Риша

-Так ты глухой или просто драть некому? — не выдержал моего молчания чужак.

-Сам ты глухой, — вот честно, я этого совсем не хотела, но ягодина просто сама по себе сорвалась с пальцев и отправилась в полёт. Ну не виновата же я, что она оказалась слегка червивой и я её ещё раньше собиралась выкинуть, а точнее, выстрелить ей в кошку, крадущуюся вдоль забора и охотящуюся за соседскими цыплятами.

-Ах ты же, даркасово отродье! — рука быстро стёрла капельки сока, стекающие со лба, тело метнулось вперёд. Неожиданно быстро, практически мгновенно, только стоял в трёх метрах за забором, как уже пытается ухватиться за ветку. Мне ничего другого не оставалось, как попытаться сигануть в соседский двор и уйти огородами. Не догонишь! Не догонишь!

Домой вернулась через пару оборотов. Бабка сидела хмурая, только недовольно зыркнула на меня из-под бровей, но ничего не сказала по поводу моей пропажи незнамо где. Я уж решила, что повезло. Ан, нет.

-О, так это тот самый засранец, что обстрелял меня ягодами и испортил ворот рубахи соком, — над головой послышался знакомый голос, а чужая рука сильно ухватила кончик уха и со всей силы его крутанула.

-Ай-яй, больно! — пострадавший орган и ожгло болью, а ещё было очень обидно. За что? Ягодка была всего -то одна, да и не могла она там чего-то испортить. Подумаешь, в лоб получил, я же ему ухи не откручиваю.

-Ещё бы ты мне уши откручивал! — походу, последнее предложение я сказала вслух. Меня бесцеремонно повернули вокруг своей оси, наёмник прищурившись уставился в лицо, пристально его разглядывая и чего — то выискивая. А у самого-то уши. И, как я сразу не заметила! Из-под копны взлохмаченных волос, стриженных очень странно, какими-то рваными прядями, выглядывали кончики острых ушей. Причёска удачно скрывала сей факт, однако, если подойти очень близко и присмотреться, то остроухость нежданного гостя было, как говориться, налицо.

-Чего вылупился? За просмотр деньги плати!

-Ещё и невоспитанный хам, — удручённо поцокал языком нежданный гость. — Теперь я лично займусь твоим обучением. Можешь обращаться ко мне ниер Кириэль.

-Ещё чего, больно надо! Я в магическую школу пойду учиться или в Академию!

-До Школы ещё дорасти нужно, а я не могу позволить, чтобы ты позорил род отца своим поведением, — обещающе прошипел наёмник, с силой хватая меня за плечо и волоча на середину комнаты. Самым странным во всём этом было то, что обычно никому не дававшая спуску бабка Ирана, молчала, словно набрала в рот воды.

С этого момента и начался мой персональный ад, организованный по распоряжению деда со стороны отца, "дабы отпрыск сей, рождённый от женщины низкого поведения, хоть и высокородной по рождению, не позорил свою эльфийскую родню неумением вести себя в обществе".

Кириэль оказался настоящим деспотом. Узнав, что учить придётся не мальчика, а девочку, заявил, что это ещё и лучше. Проблем, дескать, будет меньше.

В будущем.

Однако сей факт вовсе не освободил меня от изучения эльфийского этикета, и это наряду с языком и обучением владению оружием.

Всяким.

Начиная от метания кинжалов и стрельбы из лука и заканчивая рукопашным и мечным боем. И если последнее изматывало физически, то занятия этикетом вгоняли в ужас. Какую вилку к какому блюду должно подавать, круги общения, кого можно допускать в личный круг, а кого нет, поклоны, приветствия, танцы...

Я взвыла уже через десятинку, а еще через пару — возненавидела своего непрошеного наставника всеми фибрами души и не упускала возможности отыграться, подстраивая различные каверзы. За что была нещадно бита всякий раз, когда Кириэлю удавалось меня поймать.

