Черные клинки. Главы 1-6 (полностью)

Недомужчины вызывали в ней чувство брезгливости. Она и сама толком не знала почему, ведь обычно они не были виноваты в том, что стали такими.

Институт скопцов создали ещё во времена эльфов. Тогда евнухи выступали в многочисленных театрах. Только их голоса могли соперничать с чистыми и прозрачными голосами Первородных. Актёров и певцов старательно отбирали из сотен претендентов. В обмен на маленький кусочек плоти они получали сытую и беззаботную жизнь до конца своих дней.

Но с падением власти эльфов, Институт скопцов не исчез. Теперь там готовили слуг для самых влиятельных господ. Считалось, что, лишённые мужского достоинства, юноши направляли всю свою энергию на изучение наук и ремёсел. Многие родители, обычно не слишком богатые, считали великой удачей пристроить туда своего ребёнка. Даже несмотря на то, что почти четверть претендентов погибала во время жестокой процедуры кастрации.

Евнухи часто достигали высокого положения при дворе своих хозяев. Однако, не единожды, господа, которые чрезмерно доверяли недомужчинам, таинственным образом погибали, оставив солидную часть состояния своим евнухам.

Незнакомец закончил осыпать Кассандру любезностями.

Он полез в сумку и достал странную пирамиду, примерно половину локтя в каждом измерении и положил её на стол. На одной грани виднелись какие-то письмена. Кассандра не умела читать, но поняла, что надписи выполнены не на лигурийском. Возможно гномий, но она не была уверена.

— Что это, — спросила она.

Евнух широко улыбнулся.

— Это и есть ваше задание, госпожа Ястреб. Нужно всего лишь оставить этот... камень взамен другого. Точно такого же, — незнакомец почти по-женски хихикнул, — вам даже не придётся ничего красть... в обычном смысле этого слова.

Кассандра повертела пирамиду в руках. Камень идеально отполирован. Абсолютно гладкая поверхность, если не считать грань с письменами и... едва ощутимую линию по всему периметру, разделяющую пирамиду на две части. Она прикинула вес. Не слишком тяжёлая, скорее даже наоборот. Похоже, что камень полый. Кассандра попыталась открыть — безуспешно. Естественно.

— Что внутри?

Ещё одна приторная улыбка.

— Ничего особенного... А разве это имеет значение?

Кассандра медленно качнула головой. Что-то ей не нравилось. Она не верила в лёгкие деньги.

— Куда Вы хотите, чтобы я доставила это? — она положила камень на стол.

Вместо ответа скопец достал из сумки свиток из пожелтевшей, судя по всему, очень старой бумаги. Не разворачивая, он протянул свиток. Кассандра взяла его, стараясь не коснуться длинных белых пальцев незнакомца. Она осторожно развернула свиток. Внутри оказался план круглого здания. Потратив всего лишь несколько мгновений на изучение схемы, Кассандра отпустила края. Листок с шелестом свернулся обратно в трубочку.

— Это что, какая-то глупая шутка? — спросила Кассандра, сдвинув брови.

Евнух продолжал улыбаться.

— О, уверяю вас, что нет.

— Значит, вы идиот. Только идиот думает, что можно украсть что-то у Ордена. Наш разговор окончен.

Кассандра резко встала из-за стола, но прежде, чем она успела выйти, в дверях появился крепкий мужчина.

"Боец", — моментально поняла она. Левая рука незаметно скользнула вдоль правого предплечья, снимая предохранитель с пружины самострела.

— Всё в порядке, — сказал скопец, обращаясь к воину, подняв вверх обе руки. — Госпожа Кассандра немного погорячилась. Мы ведь ещё не обсудили оплату, — перевёл он взгляд на неё. — Уверен, что услышав цену за эту работу, вы измените своё отношение к ней.

"Откуда этот урод знает моё имя?!" Зала никогда не сообщал клиентам настоящие имена своих исполнителей. Для них все они были птицами или животными.

Воин остался стоять в проходе и не сводил с неё глаз.

