Город

Я остановился, чтобы осмотреться, хотя сердце гнало его вперед. Перебросив автомат из-за спины на грудь, я поправил рюкзак и начал методично, как учили в разведвыходах, рассматривать в бинокль близлежащие здания и развалины. Я слышал, что во время прорыва успевают появиться и новые твари, невиданные, а не только те, что появляются из моря или из пещеры. Я понимал, что если погибну, то ничем не смогу помочь Ленке, поэтому действовал размеренно и обдуманно, как будто шел на поиск выброса. Мне много раз вспоминалось виденное в детстве кино — "Сталкер", где мужик, похожий по поведению на 'серого', ходил в какую-то зону — мои походы к границе напоминали это кино.

'Со слов Иржи выходило, — размышлял я, — что Ленка знала, куда мы идем — хотя кто нас сдал, непонятно — хохол клялся, что заплатил за информацию как положено и теперь никто, кроме нас, об этом выбросе не узнает. Но хохол мужик хитроватый и мог расплатиться не по полной, а то и, вообще, пообещать расплату после возвращения. Хотя, может, я и зря на него гоню. Ленка умная и пробивная, вполне могла разговорить какого-нибудь оракула'.

Осмотрев окрестности и убедившись, что все спокойно, я, сдерживая себя, пошел напрямую к старому порту, туда, где мы с Ли и Цибулей были четыре дня назад. По мере приближения к океану, переходящему во Мглу, постепенно исчезало чувство реальности окружающего. Если в городе, несмотря на то что, он был намешан из кусков самых разных городов, я чувствовал себя на Земле, то здесь, у самой границы, становилось ясно, что никакая это не Земля, а черт знает, что такое! Первые разы, пока не привык, даже голова кружилась.

Поиск Элен, если она, не найдя меня на месте выброса, не повернет назад, а начнет бродить по Порту, непосвященному показался бы бесполезным. Порт огромен, а на границе, в местах с переменной реальностью, вообще можно пройти в двух шагах и не увидеть друг друга. Но у поисковиков были свои хитрости, некоторые знали все, как, например, про светлячков, а некоторые были секретами. Как раз светлячки и должны были помочь мне — они появлялись там, где были живые — не всегда, но очень часто. Ну а когда в Порту оказывались неопытные люди из города, эти летающие искорки появлялись обязательно. Для бывалых поисковиков обмануть их не составляло труда, но Ленке вряд ли удалось бы от них избавиться.

Кроме того, у меня был и свой секрет — стена-зеркало. Я нашел это место случайно во время одного долгого поиска. Тогда я забрел почти к морю, меня даже начало подташнивать — верный признак того, что дальше идти нельзя — и я присел отдохнуть у стены старинного полуразрушенного здания. Если один, здесь всегда нужно было садиться так, чтобы спина была прикрыта. Когда я привалился к каменной кладке, показалось, что она поддалась, и я начал проваливаться. Я вскочил. Стена как стена, на ощупь твердая и холодная. 'Очередной обман чувств', — подумал я, и в этот момент на стене поплыла картинка — мой напарник рылся в куче коробок, а сзади, метрах в десяти, выползал из-под двери червяк — тварь хоть и не самая страшная, но укус его был болезненным, и лечить пришлось бы долго. Не понимая, правда ли то, что я вижу, или всего лишь наваждение, я все равно выдернул пистолет и выстрелил в воздух. От звука выстрела изображение пошло рябью и исчезло, а я побежал туда, где должен был быть напарник. Все оказалось почти так, как на картинке — напарник нашел выброс и начал уже разбирать то, что там сегодня боги им подкинули. Единственное, напарник сказал мне, что не видел червя, но тот мог спрятаться, поняв, что незаметно не подобраться.