Бил он обычно по мягкому месту, разложив у себя на коленях и приговаривая при этом, что, когда в моей голове заведётся ум, я всё пойму и скажу ему спасибо за науку. А пока же, он сделает всё возможное и невозможное, чтобы я смогла выжить и дорасти до этого момента.

Вот гад!

Человеческие девушки не ходят в брюках, не владеют оружием, не сражаются с мечом. Но я не человек, поэтому мне можно. Оружие Кириэль мне подобрал из собственных запасов, объяснив, что со временем мне вручат другое — родовые клинки, переходящие по наследству от прадеда к внуку, в данном случае, ко мне. Обучение началось с изучения защитных стоек.

— Первая стойка. Основная позиция с любой ноги вперед, рука у гарды немного сбоку от ведущего колена. Клинок направлен прямо вперед, острие на уровне подбородка противника. Кисть на навершии, немного сбоку и впереди от ведущего бедра.

— Взяла оружие, тренируемся! Стала в позицию! На счет "раз" начала!

— Вторая стойка. Кисть у гарды, поднята на уровень уха справа. Кисть на навершии сзади, запястья скрещены. Левая нога впереди. Острие впереди и угрожаем верхнему уровню противника. Стала в позицию! Вперёд!

— Третья стойка. Рука вытянута вперед в свободном хвате. Клинок удерживается впереди и слегка вниз. Любая нога впереди.

— Четвертая стойка. В отличие от третьей, четвертая стойка предполагает острие над головой. Это единственная основная стойка, в которой острие клинка не направлено на противника.

— Первый принцип атаки: — укол— острие. Существуют четыре принципа атаки. Скользящий удар — это движение по перехвату наружного удара изнутри, заставляя клинок скользнуть наружу во время контратаки.

-Что ты, как беременная корова на льду, меч должен быть продолжением твоей руки, а не палкой, которой ты собираешься отмахиваться от мух. Двигайся легко, танцуючи.

Чего я только не услышала о себе "хорошего", то я была криворуким кургызом, а то неповоротливой ленивицей. Но рано или поздно, любое обучение должно дать хоть какой-то результат. Моё тоже не прошло мне даром.

Я вытянулась, стала почти такого же роста, как и Кириэль, появились какие — никакие, а мышцы на руках, немного расширились плечи. Вот только фигура, как была, так и осталась плоская.

Мои деревенские ровесницы давно повыскакивали замуж и уже нянчили по второму ребёнку, а я же... Обидно было до слёз. Иногда, проходя по улице, вслед слышала "доброжелательный" шёпот "Страшила".

Почему страшила — то? Руки-ноги на месте, не кривая, не горбатая, и лицо нормальное. Жалко, зеркала дома не имелось, а отражение в воде полной картины не давало. А по деревенским канонам красоты я даже на симпатичную не тянула. Так, доска плоская, лопоухая, лупоглазая, вечно лохматая, вредная, на язык ядовитая.

И так было последние три года, пока моя магия не начала выходить из-под контроля.

Проявила себя она резко и опасно. Сцепившись в очередную драку с местными мальчишками, я не смогла удержать в себе огонь и выпустила его в обидчиков. Испуг, ожоги, гнев местных, для которых я была остроухим выродком. Не любили полукровок ни люди, ни сами остроухие. Да и мало их было в мире.

Люди с перворождёнными вообще относятся к представителям разных видов и полноценное потомство между собой иметь не могут. А, если и рождался где такой ребёнок, то являлся он пустышкой, взяв от родителей только внешность, но не более того. Полукровки появлялись на свет стерильными, но, видать богам этого показалось мало, и они лишили несчастных ещё и возможности владеть хоть какой-то магией. Я же говорю, пустышки. Только форма, пусть и довольно привлекательная, и никакого содержания.

