Overlady_part.6

— Папа Беневоленс III, "Манифест о необходимом и систематическом

уничтожении всего Зла, всегда и любой ценой".

Нужный ей дом стоял на углу двух улиц, он был большим и выстроенным из гранита грязно-серого цвета. Он не мог официально считаться готичным, так как в Халкгинии пока не было такого направления в архитектуре, но всё же это здание выглядело проклятым и готичным.

Луиза сглотнула. Она уже видела намного более злые постройки — технически, в одной из них даже жила — но это вызывало в неё нечто большее, чем плохое предчувствие.

— Мрааа, — заявила Паллас, устраиваясь на плече.

— Я не уверена, подбадриваешь ты меня или советуешь бежать далеко-далеко, — сказала Луиза кошке, подбираясь поближе и делая более короткие шаги, чем ей хотелось бы признать.

— Мрр.

Когда она дёрнула за веревочку, раздался громкий, звучный звон колокола. Звук потревожил воронов, гнездящихся на соседних деревьях, которые дружно взлетели и принялись каркать.

— Ты уверена, что это нужный адрес? — прошептала Луиза в перчатку.

— Да, — твердо ответила Каттлея. — Это дом леди Магдалены ван Делфт. Она управляет культом. Ну, она не управляет культом, потому что это культ Фемин-Анарк и поэтому он антивластный и безиерархичный в своем гиносиндикализме, но именно она кричит на людей и организует собрания. Поэтому она вроде как лидер, хотя и нет, но на самом деле да.

Луиза моргнула.

— Что всё это означало? — спросила она — до того, как подозрительность заставила её уточнить:

— И с каких это пор ты знаешь такие длинные слова?

— Я знаю! Я многому научилась в культе! — радостно ответила Каттлея, каким-то образом сумев не расслышать первый вопрос.

Дальнейшие объяснения были прерваны появлением пухлого мужчины. Выглядел он лет на сорок, голова была лысой и очень блестящей и... эм, в этом макабричном месте он выглядел довольно неуместно. За ним было видно горничную в обычной коричневой форме, которая протирала пыль.

— Я знакомая подруги вашей леди, — сказала Луиза. — Я была по соседству, и леди Кармин попросила меня зайти и передать вашей хозяйке наилучшие пожелания от неё. Меня зовут... — тут Луиза зависла. О, гадство. У неё плохо получалось выдумывать имена. — Леди Убермадхен фон Даарк.

Дворецкий поднял бровь.

— Вы очень хорошо говорите на Тристанийском, моя госпожа, — сказал он. — Я не слышу даже слабого акцента.

— О, я училась в Тристейне, — быстро ответила она. — Готовилась к своему замужеству, но свадьба сорвалась, когда мой будущий муж... эм, пал в битве. — Она запнулась. — Очень трагично, — добавила она. — И я не являюсь представителем основной линии фон Даарк. Боюсь, просто младшая ветвь.

— А, тогда понятно, — сказал дворецкий, отступая с прохода. — А то я был немного смущен, потому что моя троюродная сестра никогда ничего не говорила о дочери.

— Прошу прощения?

— О, моя семья из восточной Германии, с древности служила храбрым фон Дааркам, славным и героическим защитникам от варваров Востока, — пояснил дворецкий. — Я проверю, может ли леди принять вас, а вы, миледи, пока не желаете пока выпить сока или вина?

Луиза выдавила улыбку, сумев задавить в себе панику.

— Не отказалась бы от фруктового сока, — ответила она. — Как хорошо, что в этом доме заботятся о таких вещах. Снаружи немного жарковато. — Хотя тут не было жарко, странный холодок был разлит в воздухе.

— Вы очень добры, моя госпожа, — ответил дворецкий.

Ожидая в холодке, Луиза заметила, что не может до конца расслабиться. Её мысли продолжали вращаться вокруг того, что случилось сегодня днем, снова и снова. Она не могла подавить подозрения, что дворецкий, скорее всего, распознал её ложь — а сейчас вообще может проверять генеалогию, выясняя, существует ли вообще такое имя. И что происходит? Может эта ведьма сейчас тащит Элеонору к плахе?

