Под знаком императорского дома

— Угадал, командир!

— Ты мне мозги не парь. Как ты это сделал? — Элиот буквально озвучил вопрос, витавший в воздухе.

— Ну, я немного сшельмовал. Ребятам с корвета не ведомы тонкости внутренней политики империи в отношении крупных корпораций.

— Убо, — Элиот 'мягко', так ему показалось, ибо по-другому он просто не умел, заметил, — Нам тоже не известны эти чертовы тонкости. Давай по существу.

— Военные никогда бы не доверили свои сверхсекретные системы опознавания 'свой-чужой' гражданским. Пусть это объекты даже оборонного значения, сами видели, как их охраняют. Следовательно, применяется другая система, намного проще или примитивней. Раз в месяц пароли для этой системы меняют, централизованно. Кроме этого, криптографы заложили ключ, для наших вояк, дабы вскрыть любой сигнал и, обработав, заставить представить, что получен правильный ответ, вдруг пароль старый или еще какой случай...

* * *

— Радарной вахте измерить силу излучения батарей арсенала! — Старый пират вновь витиевато выругался, добавив, — ставлю всю свою долю, что излучение имеет максимальные величины!

Унылое 'Угу' — вахтенного офицера связи потонуло в гуле возбужденных голосов. Тут же мощный крик Слуя: 'Всем молчать!' — навел относительную тишину.

— Спасибо Слуй. Мое чутье, подсказывает, что надо сваливать.

— Послушайте, капитан. — Из нестройного гула возмущенных пиратов вдруг выделился уверенный и наглый голос, принадлежавший разодетому пирату с двумя гориллообразными телохранителям за спиной. — Вы нарушаете наше соглашение. Мой босс профинансировал этот налет полностью, выполнив почти все ваши дурацкие условия. И я вправе потребовать, что и вы окажетесь столь любезны и загрузите в трюмы этой жестянки необходимые нам пять тысяч 'черепов', а не эти жалкие пятьсот душ.

Капитан пиратского звездолета бросил лишь мимолетный взгляд на верного Слуя. И перевел его на говорившего: 'Больше всего мистер Эг, я не люблю, когда меня упрекают, в чем либо, напрасно. Ваш босс, гарантировал, что на расстоянии двенадцати часов от планеты в момент начала операции не будет ни одного военного патруля. Это выполнено не было. Второе. Ваш хваленый антипеленг не сработал в самый ответственный момент. Так что, тревога на Тарту прозвучала на шесть часов раньше запланированного.

Этого вам достаточно или вы будете упорствовать в своем весьма опасном желании угробить весь звездолет?

— Вы долбанный трус капитан, если испугались несчастного корвета. — Последовавший затем поток отборных ругательств заставил капитана крепко сжать, в миг, побелевшие губы. Более тяжких оскорблений в собственной рубке капитану не приходилось выслушивать еще никогда.

— Дважды за свою насыщенную карьеру я попадал под огонь 'эскадры возмездия'. Первый раз меня спасла случайность. Второй раз спас Слуй, организовав мой побег из федеральной тюрьмы в день оглашения смертного приговора. Я не фаталист Эг, и не желаю третий раз испытывать свою удачу. И еще советую засунуть свой язык глубоко себе в жопу и помолчать.

В пультовой воцарилась тишина. Старый капитан знал, чем пронять своих головорезов. Ведь за глаза старого капитана называли счастливчиком. Он умел вовремя соскользнуть с крючка. За него говорила его репутация. Еще никому, кроме него, не удавалось пережить две встречи с имперской эскадрой возмездия.

— Вы все так боитесь этой пресловутой эскадры смерти? Там внизу тысяч тридцать глупых черепов, из которых мне нужно всего пять. Это стоит два миллиона полновесных имперских лат. — Эг тоже знал, как манипулировать людьми.

Больше половины экипажа были обычными наемниками, не отличавшиеся умом и грамотностью. Таким сборищем подонков и негодяев легко управлять, играя на алчности и похоти. И сейчас это могло обернуться против мудрого, битого жизнью пирата.

