Встреча

В конце концов, Ходу надоело выслушивать проклятия в свой адрес и наблюдать злые взгляды потных мужиков, так и не желающих осознавать безысходность своего положения. Он начал медленно раздвигать внутреннюю сферу, тесня людей, лошадей палатки, утварь к внешней сфере. Лишь телегу Хода расширение второй сферы не задело. Когда расстояние между обоими куполами стало метра три, а у людей началась форменная истерика, вызванная страхом быть расплющенными подобно муравьям, он прекратил расширение границ.

Обождав еще минут десять, гаркнул: "всем бросить оружие!". Бандиты перестали шуметь, но бросать оружие пока не желали, выжидательно глядя на мага. Ход не двинул не единым пальцем, когда двое разбойников, с наиболее наглыми рожами развалились на две половинки. Этого хватило — люди, словно соревновались, кто быстрее избавиться от смертоносного железа.

Маг ткнул первого попавшегося на глаза и приказал — "иди сюда!", делая небольшую арку во второй сфере, перед выступившим и боязливо озирающимся бандитом, одновременно окутывая себя третьей сферой. Пора было начинать использовать свой дар для допросов.

Через четыре часа люди на поляне были разделены на две группы. В первой было меньшинство — те, на ком нет крови и насилия. Во второй убийцы и насильники. В первой, правда, тоже было пятеро убийц, но они убивали, защищаясь или мстя за близких, которые в свою очередь не были негодяями. Если в причинах побудивших на месть были виноваты сами родственники, то таких приходилось отправлять во вторую группу.

Не обошлось без инцидента. Не смотря на то, что ход вновь сделал второй купол звуконепроницаемым, несколько человек, у которых руки были по локоть в крови, сообразив принцип фильтрации, вздумали поднять бучу — постигшая их судьба отбила охоту шуметь и буйствовать у остальных, заставив всех смириться.

Первая группа, подчиняясь приказу мага, легла на землю. Через минуту все спасли тем странным сном, который свалил Холка несколько дней назад прямо у телеги Хода.

Потом, по его замыслу, им предстояло очнуться выполнить кое-какую работу, организованно покинуть поляну и начисто забыть о том, что с ними происходило за последние дни.

Сейчас взор Хода был направлен на вторую группу. Ему предстояло еще несколько тяжелых часов, конечным результатом которых должно было стать изменение сознания мирно дремавшего в его телеге здоровяка.

* * *

Почти через сутки после расставания, Ход ведя за собой четверку лошадей появился на условленной полянке, где его ждали Миранда и Рик. Лицо мага удивленно вытянулось когда на месте он увидел помимо брата и сестры седого как лунь старика и девочку-подростка которые с волнением и надеждой смотрели на него.

— Как добрались, любимая? — спросил он, чмокнув Миранду в губы.

— Дошли спокойно. Люди разделились на две группы: большая часть пошла в Лиман — он ближе, мы со второй группой шли досюда. Потом сделали вид, что устали и больше идти с ними не можем. Они — Миранда кивнула на старика и девочку, — видимо что-то сообразили и остались с нами. Рик хотел их прогнать, но я не позволила — закончила Миранда виновато глядя на Хода.

— Ничего — успокоил ее маг,— ты, наверное, уже поняла, что я одаренный. Помнишь того здоровяка, Холка.

На этой фразе Миранда невольно вздрогнула

— Экземпляр попался уж очень интересный — я решил его не упускать и пока мы ехали, он дрых в моей телеге. Несколько часов назад мне удалось изменить его. Теперь он слушается меня и не может причинить вред кому-либо, пока я ему этого не прикажу. Он и раньше наверно не блистал умом, а теперь совсем туп как пробка. К тому же он, теперь не может нормально общаться, нет говорить может — но только односложно и в рамках выполняемых приказов. Кушать, спать и справлять естественную нужду его заставлять не надо. Но если прикажешь — стоять, так и будет стоять пока не свалиться от истощения. Не совсем тот результат, на который я рассчитывал, но пока — сойдет.

— Нам сейчас придется разделиться — не давая себя перебить Миранде, продолжил Ход — у меня остались дела в Форлане. Ты с братом отправишься в мой дом в Холме. Там сейчас хозяйничает Агата — взглянув в прищурившиеся на этих словах глаза Миранды, пояснил — пожилая женщина, смотрит за хозяйством. Так вот, отдашь ей это письмо. После того как она получит его — в доме главная ты. Агату не обижай и внимательно слушай ее советы, она мало того, что человек хороший, без нее вы одни в Холме долго не протяните. Этот — Ход гаркнул "выходи!" в сторону чащи — будет вас охранять в дороге, какой уж не есть, но охранник, моторику я вроде ему не сбил. В крайнем случае, эта "кукла" прикроет ваш отход, рубиться будет до последнего, не сомневайся. Да и не должно быть ничего такого — на лошадях через сутки будете в Лимане. Ближайший пограничный поселок названия не имеет, найдете там офицера Нема, он мне кое-чем обязан — ему второе письмо, он выделит служивого, который и доставит вас в Холм.

