Даёшь Царьград

Дед, до той войны ещё дожить нужно. И к тому же, одноруких на фронт не брали. Это моему отцу, твоему сыну пришлось четыре года хлебнуть лиха. На фронт он пошёл добровольцем, но его направили в военное училище.

-Так сколько ему тогда было?

-Двадцать лет.

-Совсем юный.

-Так он двадцать первого года рождения. Войну закончил капитаном, ему тогда едва стукнуло двадцать четыре. Но по состоянию здоровья в шестьдесят шестом в звании подполковника пришлось уволиться со службы. Тогда он служил в Пскове там после отставки и остались.

-В сорок пять лет уже подполковник! Молодец!

-Если бы не ранения и контузии полученные на фронте, возможно, был бы генералом.

-Псков — то мой родной город.

-Потому-то мы там и остались жить, ты на этом настоял.

-Так что и дом наш родовой сохранился?

-Да что ты дед! Псков так пострадал в войну, во вторую войну с немцами, что центр пришлось отстраивать заново. Так что ты города не узнаешь. Ты с бабушкой переехал в Псков, когда я родился. Вы тогда купили домик на окраине теперь-то это чуть ли не центр.

-Как бы я хотел увидеть своих детей. Так значит, Глаша согласилась стать моей женой.

-Ну как она могла отказать такому красивому и мужественному офицеру кавалеру трёх орденов. Ты же с бабушкой познакомился в Одессе".

— "О да! Там. В ноябре под Дубно я был ранен в ногу, и после этого попал в один из госпиталей Одессы. Вот там я и познакомился с Глашей. После излечения был направлен в 465-й пехотный Уржумский полк 117— дивизии, которая дислоцировалась в Одесской губернии и где требовались офицеры".

-"Про Уржумский полк я знаю и 117-ю дивизию тоже. В июне эту дивизию направили на Юго-Западный фронт в 8-ю армию, где она вошла в состав 12-го армейского корпуса генерал-лейтенанта Николай Николаевича Казнакова. Ещё я узнал — это уж читая о первой мировой войне некоторые мемуары и кое-какие документы что предоставляли мне преподаватели — что в бытности этим корпусом командовали генералы Брусилов и Каледин. 12-му корпусу надлежало наступать на Луцком направлении где ты отличился, за что получил орден святой Анны 3-ей степени с мечами. Тогда же был тяжело ранен и потерял руку".

"Насчет наград — поверю. Тут всё возможно. Это же война и ещё один орден вероятно заслужу".

"Заслужишь дед, заслужишь. Поверь мне.

"А знаешь внучек, тут одна неувязочка получается. Сейчас уже июль, а ты упомянул июнь".

"Возможно я и ошибаюсь с месяцем. Да и что это меняет"

"Да всё меняет. Всё верно ты рассказал насчет 117-дивизии. Её планировали направить на Юго-Западный фронт. Но только её направили в Крым".

"Всё верно, она была какое-то время в Крыму, а потом убыла на фронт".

"И никуда она не убыла. До последнего времени она оставалась в Крыму. Но в начале из её состава изъяли несколько рот на формирование 1-го морского полка морской пехоты. Я тут же подал рапорт о переводе из дивизии в 1-й морской полк. А вскоре и всю дивизию решили придать черноморскому флоту, для проведения десантных операций. По слухам, полк готовили для десантной операции где-то на турецкий берег. Но тут были совсем другие мотивы для моего перевода, я просто хотел быть поближе к своей любимой. А до Одессы отсюда, рукой подать. И ещё неизвестно когда ещё эти десантные операции будут, думал я. Кроме того мне хорошо было известны про подобные операции Кавказского фронта в районе Трапезунда. И к тому же турецкий фронт это не германский или австрийский, хотя шансов выжить тут больше. Вот только не надо меня считать трусом. Видите ли, убоялся германцев да австрийцев. Нет, не убоялся, Я с ними больше года в Галиции дрался, и аннинский темляк на сабле по праву ношу. Тебе известно, что за надпись на клинке? И орден Святого Станислава 3-ей степени с мечами то же не за красивые глаза дают".

