Бональд мрачноухмыльнулся. Очарование вдовствующейимператрицы Магды, сплавленное с ее женеимоверной мстительностью и жестокостью,было поистине пугающим. Паладин еще разокинул взглядом свой кабинет: книги,карты, пара чертежных досок, стекляннаявитрина с парадными доспехами, личныйгерб над камином, имперский штандарт вуглу. Уютный... капкан.

— Не думаю, что намтак повезет, Богдысь, — наконец, ответилон. Потертое кожаное кресло скрипнуло,принимая в свои объятья регента. Сидевшийнапротив Верховный некромант задумчивоизвлек из-под бархатной рясы изящныйнадфиль, принявшись неторопливо правитьзаточку на когте большого пальца. Всвете камина казалось: руки колдуназалиты свежей кровью.

Паладин невольновздрогнул, тайком перекрестившись. Всвое время ему довелось повидать немало:от ледяных красот Шауса на севере дообожженных пустынь Даэрники на юге. Ноникогда рыцарь не ожидал, что наихудшийкошмар будет ждать его в императорскомдворце.

Кошмар напротивзвался Богдысем Салецким. Фигура вугольно-черной рясе, из-под капюшонакоторой виднелся только морщинистыйподбородок, вгоняла в дрожь всех, ктоее видел, а когтистые руки, покрытыечем-то вроде чешуи, по слухам, легкокрушили ребра, когда у их владельцавозникала нужда в живом сердце жертвы.

— Не думаю, что намтак повезет, — повторил рыцарь. — Мнедоносили: уже месяц ее любимое чтиво повечерам — «Большая книга пыток».Под твоей редакцией, между прочим.

— Бывают в жизниогорчения, — пожал плечами магистр,скидывая капюшон. Покрытое ритуальнымишрамами лицо походило на морщинистуюкаменную маску. — Всякое знание можноиспользовать во вред. Однако какаяирония — главный редактор до концапознает свое творение!

— Тебе это кажетсязабавным? — Кресло протестующеескрипнуло, а полировка на подлокотникахпомутнела от мелких трещин.

Некромант позволилсебе усмехнуться. Его действительнопозабавило это совпадение, как давноуже забавляли попытки Магды отравитьи его, и Бональда, и юного императора.От этой дилетантской возни веялополузабытым ароматом времен егопослушничества, но даже щемящая ностальгияне мешала колдуну мыслить рационально.

— Юмор — одна изнемногих вещей, которые позволяют непотерять голову, — назидательно заметилнекромант, приглаживая редкие седыеволосы. — Как в прямом, так и в переносномсмысле. Впрочем, оставим риторику. Чтоты предлагаешь?

— Ха, — регент устроилсяпоудобнее, постаравшись успокоиться.— Нас загоняют, как волков. Даже если яобъявлю военное положение — кто,интересно, будет его обеспечивать? Сотнятвоих послушников, да пару дивизий тех,в ком я лично уверен? Плюс — ты же самвидел отчеты дипслужбы.

Бональд раздраженнопобарабанил по столу. Каждый отчет ончитал минимум трижды, но каждый развыходило: открытое противостояние,гражданская война, потеря двух или трехпровинций, осада столицы.

— Что-то с ними крайненечисто, — хмыкнул Богдысь, обдул острый,как бритва, коготь, и перешел к указательномупальцу. — Побеседовать бы с составителямив... — он недобро оскалился, — в приватнойобстановке.

Чародею нравилсярегент. Регент был чистым ровно настолько,насколько может остаться чистым человек,влезший в большую политику. А если такойчеловек будет тебе чем-то сильно обязан...Некромант ухмыльнулся. Пожалуй, он неошибся в выборе — тогда, пять лет назад,когда ошалевший Бональд слушал последнююволю покойного Хедрика, а императрицагрызла платок, чтобы не завыть в голос.

— Если так будетдальше — тел не обещаю, но головы будут,— осклабился Бональд. — Что же до мер, -он, выудив из стола тощую папочку безназвания, подал ее магистру. Тот, беглопросмотрев одинокую страничку внутри,подал папку обратно.

— Сжег бы ты это,Бональд, — спокойно посоветовал колдун.— А заодно тех, кто еще в курсе.

— Патриарха? — регентсунул папку в камин. — А с ним... ещекое-кого? Такое даже в смутное время непроходило, ты знаешь.

— Божьи люди, — совздохом сожаления заметил некромант.— Ладно, сойдет тогда. Но опасное дело.Я бы не взялся.

