Возможности эльфийской людологии

Он смотрел в другую сторону, поэтому, когда обернулся, выражение лица у него было просто зверским, но увидев, кто именно к нему столь непочтительно обратился, застыл, и мимика у него настолько переменилась, что я шепнул близстоящим мерцающим.

— Народ, улыбаемся и машем. Да не оружием, а просто так. Отходим, говорю. Отходим! Мерцающие со второго раза на третий послушались, медленно отступая. Никому не хотелось присутствовать при семейном скандале, который только нарастал.

— Мой сын будет мерцать! — решительно наступала на князя девушка.

— Наш сын! Ему еще и править!

— Не надо ему это!

Ага, кажется, что-то такое припоминаю, это должность императора у них тут выборная, а вот князья титул наследуют. Или наоборот? А, не помню. Вовремя я, однако, смекнул слинять пока не поздно. Когда мерцающие уже почти расползлись кто куда, опомнились витязи княжеской дружины. Не знаю, какие у них тут звания бытуют, но с лошади соскочил, надо думать, капитан, ну или как тут у них называется заместитель князя? Может, воевода? Короче, парень оказался не робкого десятка. Лично я так бы не рискнул. А он сумел-таки забрать у мерцающей леди ребенка. Причем супруги, а я рискнул предположить, что они все-таки были супругами, продолжили орать друг на друга, пока наш бравый воевода махнул рукой своим, после чего те отвели коней в сторонку. После чего парень в серьезном таком кожаном доспехе и шлеме, явно диссонирующими с крохотным, хныкающим свертком в его руках, приблизился к нам с Павликом. К тому моменту из всей мерцающей братии мы с ним остались вдвоем. Нет, на улице ошивались и другие мерцающие, не все же разбрелись по домам, но на нас они даже внимания не обращали, потому что подобные семейные сцены на это недели повторялись регулярно, пусть и с небольшими вариациями, просто только сегодня к нам пожаловал настолько высокопоставленный покинутый муж.

— Воевода Варл ви'Ромаштур, — представился бравый военный. Ребенок у него на руках заворочался и агукнул, из-за чего парень перестал нас пристально разглядывать, поэтому я улучил момент, чтобы указать на него взглядом и вопросительно посмотреть на Павлика. Тот не понял или только сделал вид. Пришлось браться за переговоры самому.

— Скажите, уважаемый, имя Павлентий Ри'Дорьк вам...

— Где?!

— Эй-эй! Вы княжича-то отдайте...

— Это княжна, — быстро успокоился воевода и почему-то именно мне протянул ребенка.

— Где Дорьк?

Павлик сделал попытку попятиться, но я решительно толкнул его в спину, и он едва не налетел на воеводу. Хорошо, что девочка как раз перекочевала ко мне в руки. Странно, мне казалось, что и князь, и его благоверная имели в виду мальчика. Хотя... вполне возможно это был второй ребенок. Даже интересно, кто из мелкой мерцающей братии, донимающей меня последнее время, был сынишкой князя?

— Ну и как тут дела? — это ко мне подкрался Фима.

— Сам не видишь? — укачивая похныкивающую девчушку, мотнул головой на дерущихся и спорящих.

Дрались воевода и Павлик. Причем, не то чтобы с особой остервенелой яростью, но этим двоим явно было, что сказать друг другу. Точнее, высказать. И делать это они предпочитали в рукопашной. А вот князь и его мерцающая леди уже поорали и только шипели друг на друга. Только выглядело это со стороны еще более стремно. Подходить к ним и разнимать мне не хотелось. Милые бранятся — только тешатся, о-о-чень верно подмечено, я считаю.

— Ладно, если по существу, наши только что вернулись с очередной вылазки и принесли сведения о Братстве. Тебе интересно?

— Ты еще спрашиваешь! Только не могу же я и дальше изображать из себя мать гусыню? — я указал на ребенка в своих руках. И тот выбрал именно этот момент для того, чтобы завопить в полный голос. Драка и скандал тут же прекратились. Вот это я понимаю, отношение к детям. У нас в стране такое вряд ли встретишь. Первым возле меня оказался сам князь. Забрал дочь, покачал на руках и обратился ко мне.