"Дед, я же тебе ни одного слова в упрёк ни сказал, чего так разошелся-то. Ну, решил быть поближе к любимой, ну и на здоровье. Если бы и у меня был такой же выбор, точно также поступил. Но мы люди военные, подневольные, куда скажут, вперёд и с песней".

"Но мне показалось, что ты этот поступок поставил мне в упрек".

"Когда кажется, креститься надо. Дед, а что ты там о подготовке заикнулся? Это чё получается, вас готовили для захвата Босфора что ли?"

"И Босфор. И как поговаривают, Стамбул тоже брать будем. А пока мы заняли Синоп".

"Чего вы заняли?"

"Однако внучок как я погляжу, ты плохо слышишь. Я же сказал, что мы захватили город Синоп".

"Но насколько я знаю, мы Синоп никогда ни занимали".

"А как ты думаешь, где мы сейчас находимся?".

"Неужели в Синопе! Ну не хрена себе! Это что же получается, что моё сознание переместилось не в пределах моего мира, а попало в какой-то другой, параллельный мир, где события идут по-другому. Были всякие разговоры чокнутых ученых о параллельных мирах, да выдумки фантастов. Хотя пару повестей на эту тему мне довелось прочитать, но там главный герои целиком попадал в тот мир. А здесь только переместилось моё сознание или как ещё говорят душа "

-"А мы считаем, что душа попадает или в рай или в ад".

-"Знаешь дед, насчет рая и ада в нашем времени сильно сомневаются. А вот о том, что душа бессмертна — поговариваю. И как будто учёные что-то по этому поводу какие-то доказательства нашли. Они утверждают, если человек умирает, это умирает только его плоть, а душа покидает мертвое тело и улетает, а вот куда, наука в нашем времени это ещё не выяснила. А раз моё сознание, то бишь душа, покинула моё тело, то посему выходит, что там я у себя погиб, то есть умер". И как я понимаю, это не рай, и на ад тоже не тянет. Хотя если с другой стороны посмотреть, и вспомнить какие грядут времена, то скоро тут наступит настоящий ад.

После такого заключения я замолк, и затаился где-то в подсознании дед. Сколько это моё затворничество продолжалось, я не зная, но меня из него выдернул голос.

"Эй внучёк! А не могло получиться так, что и меня здесь убило и я как ты говоришь переместился туда, в твой мир и твоё тело".

"Не знаю дед, но твоё сознание пока тут".

"Именно что пока. Ты разве ничего ни чувствуешь? Определённо что-то происходит."

А ведь и правда что-то происходит, и тут моё сознание, вернее нейроны в которых находилось моё сознание куда-то понеслись, потом произошло столкновение с нейронами моего деда и произошла какая-то цепная реакция. Вначале наши сознания переплелись, перемешались, а потом вновь разделились, и теперь каждая половина несла полные знания друг друга. После всего этого голос в моей голове, как я посчитал принадлежавший деду, исчез, но теперь мне послышались другие. Вот только я пока не мог определить, эти вот голоса звучат именно в голове, или всё же я их слышу посредством своих ушей. Говорили по-русски:

"Захар быстро разузнай, куда раненых сносят. Братцы, осторожно кладём поручика на носилки".

Я тут же почувствовал, что мою тушку начали куда-то перемещать.

Потом опять голос — "Понесли осторожно".

Моё тело закачалось в такт шагам тех, кто меня нёс, и я вновь отключился, так как дальнейшего не помню. А отключился, как оказалось на два дня. Как резали моё тело, а потом и штопали, этого в моей памяти нет, одна чернота и пустота. И даже то, что я приходил в сознание, я этого тоже не помню. Значит эти два дня, что я провёл в беспамятстве, мы пропустим. Правда было ещё несколько выходов из небытия, но и их я почти не помню. А вот то что было после того как я на четвёртый день окончательно пришел в сознания я хорошо помню.

