Цель Перерождение

-Я ничего не собираюсь слушать! Так что забудь обо мне и больше никогда, слышишь никогда, не смей искать меня или пытаться выйти на контакт! — в очень грубой манере я перебил старого друга.

Вызвав центральный интерфейс корабля, отключил систему оповещений и большинство других программных функций, к которым можно было подключиться. На несколько секунд показалось, что все прошло и можно вернуться к размышлениям, но старого друга это не остановило, он продолжил вещать:

-Красноглазый, ты думал, что сможешь отключить мне доступ к нервному центру "Ямы Лазаря", не большого ли ты о себе мнения? — старый друг злился, и это было ясно потому, как он постоянно менял голос. — Но я воззвал к тебе не для того, чтобы спорить или ругаться. Появился один важный вопрос, требующий вмешательства Печатей!

-Вначале перестань менять голоса. Затем желательно помедленнее рассказывай, что произошло.

-Сколько времени прошло, а ты все не меняешься. До сих пор пытаешься строить из себя всесильного и могучего командира. Но так даже лучше. Кто знает, может, именно эти качества, и помогут в сложившейся ситуации.

-Быстрее переходи к делу. У меня не так много времени, — в который раз я перебил старого друга.

-Подожди не перебивай, как ты любишь это делать. Кто-то вскрыл главное Хранилище, вылез из подпространства, по пути вывернув его... А, да еще он узнал местоположение Земли и забрал печать.

Волна гнева и злости переполнила все возможные пределы терпения и спокойствия. Одним словом, я взорвался негодованием:

-Что, как? Как кто-то смог выйти из блуждающего коридора? Кем был этот "гений", очередной неудачный отброс или нет?

-Я же просил не перебивать меня! — голос старого друга резко потерял разнообразие, став чем-то средним между звериным рыком и моими собственными интонациями. — А на свои вопросы ты и сам можешь спокойно ответить, Красноглазый. О, злость сменилась на недоумение. Я уверен, сейчас ты думаешь, кто же посмел противостоять мне, кому хватило сил. Но ответ ты же не найдешь, да? Скажи только одно слово, и я намекну тебе.

И так каждый раз, когда разговариваю со старым другом, каждый раз наступаю на одни и те же грабли, и каждый раз он заставляет играть по своим правилам. И этот вопрос не исключение. Я даже представить не могу, кому хватит, или точнее, кто настолько безрассуден, чтобы во второй раз противостоять мне. Если только... нет, они не способны объединиться в конклав... боги не способны сотрудничать.

Значит, выбора не остается, придётся пресмыкаться перед старым другом:

-Ладно, я согласен.

-Ох, так бы с самого начала, — голос старого друга превратился в наполненный радостью детский голосок. — Хранилище разграбил тот, кого наги и идеонцы называют Проклятым, тот, кто смел однажды выйти против всех.

-Он не мог, — голос дрожал, — у него не осталось верующих, у него нет сил, он ничтожен! Ты врешь! — эмоции вырвались из-под контроля.

-Эмоции, какое глупое чувство для того, кто превзошел красный рассвет и способен пробираться сквозь пространство. Они ничто для нас, они пустышки для сильного мира сего!

-Ты не Лизонброн Браун, — имя старого друга непроизвольно вырвалось у меня, — владеющий бесконечным множеством лиц и чувств, он никогда бы такое ни сказал. Кто ты?!

-Я тот, кто я есть, и ничего более. Хотел ответа — ты его получил. Захочешь большего, всегда добро пожаловать на сам знаешь, какую планету. Я буду ждать в "Черном Котле" ... веч... не ждет...

Сигнал оборвался. Последовала тишина, изредка нарушавшаяся криками. Хотя нет, это кричал не я, это был кто-то другой... это было Безумие.

Планета Хелхам, Лунный Оазис, Скиталец

Прогулка обратно в оазис выдалась хуже, чем в Хранилище. Затянувшись на две недели, она полностью меня измотала. Больше всего свой вклад внесла погода. Хотя заслуги убийц наг и непонятного взгляда из Хранилища не стоит отрицать.

