Маруся К. История восьмая

— То есть он превосходил вас?

— Нет. Застал врасплох. Это разные вещи.

Атум задумчиво пригладил бороду и продолжил:

— Враг моего врага — мой друг, даже если он мой враг. Так решили мы с моим противником, забросили дележ имущества и углубились в поиски пернатого. Этого пернатого не нашли, зато нашли целый взвод в Иномирье. Тогда род Ягой еще не контролировал переходы, и у нас существовало только три блуждающих по всей планете. Вот змий один, добрая ему память, нас на след навел, обнаружили мы окно и прыгнули. На той стороне пару дней продолжали тихо идти по следу, а потом надо же было нам, глупцам, не подумать и разбить временный лагерь на берегу морском. Зеленые были, — словно в доказательство Ярослав развел руками.

— Они из моря с рассветом вышли. Одинаковые, как на подбор. Я тогда впервые в жизни комбинезоны с бронепластинами увидел. Это теперь я большой мальчик и знаю о военной экипировке, а тогда миры наши были иными. Поэтому когда великолепно организованная группа вооруженных господ вдруг синхронно применила режим маскировки под местность на планете, где "разумные" обитатели друг друга в жертву во имя звезды приносят и вшей гоняют, мне стало страшно, а мой, с позволения сказать, товарищ благоразумно спасся бегством.

Ярослав замолчал. Он сидел, уставившись в одну точку, и, казалось, совершенно позабыл для чего начал вспоминать бурную юность.

— А дальше? — мягко напомнил о необходимости говорить Лик.

— А дальше я не помню. Знаю только, что нас обоих поймали. Очнулся в Пустошах через сотню лет. С тех пор аккуратным стал до забав. Женя принесет мои заметки, почитаешь, разберешься. Много мне узнать не удалось. Из интересного у меня есть документы по вероятным прототипам экипировки и вооружения. С медициной глухо. Зато тема вживления маниту в кровь человека теперь открыта.

Ликург устало потер переносицу. По крайней мере, теперь стало ясно, на кой змий высшему понадобился Костя. Альтруизмом Ярослав никогда особо не болел.

— А второй высший свидетель?

— Второй высший свидетель ничего тебе не расскажет. Он предпочитает не вспоминать. Нас слишком мало, и мы слишком сильные, чтобы без последствий для психики признать, что существует кто-то сильнее. Я смог, а он пустился в отрицание.

— Меч из могилы знаком?

— Знаком. Не забуду никогда.

Ярослав расстегнул верхние пуговицы рубашки и чуть отодвинул ворот.

— Видишь?

Лик кивнул.

Правую ключицу Атума украшал заметный шрам.

— Получил на память от их воеводы за сопротивление. Только у него такой клинок был.

Эйдолон свистнул. Оставить след на высшем — задача нетривиальная.

— Сколько их было?

— Тридцать пять всего. Один полуголый, тридцать три, шеренгами из моря вышедших, плюс их воевода.

— Тебя ищут, — Лик указал на полупрозрачный дрон, медленно плывущий край купола.

Ярослав встрепенулся.

— Мне пора. Если засвечусь у тебя, кто знает, какими выводами мировой журналистики это грозит общественности. Надеюсь, Женя нашла нам приют.

С этими словами он поднялся и направился к выходу. Идти следом Лик не собирался, только задумчиво наблюдал за бессменным руководителем. Теоретически, возникшее между ними недавнее противостояние должно было породить некое напряжение в отношениях, определенную прохладу, но ничего подобного не возникло. Наоборот. Ярослав сильнее щуриться по-отечески на Лика начал и, кажется, меньше эмоции от него скрывать. По крайней мере, сейчас не заметить усталости в голосе высшего и самой постановке фраз было сложно.

