, ленты и заколки... Словом, всё то, что омегам господина Кондэ выдавалось перед работой, только не настолько щедро украшенное и открытое, а более скромное и практичное. Клео подумал и заплёл обычную косу — вычурные причёски ему надоели до тошноты. Перебрав всю одежду в платяном шкафу, омега выбрал самое простое — бархатный чёрный жилет с медными пуговицами, штаны-кюлоты без шитья и рубашку с кокеткой и маленьким воротничком, обрамлёнными узкой полоской рюшек. Теперь он стал больше похож на Бруно. С туфлями омега слегка замешкался — ему нравились все, однако он отдал предпочтение домашней обуви. Пришло время выйти из комнаты — Клео понял, что снова проголодался, и поесть не помешало бы.

Вдруг кто-то постучался в дверь, и Клео вздрогнул, оборачиваясь. Хозяин вернулся? Так скоро? А, может, он никуда и не уезжал?.. Но это был всего лишь Бруно. Выспавшийся и деловитый.

— Уже встал? Отлично. Ну, и горазд же ты дрыхнуть! Обед почти готов.

— Прости... Я проспал...

— Нормально, тебе надо было выспаться как следует. А чего получше чего не надел?

— Это... слишком дорого, — ответил Клео, снова робея перед сородичем. Бруно вёл себя так, будто он один из хозяев этого дома, и это было необычно.

— А, понятно... Пошли, умоешься. Все уже собираются. Заодно познакомишься с нашими.

Дом в дневном свете выглядел гораздо веселее и симпатичнее, чем вчера, и Клео воотчию убедился, что обстановка и отделка, и правда, очень простые, что неожиданно понравилось ему куда больше показной роскоши прежнего хозяина — аккуратно побелённые стены без росписи, полированные косяки, оконные рамы и перила из тёмного дерева. На стенах тоже висели небольшие красивые яркие картины разных форм, некоторые были в рамках, а в высоких окнах нижнего этажа Клео увидел самые настоящие витражи, как в храме, куда их возили раз в неделю. Только изображены на них были не святые, боги или сцены из Святого Писания. Что именно — Клео рассмотреть решил потом. Но выглядело это красиво. Сама лестница раздваивалась на коридоры, ведущие в разные крылья дома, и одно крыло, похоже, было закрытым.

В купальне Бруно снял с полки круглую коробочку и показал Клео её содержимое — порошок, похожий на муку, но с запахом мяты и ещё какой-то травки.

— Каждое утро будешь чистить этим зубы — прополощешь рот, оставишь немного воды во рту, мочишь щётку, набираешь порошка и чистишь. Вода обязательна. Потом возьмёшь этот стакан, нальёшь тёплой воды, добавишь чуть-чуть этой настойки, — Омега снял с полки зелёный бутылёк. — и прополощешь рот. И так каждый день, в том числе на ночь. Понял?

— А зачем настойка?

— Это для дёсен. Вот, это будет твоя щётка. — И Бруно показал Клео щёточку с красной полоской на ручке. Потрогал пальцем щетину. Какая мягкая! Не то, что у той, что иногда выдавал управляющий бывшего хозяина!

— Это у каждого своя? — Клео удивлённо увидел ещё несколько в отдельной подставке. И каждая помечена своим цветом.

— Конечно, чтоб не путать. Хозяин о нас заботится.

— А из чего порошок? Из кораллов?

— Нет, из меловой муки, мяты, ромашки и чего-то там ещё — я точно не помню. Очень древний рецепт, который давно забыли. Как говорит господин Бенджамин: "Дёшево и сердито." Чтобы он был доступен всем. Его даже кое-где уже начали продавать. Хозяин хочет попробовать сделать вместо порошка пасту, но пока не получается — состав хромает. Запомнил?

— И все так чистят?

— Конечно. Ты заметил, что у Гриффита все зубы на месте? А ведь ему скоро шестьдесят будет.

Омега-домоправитель и впрямь обладал отменными зубами — Клео это видел, когда Гриффит ему улыбался. И это в таком солидном возрасте! Да в их деревне старики уже зияли впечатляющими щелями!

Клео снова посмотрел на коробочку с порошком. Порошок для чистки зубов. И это для слуг? Или они тайком от хозяина пользуются всей этой роскошью? Ведь не может такого быть! У господина Кондэ омегам просто так никогда ничего не давали, а зубы и вовсе чистили дорогим коралловым порошком раз в две недели, чтобы зубы не желтели, а в остальные дни те обходились пальцем и водой.

Что за человек, его новый хозяин?!

Клео думал, что Бруно снова поведёт его в кухню, однако омега привёл его в просторную светлую комнату рядом с той самой гостиной с камином, где за длинным накрытым столом уже сидели почти все домочадцы. Гриффит и тот самый омега, которого Клео видел из окна, расставляли фарфоровые тарелки и чашки, а незнакомый молодой альфа ставил на стол большой, блестящий, пышущий паром самовар. Тот самый мальчик сидел на своём стуле, а рядом с ним на столе поводил носом самый настоящий крыс-пасюк! С виду чистенький, здоровенный, и мальчик его уже чем-то кормил. Стоило Клео войти, как все тут же к нему повернулись.

