| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Чего таращишься? Король письмо мне прислал. Только это большой секрет, — я перешел на шепот. — Оказывается, я сын испанского короля и внук турецкого султана. Теперь они не знают, как меня поделить. Как бы война не началась.
Хозяин постоялого двора с десяток секунд, в полном изумлении, смотрел на меня, а потом принялся хохотать, да так заливисто и громко, что шум в таверне притих. Люди, оторвавшись от еды и разговоров, теперь с интересом смотрели на меня и хохотавшего Жерара. Глядя на него, я в очередной раз удивился тому, что мои плоские шутки так веселят людей, типа Жерара. Впрочем, мне сейчас было не до анализа, так как у меня начался очередной отпуск, который возможно затянется с болезнью Оливье. Меня ждали рождественские праздники, вино и женщины. Когда в твоей работе каждый день может стать последним в твоей жизни, ты начинаешь острее чувствовать все те простые удовольствия, что предоставляет тебе это время. Теперь я мог себе позволить спать сколько хочу и просыпаться на чистом белье и в тепле, а не в комнатушке постоялого двора, где гуляли сквозняки и бегали наглые крысы. Прохаживаясь прогулочным шагом по улицам, я смотрел как веселятся горожане, ходившие компаниями по улицам, размахивая факелами, при этом нередко издавая дикую какофонию с помощью дудок и барабанов. Пару раз смотрел выступления уличных артистов, сходил в церковь на рождественскую мессу, затем смотрел устроенное церковниками представление — "мистерию" из жизни Иисуса Христа. Как-то подвыпив, даже плясал в хороводе на одной из городских площадей вокруг большого костра, а один из вечеров посвятил беседе со своим старым знакомым, городским палачом Пьером Монтре. Еще один вечер посвятил изучению двух отчетов, которые мне прислал управляющий поместьем Жан Ламбер. Он писал о хорошем урожае зерна и винограда, о ценах, по которым он продал излишки, также сообщил, что получил официальные отказы от незаконно проданной земли от Пьера Дакена и шевалье Гийома де Брига. В один из отчетов было вложено короткое письмо-благодарность от своего нового начальника замковой стражи Анри Жарена. Все бы ничего, вот только управляющий жаловался, что возник спор за земельный надел с одним из соседей, спрашивал, что делать с излишками вина и надо ли продлевать аренду трактира, стоящего на моей земле. В его письмах-отчетах было еще с десяток вопросов, на которые он хотел получить ответы, вот только я понятия не имел, что ему сказать. Кинув отчеты в угол, я решил, что управляющий сам должен разбираться со всем этим, иначе становиться непонятно за что я ему деньги плачу. Еще я понял, что "моя малая родина" мне нравится больше на расстоянии.
"Хотя, если бы я пожил там какое-то время, то возможно мне бы и понравилось. Или совсем не понравилось. И это скорее всего".
Если первую неделю рождества я наслаждался теплой постелью и горячим вином с пряностями, то в начале второй мне реально стало скучно. Нет, мне совсем не хотелось скакать между заснеженных полей, настороженно бросая взгляды по сторонам или спать в придорожной гостинице вместе с мышами и клопами. Вот только, как и в прошлой жизни, мне не хватало остроты ощущений, бурления адреналина в крови и чувства риска. Если первую неделю я прожил у мадам Бове, наслаждаясь тишиной и спокойствием, то на второй неделе зачастил к Бриолю, а последние две ночи уже ночевал в 'Дубовом листе' в ожидании гонца от Оливье и приезда Риккардо. При расставании с телохранителем я ему строго наказал, чтобы тот не торопился и отлежался до полного выздоровления, а обратно обязательно ехал с торговыми караванами, так как сейчас боец из него никакой.
Оба события случились в один день. В день приезда телохранителя, которого я сразу отправил отдыхать, такой он был бледный и худой, прибыл посыльный от Оливье.
— Сударь, вам надлежит прибыть завтра в замок Плесси-ле-Тур. В полдень.
'Какого черта? — мысленно возмутился я, так как мне не хотелось тащиться по холоду в замок. — Одно только радует, что ехать не самого утра'.
— Буду, — буркнул недовольно я, не сумев до конца сдержать свои эмоции.
Гонец откланялся и ушел.
"Похоже, пришло время готовиться к новому походу, — подумал я, при этом понимая, что мысль не вызывает у меня особого отторжения.
Со своим арсеналом я уже давно определился, а чтобы подобрать одежду, мне сначала нужно было знать, куда и в качестве кого меня направят, поэтому просто перебрал гардероб на всякий случай, если понадобится работа портного, сразу отобрав необходимые вещи для поездки в королевский замок. Спустившись вниз, первым делом, заглянул в конюшню. Осмотрев коня вместе с конюхом и получив заверения последнего, что мой четвероногий друг готов к путешествию, я направился обедать.