Потом я еще ходил к стене и убедился, что она показывает настоящую реальность — то, что происходит здесь в порту, но только не далеко от этого места — метров семьсот-восемьсот, не больше. Я скрыл свою находку — глядишь, когда-нибудь пригодится. Но в этот раз идти к стене не пришлось, все разрешилось проще. В очередной раз остановившись и приложив бинокль к глазам, я успел заметить в конце улицы, тянувшейся вдоль бесконечных складов, мелькнувшее облачко золотых искр. "Светлячки!" Забросив автомат за спину, я побежал туда. 'Если даже там и не Элен, все равно кто-то живой, раз его сопровождают светляки. Раз живой, я его не боюсь — АК убивает местных зверюшек так же, как и земных', — подумал я.

Не успел я пробежать и половину галереи складских разгрузочных пандусов, как из-за угла в конце улицы появилась фигурка. Мне не надо было разглядывать её в бинокль, только увидев, я сразу узнал — Ленка! "Уффф! Неужели все разрешилось?!" — Я пытался отогнать радость, но улыбка сама лезла на лицо.

Она тоже, похоже, узнала меня и побежала навстречу. Ей осталось метров двадцать, когда Элен вдруг резко остановилась. Рот у неё открылся, словно она хотела крикнуть и не могла, она с ужасом глядела на меня. Я машинально осмотрел себя — все в норме, поправил автомат и оглянулся.

— Сука! — вырвалось у меня. В начале складской улицы, метрах в ста пятидесяти, гарцевал на своем драконе охотник. Это был именно он, сомневаться не приходилось — все так, как рассказывали: здоровенный полуголый мужик с бородой и развевающимися космами волос. Пятнистая шкура, накинутая на плечи, оставляла голыми руки и ноги с гипертрофированными мышцами. Как не был страшен охотник, тварь, на которой он сидел, была еще страшнее. Это был как бы конь, но и не конь — тело коня и вытянутая голова рептилии. Даже с этого расстояния были видны белые острые зубы, он скалился и иногда выдыхал пламя. Из-за этого их и называли драконами. Всадник заметил нас, победно зарычал на весь порт и завернул поводьями голову "коня", направляя его в нашу сторону.

У меня внутри все упало. Я понимал, что с этим порождением зла мне не справиться и от него не спрятаться, а 'калашников' для него, все равно, что новогодняя хлопушка — только звук. Я опустил руки — "застрелиться, что ли?" Но в этот момент сзади раздался крик:

— Саша! Беги! Пусть он заберет меня!

Это было равносильно удару электрическим током. "Я чмо! Сдался! Девчонка отдает себя за меня!" Не размышляя, я кинулся к ней.

— Бежим!

Элен на секунду замешкалась, но, видимо, страх давно гнал её — она развернулась и помчалась впереди меня. Я надеялся только лишь на то, что в каком-нибудь из складов окажутся открытыми двери и лестница на пандус не будет сломана, тогда у нас с Элен будет призрачный шанс спрятаться внутри здания.

Глухие удары копыт равномерно звучали за спиной. Я оглянулся, охотник, злорадно улыбаясь, шагом ехал за ними. Казалось, его забавляла эта погоня. В руке у него уже появился знаменитый черный кнут — то оружие, о котором было столько рассказов в городе.

— Беги! Не останавливайся! — закричал я, почувствовав, что Элен притормаживает. Но она все равно остановилась, и я чуть не сшиб её на бегу.

— Что? Надо бежать!

Я схватил её за руку и потянул Элен за собой, но она упорно не хотела двигаться. Я только сейчас разглядел, что она показывает вперед, туда, откуда появилась.

— Саша, смотри!

В этот момент я понял, что копыта за спиной больше не гремят, и кинул взгляд вперед, куда указывала Ленка. 'Все! Теперь уже точно не уйти'. Вдали, из-за последних складских помещений, выплыла фигура женщины в длинном, до земли, переливающемся сером платье. Даже издали было видно, какая она высокая, наверное, полтора моих роста. За спиной над плечами поднимался нарост, похожий на крылья, из-за этого их и прозвали ангелами. Лица было не разглядеть, по словам тех, кто видел ангела, его и рядом не разглядеть — оно постоянно меняется.

Мы стояли, обнявшись, между двух неземных тварей и ждали смерти. Теперь, когда стало понятно, что наша участь решена, мне стало даже легче. 'Спасибо кукловоду, который распоряжается нашими судьбами, что дал мне умереть так — рядом с Ленкой'. Элен прижалась ко мне — тоже поняла, что это конец. Вдруг она сжала пальцами мой бок.