Может быть чуть больший срок жизни, более крепкое здоровье, красивая внешность. Для мужчины существовала одна дорога — в наёмники, а девушки пополняли бордели всех мастей или становились содержанками богатых вельмож. Поскольку все, в ком текла смешанная кровь относились в основном к простонародью, то и выбора большого у них не было. Какой представитель аристократии, пойдёт на такую связь, зная на что обрекает своего ребёнка? Ведь родится он бесплодным, а значит и род может пресечься на корню. Дураков не находилось.

Я была полукровкой. Но не такой, как все. Моей матерью оказалась миритийская княжна Мариса, а Мирития была государством метаморфов. Потомство, рождённое от связи Перворождённого и метаморфа было очень жизнеспособным, беря от обоих родителей всё только самое лучшее. Проблема в том, что дети в таких браках принадлежали к той расе, к которой принадлежал более магически сильный родитель. Неважно кто, отец или мать, но на расовую принадлежность ребёнка влияла магическая сила родителей. Поэтому и браки заключались исходя из этих соображений.

Я была стопроцентной полукровкой, взяв внешние признаки рас обоих родителей: слегка заострённые кончики ушей, не такие лопухи, как у чистокровных эльфов, но и не круглые, человеческие, цвет волос, форма и размер глаз, общая конституция тела. Глядя на меня можно было сразу сказать, что я полукровка, а значит чей-то выродок, нагулянный на стороне. Ибо в браке между перворождёнными и морфами рождались только чистокровные дети — или морфы, или эльфы.

"Повезло".

Это, как клеймо на всю жизнь. Выродок. Живи и не жалуйся. Когда я узнала правду об отношении к полукровкам, решила, что поняла, почему от меня отказались родители. Точнее, мать. Но не простила. Жизнь, она такая: сегодня ты, а завтра тебя. А память у меня хорошая.

Бабка долго дулась и ничего не хотела слышать об обучении магии, дескать не для тебя это. Сидишь себе тихо в деревне, вот и сиди. Травничеству научу, хвори там всякие заговаривать, и хватит. Прокормиться сумеешь, а о большем и мечтать не смей.

Не будь рядом со мной Ираны да Кириэля, прибили бы деревенские с превеликой радостью. Бабку, местные опасались, за глаза величали ведьмой, да складывали пальцы крестом, думая, что никто этого не видит. Считалось, что таким способом можно защитить себя от сглаза и порчи. А вот наставника боялись.

Перворождённые в этом мире делились на тёмных и светлых, по используемой магии. Да и чисто внешне они отличались друг от друга. Светлые — белокурые блондины, русоволосые, всех оттенков жёлтого, хорошо владели магией земли, водной, им легко давалось целительство и всё, что было связано с природой и растениями. А вот тёмные... тёмные оказались хорошими ментальными магами, кроме того им были подвластны стихии огня и воздуха. Нельзя сказать, что среди светлых не рождались огненные маги, а среди тёмных — целители, просто их было крайне мало, по сравнению с доминирующими стихиями.

А ещё тёмных отличало своеобразное чувство юмора. Он у них был весьма черноват. Так, светлый за оскорбление просто вырвет тебе глотку, а тёмный с улыбкой на лице еще и поинтересуется, не больно ли тебе при этом? И те, и другие имели мстительный характер, извращенное чувство справедливости и представление о наказаниях. За косой взгляд в сторону перворождённого или дурное слово, можно было огрести ворох проблем, но они могли оказаться такой мелочью, по сравнению с тем, что случится, если перворождённый начнёт вершить справедливость, в своём понимании, естественно. Опасные противники для любого.

Присутствие Кириэля рядом спасло меня от самосуда со стороны крестьян, но не оградило от их недовольства. Происшествие с выбросом огня заставило местных насторожится, а последующие стычки с задиравшими меня ребятами, и мои всплески магии, грозящие недругам очередными травмами, сплотили деревенских против общего врага.

Меня.

К бабке была спроважена целая делегация с просьбой увезти куда "нелюдь проклятую, огнью плюющуюся, поелику она, всякий раз, когда ярится, может бед наделать". Ирана долго сверлила тёмными буравчиками глаз, переминающихся с ноги на ногу деревенских мужиков и баб. Те очи долу опустили, стараясь не глядеть бабке в лицо. Уж очень у той взгляд был нехороший, но продолжали нерешительно топтаться в небольшом дворике около нашего дома.

