Под знаком императорского дома

— Конечно. — Катерина, мило улыбнувшись, последовала к стойке, успев заметить, что соседний столик был уже пуст. С трудом раскрыв толстенную книгу, перетянутую гладкой бордовой кожей, Катерина увидела небольшую закладку. Прямо там лежал небольшой листок. Всего три слова:

'Жду. Твой Ворон'...

* * *

Андрей сладко заворочался, мягко придвигая Катерину к себе на плечо. Она особо не протестовала. Ее милый пациент совершенно вымотался и сейчас беззаботно дрых, а она сладко вжавшись в грудь мужчине почему-то вновь пустилась в вспоминания:

'Очнулась Катерина после укола в ослепительно белом кабинете выложенным матовыми звукопоглощающими панелями. Полностью обнаженная она была прикована наручниками к креслу за оба запястья и лодыжки ног. Ее попытка пошевелится особым успехом не увенчалась. Она была прикована со знанием дела. Томительное ожидание не было долгим. Внезапно слепящий белый свет сменился на вполне обычный, не раздражающий усталые глаза. А следом раздался лязг открываемой двери и знакомый очень властный и холодный голос зло отчеканил: 'Пирье, что это за цирк. Я же приказал привести ее в чувство, а не устраивать здесь представления с пытками.

— Сэр, я посчитал, что так это сломит ее быстрее.

— Идиот. — Уже мягче прозвучал голос. — Ты идиот, Пирье. Я же дал вам ее досье. Она врач, ученый, профессор психологии, дипломированный специалист по промывке мозгов. Даже принудительное сканирование мозга под пытками нам ничего не даст. Она лучшая на сегодняшней день по защите и взлому сознания.

— Но сэр!

— Немедленно освободить и убирайтесь прочь из апартаментов.

— Это неразумно, — заплетающимся языком пробормотал невидимый Пирье.

— Выполнять! — мгновенно отреагировал этот загадочный Ворон! Приказ прозвучал внушительней выстрела мощного джерджа.

— Есть! — Испуг в голосе Пирье был столь неподделен, что Катерина не сразу поняла, что наручники на руках и ногах разошлись.

— Сударыня, идемте же. У нас с вами важный разговор, а я чертовски вымотался за эти дни.

Катерина с трудом встала и двинулась к распахнутой двери, где стоял этот ворон в той же форме, только мощный джердж в отличие от первого раза покоился в кобуре. Мужчина посторонился, пропуская ее вперед, при этом взгляд ворона был все также холоден и беспристрастен. Он словно не замечал ее обнаженной фигуры, великолепно сложенной и вполне привлекательной для каждого мужчины.

Словно проверяя своего загадочного спасителя, Катерина постаралась, как можно женственней пройти мимо этого великолепного самца, соблазнительно покачивая бедрами. Узкий проход из пыточной вывел женщину в обычный гостиничный номер, точнее целый пентхауз, обставленный с всевозможным лоском. Не помпезно или вычурчено, а именно с необходимым комфортом, чтобы почувствовать свою исключительность.

Судя по видам из тонированных окон — это был 'Парадиз'. Фешенебельный отель в сорок этажей высотой. Вотчина бывших особистов мятежного альянса.

Подойдя к окну Катерина развернулась и чуточку вызывающе посмотрела на мужчину. Ворон захлопнул дверь в потайной ход и устало помассировал виски. Только теперь при естественном освещении она заметила, как воспалены его глаза, как бледно лицо и нервно сжаты губы.

— Сколько вы не спали? — Катерина не удержалась и спросила, хотя в сущности это был глупый вопрос.

— Трое суток, может больше. Последние недели перед освобождением, — Катерина повела бровью, но ничего не возразила, — я спал по часу в сутки.

— Понимаю. У меня к вам просьба... — Отрешенно произнесла Катерина.

— Да, — немного удивленно ответил Ворон.

— Я расскажу вам все что знаю, пообещайте мне, что убьете меня сразу без пыток и мучений.

— Нет сил сопротивляться? — Ворон вдруг вновь сделался холодным и неприступным.

