Наперекор прошлому (Закончено. Черновик)

— Нет. Я совершенно не понимаю, зачем ты уводишь разговор в сторону! Мы говорили не про тварей разлома, а про твоё детское показушество!

— Если бы не это показушество, мной бы давно закусили и косточек не оставили! — Джарвин не повышал голос, но зазвучали в нём такие интонации, что Николас вздрогнул. — Я так уцелевшие стрелы собирал. Для себя и для других стрелков. Так что саэт Патрик может смеяться сколько угодно. Демонстрируя тем самым, что он всего лишь старый маразматик, не способный понять истинный смысл увиденного действия.

— Как ты можешь оскорблять почтенного мага?!

— Так же, как он оскорбил меня.

— Сравнил! Кто ты, и кто...

— Я — маг, лейтенант Королевской армии, багряный клинок королевства. По-твоему, кого в моём лице можно оскорблять безнаказанно?

— Ты всё переиначиваешь!

— Я? — Джарвин встал. — Николас, отвечай мне только да или нет. Я — маг?

— Да, но только...

— Только да или нет. Я — офицер Королевской армии?

— Да, хотя...

— Да. Больше ничего не нужно. Ты знаешь, что означает кинжал, который я ношу?

— Да.

— Ты считаешь, что я — ничто, о котором можно презрительно сказать, "кто — ты, а кто — он", кем бы этот "он" ни был?

— Джарвин! Ты меня не так понял!

— Нет, Николас. Я тебя понял. Я для тебя никто, мелочь, пустота. Потому что таким меня хочет видеть отец, потому что таким меня удобно видеть его другу. А ты смотришь на мир чужими глазами, думаешь чужими мыслями, и своего у тебя нет ничего, даже чувств.

— Да как ты смеешь так говорить!

— Так же, как ты смел пить вино, потому что наш с тобой папаша решил, что смерть его родной дочери — недостаточный повод для траура. А ведь она и твоя сестра.

— Наполовину.

— Как и я.

— Джарвин, ну, ты сравнил! Ты же маг!

— А она — наша сестра. И дочь нашего отца. И это сильнее любой магии.

— Ты стал невозможным!

— Я стал свободным. Чего и тебе желаю, мой дорогой старший брат. Всего доброго, Николас!

Джарвин вернулся к чтению, проигнорировав несколько попыток Николаса продолжить разговор. Тому пришлось уйти.

Утро выдалось лениво спокойным. Проснувшись на рассвете, Джарвин долго пялился в потолок, наслаждаясь ощущением, что не нужно никуда спешить. Появление горничной напомнило о делах, которые ждали его внимания. В первую очередь надо было дочитать книжку, что за день сделать непросто. А раз так, то и нечего время терять. И позавтракать неплохо бы.

Вскоре после завтрака продолжились визиты: паж передал Джарвину приказание явиться к господину.

Отцовский кабинет практически не изменился — всё та же (или новая, но очень похожая?) роскошная мебель, тяжёлые портьеры на окнах, позолоченный письменный прибор на столе. Нет, кое-что новое появилось: часы на массивном основании, стоящие напротив стола. Интересно, сколько кристаллов силы ими управляет?

— Что ж, хотя бы стремление к исследованиям у тебя не пропало, что радует, — прокомментировал Гарольд действия сына. Джарвин смущённо свернул нить поиска. И не удержался от вопроса:

— Я не чувствую магии! Как же они работают?

— Ты думаешь, раз не чувствуешь магию, так её и нет? Может, она хорошо спрятана?

— Спрятанную магию можно почувствовать. Ощущения не очень приятные, но зато точные.

— Этому ты тоже научился, выживая у разлома?

— Вроде того. Там есть твари, которые питаются магией. Так что либо спрячешь её, либо тебя схарчат вместе с силой. А пока тренировались прятать, заодно натренировались находить.

— Магию невозможно спрятать! — Маг и не заметил, что опровергает собственные ранее сказанные слова.

— Поэтому её и можно найти. А в этих часах её нет. Как же так?

— Да что ты привязался к этой игрушке! В них только механика, один мастер сделал.