— Привет! — дружелюбно помахал омеге своей ручиной Криденс. — Выспался? Наверно, уже проголодался. Садись.

Как же он не был похож на хмурого привратника, который так неприветливо разговаривал с поверенным господина Кондэ! Тёмные волосы не подстрижены, а просто обрезаны так, чтобы сильно не мешались, тёмные же глаза, хорошо развитые надбровные дуги, подбородок совсем не тяжёлый, что выглядело куда приятнее — тяжёлые крупные челюсти у альф Клео никогда не нравились. Второй, помоложе и посимпатичнее, тоже не выглядел опасным. Как и бета, имеющий заметное сходство с мальчиком — кареглазый, приятное лицо с ямочками на щеках, густая копна вьющихся каштановых волос. Сам бета был рослым и крупным, пусть и не таким мускулистым, как настоящие альфы. Мальчик пока выглядел худеньким, но со временем, может, отца и догонит.

Все они улыбались Клео, и пахло очень хорошо. Так хорошо, как в жизни бедного омеги почти никогда не было. И никакого давления в воздухе! Снова Клео начало казаться, что он просто спит и видит прекрасный сон. Это особенно подчёркивала солнечная погода за окном.

Клео усадили по левую руку от кресла с высокой резной спинкой, стоящего во главе стола. Хозяйский? То есть хозяин ещё и сидит со своими слугами за одним столом??? Да быть того не может!!! Только голод заставил Клео собраться и уделить внимание обеду.

Когда с широких фарфоровых блюд и большой супницы были сняты колпаки и крышки, Клео от запаха еды чуть в обморок не упал. Это была еда, достойная господ! Во всяком случае, Клео видел подобное на столе только у хозяина! Вчера вечером его накормили не хуже, но Клео списал это на хозяйский приказ и сердобольность Гриффита... И это слуги едят КАЖДЫЙ ДЕНЬ???

— Чего смотришь? Бери, не стесняйся, — кивнул бета. — Мой Лука отлично готовит. — Омега, сидящий рядом с ним и мальчиком, ободряюще улыбнулся. Значит, это его муж. У Луки были довольно крупные черты лица и большие округлые глаза. Может, кто-то не назвал бы его красивым, но, по мнению Клео, сородичу шло.

— Ешь-ешь, — поддакнул и Бруно, смело накладывая себе в тарелку то того то другого. — Тебе надо — видел я, какой ты худющий.

— Что, совсем плохо? — жалостливо заломил брови Гриффит. Его место было по правую сторону от хозяйского кресла.

— Все рёбра пересчитать можно, коленки торчат... Чем их там кормят?! Клео и без того тонкокостный, чтобы ещё и заставлять худеть.

До Клео вдруг дошло, что ВСЕ знают, откуда он приехал. Смотрят прямо на него и будто видят всё, что он делал все эти три года. Видят его позорную течку под хозяином в двенадцать лет. Видят на нём следы всех бесчисленных клиентов. И есть моментально расхотелось. Даже начало подташнивать.

— Клео, ты что? — встревожился второй альфа. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Клео видел, как точно так же, как этот парень, на него смотрят все, а мальчик — разинув рот. Казалось, что даже крыс пытливо смотрит на новенького! Клео не выдержал, сорвался с места и ринулся прочь из комнаты.

Мысли путались, сердце колотилось, как заведённое. Клео попытался вернуться в свою комнату, но почему-то никак не мог найти, хотя вроде бы запомнил дорогу от неё до купальни. Дом вдруг превратился в скопище дверей, коридоров и лестниц, из которого не было выхода. Клео всё больше охватывал страх, он ломился во все двери подряд, некоторые оказались незаперты, но за ними были нежилые комнаты, а не та, что ему выделили. Клео метался по дому, то и дело спотыкался, падал. Ему хотелось вырваться отсюда и бежать-бежать-бежать. Бежать как можно дальше от этого наваждения.

Сколько он так метался, омега не знал. Вот он окончательно выбился из сил и вдруг попал в очередную комнату, на которой силы покинули его окончательно. Клео вбежал внутрь, закрыл за собой дверь и сполз на пол, прислонившись к этой самой двери спиной. По его лицу покатились слёзы, и Клео заплакал так, как не плакал уже давно.

— Бедняга, — вздохнул Криденс, прислушиваясь к тому, что творится в хозяйском кабинете.

— Ещё бы, — кивнул Джим, облегчённо смахивая со лба пот вместе с длинной чёлкой. Пугать Клео не хотелось, но иначе бы тот долго бился во все двери, потом выскочил из дома через окно и обязательно поранился, а допустить этого было нельзя. — После такого... Ну, что, выходные двери можно отпирать?