— А что ты предлагаешь?— рыцарь пристально глянул на мага. —Только конкретные меры.

— Военное положениезавтра, трибуналы послезавтра, войнупротив Свана на следующей неделе, заСтрижавку и Пустошь — через три года,— отчеканил колдун. — Если, разумеется,успеешь договориться с младшимиКнижаничами, а еще — рассорить Лигитон,Орин и незабвенную Магдочку. Иначешансов нет, — некромант пристально глянулна рыцаря. — Справишься?

Регент, скривившись,неопределенно пожал плечами. Его бесиливсе эти игры в полутайны и полуправды,льстивые улыбочки в лицо и сальные слухиза спиной, от которых хотелось сбежатьобратно в Ллогор, принять округ, сновагонять по горам ррауров, поскорее забыво большой политике. По крайней мере, тамвсе было ясно, кто свой, кто чужой, а кто— так, серединка на половинку.

— Не сахар, носработает, — добавил некромант. —Просветить Лиотарэля насчет веротерпимостиМагды с ее планами по ревизии ТройственногоДоговора — если пресветлый поможеттелепортами, потери можно сократитьвдвое.

— Просвещал, — хмыкнулБональд. — Его эмиссары у меня круглосуточнов приемной ошиваются.

— И? — некромантзаинтересованно подался вперед. Егоглаза, до того напоминавшие пару ржавыхгаек, вдруг вспыхнули пронзительно алымсветом.

Телепорт. Идеальноесредство доставки. Сокровенная мечтамагов, утерянная в Смутное время.

— «Это неубедительно,дорогой регент. При всем нашем уважении,мы пока не в силах...» Может, действительнообеспечить тебе пару собеседников?

— Давно пора, -ворчливо заметил некромант. — Сделаешьзавтра — во вторник будут железныефакты. Да нам тоже полезно бы знать, чтотам на самом деле происходит.

Колдун, привычнозадержав дыхание, медленно выдохнул:«Союзнички! Народу — на пол-Тибессыво всей провинции, а гонору!» -раздражение медленно выползало изиссохшего тела струей незримого яда.

— Кстати, — чародейоткинулся на спинку кресла и тщательнопротер когти батистовой салфеткой, -выпиши мне Императорское дозволениедля переговоров. Глядишь, сумею уломатьпресветлого Лиотарэля. А Магде скажем:сие — исключительно потому, что дипломатиз тебя, Бональд, никакой. Ты уж извини.

— Ладно, уговорил,— регент решительно поднялся. Он самотлично знал свои дипломатическиеталанты. — Будет и дозволение, исобеседнички. Уже завтра.

Некромант сгреб состола мутно-серый шарик на подставке,на миг сосредоточился — короткополыхнуло, жирный черный пепел с шелестомосыпался в урну.

— Так оно вернее, -усмехнулся Богдысь. — В общем, жду.

— Будет — кивнулрыцарь, и колдун исчез за дверью.

* * *

Нижние Липки,несмотря на ранний час, встретили подругсутолокой и шумом. Здесь вокзал оказалсяпостроен всего в сотне сажен от грузовыхворот порта — что создавало определенныенеудобства пассажирам, но с восторгомбыло воспринято купцами.

— Это, девоньки,вам не сюда, — седой охранник на воротах,широко зевнув, поправил китель, попричине жары накинутый просто на плечи.— Это вам на Малые Пристани.

— Замечательно,— вздохнула Сийри. Возможность побыватьв Институте проблем разума таяла наглазах. — И как нам туда добираться?

— Извозчикавозьмите. Или пешочком. Но лучше извозчика— это ж другой конец гавани.

— Понятно. Аесли пешочком, то все же как?

— А идитетуда, — стражник указал на широкую улицу,идущую вдоль ограды порта. — Через паруверст будут ворота — это и есть МалыеПристани. Не ошибетесь — они там одни.

* * *

Солнце жарилотак нещадно, что рубашка насквозьпромокла от пота, и через полчаса Сийризапросила пощады.

— Нит, давайпередохнем! Хоть полчаса. А то я сварюсь.

— Ладно, -подруга усмехнулась. — Не бойся, пароходу нас только в семь.

— Эх, охотапоскорее-то! — девушка, оглядевшись впоисках тени, заметила напротив строгоездание с колоннадой. — Пошли хоть втеньке посидим.

Портик оказалсяпросторным и прохладным — то ли солнцене успело раскалить гранит, то лимассивные каменные блоки оказались непо зубам утреннему светилу.