— Интересно...

— Да что интересного? Очень неудобно. Надо заводить раз в день обязательно, иначе они остановятся. Но я тебя для другого позвал. Николас рассказал мне о вашем разговоре. Я так понял, ты считаешь себя правым.

— Да.

— Я могу удержать тебя силой.

— Это глупо. Я всё равно не стану у Вас учиться и сбегу при первой возможности.

— Я тоже так подумал. Ты упрям. Для мага не самоё плохое качество. Но, надеюсь, ты понимаешь, что с получением жезла маг не прекращает учиться!

Книгу Джарвин машинально взял с собой, видимо, чтобы не брать жезл, и теперь невольно посмотрел на неё.

— Умный человек учится всю жизнь. Надеюсь, я хотя бы не глуп.

Гарольд протянул руку:

— Что это у тебя? — Джарвин молча отдал книгу. — Сон-связь? Зачем тебе? Переговорники надёжнее. Я показывал тебе, как их делать.

— А если человек ранен? Или амулет потерян или испорчен? Да и подпитывать их каждые два-три дня не всегда возможно.

— К раненому не советую лезть в сон. А потерян — да, всякое бывает. Может, вам там будет полезно. Я подберу ещё несколько книг по этому вопросу. В следующий отпуск вернёшь.

— Спасибо, отец! — Искренне поблагодарил Джарвин. После вчерашней ссоры он и не рассчитывал на такой подарок.

— Постарайся получить отпуск к соревнованиям.

— К каким соревнованиям?!

— Магическим. Заодно и продемонстрируешь свои успехи.

— Отец! — Возмутился Джарвин.

— Считай это моим отцовским повелением. Вопросы есть?

— Вопросов нет! — Выпрямился по стойке смирно.

— Вояка! — Буркнул Гарольд. — Можешь идти.

Джарвин вернулся в комнату. Хорошо, что теперь не нужно срочно дочитывать книгу. Да и, учитывая изменившееся отношение отца, нет необходимости везде таскать жезл.

В храме две немолодые женщины развешивали цветы. Ещё одна собирала букеты. Бело-розовая пена чуть не выплёскивалась из двух больших корзин. Джарвин задохнулся от возмущения: свадебные цветы на прощание. И тут заметил, что женщины украдкой вытирают слёзы. Он сел рядом с той, что собирала букеты.

— Зачем?

Женщина недоуменно посмотрела на незнакомого военного, непонятно как попавшего в полузаброшенный храм.

— Она была доброй. И одинокой. Так и не вышла замуж. Понимаете?

Джарвин помотал головой. Две другие подошли ближе, и одна из них пояснила:

— Она одинокая была. Почти не выходила из дома: некуда и не к кому. Отец про неё в последние годы не вспоминал. Сейчас запретил носить траур.

— Я знаю.

— А раз траур нельзя, пусть будет... — женщина замялась, не находя подходящего слова.

— Праздник, — закончил за неё Джарвин. — Её собственный. Которого не дождалась при жизни. Спасибо вам, добрые женщины. Подскажите, где пастырь Освальд?

— Он ушёл в усыпальницу. Обещал скоро вернуться.

— Хорошо. Скажите ему, пожалуйста, что я у сестры.

— Аа...

— Джарвин. Он знает.

В тишине холод ударил магией по обострённым чувствам. Что ж, хотя бы так отец позаботился о дочери. Толстые стены удержали бы прохладу жарким летом, но именно прохладу. Холод, достаточный чтобы сохранить тело, лучше обеспечивать магически. Вчера, когда занимались уборкой, Джарвин повесил несколько заклинаний на стены маленького помещения, где оставляли умерших до церемонии. Нынешние заклинания намного превосходили вчерашние поделки и силой, и структурой. С сожалением Джарвин признал, что до мастерства отца ему ещё очень-очень далеко.

На постаменте в центре помещения лежала Оливия. Пара шагов от дверей в застывшей тишине, полностью оправдавшей название этой части храма, и вот он смотрит в лицо самому близкому человеку. Нет, она не казалась заснувшей, и от этого стало ещё больнее. Джарвин взял её за руку.

