Парень жутко оскалился и дёрнул плечами, руки напряглись на джойстиках. Ева припала к земле, непостижимым прыжком взвилась в воздух и обрушилась на Ангела...

На укутывающее его золотое сияние.

— Синдзи, это АТ-поле, ты не сможешь... — Мисато недоверчиво смотрела, как Ева ударила клинком в золотую штору, впилась пальцами...

— Противофазное поле!.. — воскликнула Майя.

— Это берсерк? — отрывисто спросил Командующий. Акаги, замершая столбом, встрепенулась, конечно, Синдзи не контролирует Еву, она действует по своему усмотрению, это всё объясняет...

— Нет, — ответила, сверившись с мониторами.

— Подожди, ты хочешь сказать, что всё это, что происходит там — он сам вытворяет?!. — спросила Мисато.

— Да. Это делает не биомеханоид. Человек.

— Убью и сожру, — подтвердил Синдзи. Ева рвала чужое поле в клочья, как будто это действительно была невесомая газовая ткань. Ангел в замешательстве отступил, вытянул руку. Из середины ладони вышел клинок из света. Ева уклонилась и резанула ножом по руке, отрубив её прочь. На срезе что-то полыхало невыносимо ярко, мониторы словно плюнули огнём, и операторы невольно отшатнулись. Ангел заревел, перехватил руку с ножом другой конечностью, длинные пальцы, продавив броню, впились в плоть Евы, ломая кости. Тут уж закричал Синдзи, нож выпал из руки биомеханоида. Ангел откручивал Еве руку.

Биомеханоид, сорвав скобу, удерживающую нижнюю челюсть, зашёлся гулким воем, полным ярости и боли. Тело Синдзи выгнулось в ложементе, изо рта ударил фонтан пузырей. ЛСЛ замутилось кровью.

— Ксо, при такой синхронизации он заработает болевой шок и не сможет действовать...

В динамиках рвался хриплый вопль Пилота.

— Сбои, рассинхронизация!.. Показаний нет... показания получаем!.. На грани болевого шока. Синдзи, успокойся — это не твоя боль!.. — воззвала Акаги. — Отстранись от неё, представь, что...

Синдзи вдруг замолчал, и Ева замолчала тоже.

Майя пискнула. Доктор обернулась к ней, у ассистентки на экране были выведены медицинские показатели Пилота. Частота дыхания, сердечное давление, гармоники нервной системы, пульс...

Акаги не поверила своим глазам. Все цифры, ещё недавно бывшие заоблачными, вдруг стремительно пошли на спад. Рицко мотнула головой, напомнив себе, что у них даже не нашлось времени, чтобы облачить Пилота в комбинезон. Следовательно, никакой автоматической аптечки при Синдзи не было, и транквилизаторы ему не кололи.

Пилот успокаивался сам по себе, одним лишь усилием воли.

— Как это возможно?!. — прошептала Мисато, с горем пополам понявшая, что показывает монитор. — Он что, ниндзя?..

— Понял вас, — все вздрогнули, услышав голос Пилота.

Удар — коленом в пах. У Ангела там ничего стратегически важного не было, но твари не понравилось, когда защитный наколенник вошёл в её тело и сломался, остался торчать.

— ...Начинаю воображать, — Синдзи с усмешкой холодной ярости обернулся к камере... Стоп, откуда он знает, что камера именно там?..

Удар — пяткой в колено Ангела, ломая ногу.

— Адреналин... Сердце... гармоники стабилизируются, это невозможно!..

Удар — левая рука Евы с вытянутыми пальцами копьём вошла в корпус чудовища рядом с ядром, сокрушая рёбра.

Лишённый точки опоры Ангел начал валиться, увлекая за собой Еву. Та в падении ещё успела впиться зубами в руку Ангела, перекусывая её, дёрнула головой — и обе оторванные конечности, руки Евы и Ангела, улетели прочь.

Враги рухнули.

Биомеханоид взревел, Синдзи закричал, он явно не слышал воззваний с мостика, приказов бить точно по ядру. Тварь принялась лягаться единственной более-менее целой конечностью.

— Убью!..

