Жизнь до и после...

— Поттер?

Гарри распахнул глаза и не сразу понял, что произошло. Камера исчезла, и он оказался в просторной зале, похожей на многочисленные залы Хогвартса. На голых каменных стенах были закреплены факелы, свет которых с трудом позволял различить в темноте с полусотню фигур пожирателей. На возглас темного Лорда они дружно повернули голову в сторону массивных дверей, куда невидяще уставился Том Ридл, ожидая увидеть мальчика-который-выжил в непосредственной близости. Гарри, успев свыкнуться с темнотой, различил лица некоторых Упивающихся. В самой близи, у ног Темного Лорда, приклонив колени, Люциус Малфой не сводил с него удивленных глаз.

— В чем дело, Люциус? — прошелестел все тот же завораживающий голос Волдеморта. — Мистер Поттер решил почтить нас своим присутствием, правда, Гарри?

Он прикрыл глаза, опутывая Гарри темнотой, и продолжил разговор:

— Вижу, ты научился пользоваться еще одним моим даром?

— Даром, Том?

— Ну, конечно, ты ведь можешь теперь жить полноценной жизнью: видеть то, что вижу я, слышать то же, что и я, даже чувствовать то же... — Лорд с силой сжал подлокотники кресла, в котором продолжать сидеть, и Поттер почувствовал, как сжимаются костяшки его пальцев, несмотря на то, что руки мальчика не двигались с колен, напряжение от действия Тома эхом отдавалось по всему телу.

— Да, да... — Лорд позволил себе усмехнуться, — такова незавидная судьба хоркрукса, Гарри. В тебе ведь одна седьмая частичка моей души.

— Скажи, Том, — Поттер задохнулся от открывающихся перспектив, — а что будет, если я сожму пальцы? Если я буду смотреть на решетку своей камеры до конца жизни, оставшись в твоем... или моем сознании?

— Глупый мальчишка. Думаешь, можешь тягаться силой с самим Лордом Волдемортом?

— Да, Том. Ведь одна целая и одна седьмая куда больше, чем просто одна седьмая, не так ли. Все остальные хоркруксы уничтожены. Ты не вернешь себе даже те жалкие остатки того, что ты называешь душой.

— Хватит! — Том распахнул глаза, вспыхнувшие красным огнем, и Пожиратели от неожиданности отпрянули в сторону. — Тебе не хватит силы, чтобы управлять мной.

— Посмотрим, Том. Я еще вернусь. — Гарри собрал оставшиеся силы и потянулся назад. Почувствовав боль от удара затылком о твердую поверхность стены, Поттер пришел в себя. Справившись с искрами, сыплющимися из глаз, он заозирался в поисках Снейпа.

— С возвращением, Поттер!? — тот насмешливо изучал мальчика, прислонившись к решетке своей камеры. — Я так полагаю, встреча с Темным лордом оказалась чрезвычайно познавательной.

— Откуда вы... — Гарри попытался подняться на ноги, придерживая пострадавшую голову, и, не сдержавшись, зашипел от боли, — откуда вы знаете, что у меня получилось?

— О, судя по тому, что вы с присущей вам одному, Поттер, наглостью, обращались к стенке, называя ее "Том", я мог предположить несколько вариантов: либо вы, наконец-то, вняли моим ценным указаниям и смогли проникнуть в разум Темного Лорда, принимая во внимание ваше нахальное обращение к нему, либо вы просто спятили, к чему я признаюсь, склонялся больше.

— Спасибо, сэр, — Гарри отвесил шутливый поклон, все еще потирая ушибленную макушку.

Зельевар фыркнул, усаживаясь на пол, и устремляя задумчивый взгляд в пустоту.

— Однако, во всех ваших, без сомнения, показных выпадах против Темного Лорда, была определенная доля истины.

Снейп многозначительно продолжал молчать, игнорируя вопросительный взгляд Поттера. Гарри мученически закатил глаза и прилежно спросил:

— Что вы имели в виду...сэр?

— Прекратите паясничать, Поттер. — Профессор мгновенно сменил меланхолично-задумчивую маску на презрительно-ледяную и, окинув мальчика убийственным взглядом для порядка, пояснил:

— Ваша душа, действительно, полнее, чем тот жалкий осколок, оставшийся внутри Тома Ридла.