— Смотри-смотри, что это с ним? — горячо зашептала она.

До страшного наездника, которого я в уме назвал "всадник Апокалипсиса", оставалось не более двадцати метров. Но он, вместо того чтобы ехать к парочке, гарцевал на месте — "конь" фыркал и недовольно рычал, перебирая копытами и крутя зубастой пастью. Охотник рычал в ответ и натягивал поводья с такой силой, что голова зверя задиралась, и он топтался на месте. Простое, словно топором рубленое, лицо охотника выражало явную нерешительность, похоже, он побаивался приближавшуюся даму.

Мне вспомнились рассказы местных о том, что эти двое — охотники и ангелы, не очень-то привечают друг друга, рассказывали, что между ними бывают даже конфликты. Однако все это было только на уровне баек, большинство из тех, кто встретился с этими тварями близко, уже ничего не расскажут — их либо увез с собой охотник, либо они отдали жизнь ангелу.

Я перевел взгляд на приближавшуюся серую фигуру. 'Черт! Как же она красива!' Я с трудом стряхнул наваждение и оторвался от прекрасного, постоянно меняющегося лица женщины; тысячи лиц античных богинь жили в нем. Но она тоже не обращала внимания на меня и мою подругу! 'Значит, все-таки им надо сначала разобраться между собой, и лишь потом наступит наша очередь, — мысли мои понеслись, — это, возможно, наш последний шанс'. Я тихонько стал отходить к пандусу, увлекая Элен за собой. Она поняла и тоже начала медленно переступать, двигаясь рядом со мной. Уткнувшись в стенку пандуса, мы остановились.

В это время охотник все-таки решился: он поднял зверя на дыбы, зарычал на весь порт и, хлестнув кнутом по мостовой так, что камень лопнул, помчался прямо на ангела. Женщина совсем не испугалась — в её руке тоже появился хлыст, она подняла и крутанула его над головой. Хлыст со свистом разрезал воздух. Её оружие было настолько белым, что от него шло сияние. Оно напомнило мне световые мечи из виденного им в прошлой жизни американского фильма. И в этот момент мы услышали то, о чем всегда с восторгом говорили очевидцы, которым посчастливилось увидеть ангела и уцелеть — голос этой твари. Она заулыбалась и открыла рот — над портом разнесся чистый звон серебряных колокольчиков, приправленный высоким звучанием скрипки и соло кларнета. Звуки были громкие, но совсем не били по ушам, наоборот, эту музыку хотелось слушать еще и еще.

— Божественно... — с блаженной улыбкой уставившись на серую фигуру, прошептала Элен. Наверное, у меня лицо было не лучше, но я ожил первым.

— Лена, очнись, — я с трудом оторвал взгляд от завораживающего зрелища.

Элен повернула ко мне пустое зачарованное лицо. Я опять потряс её.

— Просыпайся, — и добавил, зло глянув на ангела. — Сирена сраная!

Обоим тварям было не до нас — черная и белая плети просвистели и встретились в воздухе. Раздалось шипение, вспух и лопнул с грохотом ослепительный шар, заставив нас зажмуриться, и, обдав жаром. Схватка началась.

Охотник рычал, гонял своего коня, стараясь увернуться от смертоносного светящегося хлыста, и сам старался достать своим кнутом гибкую, поблескивающую металлом фигуру. Женщина смеялась, раскатывая по всему порту серебряные шарики, и уверенно шла в атаку. Мы присели, прижавшись спинами к пандусу, и старались вжаться в стену при каждом ударе, автомат больно впивался в мою спину.

Хлысты были страшным оружием: попадая по брусчатке мостовой, плеть ангела с шипением выжигала глубокие борозды, а черный кнут охотника попросту колол камни. Несмотря на то, что дикарь на коне выглядел отвратительно, а женщина в сверкающем сером платье, наоборот, радовала глаз, мне почему-то казалось, что охотник все же ближе к человеку — от ангела так и веяло неземным. Бой длился уже несколько минут, и ко мне стало возвращаться самообладание, а вместе с ним и надежда.

