— Я нашел ее тело два часа спустя, — сказал Миша. — Я был... безутешен и взбешен. Степанчиков пытался отстранить меня от расследования, но, думаю, он знал, что я могу расколоться сам, если меня оставить в покое. Мы объединились с МВД, чтобы найти Макарова, и я отправил Захиру в Америку, чтобы она осталась с Кольтом и Фло, не веря, что в России она будет в безопасности. Мы охотились за ними больше месяца, но нашли их.

— Ты арестовал их, папа? — Гарри спросил.

Темные глаза Миши встретились с глазами Гарри.

— Нет, Гарри. Я убил их, и Леон, мой тогдашний напарник, сказал нашему боссу, что они оказали сопротивление при аресте, что они и сделали, но мы оба знали, что я не позволю им уйти живыми, независимо от исхода.

Кольт хлопнул Мишу по плечу.

— Ты поступил правильно.

— Да, — сказал Миша. — Я ни о чем не жалею. Макаров был убит вместе с тремя людьми, которые выполняли за него грязную работу, и через шесть месяцев вся банда была наконец ликвидирована, а более двадцати ведьм и волшебников арестованы. Я был отстранен от работы на три недели и допрошен по поводу того, что произошло, но в конце концов Раскольников, главный аврор в то время, счел это оправданной самообороной, и с меня были сняты все обвинения.

— Так и должно было быть, — сказал Колт. — Мужчина имеет право защищать свою семью!

Фло смахнула слезу с глаз.

— Магнолию забрали у нас слишком рано, но она оставила нам подарок, Миша. Она подарила тебе прекрасную дочь, а потом ты встретил Сорчу, которую мы так сильно любим.

Сорча покраснела и поцеловала Зи в щеку.

— И он подарил мне дочь. Пути мироздания неисповедимы. — При этих словах она перевела взгляд на Гарри. — И иногда терять кого-то тяжело, но, в конце концов, хорошее перевешивает плохое.

Рука Джинни нашла руку Гарри, когда он кивнул своей бабушке.

— Я все еще скучаю по нему, бабушка.

— Я тоже, — тихо сказала Зи, и глаза ее наполнились слезами. — Я чувствую, что малыш икает, и хочу поделиться с ним этим. Я хочу рассказать ему, что чувствую я и что чувствуют малыши, а его здесь нет, чтобы поделиться этим со мной. Это больно. Но я знаю, что он присматривает за нами. Я знаю, что он сейчас с твоими родителями, бабушкой и дедушкой, и он, вероятно, рассказывает им о твоей жизни и видит, как они преисполняются гордости. Я знаю, что он, вероятно, рассказывает им о наших малышах и о том, как он рад их появлению на свет. Я знаю это, потому что от неведения становится еще больнее.

Гарри встретился с ней взглядом и кивнул.

— Я знаю, Зи.

Джинни сжала его руку.

— У нас много дел, когда мы вернемся домой.

— Включая празднование твоего дня рождения, — сказал Гарри, нежно целуя ее и игнорируя свист Кольта.

— Мы надеемся, что ты скоро вернешься и навестишь нас снова, Джинни. Может быть, следующим летом?

— Я бы с удовольствием, — призналась Джинни. — Благодаря вам я чувствую себя здесь как дома, и я благодарю вас за это.

Фло тепло улыбнулась.

— Это потому, что это твой дом, и никогда не забывай об этом.

Гарри окинул взглядом свою девушку. Он понял, что она была его домом, и где бы она ни была, он хотел быть именно там. Он улыбнулся Колту, похлопавшего его по спине, когда Гарри накладывал себе вторую порцию картофельного салата. Это было действительно невероятное лето, и оно закончилось только наполовину. Как бы сильно он ни хотел остаться, ему не терпелось вернуться в Англию, и ему не терпелось узнать, что происходит с войной.

Что делал Волдеморт?

Были ли еще какие-нибудь нападения?

И самое главное, он хотел найти эту проклятую диадему.

Ему просто нужно было сначала выяснить, что означает эта гребаная загадка.