— То есть...если я научусь, то смогу его контролировать? — Гарри радостно подскочил, но тут же осекся под насмешливой ухмылкой зельевара. — что, нет?

— Конечно, нет, Поттер. Вы даже окклюменцию освоить не смогли, не говоря уже о подсознательном контроле.

— Он — может, вы — нет! — отрезал Снейп и тут же сменил тему, — Как вы себя чувствуете?

— Что? — Гарри от такой резкой смены немного опешил, — Эээ....хорошо? Вроде...

— Поттер... — Снейп страдальчески прикрыл глаза и покачал головой.

— Ну что еще?

— Вы плохо слушали Темного Лорда?! Он сказал: "чувствовать то же...".

— Ну, да? — Гарри все еще с непониманием смотрел на профессора.

— Магия, Потер. Вы чувствовали магию?

— Так вы? Вы думаете, я могу забирать его магию?

Снейп снова покачал головой и усмехнулся:

— Забирать еще рано. Научитесь ее сначала чувствовать. Все хватит на сегодня, я устал, — махнув на прощание рукой, Снейп скрылся в темной углу своей камеры. Гарри, уже наученный опытом, мешать не стал, все равно не ответит.

Утро дало о себе знать необычным способом. Проснувшись от внезапного шума, который Гарри квалифицировал как стук чего-то тяжелого по решетке, Гарри открыл глаза. Склоненное лицо молодого аврора, который патрулировал их камеры уже несколько раз, было первым, что выхватил заспанный взгляд мальчика.

— Вставай, — аврор с отвращением отошел подальше, наблюдая за пробуждением Поттера. За его спиной сверкал обеспокоенный взгляд Снейпа. Он не сводил с аврора глаз, пытаясь предугадать, что следует ожидать. Гарри поднялся, распрямил порядком помятый и грязный комбинезон, и, нацепив очки, упрямо уставился на аврора.

— Выходи, — сказал он, вытащив из-за пазухи ключи и отпирая дверь. Гарри так и остался стоять посередине камеры, не решаясь выйти.

— Куда вы меня поведете?

Молодой аврор окинул его изучающим взглядом и решил, что можно ответить.

— В комнату свиданий. У тебя посетитель.

— Посетитель? Кто? — Гарри недоверчиво оглянулся в поисках зельевара и, получив ответный кивок, постоял в нерешительности пару секунд, но все же вышел. Аврор связал ему магией руки, и повел по коридору. Заметив знакомую лестницу вверх, Гарри подумал, что может быть опять увидит Ремуса, но аврор повел его в противоположную сторону, и через пару шагов они оказались перед закрытой дверью. Взглянув на часы, аврор, отпер ее и впустил внутрь узника. За длинным столом, уткнувшись взглядом в полированную поверхность, сидела Гермиона. Усадив Поттера на стул напротив, аврор покинул комнату, напомнив девушке, что у них двадцать минут. Гермиона кивнула и, мельком взглянув на Гарри, протянула ему "Ежедневный пророк".

— Что тебе надо? — хрипло спросил он, вглядываясь в знакомые черты и не узнавая их. Гермиона предпочитая не смотреть на него, отвернулась к стене, неопределенно махнув в сторону газеты. Она с силой стиснула зубы, что было заметно по резко выделившимся скулам, и продолжала молчать. Гарри оторвался от уже знакомого по лицу Джинни выражения обреченности и придвинул ближе к глазам газету. Заголовок гласил:

"ПОПЫТКА БЕГСТВА ГАРРИ ПОТТЕРА ИЗ АЗКАБАНА СТОИЛА ЖИЗНИ НЕСКОЛЬКИМ АВРОРАМ"

"Из сделанного час назад заявления министра магии Руфуса Скримджера нам стало известно, что знаменитый Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, осужденный министерством за покушение на жизнь директора Хогвартса Альбуса Дамблдора, предпринял попытку к бегству за два дня до исполнения приговора. В том, что она была заранее спланирована нет никаких сомнений, как несомненно и то, что помогал в этом, Золотому мальчику Тот-кого-нельзя-называть. Пожиратели смерти, атаковавшие Азкабан, и дементоры, вставшие на их сторону, захватили бы тюрьму, не окажись там случайно отряд министерских Авроров. На помощь пришел и сам Альбус Дамблдор, единственная теперь надежда магического мира на спасение от Того-кого-нельзя-называть. Пожиратели не могли справиться с отрядом Авроров и поспешили скрыться. Гарри Поттер, не сумевший сбежать, все же внес и свою ужасную лепту в это нападение. Джинни Уизли, попытавшаяся помешать Поттеру, была жестоко им убита, а Нимфадора Тонкс, кинувшаяся на помощь бедной девушке, пострадала от пыточного заклятия. Сейчас она находится в больнице Святого Мунго, врачи серьезно опасаются за ее здоровье...."