Вначале был какой-то звуковой фон, и то, что он был не в голове, а шел из окружающего меня пространства, меня обрадовало. А то я в первое мгновение подумал, что в моей голове опять начинается филиал дурдома. Все эти шорохи, скрипы, шуршания, редкие постукивание, окружали меня, и из этого фона мой слух начал выделять голоса людей и вскоре я понял, что говорили по-русски. Ещё я почувствовал, что лежу на кровати, и что эта кровать находится определённо в жилом доме. Не открывая глаз, я стал прислушиваться к любым звукам, что окружали меня. Я всё ещё сомневался в том что все эти голоса в голове не бред моего воображения. И я даже выдвинул версию, а может это воздействие какого-то психотропного препарата на мою психику, что применили духи. Или того хуже, их американскими советниками, которые в большинстве случаев связаны с разведкой. Чтобы таким вот изощренным образом сломить мою волю. Но разве можно поверить, что я, нет, моё сознание переместилось на семьдесят лет в прошлое так ещё и в параллельный мир, где исторические события немного отличаются от тех что были в моём мире.

Лежу, слушаю. Да нет, говорили по-русски без всякого акцента только выговор какой-то не такой к которому я привык с детства, но вполне понятный. Такие обороты в речи мне приходилось слышать. Так пытались разговаривать в наших исторических фильмах актеры, если кинорежиссёр хотел придать этому фильму историческую правдивость. Речь вели два человека, и как я понял, именно обо мне.

-Братец, ты же сам ранен. И как с такой рукой собрался за поручиком приглядывать?

-Так тож у меня левая, а правой-то я всё могу делать. И попить поднести и покормить тож смогу, что нужно поправить, поправлю. Да и сам командующий, адмирал Ба... Бахирев попросил за ним пригляд учинить и помощь его благородию, если в том нужда будет.

-А не сродственник ли будет поручик, командующему?

-Этого я не ведаю. Только он сердешно просил приглядывать за поручиком.

-Ну что ж приглядывай.

И вот тогда я впервые и выдвинул фантастическую в моём понимании гипотезу — "А не попал ли я в какой-то параллельный мир. Голос же в голове утверждал, что он был ранен при Синопе. И это случилось в тот же день что и я на той злополучной высоте только с разницей в семьдесят лет. А Синоп это Турция и находится на побережье Черного моря. В моём мире в 16-м году командующим флотом на Черном море был "Верховный правитель", а тут какой-то Бахирев. И почему я такого адмирала не знаю. Но если мне память не изменяет, то флотом тут до Колчака командовал адмирал с какой-то иностранной фамилией. Но точно у него фамилия было не Бахирев, хоть и у этого фамилия явно не русская. И почему он попросил кого-то за мной приглядывать?".

Мне так стало любопытно, и я решил глянуть, что же происходит вокруг меня, и проделать это как более незаметно для окружающих. Чуть-чуть приоткрыл глаза и сквозь ресницы попытался оглядеться, не поворачивая головы. Первое чего я подумал, когда увидел над собой низкий потолок, что я нахожусь в какой-то малюсенькой комнатушке два на два метра. Приглядевшись и разобравшись, я понял, что это вовсе не комнатушка, а это такая моя кровать под балдахином из шёлка бледно-зелёного цвета. Интересно и где это я оказался, что лежу на такой экзотической кровати. Как я не пытался скосить глаза, кроме этого балдахина плюс небольшого участка потолка и части стен ничего не видел. Пришлось немного повернуть голову в ту сторону, откуда раздавались голоса. Это действо с моей стороны по счастью для окружающих осталось незамеченным. На этот раз в поле моего зрения попали двое мужчин. Ага, один из говоривших мужик с бородой, но сейчас он был в какой-то хламиде напоминающий халат серого цвета, да и борода у него вполне аккуратная, а не бесформенная мочалка какой она показалась мне в тот момент, когда я первый раз пришёл в себя. Теперь-то я знал, что это Петр Иванович, память моего деда, а теперь и моя, это сразу подсказала.