* * *

Невилл уставился на список, который он составил, методично покусывая кончик пера. Визенгамот и Камбрия заставили его этим летом изрядно потрудиться, и он с удивлением осознал, что уже август. Он построил две теплицы и проводил свободное время, зарывшись руками в землю, сортируя семена и координируя свои действия с профессором Спраут, которая с радостью снабжала его растениями для работы. Но в то ограниченное свободное время, которое у него было, он заглянул в составленный им список.

Диадема находилась в таинственной Комнате по требованию, или Комнате приходов и уходов, и он был полон решимости найти ее и забрать оттуда.

В верхней части своего списка он написал загадку, обводя каждую букву контуром и затемняя ее, пытаясь понять ее смысл:

Если вам нужно спросить, вы никогда не узнаете.

Если вы знаете, вам нужно только спросить.

Августа заглянула ему через плечо, когда вошла в гостиную.

— Строишь планы на шестую теплицу?

Невилл ухмыльнулся и покачал головой.

— Нет, но еще одна отлично смотрелась бы у пруда на заднем дворе. Как только я приведу в порядок остальные три.

Августа усмехнулась.

— Ты не найдешь жену, если будешь постоянно прятать руки в землю.

Невилл закатил глаза.

— Бабуля, мне всего шестнадцать!

— И богатый лорд, которому нужен наследник.

В тот раз она заметила, как он закатил глаза, и сильно ударила его книгой по голове.

— Прости, бабуля. — Он снова уставился на загадку. — Ух, так вот почему я не в Равенкло!

Августа приподняла бровь.

— Почему так?

— Это загадка! В ней нет смысла! В чем вообще смысл загадок? Почему люди не могут просто говорить то, что они имеют в виду, вместо того, чтобы быть такими загадочными?

— Тогда давай послушаем, — сказала Августа, устраиваясь поудобнее в кресле у камина, прежде чем положить книгу на колени.

Невилл только уставился на нее.

— Ты же ненавидишь загадки.

— Это не значит, что я ничего не слышу, — сказала она, не сводя глаз с внука. — Давай, расскажи мне.

Невилл откинулся на спинку стула и запустил пальцы в волосы.

— Это о Хогвартсе, о загадке, которая гласит: "Если ты спросишь, ты никогда не узнаешь". Если ты знаешь, тебе нужно только спросить".

Она снова приподняла бровь.

— Скрытые вещи.

— что? — Воскликнул Невилл, резко встретившись с ней взглядом. Он едва ли ожидал от нее такой реакции, не говоря уже о том, чтобы дать неожиданный ответ.

— Скрытые вещи, — сказала она с улыбкой. — Напоминает мне о том времени, когда я была девочкой. Понимаете, мне нравился парень, и я написала об этом в своем дневнике, а одна девушка в моем общежитии безжалостно дразнила меня из-за этого. Она пригрозила, что покажет его мальчику, о котором шла речь, и я запаниковала. Мне было четырнадцать, и я выбежала из общей комнаты, отчаянно пытаясь найти место, где можно спрятать свой дневник, чтобы никто никогда его не нашел, и я оказался в самой удивительной комнате.

— Комната? — Спросил Невилл, навострив уши.

Она кивнула.

— Я так и не нашла ее снова. Но про себя я всегда называл ее Комнатой спрятанных вещей. В ней были горы потерянных предметов, книг и шкафчиков, одежды и мебели... как будто кто-то хранил их там и совсем о них забыл. Я положил свой дневник в маленький дубовый шкафчик с зеркальными часами на передней панели, под золотую клетку, и больше никогда его не находила. Единственным утешением для меня было то, что я знал: мальчик, о котором идет речь, тоже никогда его не увидит.

Мысли Невилла заметались, когда он встал.

— Бабуля, мне нужно идти!

— Куда?

— В Хогвартс! Я просто... Я скоро вернусь.

— Невилл Франклин Лонгботтом, немедленно тащи сюда свою задницу!

Он повернулся и улыбнулся ей.

— Бабуля, я не могу этого объяснить, прости, я не могу, но ты просто должна мне поверить!

Августа долго смотрела на него, а затем кивнула.

— Тогда продолжай.

Невилл повернулся, чтобы уйти, но остановился и посмотрел на нее.