Огромные крюки, зарывание в песок, нехватка воды, редкие и неприятные стычки и, в особенности, попытки пережить холодные ночи, каждую из которых я бы скорее назвал ледяным адом, составляли мой день. Но теперь осталось перейти только одну дюну. И оазис появится во всей своей красе.

Я не ожидал, что с песчаного холма откроется столь великолепное зрелище, которое будет сравнимо с красотой планетарных столиц. Сады, озера и хорошо вписавшиеся в атмосферу дома пузыри на пару с бегающими фонарями-кустами были видны отсюда. А постоянно перемещающиеся люди казались муравьями. Жаль, что вид был малой частью. Так как все остальное надо было видеть снизу. Только там и никак не в другом месте ощущалась настоящая суть оазиса или как бы сказали местные — "зеленой дыры". Хотя это не будет полностью правдой, ведь главной особенностью как планеты, так и оазиса является самозваный мировой дуб. Жаль, красоту портит гигантская статуя бога-покровителя. Будь она не столь типичной и низкопробной, более присущей для мелкого божества, то вполне могла дополнять, а то и превзойти дуб в красоте.

Вопрос: а как спуститься вниз? Кажется, никак... если только прокатиться кубарем вниз, но будет чересчур болезненно. Получается, придется делать еще один крюк, а это столько времени, которое можно было потратить на обед и отдых. Но раз другого выхода нет. Значит, в обход.

Внезапный и на удивление сильный порыв ветра столкнул меня с дюны. Я не покатился вниз, как можно подумать, я полетел как бумажный самолетик. Недолго, зато удачно. Потоки ветра исчезли и не мешали мне падать в озеро. Чтобы падение не вышло болезненным, расправил плащ на подобии белок-летяг и начал спокойно планировать.

Может встать вопрос, почему я не сделал так, пока стоял на дюне. Все просто, не было нужного пространства для маневра, а вот в воздухе его хоть отбавляй.

За несколько метров до воды убрал плащ и начал падение, выставив руки вперед. Какое же было блаженство оказаться в столь прохладной и освежающей воде. Такое чувство, как будто ты переродился, получил второе дыханье и готов крушить горы, да и вообще делать, что в голову взбредет.

Я готов был плавать еще долго и долго, если бы не усталость. Ведь даже такой относительно небольшой заряд бодрости не сможет убрать осадок событий прошедших двух недель. А вот хороший сон и обед — другое дело. Эта "парочка" способна расслабить как тело и разум, так и привести эмоции и мысли к гармонии.

Вылезал из озера долго и неохотно, а выбирал направление и того дольше. В конце концов, приглянулась небольшая, еле заметная из-за густых зарослей, дорога. Она была практически не освещена, да и шум от центральной аллеи до нее не доходил. Как же это было прекрасно — идти и не слушать надоедливой суеты, криков толпы. Только вот имеет тишина обыкновение заканчиваться быстро и бесповоротно. Ближайший перекресток стал тому примером. Странные отголоски, похожие на крики, появились неожиданно. Большой роли я им не придал. Но вот немного постояв на перекрестке, хорошо расслышал крик. Его причина была ясна, как никогда. Пожар — типичная оплошность на любые времена. Немного странно выходило, что тут никого не было. Никто спешил тушить огонь или хотя бы звать на помощь. Просто нескончаемый крик боли. Но пожар — не моя беда. Не моя это планета, чтобы кого-либо спасать или защищать.

Медленно уходил все дальше вглубь города, погружаясь в беззаботную атмосферу жизни и следуя по пути ко сну. Жители дружелюбно приветствовали меня, не задумываясь, кто я такой. Люди Хелхама не делили прибывших на врагов и друзей. Яркая вспышка от фейерверка заставила повернуть назад. Перед глазами появилась жестокая картина, как люди сгорают заживо без шанса на спасения. Чувства, вызванные мыслью, прямо говорили: "Бог ты этого места или нет, но ты должен спасать обреченных, несмотря ни на что. Ибо долг бога — помощь всем". Прислушаться к голосу было одним делом, а вот как идти совсем другим. Медленно, никуда не спеша, я двигался обратно в сторону криков.