— Нет, просто вот здесь все черно. — Катерина, не стыдясь своей наготы, указала на грудь. — Ворон как-то странно посмотрел на нее и загадочно дернул уголками губ, что, очевидно, изображало у него улыбку. Словно он принял какое-то решение, так показалось Катерине, большего она ничего прочитать по его эмоциям не смогла.

— Мы отвлеклись от темы. Для начала разрешите представится — Элиот. Вас я знаю, скажем, заочно. — Ворон встрепенулся, с натугой потерев воспаленные глаза. — Теперь по существу вопроса. Не вы, не я в таком состоянии к серьезному разговору не готовы. Здесь в пентхаузе есть все необходимое. Сауна, бассейн, кухня, гардероб со шмотками и прочее. Приведите себя в порядок. Вдумчиво оцените свое положение, затем мы поговорим.

— А вы? — Катерина немного ошарашенная таким предложением не успела даже подумать, как вопрос сам слетел с ее уст.

— Я посплю. Немного. — Элиот повел левой рукой и тут же его голову окутал непроницаемый щит виртуальной связи. Отдав какие-то распоряжения, Элиот в два шага достиг ближайшего дивана и завалился спать...

— Но я... — Катерина испуганно всхлипнула, услышав звук открывающейся двери. Это в номер тихо скользнула горничная и с невозмутимым видом, словно в таких номерах постоянно обитали обнаженные красотки с кучей синяков на теле и мрачные субъекты в военном камуфляже, ввезла сервировочный столик со снедью.

— Спасибо. — Катерина смогла выпрямится и принять гордую осанку. Но как только дверь, а горничной закрылась, голод взял свое, и она бросилась насыщаться.

Утолив первый голод, к женщине вернулась способность хоть как-то размышлять. Но особых мыслей не было. Нападать на спящего было бессмысленно. Даже сама мысль об убийстве претила Катерине. Просто пожав плечами, она приняла ванну и затем тщательно обработала свои многочисленные порезы и синяки. После этого ее взгляд случайно упал на бар, в котором Катерина обнаружила запечатанную бутылку хорошей водки. Прихватив ее, она перебралась в спальню, разобрала постель, и быть может впервые за последний месяц уснула мертвецким сном, влив перед этим в себя порядочную дозу алкоголя.

Пробуждение было не из приятных. Страх, дикий страх от ужаса ситуации, начисто перебил даже сильное алкогольное похмелье. Катерина вдруг поняла, что хочет жить. Любой ценой. Обреченная решимость погибнуть во славу павших братьев и сестер по клану улетучилась прочь, оставив лишь звериное желание существовать. Ощущать себя женщиной и наслаждаться этим миром. Как угодно и на любых условиях.

Как профессиональный психолог, она понимала, что с ней, но эмоции, так долго сдерживаемые все эти годы, прорвали незримую плотину в душе и теперь Катерина была готова на любое унижение, лишь бы ей пообещали жить.

Когда дверь в спальню распахнулась, Катерина была уже на грани истерики. Элиот все такой же неприступный и ледяной стремительно оценив ситуацию просто подошел к кровати и без всяких эмоций откинул покрывало. Катерина замерла. Взгляд мужчины, не ласкающий, а скорее хозяйский, осматривающий собственную вещь и решающий, нужна ли эта вещь сейчас или вообще, гипнотизировал Катерину до судорог.

Его рука бесцеремонно взяла Катерину за подбородок и потянула на себя. Девушка вздрогнула всем телом, решив, что сейчас ее будут банально насиловать. Но протеста не было. Она безучастно встала на четвереньки и старательно прогнулась. Если надо, то она будет очень послушной и умелой рабыней.

Рука мужчины бесцеремонно легла ей на затылок. Катерина прикрыла глаза пытаясь не задрожать. Она, заледенев вся внутри, чувствовала как скользит эта шершавая, в мозолях ладонь все ниже и ниже по спине. Затем пройдясь по ее аккуратной попе, ладонь опустилась ниже к бедрам и в тот самый миг, когда в голове у нее не осталось никаких спасительных мыслей, а колени предательски дрогнули, Элиот вдруг нагнулся к ее уху и тихо прошептал 'Ворон ворону глаз не выклюет'.

