Позитив

"Полная противоположность, — думал Книжник. — Посмотреть бы на него в бою... Говорят, он везучий: пока еще ни разу серьезно не ранили. Двоих, что с ним были, ухлопали, а он выжил. Вернулся и Чистую силу привез. Значит, боец он хороший... Но как он себя ведет?"

Увы, повода напроситься с Кандой на задание пока не было: Книжника занимали несколько иные проблемы, нежели обычное истребление акума. Впрочем, он готов был уже наплевать на все поводы и просто поставить директрису перед фактом...

3.

Именно в директорский кабинет он и направлялся довольно поздно вечером, когда галереей выше послышалась брань, потом испуганный вскрик, а потом навстречу Книжнику по лестнице вылетел Джек. Выглядел он так, словно спасался от стаи акума четвертого уровня.

-Учит-тель!.. — завидев Книжника, Джек ринулся к нему со всех ног, юркнул за спину. — Спасите!

-В чем дело? — недовольно начал Книжник, но его перебили.

-Стой, говнюк! — заорал кто-то сверху, потом промелькнуло что-то темное, и на галерею перед Книжником приземлился Канда. Судя по всему, он просто махнул через перила, чтобы не тратить времени на спуск по лестнице. — Я из тебя котлету сделаю!

-Уч-читель... — жалобно проныл Джек.

А Книжник замер — это было сродни дежавю. В полумраке не разобрать, какая у Канды прическа, можно не обращать внимания на не по-уставному расстегнутую форму, но лицо, вплоть до малейшей черточки, Книжник почему-то видел отчетливо, будто его высвечивало прожектором. То самое лицо. Даже выражение такое же. Вот только меча в руках нет...

-Что происходит? — заставил он себя отмереть.

-Отвали, старик! — Канда сделал шаг вперед. — А ты не прячься, гаденыш! А ну, иди сюда!

-Быстро — беги, — шепнул ученику Книжник, оценив ситуацию, и шагнул навстречу экзорцисту. Уж кому-кому, а ему было не впервой обуздывать человеконенавистнические порывы Канды. Правда — другого, но тут уж было не до того... — А ты успокойся! В чем дело?

-Отвали, говорю! — заметив, что добыча улепетывает со всех ног, Канда ринулся за Джеком, но Книжник, будучи начеку, успел его перехватить.

Двадцать лет назад такой фокус бы у него нипочем не прошел, да и сейчас он едва удерживал рвущегося из рук экзорциста. Канда поливал и его, и Джека такой площадной бранью, что заслушаться можно. Впрочем, Книжнику было не до того: главное — не разжимать рук, не дать экзорцисту извернуться и садануть его ногой по лодыжке или затылком в лицо. Силища непомерная, какой и не заподозришь в стройном гибком юноше... в точности, как у того, прежнего.

-Да успокойся... успокойся, ты! — Книжник сильнее стиснул объятия, прижимая руки Канды к телу, встряхнул. — Ты что так озверел?

-Пусти, гад! Я ему сейчас... — дальше последовала настолько витиевато закрученная фраза, что Книжник отвлекся и едва не проворонил очередной рывок экзорциста.

-Не пущу, — спокойно сказал он, хотя спокойствие это давалось ему нелегко: еще немного, и он Канду не удержит. Несмотря на то, что Книжник старше и, по идее, сильнее! — Мой ученик мне живым нужен. Возьми себя в руки, ну!!

Канда дышал часто и хрипло, спина, прижатая к груди Книжника, ходила ходуном. Одна рука его лежала аккурат на груди экзорциста, и там, под тонкой тканью рубашки, бешено колотилось чужое сердце. И все тело — как натянутая струна, каждая мышца дрожит от сдерживаемого напряжения...

-Прекрати, — проговорил Книжник почти в ухо Канде — они были почти одного роста. — Прекрати...

-Да отвяжись ты! — экзорцист дернулся, но Книжник был начеку, удержал. — Отстань!

-Не отстану, пока не успокоишься, — Книжник почувствовал, что юноша задышал глубже и ровнее, похоже, приходил в себя. — Давай. Спокойнее.

-Пошел ты! — огрызнулся Канда. Подумал и добавил еще кое-что, но уже без прежнего запала, по привычке, видимо.