Кассандра медленно сделала шаг назад, чтобы держать обоих противников в поле зрения. Стараясь двигаться непринуждённо, она слегка согнула колени, готовясь действовать при малейшей угрозе.

— Десять. Тысяч. Солидов, — чеканя каждое слово, сказал евнух.

Кассандра усмехнулась.

— Хорошая цена. Но деньги не особо нужны покойникам. Уверена, что Зала найдёт вам кого-то глупее и жаднее меня. Всего хорошего, господа.

Евнух кивнул, продолжая улыбаться. Кассандре внезапно захотелось выбить ему несколько зубов.

— Это ещё не всё, — сказал он. — Деньги — всего лишь дополнение к настоящей награде.

Он снова полез в сумку и достал оттуда маленькую продолговатую коробочку. Он положил коробочку на стол и подвинул указательным пальцем в сторону Кассандры.

— Прошу вас.

Кассандра почувствовала неладное. Сердце в груди ускорило ритм. Она вытянула руку с самострелом в сторону громилы, больше не заботясь о том, чтобы скрывать оружие, и сделала шаг к столу. Оба мужчины не двигались. Она схватила футляр и тут же отошла обратно. Кассандра засунула ноготь большого пальца в щель и услышала едва различимый щелчок. По-прежнему держа коробочку одной рукой, она толкнула пальцем крышку.

Быстрого взгляда хватило, чтобы увидеть содержимое.

Длинный золотистый локон на бархатной подложке. Это не могло быть правдой. Наверняка какой-то трюк.

Кассандра перевела руку с оружием на евнуха.

— Что мешает мне прикончить тебя здесь и сейчас, кастрированная собака? — спросила она, чувствуя, как дыхание ускоряется, и она теряет контроль над собой.

Тот пожал плечами:

— Боюсь, в этом случае вам не удастся покинуть стены этого заведения. А ваша подруга отправится в какой-нибудь дом утех. Не слишком дорогой. Поближе к порту. Там она будет развлекать грузчиков, моряков и прочих не самых благородных господ до тех пор, пока не утратит последние следы своей привлекательности.

Наёмник

— Уорд, труби "привал", — коротко крикнул Денар.

С самого начала пути, он знал: что-то произойдёт.

Плохое предчувствие не покидало с того момента, как караван вышел из ворот Дхур-Унтеша — а Денар давно научился доверять чутью. И хотя ничего необычного за семь дней странствия по Тропе не произошло, ощущение тревоги лишь нарастало. Потому сейчас, выслушав доклад командира скаутов о том, что трое разведчиков пропали, он почти удовлетворённо кивнул. Исчезновение скаутов могло означать только одно: на караван нападут — и скоро.

Денар не боялся пустынных разбойников.

За плечами осталась не одна дюжина схваток с этими стервятниками, из которых его отряд выходил победителем. Что ж, придётся "Чёрным эстокам" снова показать, чего они стоят. Зато купцы перестанут канючить, что он взял с них слишком большую плату. Большинство других вольных отрядов, коих на Перешейке наплодилось предостаточно, брали за эскорт намного меньше, но ни один из них не мог похвастаться выполнением всех контрактов.

Уорд кивнул, отстегнул от седла большой обитый железом рог. Человек обычных размеров с трудом удержал бы такую громадину и двумя руками, но Уорд легко управлялся одной. Великан поднёс рог к губам и протрубил три длинных сигнала. Звук мощной волной прокатился по пустыне, заставив задрожать сам воздух.

Караван остановился.

— Что случилось, кэп?

Здоровяк подъехал поближе, позвякивая пучком золотых цепочек, свисающих с толстой шеи. На каждой цепочке болталось по кулону — каждый олицетворял символ веры народов, населяющих земли, где успел побывать великан за свою богатую на приключения жизнь.

— Разведчики пропали, — ответил Денар. — Займись лагерем, удвой обычную охрану. У меня плохое предчувствие.

Гигант фыркнул.