— Ты психолог?

— Я. А это ваш Павлик.

— Да его я знаю, — отмахнулись от меня.

— Как? И в мерцании? — не поверил объект разговора. Князь только хмыкнул и посмотрел на супругу, которая принялась сюсюкать с дочкой, которую он все еще держал на руках. Умилительная картина.

— А этот? — спросил князь, указав на Фиму. Тот выглядел как обычный взрослый мерцающий. Не часто я видел его в этом образе. Думаю, не только я.

— Пестрый.

— Ясно, — взгляд князя стал недобрым. — Поговорим? — это он адресовал уже Фиме. Тот широко улыбнулся. — Прошу в мой...

— Без меня не выйдет, — объявило новое действующее лицо. Ну, вот что за засада?! Я, конечно, предполагал, когда к нам из леса выехала конная ватага, добром это не кончится, но вот надо было моему внутреннему чутью и на этот раз не ошибиться.

— Камюэль, и ты тут, — прозвучало не искренне. Эльф это понял и только фыркнул. Фима закатил глаза и... через мгновение стоял перед нами уже маленьким мальчиком.

— Не беспокойтесь, — бросил Камю князю, — это он так надо мной издевается. Тот хмыкнул и окончательно передал ребенка супруге, правда молча уйти за серым кардиналом и учителем мерцающих не захотел, а обратился к ней, как мне показалось с легким осуждением и все-таки с просительной, а не повелительной интонацией.

— Сына-то приведи. Хоть взгляну на него.

Она кивнула, тяжело вздохнув. Похоже, придется удвоить усилия для того, чтобы уговорить Ира хотя бы на пару часов вернуться на Землю, чтобы я мог распечатать себе из инета материалы по семейной психологии. Я, конечно, всегда гордился тем, что не имею психологического образования, но во время этого так называемого отпуска впервые осознал, что устал бродить в потемках. Одно дело справляться с подростковыми проблемами своих воспитанников в университете и совсем другое общаться с их родителями. Да уж, тяжела и неказиста жизнь психолога-эльфиста!

Камюэль Барсим Огненный

Разговор обещал быть тяжелым, так что чужие уши нам были ни к чему. Но выставить Ириргавируса за дверь не получилось. Он ждал нас в доме своего деда. Ефиминисюкирус самозабвенно играл свою излюбленную роль. Кто бы знал, как меня это раздражало! В детском мерцании он был особенно невыносим. И пусть он говорил, что его сородичи никогда не меняются внутренне, я уже имел возможность убедиться в обратном. Тем более с нами пришел князь Харьюсский, поэтому я не мог позволить себе вольности в обращении с Пестрым, но будь моя воля... Лучше об этом даже не думать. Не сейчас.

— Ир, это конфиденциальная информация, поэтому, будь так любезен...

— Я о вас знаю.

Мне сначала показалось, что я ослышался. Следующей мыслью было — 'Откуда!'. Я стремительно повернулся к Пестрому и обнаружил рядом с собой его взрослое обличье. Я так до конца и не выяснил, реален ли этот его облик или не более чем очередное мерцание.

— Поэтому хочу поговорить до того, как вы втроем тут запретесь.

— Что все это значит? — могу понять недовольство князя, но лучше дать этому мальчишке высказаться, у Андрея, конечно, была масса недостатков, но его чутье на людей восхищало. Именно он буквально пару дней назад, когда я в очередной раз предпринял попытку уговорить своих подчиненных вернуться на временно оставленные ими посты, сказал, что иногда мерцающим просто следует предоставить возможность высказаться в полный голос, без обиняков, как он выразился. После этого они успокаивались, переставали кидаться и даже на время обретали уникальную способность слышать то, что ты им говоришь.

— Князь, вы не оставите нас?

— Не думаю, — отрезал тот.

