— Давай посмотрим хронометраж, ориентацию планеты в момент катастрофы, определим направление этого удара. Это же какой-то лучевой удар из Космоса. Примерно через три часа мы вновь окажемся над неповрежденной половиной планеты, а оттуда посмотрим на внешние планеты. До них позже должен дойти этот лучевой импульс, который идет с какой-то одной стороны. Светофильтры нужно поставить на камеры, чтобы не ослепли от вспышки — сделал Арнол первое конструктивное предложение.
Через несколько минут бортовой копм, по ориентации выжженной стороны планеты в момент катастрофы, определил направление, откуда пришел импульс излучения настолько мощный, что за несколько минут или секунд раскалил поверхность до желто-красного свечения, выпарил все реки и вскипятил поверхность всех морей и океанов. А затем закончился так же внезапно, как и начался.
Наблюдения в указанном компом направлении не показали ничего. То есть совсем ничего! Обычное звездное небо. Возможно, в более мощный телескоп и удалось бы что-то рассмотреть, но не в тот маленький, который был у них, на орбитальном челноке.
— Я знаю только один кошмар, который может такое сделать — сказал Полак — я же по специальности инженер-космолог, у нас читали спецкурс по астрофизике. По всем признакам, похоже на близкий, короткий гамма-всплеск.
— Растолкуй, я спасатель и тех академий не кончал, где ты обретался.
— В общем, если сталкиваются две нейтронные звезды, происходит самый сильный из всех возможных, звездный взрыв, удивительно чистый. Никаких остатков звезд, только гамма-излучение. За пару секунд энергии вылетает столько, сколько наше светило за все время своего существования излучило, а оно светит около пяти миллиардов лет. Да еще излучение это не во все стороны, а в два узких луча противоположно направленных. Вот мы и попали в один из них. Но это мое предположение. Хотя я ни о чем другом подобном не слышал, разве что совершенно неизвестное явление.
— Да, если так, то лапы кверху — мрачно заключил Арнол. — Хорошо, хоть то, что повтор, по-видимому, совершенно исключен.
— Тем, кто там — он показал на выжженную сторону планеты, — уже ничем не поможем, некому помогать.
— А для тех, кто там — Арнол показал, на выплывающую из-за горизонта, пока еще не тронутую сторону — кошмар, боюсь, только начинается.
— Смотри — Арнол снова привлек внимание напарника.
— Видишь, по океану катится волна. Это от вскипевшей части воды. Колоссальная масса воды, разом изменила свой объем, ну и родила одиночную волну. Это она с высоты кажется почти неподвижной, на самом деле скорость у нее бешенная. Километр высотой, не меньше, и это на глубоком месте. На мелководье в стратосферу выйдет. До середины континента докатится. Увидим еще — мрачно заключил он.
— Я как-то не могу за час-другой, осознать, что несколько секунд и все. Совсем все! Половина планеты уничтожена, а другая в течение нескольких дней будет уничтожена. Нам некуда и незачем садится, здесь самое безопасное место сейчас.
Полак говорил спокойно. Спокойствие это было следствием своего бессилия. Пришло некоторое осознание масштабов катастрофы, о которой еще два часа назад они даже не думали. Конечно, воздействие космических катастроф на родную планету рассматривали и астрофизики в теоретическом плане, и даже, всепланетная служба ликвидации последствий катастроф. Но до последнего времени скорее как умозрительную, крайне маловероятную возможность.
Арнол помнил лекции по видам глобальных катастроф, которые могут вызвать космические причины. Читал их им, сравнительно молодой ученый из университета. Он выделил несколько таких бедствий — столкновение с крупным телом, кометой или астероидом, пролет малой черной дыры сквозь или вблизи планеты и взрыв звезды. Они еще смеялись, что единственно, от чего можно спастись, это астероид, да и то, если вовремя заметить и напрячь все силы цивилизации, всю науку и всю технику. По всей видимости, реализовалось то, что ввиду крайне малой вероятности, даже не упоминали в тех лекциях для них. То от чего не было никакого спасения. Гамма-всплеск, как утверждал его товарищ.
— Я рассчитал время наблюдения за пятой планетой. Оно еще не скоро, и мы будем на нужной точке орбиты, чтобы видеть все. Расстояние чуть больше двух миллиардов километров. Значит, туда и обратно для пролета света около четырех миллиардов километров. Это для света составит примерно 3,7 часа. Прошло уже около двух. Как раз готовься, я рассчитывал на яркостную температуру вспышки в миллион градусов, в течение секунды, а дальше остывание.
— У нас не окна, а экраны, поэтому глаза не повредим. Все приготовились. Комп на экране держит планету в красном кружочке, туда и смотри. Будем надеяться, что я ненамного ошибся, иначе оптика ослепнет, несмотря на все светофильтры. Одну камеру я через телескоп на запись поставил. Посмотрим, как оно выглядит при увеличении. Да не бойся пропустить, там же все записывается. Потом еще несколько раз посмотрим.
— Смотри, волна выходит на мелководье! — крикнул Арнол.