Что самое интересное, по возвращению, крик до сих пор разносился, причем тон и интонация у него не поменялись. Это не остановило меня и даже не насторожило, а наоборот заставило думать, что это ребенок. Дом, объятый пламенем, нашелся быстро. Зрелище, подобное этому, было тяжело упустить из виду. Вовсю валящий из окон дым и вырывающиеся потоки жестокого пламени. В душе екнуло. Я стремглав помчался к дому, на ходу отрывая от одежды кусок ткани. Хорошо, что одежда не успела высохнуть. Внутри положение оказалось немногим лучше, чем снаружи. Опадающие куски стен, густейший черный дым и дыры в полу. Пройти было трудно, но не невозможно. Пока добирался до комнаты с криком, весь плащ успел превратиться в обгоревшие ошметки, в некоторых местах появились ожоги. Но все-таки добрался до источника шума. Комната выглядела не так, как остальной дом. Пламя краем касалось стен, обхватывая их, но не прожигая. А колыбельная, откуда доносился крик, не была поглощена дымом. Огонь как будто боялся касаться кроватки с ребенком. Этот факт и отсутствие людей — никак не смогли насторожить.

И это небольшая, но крайне важная ошибка оказалась фатальной. Попытался развернуться и попробовать выбраться, как что-то впилось в шею. Попытка посмотреть, обернулась еще большим потоком боли, которого хватило, чтобы отправиться в забытье. Лишь краем глаза, успел заметить очертания то ли арахнида, то ли еще чего-то похожего и волосатого.

* * *

А дальше все было как во сне, нет, скорее, в кошмаре. Снова повторялись одни и те же события, повторялось событие падения. Какая же боль видеть, когда твое лучшее начинание рушится по швам; видеть, как тебя кидают близкие люди и забывают все остальные; видеть, когда окружающий мир вернулись в точку отсчета, чтобы рухнуть еще сильней. Не зря когда-то меня учили, что сны — это отражение реальности слегка искаженное, показывающее все в более грубых очертаниях, но очертаниях таких, которые хочет видеть спящий.

Резко цепочка событий во сне прервалась. Меня выкинуло в странную комнату. Чем-то она отдаленно напоминала коридор. Такая же голая пустота и тишина. Отличий же было множество: отсутствие знаков, постоянно стекающие стены и незримое присутствие чего-то. Немного прошелся, думал, что что-нибудь произойдет или изменится, но ничего. Тень человека промелькнула и исчезла в центре. Новая цель появилась незамедлительно. Шел медленно, оглядываясь по сторонам, и ничего нового не видел. Пустота была полной, только скрип, появившийся ближе к центру пугал. Звук от него был неестественным и наигранным, от чего страх закладывался в душу. От центра оставалось два шага, как последние нервы пропали. Атмосфера накалилась до предела. Скрип раздавался отовсюду, а тень теперь мелькала повсюду. Я не выдерживал. Даже у бога был свой предел. Сам того не замечая, ноги донесли меня до центра.

И тени из всех возможных закоулков начали стекаться в центр, образуя что-то невнятное и отдаленно похожее на человека. Время тикало, как часы, отдаваясь в голове. Разум сыграл со мной злую шутку. А тени заканчивали последние приготовления. Скелет с ярко-красными глазами, а спустя еще секунду сформировавшийся человек в полном одеянии смотрел мне в глаза. Единственное, почему я бы не признал человека человеком — было отсутствие лица. Лишь два глаза смотрели на меня. Попробовал отойти и что-то предпринять, но не смог, ноги как будто вросли в пол. А затем безликий подошел ко мне, схватил за голову и заговорил протяжно и надменно:

-Что ты видишь во мне, что ты видишь? Всмотрись!