Из размышлений её выдернули звуки приближающихся шагов, вошла та же служанка со стаканом апельсинового сока на подносе. Она передала его Луизе, сделала реверанс и затем замерла, неверно истолковав опасения Луизы.

— Пожалуйста, не думайте плохо о нас из-за состояния дома, — тихо начала эта робкая служанка. — Хозяйка получила его после свадьбы и, боюсь, он был довольно запущенным. Мы изо всех сил стараемся сделать его более комфортным, но... ну, у этого дома долгая история горя и злобы.

Луиза чуть было не позволила себе удивленно поднять бровь. Разве эта девочка не понимает, что говорит с личностью в зловещем тёмном плаще, которая даже капюшона не сняла? Разве её маскировка настолько хороша, что никто даже не обращает внимания на латную перчатку на её левой руке? Или Перчатка каким-то образом обращает всех вокруг неё в идиотов? Хм. Это многое бы объяснило в поведении миньонов. Может, они слишком долго были рядом с ней, и это вызвало такой тотальный эффект.

В некотором роде она получила ответы на свои вопросы, когда появилась хозяйка дома. Леди Магдалена ван Делфт была величава, фигуриста и бледна, как смерть. Это её "ты уверена, что она не пьющая кровь королева ночи, потому что она напоминает мне Каттлею?" тематика подчёркивалась кроваво-красными губами, длинными прямыми чёрными волосами до пояса, глубокими тёмными глазами и двуцветным чёрно-лиловым платьем. Луиза не могла достоверно поручиться, но у неё появилось жутковатое ощущение, что с приходом хозяйки в комнате стало холоднее.

Конечно же, с такой хозяйкой восприятие нормального и ненормального у служанки было искажено. Луиза вздохнула про себя. Многие люди воспринимали бы её более серьезно, если бы она так выглядела. Она не завидует! Совершенно! Но эта леди отлично подходила под классический канон тристейнской красавицы и... и... и по крайней мере, Луизе проще доспех подгонять и... и спина у неё не болит! Это так нечестно и грубо и...

Леди Магдалена кашлянула.

Повелительница, заливаясь краской, подняла глаза.

— Леди фон Даарк, — поприветствовала её старшая женщина. — Я так рада, наконец, с вами встретиться! Кармин про вас много рассказывала!

— Надеюсь, что хорошее, — почти не задумываясь, брякнула Луиза. — Кармин может быть... немного пустоголовой.

Магдалена улыбнулась, причем улыбка была немного холодной, величественной и совершенно не обнажала зубов.

— Ну, да. Она же Кармин, — согласилась она. — Милая девочка, но я не уверена, все ли у неё дома.

В этот момент Луизу раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, никто не должен так оскорблять Каттлею, кроме Элеоноры, причем в её случае это было не столько квота на оскорбления, сколько "она настолько невероятно груба, что её не заткнуть". С другой — она не могла не согласиться, что это оскорбление основывается на реальности. И имеет отношение к реальности большее, чем Каттлея, которая вечно витает в облаках.

— Боюсь, она всегда такой была, — ответила Луиза.

— Ха! Не сомневаюсь! — Магдалена смерила взглядом укутанную фигуру перед ней. — Думаю, нам стоит перейти в комнату для чтения. Там удобнее, и не сомневаюсь, что раз вы знаете Кармин, то вы будете заинтересованы в осмотре моей коллекции. Клаудин, это все. Возвращайся к своей работе.

Служанка, чьи очи напоминали глаза лани, наклонилась вперед.

— Вы уверены, что не желаете, чтобы я вас ждала? — довольно недисциплинированно спросила она.

— Нет, я думаю, всё будет в порядке. Продолжай пыль протирать, — приказала леди. — Пойдемте, Убермадхен. Сюда.