Внизу разворачивалась новая кошмарная сцена, последствий космического катаклизма. Огромный, во всей свое масштабности, просматривающийся лишь с ближнего космоса, участок океанского дна оголится перед набегающей волной, которая действительно выросла, чуть ли не до стратосферы. Вот она достигла берега и покатилась по нему, с ужасающей скоростью. За сплошным потоком следующей за ней воды, пока еще невозможно было оценить масштаб разрушений, хотя очевидно, что они должны быть колоссальны.
— Последствия мы увидим разве что на следующем витке, а то и позже, когда вода потечет обратно. Вода, кстати именно тут, бурлящий кипяток — все так же мрачно добавил Полак.
Кабину внезапно залил свет от экрана. На нем вспыхнула как будто новая звезда. Фильтры и среагировали вовремя и выдержали. Вспышка длилась секунду или две, а затем сразу зачала гаснуть. Бортовой комп, следуя задаче, уменьшал затемнение фильтра, и для глаза звезда гасла, но с гораздо меньшей скоростью, чем реально.
— Да, это он и есть — сказал Полак. — Такую картину даст как раз сильный термоядерный взрыв на каждом квадратном километре поверхности планеты. Именно такое энерговыделение и ожидается на поверхности планеты, от излучения близкого гамма-всплеска. У нас это произошло двумя часами раньше. Я поставил на запись по очереди все планеты системы, до всех докатится всплеск. Седьмую мы не увидим, от нее загородит светило, а остальные все запишем. Смотреть, правда, там нечего, все будет то же самое. Я, на своем биокомпе, смоделировал ситуацию. Судя по мощности, всплеск произошел на расстоянии, примерно десять-пятнадцать световых лет от нас. Точнее можно будет сказать после того, как проанализируем записи всех наблюдений. Но точность сильно не увеличится.
— Да и некому уже все это показывать — сказал Арнол, — но ты прав, давай "делать, что должно и будь что будет". Кто знает, возможно, мы единственные, кто видел это в таком ракурсе.
— А возможно, что и единственные, кто вообще что-либо видел — вполголоса добавил Полак.
Через неделю, стало ясно, что возвращаться действительно некуда. Вода от гигантской волны, стекала назад, по пути смывая леса и даже почву с огромной территории, превращая ее такую, пустыню, по сравнению с которой, даже самые ужасные места планеты до катастрофы, выглядели обжитыми и уютными. На огромной площади "уцелевшей" половины планеты не было ничего, даже плодородного слоя. Сплошные голые скалы, омываемые грязными от почвы и глины, водами океана.
Довершили разрушение поверхности, ураганы и смерчи. Они начались сразу же после лучевого удара, от колоссального возмущения атмосферных условий на планете. Скорость ветра, по измерения с челнока достигала во многих точках, практически скорости звука. Ветер поднимал камни и сметал ту почву и глину, которая не смыла вода. Непрерывные пыльные потоки воздуха, с орбиты, выглядели как потоки воды. Только рассудком понималось, что это не вода, а колоссальной силы ураганы, которые продули себе в поверхности планеты своеобразные русла.
Никаких следов цивилизации, по-прежнему не просматривалось. Насколько позволяло состояние атмосферы, наблюдался каждый участок поверхности, над которым пролетал челнок. На поверхности океана не было ни одного корабля. Самый тихий шторм теперь был, по старой шкале, двенадцатибальным. Волны, высотой ниже пяти метров, не просматривались ни в одной точке океана.
Интерактивная система, для определения параметров океанской воды и воздушного пространства, не действовала. Приходилось по старинке, с большим увеличением, снимать волнение, там, где его можно было рассмотреть, и по высоте волн определять параметры шторма.
— Самое плохое, это если встали генераторы стационарного поля — вновь заговорил Полак о наболевшем, за эти дни.
— А мы можем с орбиты это определить? — спросил его Арнол.
— Нет — на челноке свой генератор, поэтому ты не чувствуешь усталости и Браслеты наши работают как обычно. Боюсь, внизу от этого придется отвыкать.
Еще через месяц, кое-где стали утихать ураганы. Вернее утихать они стали по сравнению с теми, которые бушевали сразу после катастрофы. Если же смотреть на них по старой шкале, то сильнее ветра на планете не наблюдалось никогда.
Но дело было, даже не в скорости ветра. Температура воздуха и воды на планете стали терпимы. В океанах вода остыла, и верхние кипящие слои, перемешались штормами с глубокими холодными. Воздух тоже перемешался ураганами. Да и раскаленная сторона планеты уже остыла, по крайней мере, светиться перестала.
Появилась новая напасть, непрерывно шли дожди. Атмосфера освобождалась от того пара, который накопился в первые дни катаклизма. Дожди выпадали в "холодном" полушарии, а испарение шло в "горячем", как назвали их пилоты. Вследствие этого изменилась картина океанских течений, вода перетекала из холодного полушария в горячее. Такой вот круговорот воды на новый лад. Из-за сплошной облачности ничего не удавалось разглядеть ни на поверхности суши, ни на поверхности океана.
