A_second_chance. часть 2

Остался только портрет Вальбурги Блэк, которая по-прежнему кричала ему о своем позоре всякий раз, когда он переступал порог дома.

— "Место выглядит великолепно, Кричер", — честно сказал ему Сириус, позволяя домовому эльфу с нетерпением приготовить ему чашку чая.

— "Спасибо, мастер Сириус, Кичер очень старается, сэр!"

Ему удалось слабо улыбнуться из-за скрипучего голоса.

— "Хорошо." — Он молча пил свой чай в течение мгновения, прежде чем заговорить. — "Есть еще одна вещь, которую я хотел бы, чтобы ты сделал для меня".

— "Конечно, сэр!"

— "Я хочу, чтобы портрет моей матери убрали".

Глаза Кричера расширились от ужаса, когда он натянул уши.

— "Сэр, я не знаю, смогу ли я снять его, мастер Сириус!"

— "Я думаю, ты можешь, Кричер", — сурово сказал Сириус. — "Домовые эльфы обладают довольно сильной магией, когда хотят, и я думаю, что у тебя есть силы снять эти постоянные прилипающие чары, если ты очень постараешься".

Кичер просто кивнул.

— "Да, сэр".

Сириус постучал пальцами по столу, оглядывая кухню.

— "Держи дом в порядке, на случай, если он мне когда-нибудь для чего-нибудь понадобится, но пока что ты хорошо поработал, и больше ничего не нужно делать в плане капитальной уборки".

Кричер кивнул, на его уродливом лице появилась уродливая улыбка.

— "Спасибо, мастер Сириус!"

— "Когда ты закончишь здесь, может быть, мы сможем вместе осмотреть остальные владения Блэков и позаботиться о них, если ты не против дополнительной работы?"

— "О, нет, сэр! Кричер любит работать, сэр! Все, что пожелает мастер Сириус!"

Сириус добродушно улыбнулся ему.

— "Ладно, хорошо, поговорим об этом в следующий раз. Постарайся снять этот портрет. У тебя прекрасно получается".

Эльф задорно улыбнулся ему.

Сириус оставил домового эльфа на произвол судьбы, когда допил чай и направился обратно домой в Блэк-Коттедж. Было еще едва ли одиннадцать. Он не должен был забирать Гарри до 11. Он опустился на диван, натянул на себя одеяло, потянулся и зевнул. Он решил, что вздремнуть было бы неплохо, но как только он погрузился в сон, мир кошмаров снова захватил его.

Он был в своей камере.

Одиноко.

Темно.

Мрачно.

Он чувствовал, как ужас и тьма движутся вокруг него, захватывая его и пытаясь затянуть в свой мир, и он отчаянно боролся с этим. Он был невиновен. Он не убивал тех магглов.

Это был Питер.

Это был Червехвост.

Он слышал крики, доносящиеся снизу; безумный гогот и новые крики безумия, и он закрыл уши руками в отчаянной попытке заглушить звуки. Ощущение того, что по тюрьме, в коридорах у камер, передвигаются высасывающие душу охранники, заставило его нервно сжать живот, и он боролся с желанием вызвать рвоту, когда фантомные боли от пыток вспыхнули в его конечностях, в его сознании, и он потерял себя в ужасных воспоминаниях.

Он оторвался от сна, его сердце колотилось, и он улыбнулся с облегчением, почувствовав голову Мародера на своей груди, большие лапы на его ребрах, как будто он пытался разбудить его от кошмара. Он сел, побуждая песика вскочить вместе с ним на диван и крепко обнять животное.

— "Ты действительно удивительная собака, Мародер. Ты охраняешь меня?"

Мародер гавкнул один раз в знак приветствия и лизнул его в лицо.

Сириус улыбнулся и снова обнял животное.

— "Иногда мне даже не хватает смелости бороться с собственными кошмарами, но когда Гарри здесь, и я имею дело с его кошмарами и только с ним... я забываю о своих собственных проблемах. Это приятное чувство".

Пес только уставился на него.

Сириус почесал его за ушами, потрепал по шее и животу.

— "Ты хороший пес".

Он не был уверен, сколько времени он просидел так, держа пса на руках, поглаживая и потирая счастливого пса, но звук часов, пробивших три, заставил его встать.