-Ну-ну, — усмехнулся Книжник. — Я не помню свою матушку, так что ты стараешься напрасно. Батюшку тоже не помню, не трать слов попусту.

Повисла короткая пауза.

-Старик, да отпусти уже... — сильное гибкое тело в руках Книжника расслабилось, не чувствовалось в нем напряжения сжатой до предела пружины. — Не трону я его. Правда. Всё уже.

Книжник с трудом разжал руки — и из-за перенапряжения, и... Он не хотел думать, почему именно. Развернул юношу лицом к себе.

-Чего вы не поделили? — спросил он.

-Не твое дело, — у Канды, как у волчонка, вздернулась в оскале верхняя губа.

-Это мой ученик. Стало быть, дело тоже имеет ко мне отношение, — спокойно парировал Книжник. — Ну?

-Передай своему ученику, — Канда передернул плечами, — чтобы больше не лез ко мне. Повезло ему, что ты на пути оказался, не то я бы ему рожу-то начистил...

-А что ж не мечом? — наугад бухнул Книжник.

-Стану я о всякую дрянь меч поганить! — экзорцист надменно вскинул голову. Этот жест, эта гримаса были настолько знакомы, что Книжник почувствовал, как ёкнуло сердце. — Старик, а ты откуда знаешь, что у меня меч? Я с ним по Ордену не разгуливаю! Этот поганец сболтнул?.. Ур-рою гаденыша...

-Нет, — честно ответил он. — Он мне ничего не говорил. Но я ведь Книжник. Мы... многое знаем.

-А, ну тогда ладно, — легко согласился Канда. — Но этому мелкому дерьмецу все равно передай — увижу ближе, чем за десять метров от себя, убью.

-Да что он тебе сделал-то? — предпринял очередную попытку Книжник.

-Старик... — Канда потянулся неуловимым гибким движением. И так это не вязалось с общим его разболтанным видом, что Книжник снова испытал острое чувство дежавю. — Не лезь, а? Если тебе надо, ты своего ученичка и допрашивай, а я свое слово сказал! Все, бывай...

Махнув рукой, он развернулся и направился к лестнице.

-Юу, — окликнул Книжник экзорциста. Тот замер. Потом повернулся — взгляд у него был недобрым.

-Слушай, старик, не зови меня по имени, — сказал он сквозь зубы. — Мне это не по нраву. Усёк?

-В таком случае, не называй меня стариком, — парировал Книжник. — У меня...

Он запнулся.

-Оп-па! — Канда рассмеялся. — Сам себя перехитрил! Ты ж сказал, что у тебя нет имени, так что... Ладно, ты чего хотел-то?

-Ничего такого... — Книжник заставил себя улыбнуться. — Знаешь, собирай волосы повыше, Юу. Тебе больше пойдет.

-Да пошел ты! — отмахнулся экзорцист и через минуту исчез из виду...

Книжник остался стоять, пытаясь привести дыхание в норму и унять бешено колотящееся сердце. Ясно было, что к директору Монтегю он сегодня уже не пойдет. Нужно было понять, что такого выкинул Джек, отчего Канда так взбеленился.

-Джек, ты здесь? — постучал он в дверь ученика несколькими минутами спустя.

-Здесь... — дверь распахнулась. — Учитель, ты... нормально?

-Нормально, — ответил Книжник, входя в комнату. — Видишь же, что живой, зачем спрашиваешь?

-Я... извини, пожалуйста, — повинился Джек. Вид у него был довольно-таки жалкий. — Я не думал...

-Ты никогда не думаешь, — хмыкнул Книжник, присаживаясь на подоконник. — Ну, излагай, из-за чего весь сыр-бор разгорелся?

-Да ни из-за чего! — вскинулся Джек. — Канда этот... ну совсем псих! Правильно про него говорили! Вроде ничего, ничего...

-По делу, пожалуйста, — велел учитель.

-Ну, в общем, я зашел к нему поболтать, — начал Джек, и Книжник с неожиданной злостью уточнил:

-Он тебя позвал?

-Ну, если быть честным, то я напросился, — сознался ученик, — хотя он не особенно возражал. Ну вот, посидели, поговорили, он рассказал кое-что интересное... А потом... такая вот ерунда вышла...

