| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я и не ждал похвалы, когда всё задумывал. Мне, действительно, достаточно лишь осознания, что всё получилось. Но всё равно что-то свербит.
— А в городе вы брали лишь численностью, огневой мощью, — продолжила меж тем древняя богиня, словно подбивая баланс. — Если бы вас было меньше, меньше плотность огня, ваши противники смогли бы прийти в себя и организовать сопротивление. А так вы сминали их до того, как они что-либо понимали. Что, не так?
И вновь ни слова похвалы. Хотя изначально всё шло к тому, что у меня под рукой было бы лишь три-четыре взвода, включая девочек Сандры, да два автономных подразделения хранителей в относительном подчинении. Что совершенно недостаточно для плотности огня, необходимой для штурма целых кварталов. С такой армией не навоюешь. Но похвалы вновь не последовало.
— Ладно, мы всё поняли, — подвел я черту под разговором. — И сеньорины зря старались, мы свои ошибки знали и без них.
— То знали, а теперь прочувствовали! — усмехнулась Афина, воздев палец к потолку.
А кто спорит? Молодцы, сеньорины! Разумеется!
— Ладно, хватит о грустном, — закрыла тему и древняя богиня, доев суп и придвинув второе. — Кто она?
— В смысле, 'она'? — сделал я непонимающее лицо, ибо обращалась Камилла, при всей аморфности вопроса, персонально ко мне.
— Та сеньорита. Из-за которой ты сам не свой.
И глядя на опешивших девочек, пояснила:
— Вы все сидите и грустите о поражении. Что вас сделали с разгромом. А он думает о бабах — вот, посмотрите на свои лица и его. Правда, отличаются?
— О сеньоритах! Какая ты грубая! — тяжело вздохнул я.
— Сам признался, за язык не тянула! — стрельнула Афина глазами. — Ну и? Кто же?
Мои девчонки видели, что со мной эти дни, но о причинах догадывались. А потому не задавали вопросов. Теперь же, после слов Камиллы, их взгляды были обращены ко мне с не меньшим интересом.
Я понял, что отвертеться не получится. Но и вскрывать душу, словно ножом консервную банку, тоже не хотелось. Потому ответил обтекаемо:
— Белая обезьяна.
Камила замерла, не донеся до рта вилку. Хмыкнула, положила оную назад.
— Не поняла?
— Я говорю, она — белая обезьяна. Я думаю о белой обезьяне. Вот уже который день.
С непониманием на меня смотрели все. За исключением одного персонажа, тщательно изучавшего в своё время культуру и историю древнего Востока, по привычке считая их своими.
— Есть такая старинная легенда, — начал пояснять я. — Однажды халиф позвал к себе Ходжу Насреддина...
— Кого? — не поняли девчонки. Первой спросила Камилла, но всего лишь на чуть-чуть опередив остальных.
— Ходжа Насреддин, — пояснила Гюльзар. — Фольклорный герой мусульманской Азии. Очень умный и скользкий тип, прикидывающийся простаком. Сказочный персонаж, собирательный образ.
— А, — понятно... — потянула Кассандра. Мусульман она не любила. Паула тоже кивнула — краем уха что-то слышала.
— Так вот, однажды халиф позвал к себе Насреддина, — продолжил я, — и говорит: 'Насреддин, поделись своей безграничной мудростью? Открой секрет, как можешь ты столько знать и всегда справляться с любой трудностью?'
Ответил Ходжа: 'О, великий халиф! Источник моей мудрости поистине не имеет границы! И постичь его не так сложно, хотя и не так легко, как покажется некоторым'
Девчонки затаили дыхание — сказки тут любили все, а они — особенно. Я продолжил, нагнетая 'сказочную' обстановку:
'Что же для этого нужно, о, мудрейший?'
'Для этого, о величайший из халифов, сын Неба, наместник аллаха на Земле, — ответил Насреддин, — нужно не многое. Нужно просто не думать о белой обезьяне'.
Повисла пауза. Халиф смутился.
'О какой именно белой обезьяне, о мудрейший?'
'О любой. О самой простой белой обезьяне, обитающей в твоих необъятных лесах', — скромно пояснил Ходжа.