Когда, на следующий день, я прискакал к назначенному времени к воротам замка, там меня уже ждал доверенный слуга королевского цирюльника. Он провел меня внутрь замка, через внешнюю стражу и внутренние посты, до кабинета брадобрея. Постучав в дверь, доложил обо мне, после чего сказал: — Проходите, сударь.
Я переступил порог. На этот раз хозяин кабинета находился не за столом, а закутавшись в теплый плед, сидел в мягком кресле, вытянув ноги к пылающему камину. Вид у Оливье был нездоровый, к тому же он постоянно кашлял и сморкался. Приняв участливый вид, я поздоровался и вежливо поинтересовался его здоровьем, на что получил стандартную благодарность.
— Садись, Клод. Я вызвал тебя сюда не только потому что нездоров, но и дело, которое собираюсь тебе поручить не любит лишних ушей.
— Полностью в вашем распоряжении, сударь. Приказывайте.
— Твоя показная покорность, "Лисий хвост", меня не обманет, — на бледном лице брадобрея появилась ехидная ухмылка. — Уж кому-кому, а уж мне прекрасно известна твоя наглая безрассудность. И при этом ты удивительно ловко справляешься с поручениями. Тебе явно благоволит госпожа Фортуна. Вот только чем ты ее купил? Поделись секретом.
— Она женщина, ваша милость. А как вы знаете, у меня к ним особый подход.
— Шут гороховый! — неожиданно и зло воскликнул королевский брадобрей. — Никогда не забывай, Ватель, что ты до сих пор жив только по милости короля. Всегда помни об этом!
Его вспышку явно вызвало плохое самочувствие, так как ничем другим не мог ее объяснить, так как никаких проколов или оплошностей по своим делам я за собой не знал. Оправдываться я не стал, а вместо этого придал себе виноватый вид и с понурым видом стал ждать, что он мне скажет. Пару минут мы молчали, тишину нарушал только треск горящих дров.
— У тебя нет достаточного уважения ни к властям, ни к дворянской крови, — наконец заговорил он, при этом тон у него был еще недовольный. — Даже несмотря на твои недостатки его величество тобой доволен. Он отдает должное твоей храбрости и изворотливости.
— Всегда готов услужить его величеству, — добавив пафоса в голос, произнес я. — Выполню любой приказ.
Наш разговор выбился из обычной колеи и пока я понимал только одно: речь не идет о моем очередном задании.
— Клод, ты получил письмо из королевской канцелярии?
— Получил и с большой благодарностью узнал об очередной милости короля. Теперь я состою при дворе его величества, помощником главного ловчего. Мне пора приступать к работе?
— Не торопись. Это еще не все, — сухо улыбнулся Оливье, как он умел. Улыбка есть, а эмоций в ней ни грамма. — Его величество в благодарность за твою верную службу решил проявить заботу о тебе, подобрав тебе невесту.
— Невесту? Мне? Зачем мне она? — я не смог сдержать удивления.
— Чтобы создать семью, завести детей, — ответил мне брадобрей, при этом губы его искривились от смеха, так забавляло его мое растерянное и удивленное лицо.
— Почему я? — все еще пытаясь оправится от растерянности, спросил я.
— Таково желание короля, который желает тебе добра.
— Щедрость его величества не знает границ, — автоматически поблагодарил я, одновременно пытаясь понять, что стоит за "добротой" короля. — И кто моя будущая невеста?
— Младшая дочь графа Роже де Арсиса. Эльвира. Ей 14 лет. За ней дают хорошее приданное, Ватель, — сделал упор на последней фразе Оливье, давя на мою жадность. — Разве не об этом ты раньше мечтал, приятель?
"Они совсем охренели! — молнией пронеслось у меня в голове в ответ на это весьма лестное и заманчивое предложение для прежнего хозяина этого тела, так как сих пор я старательно разыгрывал жадность перед брадобреем.
Теперь стало понятно, почему мне дали придворный чин. В дворянскую семью войдет не просто человек с улицы, а придворный двора его величества".
Секундное чувство растерянности прошло, и я принялся прокручивать варианты отказа от подобного предложения, при этом понимая, что у меня просто нет веских причин чтобы отказаться от королевской милости. Сейчас все работало против меня, а в первую очередь моя пресловутая жадность.
— Думаю, что у этой девочки есть женихи, к тому же я не дворянин, — я осторожно продолжил отпираться от королевской милости.