Он выкинул все мысли о своих кошмарах из головы. У него были другие заботы, и погрязнуть в собственных кошмарах не входило в их число.

Глава 46: Тот, у кого война с щекоткой

Примечание автора:

Я приближаюсь к моменту, когда я делаю некоторые скачки во времени, я уверена, что вы заметили. Но не волнуйтесь, здесь еще много интересного о юном Гарри до того, как он отправится в Хогвартс, но скачки во времени будут происходить. Я просто подумала, что первый год, который Гарри проведет с Сириусом, был самым важным и оказал наибольшее влияние на то, каким он вырастет.

мы не видим достаточно взросления Джеймса. Только хулиган и защитник, поэтому мне нравится исследовать его больше. Да, я хотела показать больше отношений Гарри и Рона, а также сближение Гарри с остальными Уизли. Да, даже если он чувствует себя там в безопасности, увидеть, как миссис Уизли пересекается с близнецами, все равно немного нервирует его. Мне нравится писать Джинни в близких отношениях с ее братьями, даже с Роном, так что я не планирую прекращать это. Все братья и сестры проходят через это время, когда вы расстаетесь, но хорошие из них находят дорогу назад. Я хотела показать, что появление Джинни просто помогло Гарри почувствовать себя лучше.

текст:

Сириус улыбнулся, когда приехал в Нору за Гарри и обнаружил его растянувшимся на полу гостиной на животе рядом с Джинни и Роном. Они втроем раскрашивали один и тот же большой лист пергамента. Джинни хихикала и проводила своим зеленым карандашом по красным линиям Гарри, пытаясь игриво бороться за одно и то же место на пергаменте. Рон только посмеивался и держался в стороне.

Сириус усмехнулся.

— Похоже, вам троим весело.

Лицо Гарри засветилось, а сердце Сириуса растаяло, когда ребенок вскочил на ноги и бросился к нему в объятия. Это зрелище заставило его осознать, как сильно он по нему соскучился, а ведь прошел едва ли один день с тех пор, как он его видел.

— Дядя Сириус!

Сириус обхватил Гарри, опустился перед ним на колени и крепко обнял его, целуя в бок.

— Привет, Гарри.

— Уже пора уходить?

Сириус поцеловал Гарри в лоб, улыбаясь.

— Так и есть. Не волнуйся, скоро ты снова сможешь с ними играть.

Они попрощались, и Сириус шагнул в камин, возвращая и себя, и Гарри домой. Мародер с энтузиазмом поприветствовал Гарри, и тот широко улыбнулся, отправившись играть с собачкой. Пока они ужинали, Гарри рассказывал Сириусу о своих подвигах за последние двадцать с лишним часов: От совместной спальни с Роном (чья сторона комнаты была выкрашена в ярко-оранжевый цвет в честь "Чадли Кэнон", его любимой команды по квиддичу), до времени, проведенного с Джинни на ее дереве (где он узнал, что Джинни любит смеяться и помогать всем улыбаться любым способом), до большого боя снежками на заднем дворе против Фреда, Джорджа и Перси, и до того, как мистер и миссис Уизли рассказали им всем историю из "Сказок барда Бидля".

Сириус не мог перестать улыбаться, когда они закончили и убрали ужин, и он затащил Гарри наверх в ванну. Видеть его улыбку, быть таким счастливым и беззаботным, веселиться с детьми его возраста и чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы оставаться в их доме, — это было все, чего он когда-либо мог для него желать.

Когда он высох и надел чистую пижаму, Сириус повел Гарри в свою спальню, чтобы уложить спать. Он сел на кровать Гарри, с удивлением обнаружив, что его крестник все еще стоит в дверях его комнаты.

— Что ты делаешь, Гарри? Давай, пора спать.

Он похлопал по кровати рядом с собой:

— Dans le lit maintenant.

Гаррипокачалголовой.

— Я хочу остаться с тобой.

Сириус наклонил к нему голову.

— Ты хочешь сегодня спать в моей кровати?

Гарри кивнул, улыбаясь, когда Сириус подошел к нему и заключил его в объятия, целуя в щеку.

— Да, пожалуйста.