Вот третье письмо — отдашь его в городе мастеру Руфиму, Агата знает, где он живет. Он будет пока учить Холка: ставить моторику, нарабатывать приемы, да и брата кое-чему сможет подучить. Вопросов о поведении Холка у него возникнуть не должно.

В вечерних сумерках из чащобы медленно вышел огромный мужчина с пустым, стеклянным взглядом, в прежней жизни его звали Холк.

* * *

— Я старый человек, много повидавший в жизни. В яме я понял, кто тех охранников попадать заставил. Да и с кем ты шептался там, тоже заприметил. Вот мы со внучкой моей — Ликой, пошли за твоей зазнобой, когда тебя не видно стало. Ты ведь там, на поляне остался? — не дождавшись реакции от мага, дед продолжил — я, поначалу, даже вернуться хотел, потом рассудил значится, что есть вещи которые глазам видеть не надобно совсем.

— А с чего ты взял старче, что я тебя вместе со внучкой здесь не прикопаю?

— А деваться мне не куда — здоровье работать на земле, уже не позволяет. Другого не умею. Смерть мне одному. А внучке одной без меня — может и того хуже. Возьми нас с собой, а? У тебя задумано много чего — я по глазам вижу. Может и мы для малых дел каких тебе сгодимся. Ну хучь — убей меня старого да бесполезного, только внучку мою пристрой куда-нибудь.

— Отчаянный ты дед, и хитрый, как я гляжу. Все-таки с чего ты решил, что я вас за свои тайны не порешу?

— Глаз у тебя не лихой. Да и девка такая — старик кивнул на Миранду — к плохому человеку не потянется.

* * *

Валес, имевший статус "любимчика" у новоиспеченного барона Альнета, уже который раз проклинал тот день, когда сообщил хозяину о той рыжей девке.

Сначала выяснилось, что она и ее братец дали стрекоча в тот же день когда он ее увидел на дороге у Старых Ручьев. В результате, пока он выполнял другие поручения барона, пока ездил в замок и получил "добро" на внеочередную перевоспитательную работу, расписав все прелести Миранды перед хозяином, прошло четыре дня.

Потом сумасшедшая скачка до этого дурацкого поселения на развязке нескольких дорог, где он избил одного проходимца, который посмел не уступить ему и его людям стол в харчевне. Расспросы и снова скачка, продлившаяся недолго. Все лошади утром второго дня стали хромать, что не было никакой возможности продолжать путь. Возвращение назад на своих двоих. Покупка новых лошадей и снова скачка. Встреча с группой оборванцев, молящих о корке хлеба, и несущих какую-то чепуху о плене и разбойниках. Потом он подумал, что следовало их расспросить, но тогда он так взбеленился, оказавшись окружен толпой голодных негодяев, тянущих руки к нему и его сумками с провизией, что пнул в лицо ближайшего и пришпорил коня. Впрочем, Рыжей с ними точно не было.

"Главное — держать себя в руках, Рыжая нужна хозяину не помятой, а уж потом когда хозяин ее попользует, он припомнит ей все. И если к тому моменту, она еще не сойдет с ума от осознания того, что все что с ней делали — лишь начало, то после общения с ним и его командой она будет способна только пускать пузыри и смотреть в потолок" — такие мысли витали в голове "любимчика", когда на дороге показалась странная процессия.

Впереди шел мужчина среднего роста, ведя за собой коня, на котором сидел седой дед. Чуть сбоку шла девочка лет десяти.

Когда Валес и его люди окружили их, страх появился только в глазах девочки. Дед, как ни странно, посматривал на них чуть свысока. "Может из благородных? Хотя, нет — по одежке не скажешь и руки опять же рабочие" подумал "любимчик". Взгляд пешего мужчины был прям, но не вызывающ.

— Тут караван, должен был идти. Видели? — спросил Валес.

— Видели. Дня два назад — ответил мужчина.

— А рыжую деваху видел? Такую увидишь, не забудешь — личико смазливое и ноги не как у деревенских девок, а потоньше — как у королевны.

На секунду с мужчины слетела маска безразличия, в его глазах проступило удивление и что-то еще — Валес не разобрал.

Неправильно истолковав реакцию, он продолжил:

— Вижу, что видел. Да не по твою честь баба. Ее сам барон в гости приглашает, а мы вроде как почетного эскорта.

Эхо гогота пятерых всадников отразилось от ближайших деревьев и потонуло в шуме ветра, гулявшего в лесу.

Дедок больше не смотрел на всадников свысока, взгляд его приобрел то странное выражение, которое появляется на лицах некоторых кумушек смотрящих за повешеньем бандитов и разбойников на площади. Когда, вроде, и заслужили за дела свои, и жалко их в то же время.

— Странно — произнес один из свиты Вала — вроде птицы петь перестали.

— И кузнечики не стрекочут — произнес второй.