А мы ведь побеждаем, подумала Мисато с ужасом и восторгом и тут же одёрнула себя, боясь сглазить. Приказать батареям внутреннего кольца открыть огонь... нет, нельзя, противники слишком близки и слишком быстро перемещаются, может и Еве достаться... В этой драке третий лишний.

— Сожру!.. — и Ева, резко наклонившись, рванула ногу зубами.

Застряла.

Причудливо сплетясь, борцы на мгновение замерли, потом биомеханоид рывком освободился, сломав при этом рог, выдрал пастью клок плоти, подхватил нож и принялся быстро кромсать, отрубив и ногу.

На мостике все просто застыли в ступоре, с ужасом созерцая эпическую битву, лишь Акаги металась от монитора к монитору, да Мисато пыталась докричаться до Пилота:

— Синдзи, бей по ядру, скорее, он очень быстро восстановится!..

— Сам вижу, — прохрипел Синдзи сорванным голосом, срубая Ангелу всё, что он пытался регенерировать и поминутно вгрызаясь в его тело зубами.

— Убей! Ядро, в чём дело?!.

— Отстань!.. — Синдзи полоснул клинком по корпусу. Ангел завизжал, Синдзи придавил ногой костяную маску. — И ты закрой рот, покойникам слова не давали.

Ангел задёргался. Синдзи несколько раз ударил по ядру, но просто кулаком, и Ангел обмяк, будто потеряв сознание. Его плоть заколебалась.

— Синдзи!..

Как будто вязкая волна захлестнула Еву. Холм бурой плоти, в который превратился Ангел, полностью охватил биомеханоида, засветился изнутри и... взорвался, разорванный установленным АТ-полем биомеханоида.

— Есть соображения, что он делает? И он ли это делает? — спросил Икари-старший. Смертельно бледный Командующий смотрел на экран.

— Да, Евой управляет, несомненно, человек, но что он вытворяет, и зачем... — Акаги покачала головой, но тут же получила ответ:

— Н-н-на!.. — восторженно завопил подросток, и Ева отозвалась ликующим воплем, вырывая из ошметков тела Ангела пульсирующее ядро, подняла над головой трофей, с которого стекали клочья мяса и потоки ангельской крови — словно пошёл кровавый дождь.

Мостик затопило молчание — густое, как ЛСЛ.

— Мы что, победили? — неуверенно спросила Мисато. Пискнул какой-то монитор.

— Выделение энергии!.. — крикнула Майя.

— Синдзи, оставь его! — закричала Акаги. — Отбрось подальше от себя!..

Но Синдзи "бросить каку" не пожелал.

— Эта штука сейчас взорвётся!..

— Не взорвётся, — прохрипел парень. — Она мне такую подлянку не устроит...

Он выдернул руку из джойстика и что-то потянул на пульте управления.

— От Пилота сигнал сбросить кабель!

— Что?!. — Акаги.

— Синдзи, ты что творишь?!. — Мисато.

— Не мешайте мне, просто — не мешайте!..

— Симатта, что он делает... Эвакобригада, на выход!.. Синдзи!..

— Синдзи, выходи, это приказ!.. — закричал Командующий.

— Имел я в виду твои приказы!.. — и подросток выругался грязно и коряво.

— Принудительная остановка, катапультирование!.. — скомандовал Икари Гендо.

— Ну уж нет! — взревел Синдзи, и Ева, повернувшись, сделала мгновенное движение, нож взлетел и обрушился, срубая кабель. — Ты не предашь меня снова!..

Секундой позже Акаги ударила по пульту — сигнал не прошёл. Доктор торопливо переключилась на радиоуправление, вводя последовательности команд.

— Гашение... рассинхронизация... катапультирование...

Ева замерла. На мгновение всё повисло в неустойчивом равновесии, потом резкая какофония тревожных сигналов порвала хрупкую тишину.

— Отказ!..

— Нет-нет-нетушки!.. — пропел Синдзи, его тело дёргало судорогами.

— Ева перехватывает управление, отключает нас!.. Идёт заражение... Нет, это Пилот перехватывает управление!.. Заражение идёт со стороны Синдзи, он давит психику Евы!.. — Господи, что за бред я несу, подумала Акаги. Это какова же должна быть сила воли, чтобы подавить ангельскую психику?..