Гарри с яростью отшвырнул газету и вскочил на ноги:

— Это ложь!!! Ты была там! Ты все видела!!! Почему?

Гермиона медленно повернула голову в его сторону, в ее глазах плескалась неприкрытая злоба:

— Да, я была там. Я все видела. Волдеморт убил Джинни из-за тебя.

Она поднялась со своего стула и теперь не сводила с Гарри глаз:

— Миссис Уизли вне себя от горя. Плачет целыми днями. Рон ни с кем не разговаривает Единственное, что он хочет, это прийти сюда и придушить те6я собственными руками. Это ты виноват, в том случилось! Ты во всем виноват!

Гарри в шоке смотрел на Гермиону, впервые замечая истерическое состояние девушки. Ее глаза были совершенно красными от слез, лицо совсем осунулось от длительных переживаний и волнений, руки тряслись, в отчаянии хватаясь за крышку стола. Но если это состояние и могло вызывать жалость, то только не у него. Переведя дух, он медленно, отчетливо вымеряя каждое слова, зловеще произнес:

— Я виноват? Может быть, я виноват и в том, что все шесть лет верил своим лучшим друзьям больше, чем самому себе? "Миссис Уизли плачет целыми днями"? О, как мне жаль. Какой я плохой, что спас половину этой чокнутой семейки в недавнем прошлом. Тогда я виноват и в том, что большая часть их все еще живет! Как и ты впрочем!

Гарри на секунду замолк, наслаждаясь растерянным и виноватым выражением лица, которое, несмотря на все потуги Гермиона, не желало принимать невозмутимое выражение. Он видел, как больно ранят ее эти слова, но чем больнее было девушке, тем легче становилось Гарри. И он с мстительным удовольствием думал: "Так тебе и надо"

— Я любил вас, я верил вам, я вы меня предали! Вы отдали меня дементорам. И из-за чего? Из-за старого манипулятора, который решил, что моя жизнь подошла к концу? Вы не только предали меня, вы предали и Ремуса! И Снейпа! Даже он не оставил меня, когда мои лучшие друзья отвернулись! Я всех вас НЕНАВИЖУ! И я не убивал Джинни! Я бы никогда не поднял руку на нее! Это Волдеморт убил ЕЕ!

— Ты и есть Волдеморт! — перебила его Гермиона и рухнула на стул, уткнувшись лицом в ладони. Сейчас она так напоминала ему ту Гермиону, что всегда была рядом, когда Гарри нуждался в помощи. Она была абсолютно беззащитна, и не представляла никакой угрозы. Гарри даже на секунду захотелось подойти к ней и обнять, успокоить.

-Гарри? — сквозь слезы позвала она. И это было так похоже на "Гарри, с тобой все в порядке?", "Гарри, мы с Роном тебя ждем". Поттер вздрогнул от скользнувшей в ее голосе нежности, жалости и вины. Девушка вытерла слезы и посмотрела на него без ненависти, без злобы.

— Гарри. Ты один из хоркруксов. Если ты...не исчезнешь, Волдеморт никогда не оставит нас в покое. Он всегда будет жить в тебе. Ты этого еще не замечаешь, но он уже завладел тобой. В тебе столько ненависти... Мы должны были так поступить, чтобы спасти тех, кто еще жив, чтобы в мире не осталось зла.

Поттер слушал ее, и зарождавшаяся нежность к девушке исчезала с еще большей стремительностью, чем появлялась. Он знал, что она говорит то, во что верит, но он знал и то, что она не права. Он не сомневался в своей силе, возможности сдержать осколок души Темного Лорда, подчинить его себе. Не сомневался, потому что чувствовал, что сильнее...

— Зачем ты пришла? — спросил он с ухмылкой.