Габаритами Уорд легко мог посоперничать с буйволом: массивное тело, широченные плечи, руки толщиной с молодые деревья и ноги, толщиной с деревья постарше. Грубые черты лица выдавали в нём представителя одного из племён, населяющих земли к северу от Ангардии.

Многочисленные шрамы на черепе и приплюснутый от переломов нос недвусмысленно говорили о суровых испытаниях, выпавших на долю великана. Словно компенсируя полное отсутствие волос на голове, подбородок и щёки покрывала густая борода, доходившая до груди. Огромный дестриэ Уорда — по размерам ближе скорее к слону, чем к обычной лошади — был ему под стать: далеко не каждый скакун в отряде мог выдержать вес исполинского тела.

— Ох уж эти твои предчувствия, — недовольно буркнул Уорд, — хотя бы разок предсказал что-нибудь хорошее, — он стегнул своего жеребца и отправился выполнять поручение.

Денар повернулся к командиру скаутов.

— Крис, скольких ты уже отправил на поиски?

— Четыре группы, — ответил Крис. — Я тоже присоединюсь к ним, если ты не против.

Денар нахмурился. В отличие от Уорда, Крису редко требовалось давать указания. И это частенько заводило того в неприятности.

— Только не вздумай ввязаться в драку. Даже, если их будет меньше, — сказал Денар.

Крис улыбнулся, сверкнув золотыми зубами, и тряхнул собранной в конский хвост гривой волос.

— Да ладно, командир, ты же меня знаешь.

— Знаю. Поэтому и говорю, — отрезал Денар, — разберись, что случилось — и сразу же в лагерь.

Крис порой бывал излишне вспыльчив и самоуверен, как и все южане. Денар знал его ещё со времён службы в легионе: если бы не эта черта, он вполне мог бы вести и собственный отряд. А затем, спустя многие годы, судьба вновь свела их вместе здесь, на Перешейке.

Крис покорно поднял руки.

— Что с дорогой впереди? — спросил Денар.

— Мои парни проверят всё до Старого моста, не сомневайся, — ответил Крис.

"Отличное место для засады, с учётом того, что гномы его больше не охраняют", — подумал Денар.

Место и впрямь было опасное.

Через день предстояло пересечь Джабал-Хазар — самое широкое и глубокое ущелье во всей бескрайней пустыне Атакай. На сотни стадий вокруг существовал единственный мост, по которому караван мог перейти на другую сторону ущелья — массивное каменное сооружение, построенное сотни, а может и тысячи лет назад, ещё во времена эльфов.

— Найди меня, как только будут новости, — сказал он вслух Крису.

— Хей! — тряхнул головой Крис, пришпорил коня и скрылся из виду в облаке жёлтой пыли.

Вскоре вереница из верблюдов, запряжённых мулами повозок, погонщиков и носильщиков, растянувшаяся почти на три стадия, словно по волшебству, превратилась в лагерь по всем правилам военных походов.

Преимущества хорошо организованного лагеря Денар знал ещё со времён службы в армии. Каждый легион таскает за собой крепость — так шутили те, кто не разбирается в воинском искусстве. И действительно, иногда на месте длительных стоянок Ангардийских легионов вырастали целые города. Но Денар на своей шкуре не раз убеждался, что даже на коротком привале нельзя пренебрегать опасностью.

Верблюдов и лошадей стреножили и связали верёвками — таким образом, что они, вместе с повозками, образовали своеобразную стену, на случай обстрела. По периметру организовали посты с часовыми, а скауты патрулировали местность вокруг.

Многие сочли бы такие меры излишними, но Денар не любил рисковать. Бандиты редко осмеливались атаковать караваны с эскортами, но, всё же, такое случалось. Только в прошлом месяце неизвестные разграбили два каравана и пустили под нож всех, кто был в них.

В центре лагеря развернули цветастые палатки торговцы, словно соревнуясь между собой в роскоши и изысканности. Огромные, яркие, цветные, расшитые золотыми и серебряными нитями, шатры напоминали скорее дворцы, чем временные пристанища. В контраст им, по обеим сторонам, ровными рядами разместились серые и тёмно-коричневые грубоватые тенты наёмников.

