Каждый день праздник

— Я попробовал. Пальцами. Вроде нормально...

— Когда сам, это не то, — авторитетно заявил на это Лекс и опрокинул парня на спину.

Навис сверху, обхватив запястья, придавил слегка и поделился дыханием в поцелуе. Ден пришел к нему без футболки, в одних штанах, поэтому ничто не препятствовало быстрым сухим поцелуям, которыми Лекс спустился от подбородка парня к пупку.

— Когда ты не перехватываешь инициативу, это так заводит, — поддразнил он, вылизывая Денискин живот.

— Для тебя стараюсь... ох! — не остался тот в долгу, простонав, когда Лекс погрузил язык во впадинку пупка.

На что старший парень криво усмехнулся и одним рывком стянул с Дена штаны, под которыми не оказалось белья. Какой сообразительный мальчик! За то, что заставил их с Димкой поволноваться, хотелось замучить до полусмерти, чем Лекс и занимался добрых полчаса. Пока Ден не начал натурально скулить и сотрясаться крупной дрожью от болезненной неудовлетворенности. Вот тогда Лекс достал припасенную заранее смазку и добавил к губам на сочащемся члене пальцы. Динька подпрыгнул на диване, даже не простонал, а почти вскрикнул. Захныкал, укусил собственную ладонь, когда осознал, что все эти непотребные звуки издает он сам, ведь у Лекса, простите, рот был занят. Старший парень заурчал, как зажравшийся кошак, и принялся вылизывать пряную щелочку на члене старшего близнеца с удвоенной тщательностью. С первого раза найти простату получается не всегда, Лекс это знал, но в случае с Деном у него было некоторое преимущество. Он доподлинно знал, на какие прикосновения и в каких конкретно местах обычно с готовностью отзывается тело его брата-близнеца, поэтому задача упрощалась.

— Лекс, хватит! Лекс, я не могу!

— Можешь, малыш... все ты можешь... — насмешливо откликнулся старший парень и длинно лизнул, начиная от нежного местечка под яичками и до самой головки подрагивающего под языком члена.

— А! — В голос заорал Ден и снова не смог кончить, потому что Лекс предусмотрительно окольцевал пальцами член и сдавил у основания.

Ден захныкал отчаянно и с болью в голосе. Но даже это не разжалобило его мучителя. Лекс еще никогда в жизни не видел своего милого мачо таким беспомощным, таким доверчиво раскрытым и... Дальнейшее помнилось смутно. Помутнение, спермотоксикоз, не поддающееся контролю вожделение. Да все, что угодно! Но он сам не уловил момент, когда расстегнул на себе брюки, развел в стороны согнутые в коленях ноги парня, настойчиво огладив пальцами на сгибах, переходящих в пах, поднял голову, увидел мокрого, как мышь, распластавшегося на диване Дениску, чьи глаз были мутными и такими... такими... ох, черт! Лекс опомнился, когда толкнулся внутрь и застрял на середине. Ден выгнулся и, запрокинув голову, сдавленно чертыхнулся, стиснув зубы. Лекс тут же сдал назад и выскользнул, проклиная себя за несдержанность. Он же обещал, что только пальцы! Но тут Ден словно с цепи сорвался. Подскочил на кровати, метнулся к Лексу, схватил за локти.

— Куда?! Вернись!

— Ден я...

— Ебаный в рот! Вставь мне уже!

— Вот как ты заговорил! — не выдержал Лекс и исполнил требуемое, только на этот раз сразу и до конца. Ден вскрикнул и... затих, только зажмурился сильно и снова откинулся на диван, разжав пальцы на предплечьях Лекса. Тот тоже весь застыл, с трудом борясь с собой, чтобы не начать толкаться внутрь. Зажмурился, стиснул зубы и с трудом выдавил из себя, как мантру:

— Дыши, малыш. Дыши... дыши...

— Я... я щас... я только... ох! Огромный такой... Лекс.

— Тихо, тихо... — принялся увещевать тот в ответ, но сам уже не мог больше терпеть и начал раскачиваться.