Капитан сразу понял к чему клонит этот возомнивший о себе невесть что прихвостень некоронованного хозяина 'Темного братства'.

А если учитывать, что набором части экипажа занимался Эг и его прихвостни, то, как минимум половина экипажа теперь не внушала доверия старому пирату.

— Если вы не замолчите Эг, — Капитан вдруг помрачнел еще больше, он только сейчас понял, что на звездолете люди Эга имеют весомый численный перевес. Абордажная команда, целиком состоящая из старой гвардии, во главе с верным Даком, была целиком десантирована на планету. — Я заставлю вас замолчать.

— И как же? — Эг нагло усмехнулся. Его телохранители, особо не таясь, обнажили свой внушительный арсенал.

Это увидели все. Тут же в рубке управления воцарилась по-настоящему мертвая тишина. Достаточно было малейшего намека, и немедленно в отсеке вспыхнула бы настоящая бойня. Медленно, мелкими шашками толпа пиратов разделилась на два неравных лагеря.

Стало очевидно, что в рубке сейчас сторонников у Эга было не в пример больше, чем у капитана. Эг не очень-то доверял старому волку или заранее готовился обмануть его при окончательном расчете.

— Это ваше последнее слово Эг? — Капитан оставался совершенно невозмутим. Хотя на него уже было направлено оружие телохранителей. А горсть его верных людей держали под прицелом Эга.

— А вы считаете, что у вас есть какие-то шансы? — Эг захохотал, подавая пример своим сторонникам. Словно по команде те достали свои импульсники, игольники и прочие смертоносные игрушки.

Вдруг нарастающее напряжение разорвал один единственный выстрел. Тяжелая пуля, извергнутая старинным и очень мощным пороховым пистолетом, разнесла голову Эга, как гнилую тыкву удар молодецкого сапога.

— Шансы есть всегда. — Слуй успевший незаметно выскользнуть из рубки и, вихрем пробежав по ближайшим боевым постам, собрать целый отряд верных пиратов, опустил пистолет, пропуская закованных в броню соратников. Через мгновения вся рубка была полна вооруженных сторонников капитана. Только в отличие от находившихся здесь, они были облачены в боевую броню экзоскелетов и держали в руках стандартное вооружение космодесанта.

Они легко разоружили застывших столбняком телохранителей убитого, попутно мощными затрещинами успокоив всех прочих. Связанных бунтовщиков начали выводили по одному, и вскоре в рубке остались только проверенные члены экипажа.

Бунт занял от силы минут пять. Но за это время корвет перестроившись под правый борт, где крейсер получил наиболее чувствительные пробоины, медленно дрейфовал, временами сам пуская пар, что свидетельствовало о серьезных повреждениях.

— Нужно выгадать время. Может они наполучали так, что мы их свалим. Дай мне Дака.

— Кэп, я на связи. — Дак, один из немногих, кто начинал вместе с капитаном и Слуем нелегкую карьеру пирата, разразился отборной тирадой.

— За сколько ты сможешь эвакуироваться? — Вопрос поверг матерого пирата в шок.

— Я собрал только три сотни черепов. Что у вас там происходит?

— Дик, я спрашиваю, сколько нам нужно времени на сборы. — Дик был тертым калачом. Если 'Счастливчик' не ругается матом, дела хуже некуда.

— Управимся за тридцать минут.

— Начинай готовиться и еще. Возьми парочку ребят потолковее и оживите станции дальнобольной связи. В прямом эфире попросите помощь.

— Что ждать?

— Возможно, на связь выйдет эскадра возмездия!

* * *

— Ну что? — Андрей неопределенно взмахнул в ответ рукой, и устало протер глаза, сняв тактический шлем. Григ задал свой вопрос, полулежа, в своем кресле, держась за пораженную руку. При очередном попадании, пробившим защиту, сработали системы аварийного жизнеобеспечения и безжалостным потоком высокотемпературной пены, затягивающей дыры, Григу сожгло весь левый бок. Корабельный автоматический хирург смог спасти человека, пожертвовав рукой, до локтя.