— Поползли отсюда.

Она не ответила и не оторвала глаз от страшного зрелища. Тогда я потряс её за плечи и увлек за собой. Наконец, она очнулась и, испуганно взглянув, ответила:

— Они заметят...

— Хрен с ними, — нарочито грубо ответил я, пытаясь заставить её не думать об окружающем. — Все равно подыхать.

Мы осторожно приподнялись и, пригибаясь, стали двигаться вдоль стены. Но надежда, что о нас забыли, была напрасной. Не успели мы пройти и пару метров, как ставший теперь ближе к нам ангел повернул голову в нашу сторону — прекрасное лицо стерлось, и появилась презрительная металлическая маска, хлыст полетел к нам и рубанул прямо перед Элен по кирпичному пандусу, развалив его. Элен вдруг вскрикнула и медленно сползла по стене на мостовую. Глаза её закатились, лицо побелело, губы начали синеть. Я с недоумением смотрел на её руку — на двух пальцах, мизинце и безымянном, исчезли крайние фаланги.

Как только смертоносная стальная женщина отвлеклась, охотник воспользовался шансом, и удар его бича пришелся прямо по голове противницы.

Ангела отбросило, она чуть не упала, но, изогнувшись почти до земли, выстояла. Над портом опять разнеслась ясная мелодичная трель. Ангел запел и обрушил на всадника град ударов; мелькание белого хлыста превратилось в сплошной ослепительный круг.

Как только противники опять начали схватку и перестали обращать внимание на нас, я подхватил Элен на руки. Конечно, я слышал о том, что любое прикосновение ангела если не убивает сразу, то лишает человека разума — превращает в 'серого'. Я надеялся, что раз тварь задела Элен только оружием, а не частью тела, может, обойдется, ведь два пальца за возможность жить — не так уж и много. Но надежда была напрасной — лицо девушки осунулось и начало сереть, под глазами появились характерные черные круги.

'Всё. Больше ей уже ничем не помочь, если мы даже уйдем отсюда живыми, она вечно будет бродить по двору приюта, никого не узнавая и ни о чем не думая. Когда будет начинаться припадок, её будут закрывать в клетке, а если не успеют, то просто пристрелят. Нет! Не будет такой жизни, Ленка не для того родилась! Я хочу запомнить её такой, какой она была всегда, веселой и заводной. Лучше мы умрем здесь!' — решил я.

Я поднялся и, прижав Элен к себе, шагнул вперед к дерущимся тварям.

— Суки! Я ненавижу вас!

Я кричал во все горло, пытаясь привлечь внимание к себе и вызвать их гнев, но среди звуков битвы, рычания дикаря, его "коня" и мелодичных раскатов голоса ангела мой крик прозвучал как писк. Никто не обращал на меня внимания, лишь многочисленные светлячки, собравшиеся вокруг, словно ожидая исхода битвы, качнулись и вновь застыли.

Я наклонился, одной рукой нашарил кусок кирпича и запустил им в дерущихся. Кирпич попал в холку коня-дракона и опять никто не обратил внимания. Наверное, мы смогли бы сейчас уйти, но идти было некуда — жизни без Ленки я себе не представлял. Я разозлился: 'Сраный мир! Даже умереть нельзя!' Я осторожно усадил судорожно вздыхающую Элен на мостовую, прислонил спиной к пандусу, потом выпрямился и перебросил автомат из-за спины.

— Ну, твари, надеюсь, это вы услышите! — передернул затворную раму, прислонил 'калаш' к плечу и нажал спусковой крючок; звук выстрелов заполнил все вокруг.

Очередь вылетела в несколько секунд — рожок был неполный. Хоть и стрелял я почти в упор, пули не нанесли никакого вреда дерущимся исчадиям ада. Но внимание, наконец, привлек — охотник даже замахнулся было, чтобы стегануть меня своим бичом, но неожиданно прервал движение и опустил плеть — я мог бы поклясться, что на разрисованном лице охотника проявился испуг.