— Граф Роже де Арсис вассал его величества и сделает то, что ему прикажет король, — Оливье склонил голову чуть набок, несколько секунд задумчиво смотрел на меня, а потом добил меня вопросом. — Ватель, ты что не хочешь породниться с старинным дворянским родом и стать богатым человеком?
Вот что ему ответить? Что мне плевать на дворянство и деньги? Скажи подобное и Оливье посчитает меня сумасшедшим, и я разом потеряю доверие короля, после чего у Тристана появится шанс разобраться со мной. Ведь недаром он намекнул мне об этом до этого предложения, к тому же то, что мне предложили, самая большая мечта простолюдина. Ватель за нее должен зубами глотки рвать, поэтому мне никак нельзя выходить из образа жадины и ловкача. И самое последнее. Зная отношение короля к большинству феодалов нетрудно было догадаться, что задумал король, используя меня и эту, будь она неладна, свадьбу.
"Похоже, Людовик собирается, подобным образом, разобраться с семейством, которое ему чем-то насолило, а заодно надеть на меня ошейник, так как после свадьбы семейство де Арсис возненавидит меня с такой силой, что только король будет гарантом моей безопасности. Хитро задумано, ваше величество. Вот только и у меня в голове кое-что имеется. Дадут время — выкручусь!".
— Что молчишь? Язык от радости проглотил?
Брадобрей, похоже, принял мое молчание за растерянность человека, которому на голову свалилось неожиданное счастье, и чтобы это подтвердить, я тут же рассыпался в благодарностях, хваля доброту и щедрость короля и его советчика.
— Я передам его величеству твою благодарность, — снисходительно пообещал Оливье, стоило мне закончить свои восторженные восхваления короля. — Теперь слушай. Есть одно дело, которое тебе нужно выполнить. Для графа де Ла Валь.
Сегодня меня удивили второй раз. Оливье видел мое удивление и теперь с хитрой улыбкой ждал моей реакции. Пришлось, как всегда, ему подыграть. Королевский советчик, настолько уверенной в своей хитрости и проницательности, совсем не догадывался, что образ Клода Вателя, который у него отпечатался в голове, исключительно моя заслуга. Смелый и жадный, умный и пронырливый. В глазах изворотливого интригана, что вполне возможно, я смотрелся эталоном средневекового шпиона. Да и оплата моих услуг, как и подарки короля говорили о том, что мою службу здесь весьма ценят.
— Чем обязан вниманию его сиятельства? — поинтересовался я.
— Об этом он тебе сам скажет. Его вызвал король и сейчас он находится в Туре. Живет в гостинице "Медведь". Чего смотришь? Все, иди.
— А деньги? — спросил я, придав лицу выражение недоумения.
— Это личная просьба графа, ему и платить, — довольно ухмыльнулся Оливье, решив, что таким образом сумел поддеть меня.
Не став обманывать его ожидания, я сделал обиженное лицо, затем откланявшись, ушел. Доверенный слуга Оливье снова вел меня по лестницам и коридорам, мимо шотландцев, королевских гвардейцев, представлявших собой всю внутреннюю охрану замка. За время следования нас дважды останавливали и пропускали только после того, как Жак называл пароль. Во время каждого визита в королевский замок у меня возникали неприятные ощущения, напрямую связанные с негативом воспоминаний о моем первом его посещении, поэтому всякий раз я с чувством радости покидал замок. Именно поэтому, выехав за ворота замка, я почувствовал прилив радостной бодрости, несмотря на серое облачное небо, унылые заснеженные поля и неприятную новость.
За время поездки обратно в город у меня было время подвести итоги встречи с любимчиком короля. Моя женитьба, без всякого сомнения, являлась ударом в спину графу де Арсису, которого, Людовик, похоже, очень сильно не любил. В этом случае, как я понимал ситуацию, у графа останется только два варианта действия. Пойти против воли короля, значит, признать себя мятежником, после чего графа и его близких ждет тюрьма, а его замки и земли будут конфискованы или склонить голову, а значит, обречь себя на позор среди близких и друзей. Смешать благородную кровь с кровью подлого простолюдина! К тому же часть дворян, которые раньше считались друзьями графа, могут посчитать его трусом и изменником, даже если будут знать истинные причины мезальянса.
"Судя по тому, что меня отдали на сторону, с женитьбой король пока не торопится. Это уже хорошо. Значит, у меня есть время на прокрутку вариантов. Впрочем, чего тут думать. Взять и предупредить графа де Арсиса. Он сбежит или дочку спрячет. Вот только как это сделать, чтобы не привлечь к себе постороннего внимания? Хотя слух об этом обязательно разойдется. Тут и к цыганке ходить не надо. Нет, надо действовать осторожно и все тщательно подумать".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