В общем помещении Атума также провожали в полной тишине. Как только дверь за ним закрылась, три пары глаз вопросительно уставились на Лика сквозь прозрачную стену. Ликург опустил дымку шторы и откинулся в рабочем кресле. Спешить с реакцией он не собирался. Ему просто необходимо было побыть наедине с собой, проанализировать услышанное. И не только услышанное. Для окружающих он мог оставаться невозмутим, даже для Ярослава мог, но не для самого себя. По крайней мере, несколько минут на размышления ему требовались. Эйдолон выдохнул и нервно провел ладонью по волосам, позволяя эмоциям взять верх.

Когда Атум заискрил, Ликург не задумываясь приготовился дать отпор. Это рефлекс, инстинкт, свойственный многим созданиям. При этом он осознавал, что проиграет. Магия высшего сильнее магии бога, тем более одного единственного бога, но проигрывать без боя ни один бог не станет, особенно в его роду. Как вдруг... Лик на этом моменте чуть остановился и проанализировал свои ощущения в воспоминаниях. Было похоже на прилив. У него просто оказалось гораздо больше энергии, чем он рассчитывал, и она, энергия, оказалась гораздо чище, чем он рассчитывал. Ничего сложного изнутри он не ощутил. Единственное, в какой-то момент прилива едва не захлебнулся от неожиданности, а так... Никого инородного, и ничего.

Ликург сбросил маску и оглянулся через плечо. Шут рассматривал его с нескрываемым любопытством.

— Слишком много силы для тебя одного. А, сосуд? — пробормотал Эйдолон.

Собеседник оскалился и зашипел.

— Поговори со мной.

Шут моргнул и на миг оцепенел.

— О чем? — после короткой паузы спросил он неожиданно спокойным голосом.

— О Марусе.

Безумец вновь сверкнул злым холодным взглядом и оскалился.

— Поговори со мной, — невозмутимо повторил просьбу Лик. — Никто не позволит тебе отделиться от нее.

— А кто сказал, что я хочу?

Голос Шута вновь звучал спокойно.

Лик слегка удивился такому признанию.

— Почему нет?

— Мы — одно цссселое, — Безумец намеренно потерял форму, став просто дымкой, оставив видимыми лишь зрачки. — Пришли враги, глупый бог.

Ликург не сразу вник в смысл услышанного. Когда он оказался в общем кабинете, там, действительно, были враги, и он, действительно, ощутил себя глупым.

Маруся беззвучно шагала по коридору разведывательного управления и радовалась, что ночью шеф заставил ее надеть костюм для аттестации. Предохраняет от перегрева, переохлаждения, не стесняет движений. Горица уверила, что синяков в таком точно не заработаешь. Выглядит, правда, при этом радость, как вторая кожа грязно-бежевого оттенка с уплотненными слоями в самых неудачных с точки зрения любой женщины местах, зато, если тебя водят по помещениям в святая-святых РУ, ты не производишь лишнего шума и не привлекаешь к себе внимание. Руся этот костюм, как получила, даже распаковывать не стала, оставила в шкафу и все. А зря.

Она покосилась на Мос, идущую рядом с невозмутимым видом, и на шефа. Точнее на его спину.

Их уже больше минуты вели куда-то по таинственному приземистому зданию без окон. Местные жители знают, что за центральным парком есть этот странный огромный плоский кирпич без вывесок, подозревают, что внутри сидят разведчики, но наверняка никто не знает. Руся пока, конечно, тоже не знала, потому что кроме пустого серого коридора и обшарпанного холла увидеть ей ничего не довелось. Но это только пока. Впереди ее несомненно ждали незабываемые впечатления. Ведь это РУ! Великие умы! Современные технологии! Сила и мощь целой земли заключалась здесь, в этих созданиях, в их работе. Лучшие из лучших! И она, Руся, на все это сможет посмотреть.

— Сюда, — неэмоциональный сопровождающий открыл перед посетителями дверь, пропустил их внутрь и бесшумно удалился.

Маруся со смешанным чувством страха и восторга вошла в помещение вслед за шефом и Мосвен. Ведь сейчас она увидит...

Увидит маленький неуютный серый кабинет.