— Отпирай, — кивнул Гриффит. — Бруно, побудь здесь и поговори с мальчиком, как успокоится. Потом всё-таки накормишь его на кухне, раз он так трапезной испугался.

— Он не трапезной испугался, а нас, — уверенно сказал Кларенс. — Всё-таки господин Бенджамин его в борделе купил, и я голову даю на отсечение, что Клео туда ещё совсем молоденьким попал. Как Кристи. Представляю, чего он там натерпелся! Такой заметный и ароматный...

— Но-но, ты женат! — напомнил бете Бруно, грозя пальцем.

— Помню, — хмыкнул Кларенс. — И без твоих напоминаний.

— И долго Клео будет нас бояться? — печально спросил Томми у родителя-омеги, поглаживая своего крыса.

— Не очень, — утешил его Лука. — Он только-только к нам приехал из очень плохого места, всё для него очень непривычно. Вот успокоится, узнает нас получше, и всё будет хорошо. И господин Бенджамин ему всё объяснит сам, когда приедет.

— Да, дядя Бен это умеет, — закивал Томми. — Хорошо, что Клео не будет нас бояться. Мы же совсем-совсем нестрашные.

Клео вытер последние слёзы и сел прямо, оглядываясь и пытаясь понять, куда всё-таки попал. Большое окно завешено плотными шторами цвета красного дерева, между которыми сочится дневной свет, и в его узком луче Клео разглядел, что это, скорее всего, кабинет хозяина. У господина Кондэ был примерно такой же, только без больших шкафов и с более богатой мебелью и отделкой. Внушительный тяжёлый письменный стол с чернильным прибором и стопкой писчей бумаги под фигурным пресс-папье, три кресла — одно хозяйское — камин, над которым висит какая-то картина в простой же раме. Любопытство начало брать верх, и Клео решил отодвинуть шторы, чтобы оглядеться получше.

Солнечный свет, щедрым потоком хлынувший в комнату, едва не ослепил, и Клео долго промаргивался, чтобы привыкнуть к нему — слишком долго сидел в полумраке. Потом снова начал оглядываться.

Единственное, чем кабинет хозяина ощутимо отличался от комнаты Клео — шкафы с книгами, уходящие под потолок, камин и мебель. В комнате Клео, кстати, камина не было, и омега снова задумался. В обеденной комнате камина тоже не было. Как и очага в купальне. Почему же в доме вчера было так тепло и совсем не пахло сыростью, как то и дело бывало у бывшего хозяина, стоило в ненастье не протопить все печи как следует? Как обогревается этот дом? Вопросы копились и копились. Потом Клео заинтересовался чернильницей. Она была сделана из тёмного стекла и заключена в хитро сделанную латунную оправу, похожую на вьюнок, который оплёл пузырёк. Даже листики были! Красиво... На крышке пресс-папье стоял какой-то диковинный зверь, какого Клео никогда не видел — с хвостом вместо носа. Подивившись на странного зверя, Клео обратил внимание на книжные шкафы, вытянувшиеся вдоль стен. Они были большие и занимали почти всю ширину стен. Это было не менее интересно, чем зверь с носатым хвостом. Рядом со шкафами стояли прислоненные лестницы, и Клео, набравшись смелости, решил посмотреть на несколько книг. Всего лишь посмотреть, а потом поставит на место!

Клео умел читать и писать — грамоте его обучил деревенский клерик преподобный Герберт, который до этого учил его брата Финеаса. Вышло это случайно — Клео как-то присутствовал при том, как преподобный что-то вписывал в деревенскую учётную книгу. Маленькому омежке всегда казалось очень занятным, как мокрый чёрный след гусиного пера превращается в загадочные говорящие чёрточки и закорючки. Клерик, уже очень старый, как тогда думалось Клео, бета, снисходительно понаблюдал, как Клео следит за его работой и что-то спрашивает, а потом предложил самому взять это перо в руки и написать что-нибудь на клочке бумаги. Клео сначала оробел, а потом решился и попытался повторить то, что рисовал преподобный в большой книге. Клерик чем-то впечатлился, а потом пришёл к родителям и предложил учить и его тоже. Отец, помнится, очень удивился, но разрешил. Клео каждый вечер бегал к преподобному в его маленький домишко, похожий на дома большинства деревенских жителей, и бета учил его распознавать буквы, складывать их в слова, правильно писать без клякс. Ещё он учил мальчика счёту и постоянно поражался тому, какой смышлёный ученик ему попался — гораздо способнее своего брата, которому учиться было не так интересно. Клео и впрямь быстро всё схватывал! В доме преподобного было несколько книг, и Клео прочитал их все. Это было Святое Писание, жития святых с картинками, молитвенник... Заглядывал Клео и в деревенскую учётную книгу, где быстро нашёл своё имя, а так же имена родителей и брата. Преподобный был настолько впечатлён успехами своего ученика, что даже начал думать, как бы пристроить Клео в настоящее учение, но тут случился голод, и клерик умер, как и семья Клео.