— Кто был этот мальчик?

Августа улыбнулась ему.

— Твой дедушка.

Невилл улыбнулся ей в ответ, прежде чем наклониться и чмокнуть ее в щеку, а затем побежал в вестибюль, чтобы воспользоваться камином и отправиться в Оттери-Сент-Кэтчпоул. Для этого ему нужна была Луна.

Двадцать минут спустя они с Луной стояли перед Хогвартсом в компании мистера Лавгуда, который любезно трансгрессировал их туда.

— А теперь, вы двое, делайте, что вам нужно. Я выпью пинту пива в "Трех метлах", пока жду.

— Спасибо, мистер Икс.

Мистер Лавгуд кивнул, поцеловал дочь в макушку и, насвистывая, удалился. Невилл улыбнулся Луне, и они вдвоем направились по мосту к школе, где их встретил Филч, который выглядел особенно неприятно.

— Занятия окончены! Проваливайте! Ученикам вход воспрещен до первого сентября! Проваливайте!

Невилл кивнул.

— Мы знаем. Но мы, э-э, кое-что забыли.

— Правдоподобная история! Ты должен уйти!

— Нам нужно поговорить с профессором Дамблдором или профессором Макгонагалл, пожалуйста, — ласково сказала Луна.

— Девочка, ты думаешь, они останутся здесь на все лето? Проваливай!

— Да, — честно ответила Луна. — Это их дом. Если не они, пожалуйста, позовите профессора Хагрида.

— Школа закрыта! — Снова воскликнул Филч. — А теперь проваливайте!

— Филч! На кого, блядь, ты орешь? — Воскликнул Хагрид, подходя к нему сзади вместе с Клыком. — Невилл, Луна, что вы двое здесь делаете?

— Хагрид! Ты должен впустить нас, это важно! — Воскликнул Невилл.

Хагрид приподнял кустистую бровь.

— Важно, да? — Когда они оба кивнули, он пожал плечами. — Они останутся со мной, Филч.

Филч, казалось, хотел возразить, но Хагрид уже шагнул вперед и распахнул ворота, приглашая их обоих войти в замок. Как только они оказались в вестибюле, Хагрид уставился на них.

— Что вы двое здесь делаете, в самом деле?

Невилл вздохнул.

— Хагрид, это важно. Нам просто нужно ненадолго подняться на седьмой этаж, пожалуйста.

Хагрид пожал плечами.

— Что ж, я знаю, что вы двое не создадите проблем, так что продолжайте. Я буду ждать здесь, когда вы закончите, и мне понадобятся объяснения!

Луна улыбнулась ему, прежде чем они с Невиллом побежали вверх по лестнице. Было странно находиться в замке, когда вокруг не было других учеников. Портреты расспрашивали их, и некоторые из них следовали за ними от портрета к портрету, пока они торопливо поднимались на седьмой этаж.

Невилл остановился, слегка запыхавшись, когда они оказались перед кирпичной стеной между двумя факелами. Теперь, когда они наконец добрались до места, его сердце бешено колотилось в груди. Он знал, что в основном это от нервов, но также и от предвкушения. Это было оно.

— Вот и все, Луна, — сказал он, обращаясь почти к самому себе.

— Комната со спрятанными вещами действительно звучит заманчиво, — сказала она ему.

Он улыбнулся ей.

— Вот почему я хотел, чтобы ты пошла со мной.

Луна склонила голову набок, прежде чем заговорить.

— ой? Я думал, ты спросил меня только потому, что Гарри и Джинни до завтра все еще в Джорджии, Гермиона в Испании, а Рон слишком занят работой со своими братьями.

— Семантика, — сказал ей Невилл. — Ты — мой первый выбор. И я почти уверен, что Гермиона вернулась, но я не уверен наверняка.

Улыбка Луны стала шире.

— спасибо.

Невилл закрыл глаза и медленно выдохнул.

— Я знаю, что это оно, Луна. Когда моя бабушка рассказывала мне, как она наткнулась на эту Комнату со спрятанными вещами, все встало на свои места. Это здесь, я знаю это. Так же, как я знаю, что именно мы должны это найти. Ты была той, кто догадался, что у леди Рэйвенкло есть ключ, и что ж... это должны были быть мы, тебе так не кажется?