За единственным дешевым столом из клея и опилок, на единственном стуле сидел хозяин кабинета, который, к слову, одет был подстать своему обиталищу. Перед ним лежала дешевая неэкологичная пластиковая папка. Маруся разочарованно вздохнула.

— Добрый день.

Див. Приятный, неопределенного возраста и происхождения, с умным проникновенным взглядом.

— Чем обязаны? — холодно поинтересовался Ликург.

Див мягко улыбнулся:

— Нужно пояснять?

Объяснения не требовались никому, поэтому утвердительный ответ шефа стал для Руси неожиданностью. Это же разведка, они и так все знают, раз сюда притащили. Даже объяснение, почему из всей группы привезли только их троих, не требовалось, но видимо Лик считал иначе.

— Любопытное дело у вас.

— Которое из дел?

Див бровью не повел. Его, казалось, нисколько не удивляла реакция собеседника.

— Последнее.

— Барановых?

— Нет.

— Самоубийство мага в Иномирье на прошлой неделе?

— Нет.

— Тогда боюсь, я не понимаю, о чем речь.

Козлова шмыгнула. Последнюю минуту она переводила взгляд с дива на шефа и обратно. Как пок-та-пок. Так же увлекательно и опасно в итоге.

Див улыбнулся, открыл свою папку, вынул оттуда фотографию и продемонстрировал посетителям.

Портрет ангела, созданный Бабалу-Айе, Русю не удивил. Ее удивила печать. Это была примитивная Иномирная технология, а на лист и вовсе дико смотреть было. Такие столетия назад в Китае делали вручную. Козлова поморщилась. От предвкушения и восторга не осталось следа. Как эти ребята умудряются все обо всех знать?

— С каких пор управление интересуют дела археологов?

— Управление интересуют все дела. Одни в меньшей степени, другие, как это, в большей. Предлагаю не играть, а перейти сразу к делу.

— К какому делу? — вновь удивился Лик.

— Маруся, — Руся вздрогнула и перепуганно уставилась на дива. Впервые она так смотрела на свою слабость, обычно происходило наоборот. — Что с гладиусом?

— С чем? — еще больше озадачилась ведьма. Ни Мос, ни шеф к ней даже не обернулись.

— С мечом из могилы, — с мягкой, завораживающе нежной улыбкой пояснил ее собеседник.

— А...А?

Каким чудом от почти понимающего возгласа она перешла к вопросительному, и каким образом умудрилась сыграть столь искреннюю вопросительность, Руся сама не поняла. Еще немного и засмотревшись на горящий желанием взор дива, она бы точно сдала всех.

— По протоколу вы обязаны подчиниться сотруднику РУ независимо от приказов начальства, — див прикрыл глаза и устало потер переносицу.

— По протоколу сотрудник РУ конкретно нам обязан представиться и подтвердить свою личность, — парировал Ликург.

— Мурад, заместитель руководителя управления научно-технической разведки.

Им продемонстрировали печать. Зрелище получилось впечатляющим. В отличие от других ведомств, сотрудники РУ носили печать не на себе, а в себе, поэтому демонстрация выглядела, как разряд молнии в виде сложного рисунка.

— Запрос от директора на работу с моей группой?

У Мурада нашлось. У Мурада, вообще, много разных документов и печатей нашлось. Маруся никогда бы не подумала, что их шеф может быть таким нудным.

— Теперь можно работать, — кивнул Лик. — Значит, гладиус?

— Проходите, — див указал на стену позади себя.

Руся испытала новый приступ смешанного страха и восторга. Замаскированный переход, который она не почуяла! Значит, вот оно. Сейчас их спустят куда-нибудь в подземный бункер, где кипит жизнь разведчиков, где она увидит все то, что видеть обывателю запрещено.

Или пройдет через примитивную выдвижную панель в помещение чуть побольше предыдущего, но столь же унылое и обшарпанное.

— Да, змий вас задери! — шепотом возмутилась Козлова, оглядывая обстановку комнаты.