-Витка! — неожиданно громким голосом гаркнула бабка, сопровождая звуковой посыл ещё и ударом палки об дощатый пол крыльца. Бабка в последнее время стала быстро сдавать и, с недавних пор обзавелась клюкой, которую иногда использовала в воспитательных целях.

-Баб? — пришлось обозначить своё присутствие на сарайном чердаке.

-Подь сюда для разговора.

-Мне и тут хорошо слышно, — слазить вниз категорически не хотелось.

-Подь, кому сказала! — палка с грохотом опустилась вниз, а бабка, обнаружив где скрывается пропажа, вперила в меня свой недовольный взгляд. Пришлось слезать и идти. — Правду сказывают, что ты в местных огненные шары кидала, да пожгла два стога сена на дальнем лугу?

-А чего они обзываются! Я никого не трогаю первая!

-Ты, как себе думаешь, ньера Ирана, — обратился вдруг к бабке самый смелый, — а мы обчеством так порешили, коль нелюдь огнь ещё раз кинет — судить её будем всем миром.

Мужики ещё немного потоптались на месте, шапки на голову нацепили и разошлись, а мрачная бабка ушла в дальнюю комнату, долго гремела и стучала чем-то, тихо бубнила себе под нос, причитая о несправедливости судьбы, а вышла — враз постаревшая на десяток лет.

В руках у бабки оказалась небольшая шкатулка, я таких отродясь никогда не видела. Выточенная из неизвестного материала, украшенная драгоценными камнями, которые сверкали в лучах заходящего солнца, она привлекла мой взгляд и не отпускала.

-Пойди, наставника своего позови, да и сама поди сюда, послушай, что скажу.

-Баб?

-Не бабкай, кому сказала! — разозлилась старуха. Да и сильно, вон руки как колотятся. Кириэль нашёлся спустя пол оборота. Он, как раз из леса возвращался, таща за уши двух небольших кролей, подстреленных на ужин. Крикнув наставнику, что его зовёт Ирана, я в нетерпении ломанулась обратно в комнату. Любопытство, разгоревшееся в груди, не давало покоя, принуждая подпрыгивать на месте от нетерпения. Глаза, раз за разом, возвращались к шкатулке, а бабка, видя, как мне невтерпёж, лишь посмеивалась уголками рта.

-Не скачи, егоза, скоро всё узнаешь, ещё и не рада будешь.

-Чему не рада, баб?

-Правде, чему же ещё?

-Баб, а почему?

-А потому, что она, эта правда, бывает горше иного зелья. И принять сложно, да отказаться нельзя.

Так, нежданно-негаданно, я узнала тайну своего происхождения. Непризнанный матерью ребёнок, нежданный, нежеланный, рождённый вне брака, но признанный отцом. В шкатулке лежало свидетельство, подписанное княжичем Витариэлем, в котором тот признаёт своим, ребёнка княжны Марисы. Второй документ оказался удостоверением личности, выписанном на имя Витарины илле Эль'раэн. Обе бумаги составлены были двадцать лет назад, причём, первая оказалась подписана ещё до моего рождения. Вот так, папочка!

-Грех на мне великий, — скрипучим, но неожиданно очень сильным голосом рассказывала Ирана. — Это я сварила то зелье, после которого твой отец попал под власть княжны. Очень уж она ему отомстить хотела за пренебрежение. Подчинила себе, поизмывалась, да и вышвырнула. А, когда обнаружила, что в тягости, вынудила его подписать вот эту бумагу. Княжич к тому времени уже начал приходить в себя, да осознавать случившееся. Историю эту замяли, но Миритии пришлось уступить Иль'марилину кусок побережья, как раз там, где недавно нашли солнечные камни. Дорого обошлась Ивару Даргону прихоть его дочки.