Она повела Луизу по пыльным коридорам, на стенах которых висели выцветшие картины, которые довольно сильно напоминали картины, которые можно было найти во владении де ла Вальер. И тем разительнее был контраст с её комнатой для чтения, которая, похоже, получала всё внимание, которого так не хватало остальному дому. Все стены и поверхности были заполнены книгами. На свободных от книг местах стояли мягкие сидения цвета вина. Луиза, сама являясь библиофилом, ощущала себя так, словно бы попала в небольшой рай. Леди Магдалена взмахнула жезлом, зажигая магическое освещение, и затем тщательно закрыла дверь за собой. Из-за полок появился огромный чёрный кот — не домашний котик, а опасный хищник с берегов Инда — и тёрся о её ноги, пока она убирала книги с кресел и предлагала Луизе присесть.

— Тут мы может поговорить более открыто, — холодным тоном сообщила Магдалена. — Этот зал закапсулирован. Не знаю, какой именно предок это проделал и зачем, но сейчас это весьма удобно. Теперь, "Убермадхен", что ты здесь делаешь? Кстати сказать, это было очень глупо с твоей стороны. Серьезно? Убермадхен?

— Это Германское имя, — не менее холодно огрызнулась Луиза, присаживаясь. Она и сама знала, что это было глупо. И не нужно было еще кому-то на это указывать.

— Верно, но только в очень... определённых семьях. Таких семьях, которые в Тристейне назвали бы своих дочерей Агонистой или Торментой. А фон Даарки слишком героичны для такого. — Она покачала головой, и тоже присела, её фамильяр уложил голову ей на колени. — Невероятно глупо! Поверить не могу, что я настолько глупа, чтобы тебя даже в дом пустить! И это после обещания, что я больше не позволю себе быть втянутой в очередное политическое фиаско!

Сухо кивая, Луиза размышляла, что же ей сказать.

— Это большая услуга, и я запомню её, — сказала она, когда Паллас соскользнула с её плеча. Белая кошечка спрыгнула на пол, нашла себе кресло и немедленно на нём уснула.

— Клянешься своей честью повелительницы? — сардонично поинтересовалась Магдалена. — К слову, я думала, ты будешь... — её взгляд смерил Луизу сверху до... ну, скорее с низу и еще ниже, — ...выше.

— Собственно, да — огрызнулась Луиза, стиснув зубы и игнорируя шпильку насчёт её роста. Она вздохнула. Её хотелось снять капюшон, но она не могла. Иначе она продемонстрирует свою личность, что было неприемлемо. — Может быть, мы для начала будем более любезны друг с другом? — спросила она, оглядываясь вокруг. — Должна сказать, что мне нравится твоя библиотека.

— О? — Магдалена выпрямилась в кресле, поглаживая голову своего фамильяра. — Должна сказать, что это меня удивляет. Несмотря на всю ту трескотню, что я там несла, должна признать, что Кармин довольно не начитана и её вкусы кошмарны.

И снова Луиза поморщилась.

— Это... не то чтобы неправда, — дипломатично согласилась она. — И её вкусы иногда довольно невзыскательны. — Она полуобернулась и посмотрела на ближайшую книгу. Эту она узнала — О. "Наставления по правильному поведению добродетельной жены с многочисленными примерами того, как избежать греха", — сообщила она.

— Ты читала?

Луиза поморщилась. Конечно, читала. Родители купили ей эту книгу на её шестнадцатый день рождения.

— Это ужасный шлак, который нужно сжечь, — мрачно ответила она.

Лицо леди Магдалены расцвело в улыбке.

— Я знаю! Я правда не понимаю, за что хоть кто-то её может хвалить! Мой муж мне её притащил — и должна сказать, что у него до сих пор мурашки по коже от того, что он к этой книге прикоснулся!

— Не понимаю, зачем ты вообще её тут держишь, — удивилась Луиза, качая головой. — Пусть это и не худшая книга из тех, что я читала, но в десятке худших.

— Честно говоря, из-за её кожаного переплёта из неё получился удобный подлокотник.

Луиза удивленно подняла брови.

— Боже. Отличное применение. Никогда бы не подумала, что это можно приспособить под что-то полезное.