-Ты, может, сказал что-то, что его задело? Или спросил? — допытывался Книжник.

-Ну... — Джек задумался. — Я спросил, на кой ему цветок в банке, он что, гербарий собирает? Вот после этого он и взбеленился... Как есть псих!

-Цветок... в банке?.. — чуть слышно переспросил Книжник. Сердце снова пропустило несколько ударов. — Какой цветок? Отвечай!!

-У... учитель, задушите ведь... — просипел Джек, пытаясь высвободиться из хватки Книжника. — Не знаю я, какой цветок, ботаник я, что ли?!

-Описать сможешь? — сквозь зубы спросил он.

Джек подумал, помотал головой.

-Нарисовать, может, попробую, — сказал он. — Я плохо разглядел, как-то не думал, что пригодится...

Рисунок получился корявым, но цветок Книжник опознал. Опознал и снова почувствовал, как мироздание трещит по швам. Этого не могло быть. Однако — было!! Что же делать?..

-Вот что, — он подпалил рисунок от пламени свечи и смотрел, как корчится в огне обрывок бумаги. — Ты немедленно выбрасываешь из головы эту историю. К Канде не приближайся. Мне мертвый ученик не нужен. Ты все понял?

-Ничего я не понял, но к этому психу точно больше не подойду, — буркнул Джек. — А что...

-И никаких вопросов, — обрезал Книжник. — Я крайне тобой недоволен.

-Учитель... — жалобно протянул Джек, но тот уже вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Уж лучше бы хлопнул, право слово...

"Не сходи с ума, — повторял себе Книжник снова и снова, лежа на узкой кровати и таращась в потолок. — Уж таких совпадений быть не может. Имя. Внешность. Меч. Цветок. Неизвестно, правда, что это за цветок такой, может, подарок любимой девушки, и только... Все равно — слишком много! Но характер другой... Нет! — Он сел на кровати, обняв колени. — Характер такой же. Отвратительный, взрывной нрав! Другое — только воспитание. Он просто не сдерживается, вот и все, не умеет, не считает нужным... Но что все это значит, черт побери?! Тидолл, где же тебя носит, когда ты так нужен?.."

-Плохо выглядишь, циклоп! — поприветствовал учителя Джек рано утром. Не дождался подзатыльника за "циклопа", понял, что дело — труба, и поспешил удрать в столовую.

Книжник неторопливо прошел по галерее, остановился. Идти в шумную столовую не хотелось. Еще больше не хотелось смотреть на Канду, который при свете дня будет совсем не похож на того, прежнего...

-Привет, старик, — окликнули сзади. — Хреново выглядишь. Бессонница?

Он обернулся. В трех шагах от него стоял Канда. Руки в карманы, мундир нараспашку, на шее болтается какая-то цепь, на лице — кривая ухмылка.

-Вроде того, — ответил Книжник. — Возрастное, видимо.

-Оно и видно! — Канда шагнул ближе. Странно, улыбается — а взгляд серьезный. С тем, прежним, было наоборот: он если и улыбался, то одними глазами... — Слушай, старик... Ты меня извини.

-Что?.. — Книжник не поверил своим ушам.

-Извини, говорю, — раздельно повторил Канда, отдувая со лба длинную челку. — Я тебя вчера просто с расстройства такими словами покрыл. Ничего личного, понимаешь? Так что не держи зла.

-Ясно... — Чтобы Канда стал перед кем-то извиняться... да раньше бы небо на землю рухнуло! — Зла я не держу.

-Ну и отлично, — ухмыльнулся экзорцист. — Ты с понятием, я вижу. Ну, я пошел...

-Зачем ты это сказал? — спросил Книжник.

-А я на задание, — пояснил тот охотно. Увидел, наверно, что собеседник не понимает, и добавил: — Хуже нет, если уходишь, а знаешь — что-то не доделал. Перед тобой вот не извинился, например. Меня угрохают, а ты будешь на меня в обиде, хотя я тебя оскорблять вовсе не хотел, просто ты случайно подвернулся. Не хотел бы я помирать и думать об этом! Теперь понял?

-Кажется, да, — медленно произнес Книжник. А это уже ближе... Не оставлять незавершенных дел. Все выяснять сразу и до конца. Как знакомо! — В таком случае... Я тоже должен перед тобой извиниться.