Затем раздались мягкие шаги по ковру, и звук закрываемой двери возвестил, что она осталась одна. Тотчас, словно кукла, Катерина рухнула на кровать и завыла от собственного бессилия и унижения. В ней что-то сломалось. Вся грязь и мерзость, которую она творила эти годы, старательно спрятанная в глубинах сознания сейчас всплывала наружу уродливыми воспоминаниями, вместе с болью и слезами.

Сколько прошло времени прежде чем она успокоилась, Катерина не знала. Рискнув выглянуть из спальни, она увидела Элиота, который облаченный уже в банный халат сидел на диване, поджав ноги и беззаботно посмеиваясь, смотрел мультики, прихлебывая, судя по запаху свежемолотый кофе. Его форма была неряшливо сложена пирамидкой на стуле, венчал которую джердж в кобуре.

Заметив девушку, он отставил недопитый кофе и выключил плазменный экран: 'Тебе лучше?'

— Да, — ответила Катерина.

— Тогда иди сюда, — он приветливо похлопал по дивану рядом с собой. И Катерина, словно загипнотизированная, покорно опустилась рядом.

— Иногда люди думают, что смерть самый лучший выход. Это неправда. Самоубийство это слабость. А ты Катерина никогда не была слабой. Да и не будешь. — Элиот говорил эти простые и в принципе банальные вещи очень тихо и уверенно, от чего по коже у девушке пробегали волны умиротворения. Руки Катерины как бы невзначай оказались в руках этого необычного ворона, а она нечаянно склонила свою голову ему на колени.

Он продолжал что-то говорить, но смысл слов сейчас ускользал от Катерины. Она лишь ощущала теплоту его рук и чувство удивительного спокойствия сейчас охватило ее целиком...

* * *

Здание главного штаба пятого космического флота напоминало Андрею развороченный муравейник. Сложнейшие арочные конструкции по замыслу архитекторов должны были придать этой армированной пластиком и бетоном конструкции плавность и невесомость. Но получился, по мнению новоиспеченного лейтенанта форменный авангард.

При входе в бюро пропусков неподвижными изваяниями застыло четверо комодесантников в боевой броне. Массивная деревянная дверь с начищенными до блеска латунными петлями с трудом поддалась напору молодого, полного сил офицера. Дверь отчаянно заскрипела пропуская Андрея внутрь, где бдительные стражники с ног до головы просветили Андрея многочисленными сканерами и детекторами. В штабе вновь было объявлено особый режим работы, сиречь — усиление.

Далеко не всем нравился жесткий режим полувоенного времени установленный Империей на формально независимой планете. И как водится среди тех, кто особо бурно протестовал против 'твердой руки' Империи находились молодые ревнители сепаратных течений, которые считали своим долгом нанести хоть символический урон главному символу Империи в этом секторе, для поднятия собственного престижа и придания значимости борьбы за свою независимость.

Раз, а то и два в месяц молодые недоумки пытались предпринять акции устрашения подкладывая, подбрасывая или пробуя пронести самодельные взрывные устройства на территорию штаба.

— Кабинет 4351. Шестой подъезд корпус 2. И учтите, пропуск действует пятнадцать минут с момента выдачи. — Сотрудница бюро пропусков обрюзглая массивная баба с усталым потухшим взором, из вольнонаемных, даже не оторвала глаз от монитора, тут же бросив: 'Следующий'.

Андрей, сморщив лоб, разглядывал квиток разового пропуска и вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд могучего флаг-майора, с нашивками специалиста-подрывника первой степени.

— Лейтенант Саломатин? — Флаг-майор протянул руку для рукопожатия и удивленный Андрей машинально пожал ее. — Обстоятельства немного изменились. Вам назначено ровно в 11.00. Прошу следовать за мной.