— Тебе не кажется, что нам, возможно, следовало попросить Билла пойти с нами или, может быть, даже профессора Люпина?

Невилл покачал головой.

— нет. Я не хочу отнимать у них время, если я ошибаюсь, но Луна... Я не думаю, что ошибаюсь.

Луна кивнула, не сводя с него глаз.

— Я тоже не думаю, что ты ошибаешься. Если ты спросишь, ты никогда не узнаешь. Если ты знаешь, тебе нужно только спросить — твоя бабушка была права. Это спрятанное сокровище. Если тебе нужно спросить, значит, ты не знаешь, где это, но если ты уже знаешь, то тебе нужно только выкопать его. Я тоже это чувствую. Оно там, Невилл.

Его глаза встретились с ее, и он медленно выдохнул.

— Хорошо, Луна, не могла бы ты немного отойти, мне нужно сосредоточиться.

Она сделала, как он велел, и он снова медленно выдохнул, прежде чем сосредоточить свои мысли на стене.

Мне нужно найти Комнату со спрятанными вещами.

И когда он открыл глаза, там стояла большая деревянная дверь. Он повернулся, чтобы поприветствовать Луну, и они вдвоем направились внутрь.

Как только они вошли, комната осветилась, и Невилл побледнел. Его бабушка в чем-то была права: об этом определенно забыли.

Они смотрели на длинный узкий проход, по обе стороны от которого громоздились предметы почти до потолка. С потолка свисала паутина, некоторые из них переплетались между стеллажами. Вокруг них поднялась пыль, и Невилл задался вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то в последний раз заходил в эту комнату.

— Блядь, — пробормотал он. — Похоже, это будет не из легко.

Луна вошла первой, остановившись, чтобы рассмотреть что-то в левом нижнем углу.

— О, первое издание "Истории Хогвартса". Держу пари, Гермионе бы это понравилось!

— Луна, — сказал Невилл со смешком. — Давай разделимся, это где-то здесь.

— Диадема Акцио! — Спросила Луна. Когда ничего не произошло, она пожала плечами. — Я должна была попробовать это.

Он не мог винить ее за это, но знал, что это будет не так-то просто. Каждый из них шел по очередному проходу, поражаясь огромному количеству вещей, которые люди прятали или теряли на протяжении многих лет. Там были книги и предметы одежды, украшения и мебель, сундуки и совиные клетки, а также вещи, которые он даже не смог бы описать. Его взгляд наткнулся на старые портреты, забытые произведения искусства, потерянные домашние задания, коробку, полную, по меньшей мере, тысячи перьев, и еще одну коробку, полную баночек с чернилами всех цветов радуги. Его глаза расширились, когда он узнал свое собственное воспоминание, которое потерял почти шесть лет назад, сидя в корзине, полной резиновых мячей, и отбивая квоффлы.

— эй! Это моя память!

Луна последовала за его голосом и оказалась рядом с ним.

— Ты спрятал это здесь?

Невилл покачал головой.

— Нет, я потерял это и..... Луна, как ты думаешь, в этой комнате хранятся предметы, которые ученики теряют в замке?

— Она находит их и хранит для тебя, — с улыбкой сказала Луна. — В этом есть смысл. Это как бюро находок.

Невилл сунул Память в карман на всякий случай, и они двинулись дальше.

— Очаровательно.

Они шли мимо шкафов, стульев и старых зеркал, разбитых напольных часов, больших столов и антикварных канделябров, мимо книжных полок, картин и старых птичьих клеток. Они нашли большой шкаф, который открылся, и оказалось, что он полон шляп всех форм, размеров и цветов; еще один шкаф был полон платьев. Два сломанных стола стояли рядом, образуя сломанный шкаф. В углу перед зеркалом во всю стену стоял манекен, одетый в роскошное бальное платье семнадцатого века. Другое зеркало поменьше сказало ему, что у него пыль на лице и он похож на оборванца, заставив его подпрыгнуть, когда портрет слева велел зеркалу закрыть его.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