'Любой?' — уточнил правитель.
'Совершенно!' — подтвердил мудрец
Халиф долго думал, затем сказал:
'Но я и так о ней не думаю'.
'Вот и не думай впредь, о великий! — воскликнул Ходжа. — И тогда тебе откроются поистине неисчерпаемые источники мудрости. Никогда, ни при каких условиях о ней не думай, и станешь величайшим правителем всех времен и народов!'
— Связь мыслеобразов, — нарушила наведенную мною 'сказочную' атмосферу наша ближневосточная стервочка. — простой психологический приём. Как думаете, что произошло после этого?
— Каждый раз, пытаясь приобщиться к 'мудрости', халиф думал о белой обезьяне. Да уж! — Камилла крякнула от удовольствия и вспомнила об остывающем обеде, о котором на время моей короткой истории забыли все. — И кто же она, эта... Хм... Некрасиво так о сеньорите, но сам сказал... Белая обезьяна? Это точно не Фрейя, с Фрейей ты так себя не ведешь.
— Какая разница? — Я наигранно-беззаботно пожал плечами. — Мораль в том, что я не должен о ней думать, понимаешь?
— Но раз за разом думаешь. — А это уже Паула, сощурив глаза в две оценивающие щелочки.
— Ладно, вы как хотите, а я закончила. — Камилла убрала вилку с ножом, поднялась и забрала поднос. — Хуан, увидимся! Привет обезьянам!
Я помахал ей ручкой во след и обернулся в одну сторону, затем в другую, на внимательно смотрящих на меня девчонок, словно я витрина какая:
— Ну, что? Что?!!
* * *
— Всё думаешь о белой обезьяне? — усмехнулась Гюльзар, входя в ванную и скидывая халат. — Не помешаю?
Я подтянул ноги. Когда она мне мешала?
Она залезла и блаженно откинулась на спинку напротив.
— Думаю, — буркнул я.
— А своих обезьян тебе не хватает? Не белых? — Глаза её так и лучились иронией.
Я пожал плечами. Что ей сказать в ответ? Что они 'не такие'? А какие?
— Как самочувствие? — сменила эта стервочка тему, кивнув на мои художества на лице. Я потрогал один из синяков, пожал плечами.
— Норма была в ударе. Видишь, как раз отмокаю. Кажется, живого места не оставила.
— Тоже за что-то наказывает? И перед ней провинился?
Я пожал плечами.
— Да нет, скорее просто учит. Она такая.
Помолчали.
— И всё же, Хуан, зачем она тебе? Я про белую обезьяну, о которой ты думаешь. Я не они, мне-то можешь рассказать?
— А если я сам не знаю? — развел я руками.
Восточная красавица картинно вздохнула.
— Тогда всё хуже, чем мы все думаем.
Помолчала.
— А Фрейя?
— В загуле. — Моё лицо исказила гримаса ненависти и разочарования. — Конкретно в данный момент с инспекцией на обратной стороне планеты, но в общем ушла к Себастьяну. Назло мне, чтоб был сговорчивее. Но это к делу не относится, Марина и эта шалава в разных измерениях.
— Да трахнул бы ты её уже, ту, которая в другом измерении, и дело с концом! А то сидишь, мнешься... — Гюльзар поднялась и пересела на мою сторону, утонув в объятиях. — Давай!
Я принялся массировать ей плечи, шею, голову. Затем спустился ниже, дошел до груди. Наигранно усмехнулся:
— Так понимаю, еще не решилась?
— Угу, — мурлыкнула Восточная красавица.
— И если решишься, я первый узнаю, да?
— Риторический вопрос. Конечно!
Угу, конечно. Тогда наши обнимашки станут слишком опасными, и быстро закончатся.
— Гонишь? Хочешь от меня быстрее отвязаться? — снова мурлыкнула она, с издевкой в голосе.
— А от тебя отвяжешься?
Она закрыла глаза и отрывисто задышала, готовясь нырнуть в водоворот блаженства. Я продолжил:
— Знаешь, я иногда думаю, что ты специально тянешь. Ради кувырканий здесь со мной. Нет?
Гюльзар неопределенно пожала плечами.