Ничего больше этот поджарый красавец, затянутый в свою ослепительную форму, как манекенщица в специально подогнанное для показа платье, не сказал. И лейтенанту осталось только послушно двинуться вслед своему спутнику, гадая, куда же они идут...

А шли они явно не хожеными тропами. Сначала это был пандус для стоянки служебных машин, затем длинный темный коридор под завязку забитый трубами канализации и отопления. Лишь после этого коридор сменился комфортабельным переходом уводящим все время под уклон. Там метров через триста их остановил седой и усатый охранник в боевой броне сидевший на низенькой лавочке и читавший пластиковую книгу.

— Со мной. — Коротко бросил флаг-майор и охранник послушно кивнул, переводя предохранитель своей штурмовой винтовки в верхнее положение. И только проходя мимо стражника Андрей понял, что в руках могучего пехотинца-сержанта была не книга а сложнейший многофункциональный комп с системой слежения за коридором.

У лифтов, где спуск заканчивался, был выставлен уже тройной пост. Снова охранник в броне и двое в штатском веселые улыбчивые ребята, смахивающие на телохранителей своими безукоризненными пиджаками и негнущимися спинами.

— Мы к флаг-генералу, по устному распоряжению.

— Минутку. — Охранник лениво повел рукой, ощупывая лучом сканера сначала Андрея, затем его спутника. — Оба чисто.

— Руки в стороны. — Один из штатских весьма ловко прохлопал по форме прибывших и отступил в сторону освобождая проход.

Лифт, весь из стекла и металла с весьма чувствительным ускорением набрал ход и через три секунды вознес обоих гостей на сороковой этаж.

— Здесь я с вами попрощаюсь. Вам прямо до двери с надписью 'Приемная'. Вас ждут.

Ровным строевым шагом, — память о годах проведенных в военном университете, Андрей дошагал до двери и, ощущая внутренний холодок, прочитал надпись 'Приемная начальника управления кадров пятого космического флота Империи'.

Робея, Андрей костяшками пальцев стукнул по резному наличнику и потянул дверь на себя.

— Входите. — Седой капитан с протезом вместо левой руки, это было заметно по характерной белой искусственной кожи натянутой на совершенный протез, придирчиво оглядел молодого лейтенанта и кивнул в сторону обитой красной кожей двери флаг-генерала: 'Вас ждут'.

Андрей уважительно отдал честь и с замиранием сердца распахнул следующую тяжелую створку двери. В большом светлом кабинете за столом из настоящего красного дерева сидел и что-то быстро набивал на консоли управления флаг-генерал Видов Андрей Павлович, ближайший сподвижник и единомышленник командующего пятым космофлотом. Старинный друг Скопинцева заведовал одним из наиважнейших управлений в огромной космической армии генерал-лейтенанта — кадрами.

И факт того, что простой лейтенант попал на прием к нему свидетельствовал о чем угодно, только не о хорошем.

— Лейтенант Саломатин по вашему приказанию прибыл господин флаг-генерал.

— Прибыл. Это хорошо. — Видов оторвался от консоли и внимательно рассмотрел лейтенанта. — Вот значит, каков ты Саломатин. Как самочувствие?

— Отличное, господин флаг-генерал.

— Выздоровел?

— Так точно.

— Вот и молодец. Через один час двадцать минут с высокой орбиты Цируса стартует быстроходный курьер 'Бивер'. Одно из мест на звездолет забронировано за вами.

— Но...

— Отставить, лейтенант. Через десять минут к парадным воротом штаба подъедет машина фельдъегерской связи. В приемной мой адъютант вручит вам пакет с документами. Ракетоплан на стыковочный узел гелиорбиты стартует сразу после вашего прибытия. Еще вопросы?

— Никак нет.

— Не стоит гадать над причинами моего поступка. Я буду предельно откровенен перед вами. Я устал слышать вашу фамилию. Целый месяц ее склоняют на каждом совещании коллегии флота. Вы стали объектом сложной подковерной игры, не смотря на то, что вы честно и доблестно выполнили свой долг на Тарту. Военная контрразведка имеет непреодолимое желание побеседовать с вами о событиях полугодовой давности.