Леди Магдалена рассмеялась, и сердце Луизы подпрыгнуло. Может быть, у неё есть шанс.

— И чтобы тебя больше тут не видели, оборванец! Тут уличным крысам не рады!

Двери кухни распахнулись, и из них вылетел вонючий малолетка, одетый в разнообразные краденые вещи.

— Эй! — возмутился он.

— Я тебя предупредил! Еще раз тут увижу, отпинаю как положено!

Изрыгая проклятия, ругательства и жестикулируя длинным кинжалом в сторону выбросившего его мужчины, явно-ребёнок-а-не-замаскированный-миньон убежал.

Сидящий на крыше Игни грустно покачал головой. Человеческие дети совершенно не умели пробираться на кухни и воровать еду. Громко жуя окорок, который он украл и обуглил до приемлемого для миньонов состояния, Игни обдумывал сложившуюся ситуацию. Он один. Он потерял повелительницу. Если он вернётся в башню без неё, то его запытают до смерти. Неоднократно. Она не погибла, потому что руны фамильяра не исчезли с его руки. Значит, следующим его шагом будет нахождение повелительницы, чтобы избежать своей судьбы и ужасной смерти в пыточной за её утерю.

Он вздохнул. Сейчас он искренне желал, чтобы тут был Макси или Маггат. Они были хитрее. Без команд повелительницы он должен был — драматическая пауза — попытаться придумать, чего бы она от него хотела, и затём выполнять.

Игни вздохнул про себя. Явный же признак того, что он слишком долго водился с Макси. Он подхватил проклятие мило драмы.

Поднявшись на ноги, он шустро полез по стене. Пусть он и не был так хорош в этом, как зелёные, но миньоны были очень сильны для своих размеров, и у них была крепкая хватка. По старым стенам было несложно карабкаться, и он просто полез на ощущение Зла. Повелителям обычно нравилось, когда ты ищешь Зло. Либо ты найдешь для них блестяшки, которые можно разграбить, либо соперников, которых можно убить. А потом ограбить.

— О нет, конечно же, я не попытаюсь сбежать, моя дражайшая мадам де Марципан, — услыхал он голос, полный латентного Зла, привычной жестокости и злобы. И следовало отметить, что этот голос был весьма похож на голос повелительницы. Наверное, это была повесестра. Не вампирская, которая осталась в башне, а вторая.

— Монтеспан, — поправила её ужасная Героиня, которая была очень похожа на повелительницу.

— Прости, что?

— Де Монтеспан. Не де Марципан.

— Извини? Ты хоть раз пробовала уши чистить? Франсуаза Афинаида, именно это я и сказала. Де Монтеспан. Собственно, я рассматриваю возможность побега с той же малой вероятностью, что и ты — ну, скажем, измену стране.

...миньонам нужно было имя для второй сестры. Потому что иначе бы их сбивало с толку наличие двух повесестёр. Игни полез дальше, пока не устроился на выступе над зарешеченным окном.

— Твои злобные инсинуации не имеют смысла, — тихо ответила гнусная героиня. — Тут никто не услышит твоих лживых слов.

Игни задумался, стоит ли ему сообщать, что он находится снаружи и прекрасно их слышит. Но решил, что не стоит. Он же не был тупицей вроде Феттид. Обычно. По крайней мере, в половине случаев.

— Боже, я же ни на что не намекаю, — заявила повесестра, тем же тоном, которым обычно говорила повелительница, когда предвкушала пытки или пинала в лицо шута. — Если бы я на что-то намекала, то сослалась бы на документы, которые я заполучила и храню в своих апартаментах, которые упоминают... кое-какие твои незаконные дела. Ты ведь знаешь, о чём я.

— Я на это не куплюсь, — огрызнулась Героиня. Игни устал думать о том, как бы её назвать, так что решил звать её Марципан. Ему нравился марципан, особенно его миньонская разновидность, в которой применялся горький миндаль и который был летален для большинства других видов. — Мы уже потеряли достаточно храбрых стражников во время попыток проникнуть в твою квартиру.