— Анализатор дает только один ответ.

— Что шансов у нас нет... — Усталый голос капитана довершил безрадостный ответ Андрея.

— Почему? — Григ дернулся, но тут же опал от боли. Болеутоляющих на всех раненых не хватало, и кололи только необходимый минимум.

— Корвету не выдержать совместной атаки десантных катеров и крейсера. Наши двигатели способны только еще на дюжину рывков. — Капитан с проклятьем швырнул шлем скафандра в собственное кресло.

— Как там. — Андрей рукой указал на герметичную дверь боевой рубки, откуда только что зашел капитан.

— Скверно. Половина экипажа погибла. Почти все отсеки разгерметизированы. Из всех орудий может стрелять только наш главный калибр. Силовое поле держится только на трех импульсных чашках. И последнее, защита силового реактора на последнем издыхании.

— Сколько?

— Двадцать процентов. — Дальнейшие объяснения были излишне. Как только защита реактора падала до 5 процентов, происходил мини-бум. После чего от корабля оставалось только кучка разлетающихся во все стороны атомов.

— Какие будут соображения? — Вопрос Грига был адресован естественно Андрею. Но тот лишь покачал головой.

— С таким букетом выход лишь один — садиться. Тянем время и плюхаемся возле арсенала. Его поле прикроет нас.

— Поле прикроет, а вот захотят ли они прикрыть нас, это еще вопрос.

* * *

— Упрямые черти. Отвалили бы под защиту арсенала, и не отсвечивали. Хорошо, что мы им прилично накостыляли. — Слуй еще раз окинул внимательным взглядом командирскую рубку. Все последствия мятежа были ликвидированы полностью: труп убрали, кровь затерли.

— Нам тоже перепало. Меня если честно волнует, где мы возьмем деньги на ремонт, контракт то сорван, и не с кем-нибудь, а с 'тем...' — 'Счастливчик' вдруг замер с раскрытым ртом и бессвязно выругался.

— Что? — Спросил Слуй, бросив взгляд на офицера связи. Тот молча показал пальцем вниз.

— Как в шахматах, пат. Дак только что подтвердил мои подозрения. Ровно через 60 минут я увожу крейсер.

— Эскадра возмездия?

— Хуже.

— Что может быть хуже? — Вопрос оператора стыковочных модулей, молодого пирата, был риторическим. Хуже эскадры возмездия может быть только две эскадры возмездия.

— Приказы? — вахтенный штурман все понял с одного намека.

— Курс домой. — Капитан развернулся к Слую и отрывисто бросил: 'Черепа на заморозку'.

— Есть. — Слуй помедлил секунду, тихо добавив: 'А корвет'?

— Есть выход, — зло отозвался 'Счастливчик', пришедший в бешенство от предстоящих трат.

Спустя десять минут из огромной туши крейсера вывалились три хищных силуэта боевых перехватчиков. Это были не медлительные транспортники и даже не шустрые десантные катера. Корвет ждала напасть похуже. 'Пираньи' — именно так именовались эти смертоносные машины во всех военных каталогах империи.

Наделенные мощным вооружением и могучими двигателями, 'Пираньи' имели только один недостаток — слабую броню. Их бросали в бой, когда требовалось растерзать подбитый звездолет, окончательно превратив его в одну большую братскую могилу. Отсюда и название — 'Пиранья'. Трудно описать степень бешенства старого пирата, раз он решил рискнуть своими самыми ценными катерами.

* * *

— Два рывка, — одними губами выговорил Андрей, нежно сжимая руками рули штурвала, как учили — сжать, но не задушить.

— Что? — Не понял второго пилота капитан.

— Приготовиться к экстренному входу в атмосферу. Стравливай весь воздух из отсеков.

— Принято. — Трамп ввел команду и выжидательно посмотрел на своего второго помощника.

— Давай. — Андрей, чуть качнул штурвал, принуждая корвет начать неторопливый разворот, на самой границе дальности ракет арсенала.