Сколько он так простоял, непонятно. Очнулся, когда Освальд окликнул его.

— Пора? — Вздохнул Джарвин.

— Нет ещё. Ты здесь уже долго. Пойдём, согреешься.

— Я не замёрз.

— А я сказал, пойдём. Потом вернёшься. Там женщины еду принесли. Пообедаешь с нами?

Основной зал преобразился: цветы придали ему вид не столько праздничный, сколько живой. Даже стало жаль, что скоро они завянут. Впрочем, почему скоро? Если одно маленькое заклинание соединить ещё с одним маленьким заклинанием, закольцевать структуру на самоподдержку и вбухать почти всю активную силу... около месяца продержатся. Только есть захотелось.

К тем трём женщинами добавилось ещё четыре, и они все споро расставляли кружки и тарелки на столе в комнате, отведённой под кабинет служителя, в котором же он и жил в углу за ширмой.

— Извини, отдельной столовой у меня нет, — смутился Освальд.

— В тесноте, да не в обиде, — ответил Джарвин шуткой егерей.

При его появлении женщины смешались, и он, прихватив кувшин, вышел за водой. К его возвращению все уже смирились, что обедать придётся в компании младшего господина.

После обеда Джарвин вернулся к сестре, только попросил Освальда предупредить его за час до церемонии — чтобы успеть переодеться. Как-то так получилось, что чаще всего ему приходилось надевать парадную форму именно на прощание.

На столе в пустой гостиной его покоев лежали книги — тем лучше, не придётся оставаться дольше необходимого. Хоть отец и сменил гнев на милость, да кто его знает, чем та милость обернётся. И с братом наверняка будут ссоры, пусть и не сегодня — по крайней мере, Джарвин надеялся, что у Николаса хватит если не тактичности, то хотя бы стремления соблюдать приличия, чтобы не выяснять отношения до или после церемонии. А завтра будет завтра, главное — уехать пораньше.

Серая громадина заставы приближалась возмутительно медленно, и Джарвин с трудом сдерживал желание послать коня в отчаянный галоп. Увы, офицерам, как и магам, иногда приходится быть степенными и величественными. А всадник, мчащийся галопом на заставу, означает здесь только одно: срочное известие. И чаще всего — тревожное. Ни к чему обманывать людей.

Комендант обрадовался магу, ещё больше обрадовался письмам и отправил подчинённого отдыхать с дороги и дожидаться остальных дозорных, ещё не приехавших из отпуска. Поздоровавшись и наскоро обменявшись новостями с двумя подчинёнными, Джарвин отправился в домик, отведённый магам. Офицеры жили или при своих отрядах или в офицерских казармах, но у магов было отдельное жильё недалеко от лаборатории. А лабораторию держали подальше от жилых помещений заставы.

В небольшом деревянном доме хватило места на две комнаты. Ближайшую к двери приспособили под гостиную, а во второй спали все четверо магов, доставшиеся заставе. В просторной прихожей хранили вещи, не нужные каждые день, и ещё многие полезные мелочи, которым трудно найти место в маленьких комнатушках.

Пока Джарвин разбирал сумку, его коллеги примчались из лаборатории. Книги их обрадовали, а вот рассказ, для чего они на самом деле понадобились — не очень. Макс, как самый старший в их случайной группе, высказался первым:

— Сон-связь — непростая штука. А уж сон-связь с человеком из другого мира... ты слаб, Джарвин. Подумай, надо ли тебе рисковать?

— Надо. К тому же, я сейчас сильнее, чем раньше.

Сергус, лишь на год младше Джарвина, поддержал его:

— Ты был неправ, давая слово до того, как узнал просьбу. Но слово дано, слово должно стать делом.

— А если не получится? — Не согласился Крон, самый младший в их компании. — Мы почти ничего не знаем про сон-связь.

— У нас есть книги, — напомнил Джарвин.

— Этого недостаточно!

— Крон прав, — согласился Макс.

— Но если мы не будем пробовать что-то новое, мы никогда новому не научимся!

— И ты прав, Джарвин, — снова согласился Макс. — Давай подумаем, что мы можем сделать.