Сириус отнес его в свою спальню, положил теплого, сонного ребенка на большую кровать.

— Почему, Сохатик?

Гарри уютно устроился под одеялом.

— Ты тоже, — настаивал он, поглаживая кровать и не шевелясь, только когда Сириус лег рядом с ним, а Гарри прижался к его груди, прижавшись щекой к его сердцу.

Сириус прижал мальчика к себе, целуя его в макушку.

— Ты в порядке, Сохатик?

— Мне снились плохие сны, — прошептал он.

Руки Сириуса сжались вокруг него, и он улыбнулся.

— У Уизли?

Гарри кивнул, повернувшись, чтобы посмотреть на своего крестного отца.

— Я проснулся, а тебя не было рядом, чтобы заставить их исчезнуть.

Сириус улыбнулся и снова поцеловал его в макушку.

— Прости, что меня там не было. Что тебе снилось?

Гарри пожал плечами.

— Всякое.

Сириус прижал ребенка к себе. На мгновение он замолчал, не зная, что сказать.

— У меня тоже были плохие сны.

Гарри сел от удивления.

— Правда?

Сириус кивнул, призывая Гарри снова обнять его. Как только он оказался рядом, положив голову ему на плечо, он снова заговорил.

— У меня тоже иногда бывают плохие сны. Но Мародер был здесь, он скучал по тебе, и благодаря ему я чувствовал себя в безопасности. Рон, уже проснулся?

Гарри покачал головой, потирая уставшие глаза.

— У Рона не бывает плохих снов.

— У всех бывают плохие сны, Сохатик. В этом нет ничего постыдного.

Он просто прижался ближе, вспоминая, как Джинни бежала к старшему брату, когда ей снился страшный сон.

— Джинни приснился плохой сон, и она прибежала в комнату Рона и хотела переночевать с ним. Он сказал ей, чтобы она уходила, но она не послушалась. И он позволил ей остаться в его постели.

Сириус улыбнулся. Он помнил, как Регулус делал это, когда он тоже был ребенком, и однажды он спал в кровати Римуса и Джеймса, когда их одолевал кошмар, и наоборот.

— Похоже, Рон — очень хороший старший брат.

Когда Гарри только кивнул в ответ, Сириус продолжил.

— Мне кажется, если бы ты сказал Рону, что тебе приснился плохой сон, он бы не возражал спать с тобой.

Гарри на мгновение замолчал.

— Дядя Вернон был в моем. Я не... я не хочу, чтобы... Рон знал о...

Он закрыл глаза, его щеки пылали, как будто ему было стыдно.

Сириус поцеловал его в макушку.

— Ты не обязан рассказывать Рону, если не хочешь. Но никогда не стыдись того, что тебе приснился кошмар или плохой сон. Ты не виноват, что эти негодяи так плохо с тобой обошлись. Ты этого не заслужил, и это было очень давно, Гарри. В твоей жизни так много людей, которые любят тебя.

— Я не хочу, чтобы Рон думал, что я маленький ребенок.

— Джинни — мелкая?"

Гарри пожал плечами.

— Она младше, но нет.

— Тогда почему он должен был думать, что ты ребенок?

Когда он снова пожал плечами, Сириус улыбнулся. — Мне тоже снились кошмары прошлой ночью, наверное, я тоже большой малыш.

— Но ты же взрослый, а взрослые не пугаются!

Сириус улыбнулся этому простому утверждению. — Взрослые пугаются больше всего, Сохатик. Мои плохие сны были о том, как я сидел в тюрьме в Азкабане, — сказал он Гарри. — Мне было страшно и одиноко, было темно, и я был так расстроен из-за смерти Джеймса и Лили и потери тебя. Когда я проснулся, а тебя здесь не было, я на минуту испугался, подумав, что с тобой что-то случилось, но потом вспомнил, что ты в безопасности в "Норе". И Мародер был здесь, чтобы успокоить меня. Мне кажется, я всегда лучше сплю, когда ты рядом.

Гарри улыбнулся на это, его глаза слегка закрылись.

— Я люблю тебя, дядя Бродяга.

— Я люблю тебя, Сохатик, — сказал он. — Теперь ты можешь остаться со мной на ночь, но завтра ты вернешься в свою собственную постель, договорились?