Судя по отсутствию радиопередач, цивилизация пока не оправилась от удара. Напарники, не прекращали искать хотя бы уцелевшие здания. Наиболее прочные сооружения, генераторные станции стационарного поля. Они рассчитаны на то, чтобы уцелеть и при атаке террористов и при любом стихийном бедствии.
В памяти компа челнока были координаты некоторых станций. Наиболее подробно, там это позволяла облачность, рассмотрели место, на котором стояла станция "Полярная Звезда". Но толку от этого было мало. Станция возможно и уцелела, но была засыпана многометровым слоем пыли, камней и грязи. Непонятно сколько времени потребуется фабрике нанороботов, чтобы восстановить и расчистить ее территорию. И это при условии, что на станции вообще есть для этого нужные системы.
— Но выбирать место посадки все же нужно — Мы уже проели все что могли. С воздухом и водой проблем нет в замкнутом цикле челнока, но вот с едой непонятно как быть — сказал Арнол, после анализа ресурсов челнока.
— Куда можно сесть, в надежде хоть что-то найти из съестного? Жить можно и в челноке. Но раскопать в разумное время, все, что нанесли ураганы, это не в наших силах.
— Комп сканирует радиодиапазон на всех частотах, но пока еще, помехи таковы, что даже если что-то передается, то оно тонет в разрядах наэлектризованного воздуха — пояснил Полак.
— Боюсь, придется еще ужиматься с едой. Остался один аварийный недельный запас. Если по пятьдесят грамм в сутки на человека, то растянем на месяц. Давай ищи куда садится — уговаривал напарника Арнол, как будто тот из глупого каприза не хотел сажать челнок.
Первую радиопередачу, поймали только спустя пятьдесят два дня после катастрофы. Она велась по всем правилам аварийных сообщений в чрезвычайных условиях. Медленная скорость, избыточность, многократный повтор, стандартная длительность сообщения. Все по разработкам, которые хранились в памяти любого бортового компа специально, для таких вот случаев. Чтобы вылавливать полезный сигнал из любого шума во всем радиодиапазоне.
Бортовой комп челнока, с которым они общались, в последнее время, только посредством голосового интерфейса, пересказал принятое сообщение и параллельно, вывел его текст на главный экран.
— Я геофизический подводный корабль "Кракен", нахожусь (координаты). Отзовитесь, те, кто меня слышит. Имею независимую от станций стационарного поля, двигательную установку. Диапазон плавания неограничен. Автономность от года, до десяти лет, в зависимости от условий плавания. На борту экипаж три человека. Водоизмещение десять тысяч тонн. Доступная глубина погружения одиннадцать тысяч метров. Доступная скорость передвижения тридцать километров в час.
— Передача повторяется непрерывно, по всем частотам, выделенным для передачи от морских судов терпящих бедствие — пояснил комп челнока.
— Передай на частоте для ответа, выбери сам одну из них — приказал Арнол.
— Я орбитальный челнок, номер "47", нахожусь на низкой орбите, имею возможность однократной посадки на сушу или на воду, без возможности взлета. "Кракен", сможете ли взять на борт челнок, или хотя бы экипаж два человека. Все системы исправны, единственная проблема еда, она уже закончилась, голодаем. При посадке на воду, неограниченно долго сохраню плавучесть, без возможности передвижения.
Медленный радиообмен в условиях сильных помех, требовал времени. Понимая это, люди терпеливо ожидали ответа. Наконец, копм сформулировал ответ.
— Сообщите о готовности приводниться в указанную точку (координаты). Это закрытая кольцевым горным хребтом бухта. Волнение там, в пределах нормы. При посадке в указанную точку, гарантированно смогу взять челнок "47" на борт. Обеспечу сопровождение радиолокатором и лазерным локатором. Постарайтесь принимать во всех диапазонах. Видимость непрерывно меняется.
На борту челнока завязалась оживленная дискуссия о возможностях слепой посадки сквозь тучи в указанной точке. В дискуссии на равных участвовали биокомпы пилотов и копм челнока. Сами люди, играли лишь роль наблюдателей. Наконец комп челнока сформулировал ответ.
— Посадка возможна, при условии перехода в автоматический режим и выбора режима посадки компом челнока, совместно с бортовым компом "Кракена" — в детали комп решил людей не посвящать, без специального на то запроса.
— Хорошо, бери управление на себя сейчас и производи посадку. О начале операции, сообщи центральному компу "Кракена".
Глава 3. База.
Спуск челнока прошел идеально. Его бортовой комп так точно рассчитал торможение, с учетом ураганного ветра за пределами бухты, что челнок пробил атмосферу на довольно большой скорости и полностью погасил скорость, лишь у самой поверхности воды. Люди даже толчка не ощутили.
Компу челнока, очень помогли советы Викента, инженера с "Кракена". Он вместе с локаторами и лазерами, поставил еще и ультразвуковые излучатели. А когда челнок закачался на волнах бухты, свое мастерство показали капитан "Кракена" Мишель и бортовой комп судна. Они всплыли так, что челнок сам оказался в открытом заблаговременно грузовом ангаре.