— Да вырубите же его, убейте, если понадобится!.. — заорал Икари Гендо.

— Как, по-вашему, я могу это сделать?!. — завизжала в ответ доктор, её быстрый разум перебирал варианты. Подавить психику... Подавить... Давить... Есть, вот оно!..

— Я повышаю давление в капсуле, и...

— Ева!.. — хриплый нечеловеческий рык. — Ты моя!..

И фигуру биомеханоида замутило АТ-поле. А потом все экраны вдруг заволокло "снегом", пульты исполнили минорную ноту.

— Пилот полностью перехватил управление. Помехи... — растерянно проговорила Акаги, всё-таки закончила вводить команды — как и ожидалось, без видимого результата.

— АТ-поле глушит радиосигнал, — сообщила Майя очевидное. Акаги снова пробежалась по клавишам, несколько инстёкол ожили. Картинка со спутника показала, что ангельской кровью залито несколько кварталов. Майя смогла подключиться к городской системе видеонаблюдения и вывела на большой экран.

Рядом с долговязой фигурой Евы громоздилось тело Ангела, то, что от него осталось — безусловно мёртвое. Отстреленный огрызок кабеля, фыркая тормозными реактивными двигателями, приземлился на улицу. Из ядра, положенного на дорогу, рвался белый свет. Оно уже прожгло дыру в асфальте, автомобили рядом, чудом уцелевшие в битве чудовищ, горели, плавились их колёса, взрывались бензобаки.

— Щас бабахнет, — предрекла Мисато. — Можно до него докричаться?

— Нет, никакой возможности. Что же он делает?..

Ева встала на колени, держала нож лезвием к себе в целой руке, культя упиралась в торец рукояти. Мисато эта поза что-то остро напомнила...

Некоторые фильмы, вот что.

— Харакири, — сказала она одновременно с резким движением Евы.

Удар — и клинок с визгом впился в поясные пластины биомеханоида. Хлынул сноп искр, Ева тяжко застонала... и рванула лезвие вбок, разрезая живот.

Нож улетел в сторону. Ева пальцами впилась в разрез, ломая броневые пластины, с воплем выдрала несколько скреплённых между собой сегментов защиты и медленно повалилась на бок.

Всем показалось, что "самоубийца" мёртв — но Ева сделала судорожное движение, хватая ядро. Броня на левой ладони и правой культе биомеханоида мгновенно стала плавиться. Ева перевернулась на спину, подняла раскалённый шар и водрузила его прямо на разрез.

Как будто маленькое солнце вошло в тело Евы. Взвилось свистящее облако пара, а потом плоть биомеханоида пошла волнами, и словно канаты рванулись из-под брони, оплели ядро... сначала они мгновенно обращались в пепел, потом вспыхивали, обугливались, но тащили, вдавливая ядро в Еву.

Ядро... остывало. Из-под сегментов брони светилась живая плоть биомеханоида — всё слабее и слабее.

Все вздрогнули от резкого писка зуммера.

— Восстановлена связь с контактной капсулой, — сообщила Майя. — Синхронизация сорок и падает, пилот в критическом состоянии, необходима срочная помощь... Он в сознании.

Проговорив всё это таким на диво бесстрастным голосом, что все на мостике в изумлении уставились на неё, девушка вдруг икнула и нырнула под пульт, к корзинке для бумаг, закашляла мучительно.

— Синдзи, — осторожно позвала Мисато, с трудом укротив собственный желудок. Акаги, сломав очередную сигарету, отстучала краткую команду.

Вспыхнули экраны, показывающие внутренности капсулы.

ЛСЛ бурлила. Тело Синдзи дёргало судорогами. Камера крупным планом показала его обваренное лицо, крепко зажмуренные глаза.

— Синдзи...

— Мама... — распухшие губы разомкнулись, от них стало расходиться облачко крови. — Мама... Больно... Мамочка...

— Синдзи!..

Ева с натугой перевернулась, медленно встала. Шаркая ножищами, куда-то заковыляла по разрушенной улице.