Могу его понять, после встряски, которую ему устроила супруга. Я сам только сегодня ранним утром узнал, что она исчезла из княжеских палат. Мои подчиненные проморгали. Вот если бы Маринерус и Борилесарус были на месте, такого бы не случилось, что стало последней каплей. Сегодня я поставил перед собой цель и собирался достичь ее любыми, даже самыми неблагородными способами. Первой мыслью было надавить на Пестрого через наши с ним отношения. Чтобы отказаться от нее пришлось приложить массу усилий, но я справился. Потом пришла информация, что странные личности, весьма вероятно мерцающие, появились одновременно в ряде приграничных городов. И вот теперь я прибыл в Чащу Лис как раз вовремя, чтобы услышать, как Пестрый говорит Андрею, что есть новая информация. Хорошо, что мне удалось убедить психолога остаться на улице. Его помощь требовалась супруге князя, да и воевода с княжеским аудитором мне доверия не внушали. И вот теперь Ир. Они, что, все сговорились? Начинаю понимать, откуда у Андрея регулярно проскальзывала эта мысль. Сам слышал, как он пару дней назад возмущался, когда его в очередной раз пригласили 'разнимать' парламентеров, которые чуть не подрались, так как два юных мерцающих до победного не хотели забывать обиды, поэтому прикинулись мерцаниями друг друга и попытались разогнать парламентеров и с одной и с другой стороны.

Прошел вглубь комнаты и опустился на тахту. Почувствовал себя уставшим и безумно старым. Никогда еще не испытывал такой безысходности. Похоже, вся эта ситуация с мерцающими сильно меня подкосила, а я и не заметил. Впрочем, невнимательность, похоже, прочно укоренилась во мне, иначе, как объяснить, что присутствие за спиной постороннего элемента я обнаружил только тогда, когда в плечи ввинтились сильные пальцы. Хотел возмутиться, но испытал приступ апатии, который быстро сменился блаженством. Фима разминал мне плечи. О, да! Еще вот тут. И там тоже. И... так, а вот за ушами лучше не трогать. Сам испугался того звука, который издал. В нем было и возмущение, и блаженство. Да, старею. Надо бы побеседовать с Андреем с глазу на глаз, пусть посоветует какое-нибудь действенное средство. Он же у нас психолог. Еще и личный консультант императора по национальному вопросы. Пусть отрабатывает.

— Что и требовалось доказать, — прокомментировал Ир.

— Андрей нас сдал? — поинтересовался у меня из-за спины Пестрый. В понятливости ему не откажешь. За ушами он больше не трогал. Но снова расслабиться я не смог. На меня смотрели и Ир, и князь. И оба этих взгляда мне не нравились.

— Да. Еще в тот раз, когда ты сказал ему, — Ир весьма непочтительно кивнул на меня, — что их с Барсиком отец тоже замешан в этой истории.

— Что-то такое припоминаю.

— Достаточно, — обрубил я обоих и передернул плечами, давая понять, что массаж может и подождать. — У тебя есть какие-то претензии?

— Кроме тех, в которых я лично выясняю, что господина Барсима-старшего разыграли втемную. Кстати, как тут без меня Андрей? Кажется, ты обещал присматривать за ним, и что я вижу? Стоит он в центре площади, а на него кавалькада движется, — Ир наградил деда хмурым взглядом и на князя покосился с не меньшим обвинением.

— О, да. А потом я ради его одного вывел на улицы ополчение. Думаю, этого ты так же не мог не заметить.

— Потому и не настучал по ушам сразу, — пробурчал Ир в сторону. Мальчишка! Хотя, кого я обвиняю, если его дед не далеко от него ушел? Пришлось вмешаться, а то так бы и не приступили к обсуждению главного вопроса.

— Что тебе удалось выяснить?

— Похоже, не мне одному, — быстро нашелся Ир. Сметливый. И как мое ведомство его проморгало? Карл успел первым. Теперь уже не перевербуешь. Не секрет, что в университете у меня были свои осведомители фактически на каждом курсе, но светлый эльф Ирирган Шутвик в их число не попал. Глупо спрашивать почему, слишком боялся быть разоблаченным, потому и сделал все, чтобы не попасться на глаза моим вербовщикам. А впрочем, — как там Андрей говорит? — что не делается, то к лучшему. Верно подмечено!