— Может мне просто нравиться быть единственной в мире девственницей, по два-три раза в неделю получающей оргазмы?
— Лицемерка! Лицемерка и эгоистка! — деланно-осуждающе вздохнул я.
— ...Хуан, ты должен ей позвонить, — произнесла Маркиза после того, как отдышалась, когда я закончил. Убрала мои руки, поднялась, вылезла наружу. Взяла полотенце, принялась остервенело растираться.
— Почему? — безразлично потянул я. Вид её тела меня давно не возбуждал, да и вообще всё, что мы делали, воспринимал как некую наскучившую игру, рутину. Мне нравилось доставлять ей удовольствие, но... В чем-то она права, я бы с удовольствием сбагрил её Хуану Карлосу, не реши она иначе.
— Потому, что вижу. Так надо, — лаконично ответила она. Помолчала, видно, подбирая слова.
— Ты сегодня не просто не в ударе. Сегодня ты был... Как робот, механизм. И когда обнимал меня... Я чувствовала, мысленно в твоих объятиях была она, а не я. Мы, женщины, такое чувствуем.
Пауза. И сновой силой:
— Плевать на принцесс, плевать на сеньорин офицеров, плевать, что там будет дальше! Просто позвони ей! Это Мироздание, и у него свои на нас планы, не важно, что мы мним о себе сами.
— Фрейя мне небезразлична, — покачал я головой. — И Паула. От них мне рвёт крышу не меньше, а то и больше. А тут она. Не находишь это... Неправильным?
— Мироздание не может быть неправильным, — покачала Маркиза головой, наставительно, как ребенку, говорящему банальности. — Мы можем не понимать его задумок, эти задумки могут расходиться с нашими ценностями и моральными ориентирами... Но это НАШИ ориентиры, Хуан. Нами придуманные и зачастую надуманные. На которые высшим силам плевать с марсианского Олимпа.
— Позвони ей, Хуан, — заключила она. — Мироздание всегда бьёт по рукам тем, кто ему противиться. Ударит и тебя, если решишь, что ты умнее. Ты должен принять неизбежное и идти навстречу Судьбе, а не от неё. Ты всё равно пройдёшь свой Круг Жизни, но лучше сделай это сам и добровольно, чем насильно, через страдания и лишения.
Ох уж эта Восточная философия!
— Я подумаю. Честно-честно, подумаю! Обещаю!
И когда она почти вышла, бросил ей вслед:
— Чика, а в современном Иране как относятся к многоженству?
Она вернулась, выглянула назад. Уыбнулась.
— Других жен у тебя не будет. Только шлюхи, а шлюх везде полно, в любой культуре.
После чего всё-таки затворила дверь.
Да уж, та ещё стерва! Но вещи называет своими именами, а это здорово.
* * *
— Можно?
Мишель еще не ушла, но собиралась. Уже переоделась в гражданское и красилась. Кивнула:
— Заходи.
Я прошел, сел на 'своё', гостевое место.
— Чай не предлагаю, опоздал.
— Не претендую, — развел я руками.
— С чем пожаловал?
— Отпусти меня завтра?
Она смерила меня удивленным взглядом.
— Смотря куда.
— Гулять. В город.
— Хуан, мы уже всё обсудили. Лея простила наше смоуправство только потому, что оно вписалось в экстренно разработанную к тому моменту генеральную линию. Но за красивой улыбкой она прекрасно помнит, что мы действовали сами, без её ведома, не то, что одобрения. И больше не простит.
Пауза.
— С кем гулять собираешься? Фрейя в Омеге.
— Знаю. С белой обезьяной.
— ???
— С Санчес, — перевел я, насладившись её изумленными глазами.
— Старшей? Младшей? Или обеими? С тебя станется!
— Старшей. — Из груди вырвался красноречивый вздох, который она прекрасно поняла.
— Доиграешься!
— Мне нужен убойный аргумент для торговли с её высочеством. Ты же знаешь, она демонстративно гуляет с Себастьяном. И с ним же ночует.
— Да нет, всё ожидаемо. — Теперь красноречивый вздох вырвался у Мишель. — Я лишь гадала, когда ты созреешь.