— Да я уже подумал. Всю дорогу только и занимался тем, что читал да думал. Смотрите! У меня есть амулет, который создаст один сон на двоих. То есть сон не будет ни её, ни моим. Он будет нашим общим, и это очень важный момент. Обычно сон-связь приводит зовущего в сон принимающего, что может быть неприятно.

— Говори прямо: может быть опасно, — фыркнул Макс.

— Опасно. Отец даже не советовал идти в сон к раненому, например. Но ведь здесь не будет чужого сна — будет один общий. Одновременно и чужой — и свой собственный. То есть, я смогу им управлять, как своим, но опасности чужого сна до меня не дотянутся.

— А ты знаешь, как создать такой общий сон? — уточнил Крон.

— Не знаю. Но мне и не нужно его создавать: его создаст амулет моей сестры.

— Хорошо. А войти в него ты сможешь?

— Это сложнее, — признался Джарвин, раскрывая книги. — Я никогда вообще не ходил в чужие сны и уж тем более не связывал свои сны с кем-то. В дороге я много читал, как это делать, и заметил нужные страницы. Смотрите сами.

— Надо пробовать, — сделал вывод Макс, отвлекаясь от книги. — Я так понял, ты хочешь, чтобы мы проконтролировали твои попытки?

— Если судить по книгам, ничего сложного в таком контроле нет. Только мне придётся связываться с чьими-то снами. Я прикинул... Крон самый сильный из нас, он сможет держать резерв. А Сергус хорошо бы взял на себя контроль. Справишься, Сергус? Ты — самый спокойный из нас.

— Ага. И ещё всегда сначала читаю полное описание заклинания, а только потом его испытываю. Сегодня Джарвин с дороги, ему надо отдохнуть. Мы как раз успеем изучить теорию. А завтра во второй половине дня проведём этот опыт.

— Ну, да. И заявишься ты в мой сон! — Подвёл итог обсуждению Макс.

— Так ведь... не к коменданту же мне являться?

— Это ты верно заметил! — Усмехнулся Сергус. — Незачем являться коменданту без приказа. Тем более во сне.

Узнавать новое — интересно. Создавать новое — ещё интереснее. Если бы не обещание, Джарвин с удовольствием бы изучал новое явление и тренировался в создании сон-связей. Увы, время поджимало: двое подчинённых, ещё не вернувшихся из отпуска, ожидались со дня на день, а с их приездом закончилась бы и жизнь на заставе. Тренироваться же в таких простых вещах, каким оказался сон-связь, можно и в опорных лагерях, а вот искать того, не знаю кого, да ещё там, не знаю где, лучше с надёжной поддержкой.

Первая ночь не принесла результатов, вторая, впрочем, тоже. Расстроенные маги мрачно смотрели друг на друга. В полутёмной комнате становилось светлее: окна смотрели на восток, и восходящее солнце каждое утро приносило свет в спальню магов, обеспечивая летом раннюю побудку. Джарвин замер, взирая на светлую полосу горизонта.

— Ребята, я понял. Она, наверно, ещё не спит. Или засыпает намного позже, когда у меня уже не остаётся сил её позвать.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что дома мы только собирались ужинать, когда здесь уже ложимся спать. И так просто с тех ужинов редко кто расходится, до полуночи уж точно присутствуют на торжестве. Но и просыпаются хорошо, если к полудню. Нам с братом приходилось вставать раньше, а вот сестру-то никто не будил.

— Тогда сегодня днём отдыхаем, а новую попытку делаем ночью, часа в два по полуночи. — С решением Сергуса все согласились.

Расчёты оправдались. Едва позвав, Джарвин услышал слабый отклик и потянулся навстречу. В сон-связь его выкинуло довольно резко. Только что он был в тёмной пустоте, а вот уже видит пару кресел у камина, только камин какой-то зыбкий, не поймёшь даже, горит в нём огонь, или это только мерещится. Возле одного кресла появилась женщина, по виду лет на тридцать моложе Оливии, правда, Джарвин так и не овладел искусством определять возраст женщин на глаз.