— Хорошо... —Сийри расслабленно привалилась кпрохладной колонне. Здание стояло оченьудачно: с крыльца открывался чудесныйвид на залив Добродей — от мыса Мирчона востоке до Аксайского полуострована западе. — Красота-то какая!

— Сий! — из-заспины послышался подозрительно веселыйголос Ниты. — Гляди!

На монументальнойдвери сияла скромная бронзовая табличка:«Институт проблем разума».

* * *

В холле былосветло и тихо — из-за перегородки вахтерадоносилось уютное фырканье чайника.

— Кто такие?— сверкнуло, и перед девушками повислабледно-серая паутина, от которой ощутимовеяло холодом. — Быстро говорите!

— Мы в Институт,— растеряно ответила Сийри. — Направилинас сюда.

— Кто? — весьвид вахтера, облаченного в аккуратныймундир, говорил: меня не проведешь, явас всех насквозь вижу!

— Он представилсякак Реван, — сказала Нита. — В поезде кнам подсел, мы с ним переговорили — оннаправил.

— Реван,Реван, — вахтер на минутку задумался. —Погодите.

Он скрылсяза стойкой, через минуту что-то затрещало,девушек обдало порывом ветра, вокругзакружились снежинки, а серая паутинаисчезла.

— Третийэтаж, кабинет 382.

* * *

КоридорыИнститута лишь на первый взгляд напоминалитривиальное присутственное учреждение.Стоило лишь присмотреться внимательнее,как становились заметнее таинственныетени по углам, едва слышный шепот,странные знаки на стенах, мертвеннопоблескивающие синим.

— Заблудились?— из-за угла внезапно появилась наглухозакутанная в черное фигура и сверкнулаогненными очами.

— Ага, -ответила Сийри. По ее спине пробежалиледяные мурашки — закутанный в плащчеловек вдруг показался ей ужаснообаятельным и милым. — Номеров на дверяхнету же.

— Чужие здесьне ходят, — хохотнул он. — Может, я чтоподскажу?

Нита сделалашаг вперед, прикрывая собой подругу.

— Если выподскажете, где тут кабинет 382, мы будемочень благодарны.

Незнакомецбыло шагнул к Сийри, но вдруг ойкнул,будто натолкнувшись на что-то неприятное.

— Да, конечно,— помолчав, отозвался он. — Вам прямо покоридору. Увидите это на двери, — существоочертило в воздухе сияющий бело-зеленыйзнак, — вам туда. Там, чтобы вы не думалиобо мне совсем уж плохо — на двери естьномер. Желаю удачи.

Фигура вчерном чуточку распахнула плащ. Подруги,оцепенев, увидели синюшно-бледное лицои полыхающие алым глаза. Впрочем, ужечерез пару секунд это зрелище расплылосьсерым туманом, унесшимся куда-то кпотолку.

— Наконец-то,— Нита позволила себе чуток расслабиться.— Уверена: ты даже близко не представляешь,кто это был! Я думала, это все сказки...

— Колдункакой-нибудь? — рассеянно предположилаСийри. Она, вздохнув, с легким сожалениемпроводила облачко взглядом.

— Это живойвампир! — с ужасом в голосе ответилаподруга. — Ну, «живой» в той мере,конечно, насколько вся нежить живая.Смотри.

Нита сунуладевушке под нос нательный крестик,который сжимала в кулаке. Тот оказалсяощутимо горяч и светился белым.

— Нежить, -вздохнула девушка. — Но такая симпатичная!

— Ей положеноказаться симпатичной, — с отвращениемответила Нита, — Сий, очнись! Вампиры —кровожадные хищники, которые охотятсяна людей, очаровывая их колдовством,противным человеческой природе. Мерзость,никогда не думала, что вживую эту тварьувижу. Пошли скорей, а то еще вернется.

* * *

Вампир необманул — на двери кабинета действительнопереливался указанный им знак, а за нимпроступали четкие цифры «382». Вответ на стук ручка на двери в видельвиной головы, негромко рыкнув, сообщила:«Войдите!». Сийри опасливо коснуласьручки — но та снова выглядела обычнойлитой бронзой, холодной и неподвижной.

За дверьюоказался небольшой кабинет, с застекленнымишкафами по обе стороны, рукомойником вуглу и обычным деревянным столомпосередине. Сквозь дверцы шкафовпросвечивали пухлые папки вперемешкус разноцветными банками, заполненнымичем-то непонятным. На столе справавозвышалась стопка бумаг, придавленнаясверху старинным кордом с причудливойвязью на лезвии, а в центре стояла миска,откуда валил серый дым. Маг, облаченныйв серый лабораторный халат, стоял,опершись руками о стол, и напряженновглядывался в миску.