-Ты? — тонкие брови поползли вверх. — Ты-то за что?

-За своего ученика, — ответил Книжник. — Он еще молод и глуп. Он не знает, когда лучше промолчать. Наверно, я плохо его учил... Джек не должен был спрашивать о твоем лотосе.

Темные глаза вдруг оказались совсем близко, а сильные пальцы сгребли воротник Книжника, подтянули его вплотную к экзорцисту.

-Откуда ты знаешь, что это лотос? — выдохнул Канда ему в лицо. — Откуда? Там было темно, этот гаденыш не мог рассмотреть!..

-Мог, поверь, — спокойно отвеил Книжник, не делая попыток высвободиться. — Мы ведь Книжники. Мы умеем кое-что такое, что недоступно обычным людям. Отпусти, пожалуйста.

Канда неохотно разжал пальцы, сделал шаг назад. Книжник поправил воротник. "Похоже, я все испортил," — подумал он отстраненно.

-И почему он не должен был спрашивать? — поинтересовался вдруг Канда.

Книжник неопределенно улыбнулся в ответ.

-Ну вы оба засранцы, — констатировал Канда. — Яблочко от яблони... Слушай, старик, ты что-то знаешь об этой штуковине?

-Думаю, не больше, чем ты сам, — ответил Книжник.

-Да я вообще ни хрена не знаю! — разозлился Канда. Задумался на мгновение, потом решительно взял Книжника за локоть. — Пошли.

-Куда?

-На кудыкину гору! — экзорцист потянул его за собой. — Ты мужик умный, Книжник, опять же... Если что знаешь, расскажи мне, я в долгу не останусь. Пошли, пошли! Покажу тебе... цветочек!

Комната Канды ничуть не походила на обиталище того, прежнего. Вещей мало, но те, что есть, не лежат по местам, а валяются по всему помещению. Бардак, одним словом. Стеклянная колба с лотосом приткнулась на шаткой этажерке, в самом углу, будто владелец стремился убрать ее с глаз долой.

-Вот, любуйся, — Канда подтолкнул гостя в спину.

Книжник осторожно взял колбу в руки. Действительно, лотос. В точности, как тот. Только...

-Скажи, это тебе маршал Тидолл дал? — спросил он.

-Ну да, — удивленно ответил Канда. — Велел беречь.

-Еще что-нибудь сказал?

-Сказал, — хмыкнул Канда. — Хрень какую-то. Мол, пока лотос не осыплется, мне ничто не страшно. Вроде как каждый раз, как я готов подохнуть, лепесток падает, а мне — ничего. — Он усмехнулся. — Я думал, он скоро осыплется, без воды же стоит! А ему хоть бы хны...

-И всего один упавший лепесток, — проговорил Книжник, рассматривая колбу. У того, прежнего Канды, когда они познакомились, лотос уже осыпался на треть. — Ты везунчик.

-Я-то? — переспросил Канда, подходя вплотную и тоже рассматривая цветок. — Да ни разу. Просто, понимаешь, старик... — он замялся, потом продолжил: — Может, конечно, маршал из ума выжил, но... Я подумал: а если он не врет? Вроде раньше все, что он говорил, было правдой. Ну так, может, и на этот раз то же самое? Один раз вышло...

-Ну, продолжай, — подбодрил Книжник.

-Да дрянь дело было, — неохотно сказал Канда. — И я попался, как дурак. Думал, кранты. Нет, ничего, очнулся. Двое ребят там остались, а я выполз. Сюда вернулся, смотрю — лепесток упал. Ну вот... Второй раз проверять не хочется что-то... Вдруг — правда!

-Правда, — подтвердил Книжник, бережно ставя колбу на место. — Тидолл тебе не солгал. Один лепесток — одна твоя жизнь.

-Не брешешь? — экзорцист глянул ему в глаза, недоверчиво, пытливо. — Ну ни хрена ж себе... За что мне такое счастье?

-Счастье? — переспросил Книжник. — Ты уверен?

Юноша задумался на несколько мгновений, потом решительно задвинул колбу подальше.

-Умный ты, старик, — сказал он. — Ни разу это не счастье. Пусть стоит себе... Я свою задницу сам постараюсь сберечь. А то вот так понадеешься... Ну что ты лыбишься?