— Да, я пришел к схожему выводу. И если уже знаешь об этом, почему так уверен, что выяснил больше меня? Он снова посмотрел поверх меня на своего деда и выдал совсем уж загадочную фразу.

— Я ее нашел. Правда, не совсем я. А Андрей догадался. Снова. Но... — сама отрывистость, с которой Ир строил фразы, насторожила до крайности. Я не плохо его знал еще тогда, когда он притворялся светлым эльфом и исполнял обязанности секретаря ректора, он, конечно, и сейчас их исполняет, но уже реже, да и времена изменились. Одно 'но'. Даже вне мерцания мальчик имел великолепное воспитание и умел хорошо и гладко рассуждать о самых различных вещах. Если в его речи появилась такая нервозность, говорить ему, и правда, тяжело. Из-за нас с его дедом или тут что-то другое?

— Где? — То, с какой интонацией был озвучен этот короткий вопрос, развеяло все сомнения. Таким, голос Фимы я еще не слышал, поэтому даже попытался запрокинуть голову, чтобы рассмотреть выражение его лица, но не успел. Мерцающий вышел из-за спинки тахты и, подвинув меня, сел рядом. Уперся локтями в колени и низко опустил голову, словно ожидая приговор. Так с какой стати Ир все еще отмалчивается? Говори! Повторять приказ вслух не потребовалось. Ир вздохнул и, явно осторожничая, произнес.

— Не поверишь, то в том же университете. Курс другой, факультет тоже. Мы едва с ней не столкнулись, когда отбывали с колокольчиками на каникулы в замок Виттебрандов. Потом как-то все так завертелось, что ни я, ни Андрей о ней уже и не вспомнили, не до того было. А потом... — Ир помялся, — я рассказал ему о... семье.

— Она научилась мерцать?

— Я не уверен. Не стал сильно светиться, просто на правах секретаря ректора проверил кое-что по своим каналам. Положим, убедительными эти сведения мне не показались, но чутье Андрея говорит обратное. И даже если это не она, девушка замешана в делах Братства, в этом я уверен.

— Мне нужно с ней встретиться.

— Нет. Будет лучше, если мы с Андреем попробуем. Не хотелось бы спугнуть раньше времени. Да, ты правильно подумал. Это значит, что нам следует как можно быстрее вернуться в университет. Вы все знаете, что там сейчас идет активная подготовка к ЛУИ, это лучший шанс незаметно подобраться к ней и вывести на чистую воду. К тому же, есть неплохие шансы найти ниточки, ведущие к Братству все в том же университете. Кто не знает, как князь Харьюсский относится к национальным меньшинствам? — последнее словосочетания он явно подхватил у Андрея. Названный князь лишь поморщился. В свете вскрывшихся обстоятельств его семейно жизни не трудно было догадаться, кто вынудил его изображать из себя главного националиста.

Предложение Ириргавируса имело смысл. Во-первых, Харьюсский университет, правда, был одним из самых крупных учебных заведений Федерации, и там могли не просто учиться дети членов Братства, но и сами студенты, например, со старших курсов, могли являться верными его адептами, что уже интереснее. Во-вторых, кого бы они не собирались ловить, это было важно для Фимы, я это чувствовал. И впервые подумал о том, что вторая причина кажется мне важнее, чем первая. Странно, когда это я начал отодвигать интересы страны на второй план? И, в-третьих, мне на стол ежедневно ложилось от трех до восемнадцати прошений об экстренном возвращении психолога на основное место работы. Особенно усердствовали драконы, в частности Елка, как Андрей называл самого молодого из них, но кроме него регулярно писали преподаватели и деканы. Ректор пока крепился, но я прекрасно понимал, что и его надолго не хватит. Вот только было и четвертое обстоятельство, существование которого подтвердил возмущенный возглас Фимы, который снова успел стать ребенком.