Удар декомпрессии был ощутим, даже здесь в самом защищенном отсеке корвета. Сейчас их 'колючка' окуталась клубами воздухом, создавая ложное впечатление полной незащищенности. Белесый пар стремительно таял и 'пираньи' решились. Слаженно, три хищных силуэта бросились в атаку.

Залп, один, второй, третий. Корвет содрогался, лишенный защиты, он наполучал уже столько, что теперь действительно представлял собой груду металлолома вкупе с тлеющим пластиком.

Перехватчики веером развернулись над истрезанном корветом и юркнули в разные стороны. Именно этого момента и ждал Андрей. 'Газ до отказа' — измученные сервомоторы даже не взвыли, они застонали от запредельной нагрузки, но в последнем, быть может, усилии послушно выполнили маневр.

'Арр...' — Содрогнулся главный калибр и 'пираний' стало двое. 'Арр...' — Вновь корвет содрогнулся и еще одна 'пиранья' закрутившись резко ушла в атмосферу. Где стала легкой добычей ракет арсенала.

Но на этом чудеса и закончились. Шальной залп уцелевшей 'пираньи' вывел из строя последний довод корвета — главный калибр.

Теперь звездолет окончательно превратился в настоящую братскую могилу, где шанс выжить зависел только от прочности защиты силового реактора.

— Семь процентов, кэп, силовая защита на пределе. — Андрей несколько раз позвал капитана, но тот был без сознания. Уцелевшая 'пиранья' остервенело, в яростном азарте добивала корвет. И от бесчисленных попаданий почти весь экипаж валялся в отключке.

Радиосвязь не работала. Выхода не было. Окончательно потеряв ход, звездолет медленно падал, притягиваемый тяготением планеты. Ждать больше было нечего. Откинув прозрачную бронебойную пластину, прикрывавшую кнопку самоликвидации силового реактора, Андрей упер плохо слушающие рули высоты вниз и надавил, как прозвали эту большую белую кнопку во флоте, 'цветок скорби' изо всех своих сил...

На всех боевых постах арсенала царила особенная тишина. Матерые профи до сих пор находились под впечатлением последних минут боя корвета с крейсером.

Чуть позже, глядя на экран монитора, где мощные периферийные рабочие станции арсенала реконструировали последние мгновения жизни корвета, Элиот тихо позвал: 'Убо'.

— На связи, — тут же отозвался толстяк.

— У них есть шансы?

— Шансы есть всегда. Если прикажете, мы можем помочь!

— Как?

— Они падают рядом с нами. Остатки корвета выдержат свободное падение, но им не пережить посадку. Надо поиграть полями щита и смягчить удар.

— Ты сможешь?

— Спроси Тахо. Он специалист по защитным полям.

— Нас учили, но я такого никогда не делал. — Тахо, самый молодой из команды обеспокоенно заерзал на своем месте под суровым взглядом Элиота.

— Все мы делаем, что-то в первый раз. — Голос девушки был сух и сдержан. И только Элиот, он был неподалеку, знал, каких сил требовалось маленькой госпоже, чтобы не заплакать. Возникла пауза. Тахо, плотно окаменев лицом, уткнулся в свои приборы. Элиот даже не сомневался, что сейчас этот, еще мальчик, ведь Тахо было неполных двадцать лет, выжмет из щита все что можно, дабы спасти обломки корвета.

Внезапно мощный гул, затем вибрация и тугой удар стартовавшей ракеты напомнил всем, что сражение продолжается. Один из операторов батареи, не дожидаясь команды, произвел запуск, отгоняя настырную 'пиранью' от погибшего корвета.

'Пиранья' моментально шарахнулась прочь, под прикрытие крейсера.

Очевидно, желание добить ненавистный корвет было столь велико, что пират, пользуясь своим преимуществом в вооружении, выплюнул мощные самонаводящиеся ракеты.

Но было поздно. Тахо уже перекроил защитное поле в узкий луч и успел-таки накрыть им несчастный корвет. А ракетная батарея арсенала перешла на частые залпы.