— Так напрашивалось?
— А что, нет?
Что ж, логика железная. Паула роль угрозы сыграла плохо, Фрейю надо брать чем-то более... Опасным. Реальной, а не мнимой соперницей. Ангелочки для этой цели не подойдут — любые ангелочки.
— Так, полдевятого, — глянула Мишель на браслет. — Значит так, подобрать тебе группу завтра из резерва я не успеваю... Да в общем и не хочу. А одного отпускать — Лея меня убьёт. Если найдёшь себе группу на завтра... Из числа выходников, естественно, можешь идти. Нет... — Развела руками. — ...Извини.
— Ты же знаешь, найду, — усмехнулся я.
— Вот и отлично. — Она поднялась и направилась к выходу, пропуская меня вперед через раскрывшиеся перед ней створки. — Значит, до завтра. После развода и поговорим.
— Adios! — помахал я ей, когда створки закрылись.
Постояв немного, дабы привести мысли в порядок, вызвал Белоснежку:
— Марта, у вас, завтра, вроде был выходной?
Та мгновенно почувствовала, что не так.
— Хочешь поменяться?
— Да. Ваш взвод на наш. Вы как?
— Сейчас, обсужу с девочками, у кого какие планы, перезвоню.
— Хорошо.
Ответ пришел, когда я добрался до переговорной и сидел в кабинке:
'Хуан, всё хорошо, можем'.
'Подходи к диспетчерской, напишем заявления' — отправил я ей ответ. После чего выбрал Кассандру:
'Патрисия, дело на миллион. Подходи к диспетчерской'.
И только после этого мой палец начал набор заветных цифр и букв номера сеньоры Санчес де Шимановской. Пора прекращать думать о белых обезьянах! Причем самым простым, сформулированным нашей мудрой Восточной красавицей способом.
* * *
'Пик-пик! Пик-пик!'
Кажется, я придремал. Поднялся, хлопая глазами.
— Что случилось? — Рядом испуганно вскочила и Марина.
Я огляделся. Центральный парк, 'дикая' его часть. Головное озерцо системы водоснабжения...
— ...Сообщение.
Нацепил валяющийся неподалёку навигатор, активировал перед глазами вихрь визора. Ткнул пальцем сквозь конверт с изображением рухнувшей двести лет назад, но отчего-то до сих пор считающейся символом Италии старинной башни.
'Рота подъём! Срочно к машине! Это приказ'.
С приказами не шутят. А она мой командир, какие панибратские ни были у нас отношения.
— Вставай, одевайся, — кивнул я Марине, которая облегченно вздохнула лишь после этого.
— Королева вызывает? На ковёр?
Умная девочка. Но иногда слишком умная. Что, впрочем, не вина, скорее достоинство.
— Пока нет. Но что-то случилось.
— Из-за меня?
Марина вскочила и принялась быстро-быстро одеваться, как заправский ангелочек. Я поднялся и начал искать свои вещи, но куда спокойнее и равнодушнее.
— Скорее всего. Но раз к делу подключили всего лишь Кассандру, ничего страшного. Побесятся и отвалят.
— Думаешь? — В голосе Пантеры я услышал укор самой себе, дескать, подставляет меня. 'Дорвалась до сладкого, зараза эдакая' и 'сбылась мечта идиотки'. Но так же и надежду, что всё действительно не так страшно, и эта наша встреча не последняя.
Я притянул её к себе и поцеловал в носик.
— Я никому тебя не отдам, поняла? Кто бы что ни хотел и ни думал. Так хочет Мироздание, и даже королева не может тягаться с Высшими Силами.
Девушка улыбнулась. Поверила. И слава богу.
До самого выхода из парка шли одни — девчонки, видя, что мы оделись, ушли вперед. Зато все встретились возле нашего взводного 'мустанга'. Кассандра стояла с озабоченным донельзя лицом, витая в иных пространствах, остальные же встали полукругом вокруг с мордашками различной степени ошарашенности. Одна Паула выделялась — привалилась задом к корпусу машины, и, сложив руки на груди, взирала на всё со стоическим равнодушием.
— Что случилось? — подвел я Марину к нашей веселой компании.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