Акаги читала показания мониторов. Он должен свариться заживо, он должен умереть — как он вообще заставляет Еву двигаться, да ещё в каком-то осмысленном направлении, к подъёмнику, как только сейчас поняла доктор.

— Жжёт... мама... — всхлип, — помоги мне, мама... папа... спасите меня, кто-нибудь, Мисато, Рей, Аска, помогите мне... больно, больно, больно!..

Голос его поднялся до крика и сорвался.

— Доктор Акаги? — сипло позвал Икари Гендо.

Рицко пыталась прикурить, но пальцы тряслись.

— Синего спектра нет, — сообщила таким же чужим голосом, изучив пульты. — Это Ева, и это человек.

— А ядро?

— Надо ещё изучить всё это, но... — отбросив незажжённую сигарету, Акаги наклонилась к инстёклам. — Очевидно, ядро полностью поглощено и перестроено.

У нас теперь есть полностью мобильная Ева, с ума сойти... Впрочем, в данный момент биомеханоид был как раз не слишком мобилен. Ева хромала на обе ноги, грохнулась во весь рост, споткнувшись об оторванную руку Ангела.

— Синхронизация тридцать и падает, — верная Майя снова на посту. Медицинские мониторы запищали.

— Синдзи!.. — нет, в сознании. Ева встала, подобрала чужую конечность и приставила к собственному предплечью. — Что ты делаешь?

Что бы он ни делал, это не получалось. Культя ткнулась в срез обрубка второй раз, третий — без всякого видимого результата.

— Исцелись!.. — прохрипел Синдзи.

И взметнулись уже знакомые бурые шупальца плоти.

— Опасность заражения!..

Акаги вскинула руки над пультом — и промедлила, глядя, как покалеченная правая рука Евы прорастает сухожилиями, венами, мускулами, как всё это вбуравливается в конечность Ангела, сшивая, соединяя, как поверх возникает костяная броня...

— Синхронизация сорок, пятьдесят, восемьдесят!.. — завопила Майя. — Заражение... Заражения нет!..

— Чужое вещество полностью усвоено Евой, — сообщила доктор растерянно.

— Синхронизация сорок и падает... — Майя.

— Мне одной страшно? — осведомилась Мисато после паузы. Ева шагнула в лифт. — Может, не надо его пускать?

— Есть у меня подозрение, что он всё равно войдёт, если захочет. Командующий? — Акаги обернулась к нему.

Повисло мёртвое молчание, в котором громом прозвучало тихое всхлипывание.

— Больно, — шептал Синдзи. — Больно, больно... мама, папа, больно...

— Впустить, — велел Гендо Икари после долгого растерянного молчания.

Замки лифта щёлкали вхолостую, пытаясь зацепиться за броню Евы — после боя конфигурация смятых пластин перестала соответствовать гнёздам и зацепам.

— Гхм, Синдзи?.. — осторожно позвала Акаги, не надеясь, что её услышат. — Синдзи, держись за что-нибудь. Фиксаторы не могут тебя подхватить, так что поедем небыстро.

Ответа не было.

— Синдзи?

Ничего.

— Синдзи!..

Ева медленно, величаво повалилась на дно лифта. Взвыли медицинские мониторы.

— Критическая рассинхронизация, обвал гармоник, множественные сбои!.. Пилот... — Майя сглотнула и ещё раз прочла телеметрию. — Пилот... мёртв.

Глава третья. Знакомые потолки

Просторная больничная палата была залита неярким отражённым светом Геофронта. У изголовья кровати попискивали медицинские мониторы, шумело оборудование. У изножья сидела молодая женщина в белом халате поверх формы, с повязкой на чёрных волосах, с белой заплатой пластыря над глазом.

На кровати лежал подросток. Его круглая бритая наголо голова едва покрылась жёсткой щетиной, безбровое лицо, полускрытое кислородной маской, было истощено.

Мисато избегала смотреть на него. Она сидела, ссутулившись, изучала белизну простыней. Акаги сказала, что Синдзи должен очнуться сегодня, и капитан терпеливо дожидалась этого с самого утра.