Гарри улыбнулся ему.

— Договорились.

Сириус поцеловал его в макушку.

— Спи, Гарри. Я буду рядом.

И когда Гарри погрузился в сон, ощущение безопасности и чувство, что его любят, окутало его теплом, и он спал спокойно и глубоко, все мысли о кошмарах ушли.

* * *

Когда Гарри проснулся на следующее утро, рядом с ним храпел Сириус. Мародер растянулся на краю большой кровати, и это зрелище заставило его широко улыбнуться. Он отлично выспался. Он начал пробираться к кровати, надеясь не разбудить Сириуса, но тут его обхватила за талию рука и потянула обратно на середину кровати. Едва он издал звук, как из него вырвался смех: Сириус безжалостно щекотал его ребра.

— Куда это вы собрались, мистер? — спросил Сириус, щекоча его.

Гарри пытался перевести дыхание между приступами смеха.

— Нет — никуда — ах! Дядя Сириус, остановись!

Сириус только сильнее защекотал его.

— Я не слышал волшебного слова, — поддразнил он, его пальцы переместились, чтобы пощекотать ноги Гарри, пока ребенок заливался безудержным смехом.

— С-с-снаффлы!" — воскликнул Гарри, задыхаясь от волнения, которое он, Сириус и Римус решили использовать для борьбы с волшебной щекоткой (очевидно, старая шутка из школьных лет), когда кончики пальцев Сириуса коснулись свода его стопы.

Сириус усмехнулся и уронил руки, поцеловав Гарри в щеку.

— Хорошо, Сохатик, я сдаюсь.

Гарри перевел дыхание, а затем его собственные маленькие руки набросились на ребра Сириуса, и вскоре они вдвоем катались по кровати, вступая в щекочущую войну.

— "Снаффлз!"

крикнул Сириус, и Гарри захихикал, рухнув на своего крестного отца, который громко смеялся.

— Что вы двое задумали сегодня утром? — спросил Римус с порога, испугав их обоих.

Римус прислонился к косяку двери в спальню Сириуса, его глаза были полны смеха, а руки скрещены перед собой. Он пришел немного раньше, надеясь застать их за завтраком, но звуки безумного смеха привели его наверх. Меньше всего он ожидал увидеть своего лучшего друга и его крестника во время напряженной борьбы за щекотку, за которой он с удовольствием наблюдал последние пять минут.

— Дядя Бродяга начал это, — сказал Гарри, смеясь, когда Сириус легонько толкнул его локтем.

— Эй, не сбрасывай меня с метлы, Сохатик, — воскликнул Сириус, подхватывая Гарри и бесцеремонно перекидывая его через плечо так, что тот повис вверх ногами, когда он слезал с кровати. — Что ты делаешь здесь так рано, Муни?

Римус принял Гарри от Сириуса, улыбнулся, когда Гарри обнял его и поцеловал в щеку.

— Думал присоединиться к вам за завтраком, но вижу, вы двое немного опаздываете сегодня утром.

Сириус взглянул на часы, с удивлением обнаружив, что уже девять.

— Похоже на то. Давай, Гарри, иди и готовься к завтраку.

Гарри поспешил в ванную, а Сириус ухмыльнулся Римусу.

— Ну, что готовишь, Муни?

Позже тем же днем, когда Гарри играл на улице в снегу, Римус достал флакон с воспоминанием, которое он хранил там для думосброса. После того, как он посмотрел воспоминания Сириуса, он решил добавить туда небольшое собственное воспоминание: Воспоминание об одном из первых моментов, когда они с Лили Эванс подружились. Еще раз взглянув на Гарри, он поспешил наверх, чтобы достать думосброс из хранилища, где его держал Сириус, и добавил флакон в коллекцию, улыбаясь при воспоминании о том моменте из первого месяца школы.

Это был вечер после того, как Джеймс и Сириус защищали Лили и Мэри от Эйвери и Розье возле теплиц после Гербологии. Сириус отдалился от всех своих соседей по комнате, даже вступил в перепалку с Джеймсом, из-за чего Джеймс провел большую часть ужина, разглагольствуя о том, каким полным ничтожеством был Сириус. Джеймс продолжал горевать по этому поводу весь вечер.