— Докладывайте,— бросил он девушкам, не отрывая взглядаот дымящей миски.

— Что? —растерялась Сийри.

— Это я васспрашиваю, — колдун раздраженно махнулрукой на миску. Та перестала дымить,засветилась желтым, вдруг бурно вскипев.Маг отскочил от стола, — Елки, почтиполучилось...

Жидкость вмиске постепенно успокаивалась, но паракапель, попавших на стол, сосредоточеннопроедала в нем угольно-черные дыры,наполняя кабинет ароматом хвои.

Разочарованновздохнув, маг вылил переставшую светитьсяжидкость в рукомойник, сполоснув тамже миску.

— Теперь яслушаю вас внимательно, — сказал он. —Для начала представьтесь.

— СийрикеАлинтери и Нитаали Ортадо, — сказалаСийри. — Вы знаете некого Ревана?

— Этогопройдоху? — хмыкнул колдун. — О, да —известный у нас экземпляр. Позвольтемне догадаться — он проиграл вам в картыцелое состояние, оставив расписку наимя Института?

— Нет, ничегоподобного, — засмеялась Нита. — Он всеголишь представился вербовщиком от имениИнститута, после чего послал нас сюда.

— Это ужеинтереснее, — маг прищелкнул пальцами.Из-под шкафа выпрыгнули три раскладныхстула. — Присаживайтесь, поговорим.Меня зовут Арвид Отанович Индего, аруковожу я кафедрой стихии Огня в нашемИнституте.

* * *

— Имма, тыздесь? — профессор заглянул в очереднуюкомнату в поисках своего верногочеловека. Но обширный зал, уставленныйпричудливыми агрегатами, был пуст. -Так, здесь тоже никого нет. Где же все?

Внезапно всовершенно пустом зале разлилосьпризрачное хихиканье. Маг, мгновеннонасторожившись, принялся со страннойосторожностью ощупывать воздух. Хихиканьепрозвучало уже намного явственней, ачерез секунду, как бы из ниоткудапоявилась встрепанная девушка, облаченнаяв синий, местами прожженный лабораторныйхалат. Она с каким-то непонятным изумлениемуставилась на собственные руки, потомна иронично глядящего на нее шефа, ирасхохоталась в полный голос:

— Ой, вы бывидели себя в зеркале... Умора...

— Осведомлен,осведомлен... Такого у вас насмотрелись,хоть уши затыкай — всем рассказатьноровят. Ладно, если б в них хотя быотражалось, что положено! — профессор,укоризненно махнув рукой, подошел ккакому-то механизму, деловито жужжащемув углу комнаты. — Значит, факт налицо:шапки-невидимки изобретаем, агосударственное серебро разбазариваем,— с этими словами прибор утих, а лабораториямгновенно наполнилась тихо смеющимисялюдьми.

— Но заточистый эксперимент, — длинный парень саккуратной бородкой вытер слезящиесяот смеха глаза, — если уж вы с первогораза не засекли, то эффект можно считатьдоказанным.

— Еще бы незаметить, шум-то не экранируется, -возразил Арвид Отанович, — Но это мыобсудим позже. А завтра, прямо с утра явас, уважаемый Витен, жду у себя — сотчетом по всей форме.

Веселье взале поутихло — видать, даже тут бумажнуюработу автоматизировать не сумели.Лаборантка, проявившаяся первой,внимательно выслушала профессора иповернулась к девушкам:

— Это васоформлять? Пошли тогда. Я Имма, можнопросто Месике.

— Как-как? -удивилась Сийри.

— Месике.Пошли скорее, ведь до обеда не успеем.Сперва в канцелярию, а потом в библиотеку,а на склад уж напоследок — главное, дообеда успеть. А то ж знаете: для некоторыхобед — священная корова, покушаться нанее опасно, — девушка хихикнула.

* * *

Оформление,против ожидания, затянулось надолго.

— Точноговорят, есть бюрократы двух типов: однитолько что вышли, другие — еще не пришли,— мрачно ответила Нита, в который развыслушав «придется еще чуток обождать»,— мы хоть на пароход успеем?

В ответ наэти слова часы в глубине коридора звонкощелкнули и отбили час.

— Обед, -грустно констатировала Месике, назначеннаяпрофессором в сопровождающие. — Пошли,девчонки, придем через час.