Ден замычал, но больше никак не выказал недовольство. Это воодушевило. Кажется, первый шок прошел, и Дениска справился с неизбежной болью. Рваный выдох облегчения превратился у Лекса в стон, когда он плавно качнул бедрами сначала назад, а потом снова двинулся вперед, проталкиваясь в обволакивающую тесноту чужого тела. Еще несколько таких движений и... все встало на круги своя. Ден начал отвечать, постанывать, что-то неразборчиво бормоча и мотая головой по дивану. Лекс расслабился и отпустил себя. Кончил прямо в парня, как и любил. После чего осторожно вышел, заменил член пальцами и всосал в себя динькин член. Ден кончил настолько бурно, что Лекс так и не смог его добудиться, потому что сразу после оглушительного оргазма Денис провалился в удовлетворенный глубокий сон. Похоже, кое-кто сегодня обоих своих близнецов заездил. Хмыкнув в ответ на собственную мысль, Лекс сходил в ванну за полотенцем, обтер Дена как мог. Нашел в шкафу одеяло и подушку и оставил старшего близнеца досыпать в квартире на девятом этаже, а сам спустился к Димке на восьмой.

Он проснулся один, Димка, как типичный жаворонок, всегда вставал рано, но теперь, с этим утренним кормлением, ничто не могло удержать младшего близнеца в постели, даже если Лекс и Ден были готовы удерживать его двумя парами рук. Но голодные дети, как известно, ждать не любят. Лекс с наслаждением потянулся всем телом, промурчал в потолок нечто нечленораздельное и все же заставил себя выбраться из кровати. Ему нравилось кормить малышей вместе с Димкой. Странно, что сегодня тот его не разбудил. Димка всегда очень заботился о том, чтобы малыши не чувствовали, что кого-то из них любят больше, а кого-то меньше. Но, понятное дело, когда он брался за бутылочку с молочной смесью, кормить он мог только одного ребенка. А второму пришлось бы ждать своей очереди, что ни есть гуд. Поэтому Димка расталкивал Лекса, и они устраивались на кухне с бутылочками и каждый со своим малышом на руках.

Еще в коридоре Лекс услышал доносившиеся из кухни голоса. Похоже, сегодня вместе с Димкой кормлением решил заняться Ден.

— А он что?

— Сказал, что теперь у него каждый день, как праздник... — раздался невнятный ответ Дена на вопрос Димки. Лекс легко различал близнецов не сколько по голосам, сколько по характерным интонациям, тону.

— А ты?

— Я же уже сказал! — бурно запротестовал старший близнец.

— Ага. Меня трахнули, и мне понравилось — это что, объяснение?

— Не, ну, а что ты хочешь услышать?

— Правильно-правильно. Лучше один раз увидеть, — встрял в разговор братьев Лекс, привалившийся к косяку и скрестивший руки на груди. Ребята тут же заулыбались. Такие откровенно домашние и любимые, с младенцами на руках. Картина была настолько идеалистической, что защемило сердце.

— А, кстати, — спохватился Димка, — вчера, уже в районе двенадцати, у тебя мобильник в куртке завибрировал. Ну, я взял... — он как-то подозрительно смутился, поэтому насторожились оба: и Лекс, и Ден. — Жека рассказал твоему отцу про нас... ну, и что внуки... В общем, в районе двенадцати ждем гостей, — преувеличенно воодушевленно закончил Димка и просительно сказал: — Помешай жульен, а то руки заняты.

Лекс на полном автомате подошел к плите, на которой в глубокой сковороде готовилось какое-то умопомрачительное блюдо, и взялся за деревянную лопатку. В кухне повисла напряженная тишина, разбавляемая только шумом газовой плиты и чмоканьем маленьких близнецов.

— Ты теперь отчима Жекой зовешь? — тихо спросил Лекс, все еще переваривая услышанное.

— Ну, мы поговорили, и я признался, что отцом его называть как-то стремно, но и по имени-отчеству — тоже не то. Договорились звать просто по имени. Кстати, мама передавала, что ты тоже можешь к ней без отчества обращаться. А еще, Динька, — Димка повернулся к брату, — она хочет с тобой серьезно поговорить. Думаю, тебе тоже есть, что ей сказать.

— Угу, — как-то невнятно откликнулся тот.

— Откуда он моего отца знает?

— По бизнесу как-то связаны.

— Круто. Мир снова тесен.

— Ну и что? Просто скажи себе, что праздники продолжаются, только и всего.

На этой оптимистичной ноте в кухню с деловитым видом вплыл, задрав хвост трубой, позабытый за всеми этими переживаниями Жульбарс и потребовал мсяо-мсяо, как в шутку называл мясо Димка, подсмотрев данное коверканье простого слова у кого-то в сети. Так что ребята временно отвлеклись от забот. Котик был злостно затискан и закормлен. И жизнь продолжалась.

Конец.