Два дивана, десяток стульев, письменная доска во всю стену, огромный стол посередине и стопки бумажных документов на нем.

— Я хотя бы связь с остальной своей группой поддерживать могу? — холодно уточнил шеф.

— Нет. Работайте. Автомат с напитками в углу. Обед вам принесут, — все так же тепло ответил Мурад и удалился.

— Это что?

Лик взглянул на Марусю и не удержался от улыбки, такое разочарование у нее на лице было написано.

— Это, Рыжик, эксклюзивная работа на одно из самых тайных управлений нашего мира. Добро пожаловать в реальность.

— Но у них же документы на бумаге, на самой настоящей бумаге, — беспомощно промямлила Козлова и практически рухнула на ближайший к ней стул. От расстройства внимания не обратила, что шеф ее Рыжиком при постороннем создании назвал, а Мосвен ничем удивления своего не выдала.

Кремер склонился к стене, стараясь не упустить ни единой мелочи. Комиссар насмешливо покачал головой, глядя на разъяренное лицо их штатного документалиста. Альв ушами последние кадры засветил точно, а это означало, что парню либо все сначала переснимать надо, либо продолжать, но ожидать претензий от начальства за недостаточно качественную работу.

— Жан, осмотри северную стену, — сжалился Лои и над документалистом, и над своим заместителем.

Кремер всю последнюю неделю на работе так себя вел. Похоже, он, наконец, нашел способ продвинуться вверх по карьерной лестнице. Общую рассеянность, невнимательность и отсутствие чутья ищейки Жан явно намеревался компенсировать упрямством и дотошностью.

— Думаешь, там могут быть следы?

— Проверь.

— Там нет следов, — едва слышная реплика донеслась до чуткого уха лугару, заставив его тут же покинуть место преступления. Максимально незаметно он миновал оцепление и свернул на соседнюю тихую улочку. След вел за угол старого дома, сплошь увитого виноградом.

"Ты что тут делаешь?"

Зол Лои был не на шутку. Зверь внутри жаждал уничтожить все вокруг глупой девчонки. Но в чем повинны стены или виноград?

— Я, кажется, велел сидеть дома и без сопровождения не выходить, — с трудом сдерживая эмоции, процедил Гийом.

Волчица сначала презрительно фыркнула, затем оскалилась.

— Я сама могу за себя постоять!

— Это мне решать!

Всемила задохнулась от возмущения. Недавний образ, где она подчиняет себе большого сильного и красивого оборотня, трещал по швам. Этот оборотень упорно не желал подчиняться. Точнее он не желал подчиняться тогда, когда она этого хотела.

— Ненавижу! — сквозь зубы выдавила волчица, гордо вскинула голову и отвернулась. Сбежала из-под опеки братьев к нему, а он... Не хочет видеть? Так и не надо!

— Стоять, — Лои без труда поймал девчонку за локоть и потянул за собой. — Подождешь меня в машине.

Она зарычала и попыталась вырваться из крепкой хватки лугару. Но разве способна волкодлак ее возраста совладать с кем-то вроде Гийома? Когда задуманное не удалось, рычание перешло в беспомощный писк.

— Ненавижу! — воскликнула она повторно и часто заморгала. Предательские слезы навернулись сами собой. Их она сейчас тоже ненавидела.

Злость Лои прошла так же быстро, как появилась. На смену пришла нежность. Он устало вздохнул и обнял сердито сопящее создание. Всемила попыталась вывернуться, даже что-то недовольно зарычала, вот только остаться сильной и независимой не позволили слезы, хлынувшие потоком.

— Ненавижу, — прошептала Всемила сквозь всхлипы.

— Я понял, — сдержать улыбку Лои не смог. Уж больно беспомощно у нее это вышло, совсем по щенячьи. Промокшую на груди униформу лучшей ищейки центрального управления теперь каждый ажан обсуждать будет.

Он прижался губами к виску Милы.

"Там лежит молоденькая девушка, совсем как ты. Уже вторая. И ни следов, ни свидетелей. А ты одна бегаешь".