Девушка, не заметив ее, продолжала:

— Я пришла попросить. Министр не знает ничего о хоркруксах, он думает, что ты всего лишь убийца. Пока дементоры не вернуться на нашу сторону, или пока Дамблдор не добьется смены приговора, ты будешь жив. Как и Волдеморт...

Она смущенно посмотрела ему в глаза, и, наткнувшись на ледяной взгляд в ответ, все же нашла силы продолжить:

— Я пришла попросить, чтобы ты умер...

Гарри насмешливо поднял бровь, вся ярость закипала в нем с новой силой, и нетерпеливо подхлестывала его.

— Чтобы ты умер...Покончил жизнь самоубийством... Чтобы исчез...

Эти слова как ножом резали по сердцу, и это.... Это говорит его лучшая подруга?!

— Гарри, пожалуйста, — слезы полились из глаз девушки, и она кинулась к Поттеру, — Ради меня, Рона, ради нашей дружбы, пожалуйста, сделай это. Ты должен спасти нас. Пророчество...

— Пророчество? — Гарри оттолкнул Гермиону, — Дрянь! А не пророчество! Вы осудили меня, даже не спросив, смогу ли я жить с этим! Вы обрекли невинных людей на пожизненный срок в Азкабане! С дементорами! Меня тошнит от ваших благих намерений. Я не обязан ни тебе, ни Рону, ни кому-нибудь другому. Я всех вас НЕНАВИЖУ! И я буду жить! Я проживу дольше вас всех, только потому, что ненавижу!

Гарри покинул комнату, не обращая внимания на всхлипывания девушки, доносящиеся до него. Он не почувствовал связующие чары, которые вновь наложил на него аврор, провожая в камеру, не услышал настойчивые вопросы Снейпа, который безрезультатно пытался расшевелить парня. Одна только мысль билась в его мозгу, посылая притоки крови по всему телу: "Я буду жить!"

Глава 5. Люмос...

Гарри закрыл глаза и погрузился в сон, он не хотел отвечать на вопросы Снейпа, возвращаться к неприятному разговору, только чтобы удовлетворить любопытство профессора. " Как она посмела прийти, как посмела просить о таком? Только бы заснуть, заснуть...я сейчас не в состоянии думать". Парень перевернулся на бок и уперся лбом в холодную стену. Он не представлял, что делать дальше. Если его обвиняют в убийстве Джинни Уизли, то пересмотреть приговор не составит никакого труда и уже через неделю, а может быть еще раньше, за ним придут. И словно в подтверждение этих мыслей дверь камеры скрипнула и Гарри ясно различил звук приближающихся шагов. Поттер только сильней зажмурился и спрятал лицо в ладони. "Нет, это сон. Только не сейчас. За мной никто не придет, никто не придет....". Осторожное прикосновение руки к волосам, кто-то нежно гладил его по макушке.

— Вставай, Гарри. — Поттер замер и распахнул глаза, но единственное, что он увидел, были его грязные ладони. Не было сил повернуться и посмотреть в глаза Волдеморту.

— Уходи, прошу, не сейчас...

— Уходи? — Гарри почувствовал, как тонкие пальцы с силой вцепились в его волосы, как Том рванул руку на себя, заставляя мальчика смотреть в глаза, — Я бы с удовольствием, но это ты меня позвал!

— Я не звал! — Гарри попытался отползти от Темного Лорда подальше, но наткнулся лишь на жесткий камень. Вжавшись в стену, он со страхом смотрел на перекошенное от гнева лицо Тома Ридла.

— Ты забыл, мой мальчик, — Поттера передернуло от такого обращения, и он бы уж точно предпочел, чтобы сейчас на месте Волдеморта, стоял Дамблдор пусть хоть с тонной лимонных долек, — ты приходишь ко мне, когда тебе страшно. И я хотел бы знать, какого черта делаю здесь Я!

— Я не знаю...

Том стремительно двинулся к мальчику, и, сжав пальцы на тонкой шее, поднял его вверх. Красные глаза впились в изумрудно-зеленые, и уже такое знакомое чувство неизбежности поглотило Гарри, когда перед глазами замелькали картины его детства... Когда дышать стало почти невозможно, Том разжал пальцы и отбросил Поттера назад. Стены, как ни странно, за спиной не оказалось, и Гарри пролетев несколько метров, приземлился на пол в той же самой зале, где был в прошлый раз.