— Чтоб вампусто было, — в сердцах воскликнулаСийри, погрозив кулаком запертой двери.

Косяк вдругвспыхнул золотистыми рунами, а в воздухезапахло серой.

— Проклятиянакладываем? — из-за угла появилсяпрофессор в сопровождении какого-тохудощавого старика в военной форме. —Еще не поступили, а уже колдуете. Как нестыдно!

— О, АрвидОтанович, — расцвела лаборантка, — вы каквсегда вовремя! Фелиция снова заперлась— никого не пускает.

— Долго ужесидите? — поинтересовался маг.

— С час, -вздохнула Месике.

— Я, конечно,извиняюсь, — проскрипел старик. Сийри,разглядев у него на петлицах серебряногодракона, охнула — незнакомец оказалсярыцарем-оринитом в звании антейра. —Но я бы хотел знать, когда кончится этотбалаган? Дисциплина в этом кефирномзаведении ни к лешему не годится. Хотелосьбы мне знать, почему Великий магистр досих пор не навел у вас тут порядок.

— Видимо, унего есть на это причины, Ваша Светлость,— профессор отвесил антейру неглубокийпоклон. — Уверяю вас: церемонию незадержат ни на минуту.

— Сомневаюсь,что ее вообще стоит проводить, — проворчалантейр. — Опять наберете неизвестнокого — уже нежить принимаете!

Профессор,помрачнев, увлек рыцаря за угол. Додевушек донеслись обрывки фраз:«...развели цветник», «Реванотобрал!», «порядочный, да. Мерзавецон порядочный!...», «наш мерзавец»,«послушников привлечем, сколькораз...», «брак недопустим!», «браки есть», «...отличием!».

Последоваладолгая пауза, и спорщики наконец вернулиськ девушкам. Антейр все еще упрямо поджималгубы, но взгляд его потеплел.

— Ну, благородныедоминьи, — после паузы сказал он. —Следуйте за мной, время не ждет.

* * *

Овальный залтакже прятался в подвале, но, противожидания, в нем было очень светло —высокие потолки, стрельчатые витражные«окна», отбрасывающие на зеркальноотполированный пол разноцветные тени.

— Встаньтев круг, — скомандовал граф, нетерпеливоткнув в сторону выложенного разноцветнойплиткой круга из рун. Сам он быстропрошел к шкафчику в дальнем углу,принявшись извлекать оттуда парукаких-то серых свертков, бланки, полупустуюбутыль синего стекла и шпагу в ножнах.— Надевайте мантии, — буркнул антейр,сгрузив поклажу на стол в конце зала, изапустил в подруг серыми свертками.

— Не мойразмерчик, — едва слышно вздохнула Нита.разворачивая мантию до боли знакомогофасона. — В который раз.

— Разговорчики!— рявкнул рыцарь. — Арвид Отанович!

Профессор,став рядом с графом, выжидательно глянулна подруг. Те послушно замерли по стойкесмирно.

— Итак, -удовлетворенно осклабившись, началантейр, — Клянетесь ли вы, не щадя жизни,защищать свою Родину и всех ее граждан,от мала до велика?

— Клянемся,— хором ответили девушки.

— Клянетесьли вы всеми силами служить Империи инеустанно печься о ее благе?

— Клянемся.

— Клянетесьли вы хранить традиции, блюсти верностьИмперии и следовать долгу?

— Клянемся.

— Волейимператора я посвящаю вас в коллегиали,— Сийри почувствовала, как шпага осторожнокоснулась правого, потом левого плеча.Девушка как завороженная следила забритвенно острым клинком, и в какой-томомент даже ухитрилась рассмотретьсвое отражение в идеально отполированнойстали. — Во имя Муромина и его народа,да будет так. Теперь дайте мне левуюруку.

Сийрипочувствовала, как нетерпеливые пальцыбуквально рвут плотную шнуровку. Черезсекунду предплечье словно обожглоогнем. Девушка, ойкнув, попыталасьвыдернуть руку, но рыцарь держал крепко.

— Терпи,архимагом будешь, — хохотнув, сказал он.

Действительно,боль уже утихала. Вскоре она уступиламесто прохладе, а когда девушка глянулана руку — на левом предплечье красовалсяпростой браслет из полированной, местамипотертой бронзы. Рядом ойкнула Нита —пришла ее очередь.

— Поздравляю,— рыцарь, отряхнув руки, вернулся к столу.

* * *

Интермедия. Внимание живых