-Я вижу лишь пустоту, такую же черную, как и сам космос! — еще не до конца придя в себя, сухо и уверенно ответил я. Уверенность и спокойствие были игрой, защитным фактором... последним, что смог вынести разум на борьбу со страхом.

-Всмотрись! — прокричал зло безликий. Он не поверил, ему хотелось настоящей правды, которой я дать не мог. Ведь, кроме как пустоты в лице безликого и правды, ничего не было.

Ответом на молчание, безликий хмыкнул и убрал руки, чтобы через мгновение вонзить ко мне в голову. Кисти безликого растворились, стали жидкими и проникли в мой разум.

Образы, видения и воспоминания падения снова нахлынули, но теперь в них не было меня, был кто-то другой. Славу богу они кончились быстро. Но непонятно ради чего безликий их показал. Никакой ясности ложные события не смогли внести, даже наоборот заставили считать, что я кто-то другой.

Снова оказался в комнате, но на этот раз облик её отличался. Вместо стекающих стен и пустоты повсюду были колонны и драгоценности, а в самом центре стояла статуя, укрытая золотой тканью. Медленно, не спеша, стараясь рассмотреть как можно больше деталей, шел к монументу. Статуя незримо притягивала, сопротивляться не было сил.

До самого конца безликого видно не было. Казалось, что так и будет, пока руки сами не скинули ткань со статуи. Удивляться было не нужно. Безликий со знакомым стальным нимбом смотрел на меня, и снизу была маленькая приписка: "Отрешенный от всех и бросивший свое бремя бог-отступник, Проклятый". Еще долго смотрел на надпись и не понимал, что это. Пока глаза статуи резко не загорелись. И Безликий не спрыгнул со своего пьедестала. Попытался отпрыгнуть, но он схватил меня раньше. Безликий держал слишком крепко, попытки врываться были тщетны. Безликий очередной раз протяжно произнес:

-Бежать от себя бесполезно! Вспомни, кто ты такой?! Вспомни, кто я?! Скинь маску искусной лжи!

-Какого черта, ты от меня хочешь? Я вспомнил, кто я, а вот кто ты, мне не понятно! — Пытаясь выбраться из цепкой хватки безликого, прокричал я. Ярость достигала пика и уже практически вырвалась. Оставалось подождать, пока сила пойдет по крови. И тогда хватка безликого покажется ничем.

-Я помогу в последний раз!

Безликий откинул меня и исчез. Встать было легко, слишком легкого.

-Ну, думаю пора! — торжественно, как на публику, произнес безликий и сорвал мое лицо. Я не почувствовал боли, вообще ничего почувствовал, наоборот пришло ни с чем не сравнимое облегчение. И самое ужасное — смысл действий Безликого оставался не ясен. — Что-нибудь изменилось, Скиталец или Проклятый. Даже не знаю, как лучше тебя назвать, — голос безликого немного изменился. Надменность испарилась.

-Ничего не изменилось, я как ничего не понимал, так и не понимаю, — проворчал я. — Может прольёшь свет на происходящее?

-Никаких проблем, просто всмотрись в меня! — радостно провозгласил Безликий.

И я всмотрелся, но... вместо лица Проклятого увидел собственное. Тело невольно ринулось назад. В голове творилась неразбериха. Но где-то глубоко в душе знал, что это правда, надежно скрытая и забытая.

-Мы, одно лицо так? — неуверенно, еще не до конца веря, и осторожно, ожидая подвоха, спрашивал я.

-Ох, наконец, Скиталец понял, что есть что! Только вот ошибочка, ты и есть Проклятый! — теперь голос бога стал в точности таким же, как и мой.

-Подожди, подожди. Я был богом, но никогда творил того, что бы сделало меня отступником. А зовов или призывов появиться тем более не слышал. Твои слова ложны.

-Уверен, а если все это было, а ты заставил себя забыть, чтобы никогда больше не брать на себя бремя воплощения зла, а? — Безликий давил на больные точки, вытаскивая на свет наше прошлое. — Взгляни на статую, взгляни на меня и в конце посмотри на себя.