Так это Петра поставили за мной приглядывать — тут же отложилось в моём сознании. Ладно, потом обязательно расспрошу его, отчего такое внимание проявляется к моей персоне со стороны командования.

Его собеседнику был за пятьдесят, и судя по белому халату, явно имеет отношение к медицине. Запахи также говорили что я в каком-то медицинском учреждении а вот обстановка этого не подтверждала. Комната семь на семь метров, если взять да сравнить с комнатами в большинстве советских квартирах моего времени, то она кажется очень большой. Два больших окна, на них тяжелые бархатные бардового цвета портьеры. Стены комнаты расписаны в восточном стиле. У стены слева от меня стоит низенькая то ли кушетка, то ли оттоманка. Меня поразила кровать, на которой я возлежал. Она показалась мне огромной как траходром. Справа стояли еще две кровати, но поменьше и без балдахинов и одна из них занятая кем-то. Лица пока ни вижу, но вижу его перевязанную ногу. Что было позади моей кровати, я не видел. А мою попытку повернуть голову в ту сторону прервал голос.

-Ну, наконец-то молодой человек, вы соизволили очнуться — сказал человек в халате.

Похоже пока я рассматривал окружающую обстановку выдал невольно себя шевелением.

-Заставили вы нас поволноваться два дня лежали в бессознательном состоянии. Поручик, вы меня слышите? Говорить можете?

-Да, слышу. — Мне показалось, что я проговорил достаточно громко, но для других это был негромкий шепот.

-Вот и прекрасно, что слышите. Только не напрягайтесь вам пока этого делать нельзя. Говорить старайтесь тише, мы вас услышим.

-Учту.

-Голова не кружится, не подташнивает?

-Немного есть доктор. Но вначале попить бы, а то в горле всё пересохло.

К кровати тут же подошел бородач и начал поить меня из чего-то похожее, на маленький чайничек. Три-четыре глотка на первое хватит — предупредил доктор бородача.

Этими четырьмя глотками я смог только смочить горло.

-Как вас звать помните? — продолжил доктор

-Да, помню. Дубровин Александр Александрович.

-Это очень хорошо молодой человек. А я уж боялся, что после такого удара, будут проблемы с головой. Так вы и год может назовёте.

Тыча девятьсот во... шестнадцатый. Июль месяц. День сказать не могу. А да. Вы же сказали, что я был бессознания два дня. Значит сегодня девятнадцатое.

-Всё же вы замешкались, но это спишем на ранение.

-Да-да — решил подтвердить версию доктора, а сам подумал, вот блин чуть не спалился.

А ранение у вас молодой человек тяжелое. Рану вам почистили, теперь будем надеяться на ваш молодой организм, и что осложнений не будет. Всё в руках божьих поручик, всё в руках божьих. Отдыхайте, вечером вам придется немного потерпеть, предстоит поменять вам повязки.

Тут я вдруг очень захотел взглянуть на свою физиономию. Было очень любопытно взглянуть, а точно ли я попал в своего деда. Может в этом параллельном мире моя бабка вышла замуж совсем за другого человека.

-Доктор, а можно зеркало.

-Зеркало!?

-Да-да. Зеркало. Хочу посмотреть, не сильно ли пострадало моё лицо.

-Если не брать во внимание небольшую припухлость и синюшный вид вашего лица из-за того что вы упали и ударились оным о камень... Ничего страшного с ним не произошло. Через неделю всё примет свой первоначальный вид. А так, вылитый красавиц. Эй! Братец — позвал он бородача — там в соседней комнате я видел небольшое зеркало. Будь любезен принеси его поручику.