Уже вторая непредвиденная остановка за день.

Утром одного носильщика укусил красный скорпион. Бедолага вопил не переставая. Его укушенная нога увеличилась раза в два, и из раны шла чёрная кровь. Когда всё закончилось, тело захоронили в песках.

— Я же говорил, что нужно просто перерезать ему глотку! Только время потеряли, и парень зря промучился, — жаловался потом Уорд.

По большому счёту здоровяк был прав.

Нет противоядия от яда красных скорпионов. Почти всегда жертва погибает. Да и те, кто выживет, вряд ли могут считать себя везунчиками: они остаются парализованными до конца жизни.

Но последуй Денар тогда совету великана — не избежать ему косых взглядов купцов до конца путешествия, а возможно — и денежных претензий хозяина носильщика. Лишний же раз ссориться с торговцами уж очень не хотелось. Особенно, учитывая то, что зарабатывать монеты скоро станет намного трудней.

Охрана караванов стала настоящим хлебом для наёмников в этих краях. Хорошая работа с достойной оплатой.

Хотя гномы — хозяева Перешейка — и брали с торговцев огромный налог за пересечение их земель, безопасность они обеспечивали лишь формально. Патрули гномьей милиции были слишком малочисленны, чтобы защитить сотни караванов, проходящих узкую полоску суши, соединяющую континенты. "Тропа" являлась стратегически важным маршрутом, артерией, соединяющей две столицы Перешейка, два главных города-государства в этой части света: Дхур-Унтеш — восточный город и порт и Дхур-Алурд — западный город и порт.

Сейчас путь через Перешеек занимал около трёх недель. Если, конечно, за пять с половиной тысяч стадиев древней дороги через пустыню не происходило чего-либо непредвиденного. Но, в ближайшее время, всё изменится. По уверению гномов, поезда с их новейшими паровыми двигателями, смогут преодолевать это расстояние всего за четыре дня.

Чёртов прогресс.

Первые "паровики" должны отправиться в путь уже в начале осени. Прозорливые торговцы выкупили все билеты на несколько лун вперёд. Что же касается охраны, то было ясно: наёмников и на пушечный выстрел не подпустят к поездам. Слишком уж тонка грань между солдатами удачи и обычными бандитами.

В городах Перешейка формировались дополнительные дружины милиции, а на всём протяжении железного пути шло строительство опорных пунктов. Но пока ещё они пустовали — и купцы по-прежнему нанимали вольные отряды.

* * *

Денар решил сам проверить посты. На всякий случай.

Он как раз направился ко второму, когда его окликнул всадник. Судя по скромному, но добротному одеянию — неплохие сапоги, хоть и изрядно потёртые, светлые шаровары, почти белый балахон с капюшоном для защиты от палящего солнца — слуга одного из торговцев, путешествующих в караване.

— Капитан, не могли бы вы уделить немного времени моему господину?

Денар обернулся в седле:

— Прошу прощения?

— Мастер Сейдин хотел... — всадник замешкался, — обсудить исчезновение ваших людей.

Денар на мгновение опешил.

Должно быть, Уорд горланил на пол-лагеря.

Незнакомец воспользовался паузой:

— Нам туда, — сказал он и, не дожидаясь ответа, направился к палаткам торговцев. Денар вздохнул и последовал за ним.

Всадник остановился около самого скромного жилища, на окраине "квартала купцов". Небольшой (в сравнении со своими соседями, конечно) шатёр Сейдина при ближайшем рассмотрении, оказался очень изысканным. Темно-бордовая, бархатистая ткань, расшитая серебряными узорами переливалась и искрилась, отражая солнечные лучи.

Неподалёку трое слуг занимались установкой ещё одной палатки. Им помогал мальчишка лет десяти с копной густых рыжих волос. Когда Денар приблизился, паренёк поднял свои большие и, отчего-то, печальные глаза. Один из слуг тут же отвесил ему лёгкую затрещину, вернув к работе.