Гаррет Торндейк и темное начало

В центре поляны же был он. Гаррет даже поправил себя — это был ОН.

Эфемерный, казалось бы, светящийся изнутри алым светом, на нереально тонком стебле — цветок, вытягивающийся к свету луны, падающем на него.

Гаррет, словно зачарованный, сделал несколько шагов вперед, как тени вышли из леса и материализовались в расплывающиеся силуэты.

Шепот в ту же секунду стал громче, и он даже сумел разобрать среди них слова странной песни:

Где я есть, и где меня нет.

С каждым словом тени шли вперед, опережая Гаррета на пути к необычному растению, наделенному силой бога. В свете луны они странно дрожали, а некоторые даже обнимали себя в попытках согреться.

Отдаст тепло, что согреет меня...

Гаррет что есть сил рванул к цветку, на бегу доставая флакон с наложенными на него чарами стазиса. Когда он был всего в паре метров от своей цели, перед ним материализовалась одна из этих странных теней и пропустила свою руку ему прямо в грудь.

Гаррет тут же почувствовал леденящий озноб, идущий от тени, которая еле слышно шептала:

— Мне так холодно... ты теплый... мне нужно тепло...

Он даже и шага не мог сделать, все больше замерзая от потустороннего присутствия.

Секунда шла за секундой. Гаррет начал понимать, что он умирает, и больше ничего не важно. Вот он стал чувствовать в груди лишь обжигающий холод, руки перестали его слушаться, а тень все шептала:

— Жизнь... тепло...

Гаррет уже попрощался со своей жизнью, когда он ощутил старое, давно позабытое чувство уюта.

Свой фонарик мечты по ночам зажигал.

Давно забытое ощущение мягкой руки упало ему на плечи, и вперед вышла женщина, облаченная в красивое бальное платье.

В отличие от теней, ее силуэт светился ярким светом, который заставил тень отшатнуться и вынуть свои лапы из груди единственного живого на этой поляне.

Расскажу я, что с ним приключилось потом.

По лицу Гаррета побежали слезы. Нет, он не ревел, но, наблюдая за женщиной из воспоминаний, он не мог сдержать предательскую влагу. Она была точь-в-точь такой же, как и много лет назад. Как и тот единственный момент, когда он видел ее.

Гном пошел вслед за ней и сказал от души:

Песню подхватил мужской голос, обладателя которого он так же сумел рассмотреть со спины, как только сделал шаг вперед, заставляя тень рассыпаться перед ним.

Светло-пепельные волосы, фрак для танцев и светских приемов и прямая осанка человека, с рождения привыкшего быть одним из аристократов.

И в лесу сразу вдруг стало очень темно.

Они сделали несколько шагов вперед и, разойдясь в стороны, повернулись к беззвучно рыдающему сыну, который, уперев свой взгляд в пожухлую траву, только и мог шептать про себя:

— Я отомщу за вас, обещаю... я никогда не забывал о вас и никогда не забуду.

Теплая, почти неосязаемая рука коснулась его подбородка и заставила поднять голову. Это была его мать.

— Мы знаем, что ты помнишь, но сейчас у нас слишком мало времени. Этот мир не сможет выдержать наше присутствие слишком долго. Поторопись и возьми то, чего ты достоин.

Не выдержав и все же громко всхлипнув, Гаррет посмотрел на своего отца, и тот ему с улыбкой кивнул.

Взяв себя в руки, Гаррет решительно подошел к цветку и, подхватив его у самого основания, вырвал с корнем, но тот и не думал подчиняться законам обычных цветков. Засияв ярче прежнего, он начал истощаться, и Гаррет с удивлением смотрел на то, как свет, исчезая, ушел в его руку и начал двигаться по телу, пока не достиг сердца, где вспыхнул ярко-красным светом, озарив всю поляну.

Тени, практически окружившие его, исчезли вместе с его родителями, которые улыбались, наблюдая за своим сыном.

Когда свет истончился, Гаррет огляделся и с удивлением обнаружил себя среди плотного строя деревьев. Никакой поляны или света луны не было видно. Только лес, и песни раздающиеся где-то в стороне.

— И что это было?

Глава 3

21 июня 2018 года.

В гостиницу Гаррет вернулся лишь под утро, испытывая слабое головокружение. Получалось, что он провел в лесу не менее четырех часов, хотя мог поклясться, что с того момента, как он ступил в лес, прошло не больше часа, пусть и наполненного безумием, которое он никогда не встречал в своей жизни.

Не встретив по пути знакомых ведьмочек, Гаррет поднялся в номер и вместе со своим сопровождающим (который выглядел крайне довольным, что не удивительно, раз его лицо пару раз мелькало во вчерашнем ритуале рядом с очень симпатичной девушкой) покинули Ведьмины Холмы.

Когда они заняли свои места в самолете, летящем до Москвы, то Гаррету резко поплохело. Легкое головокружение сменилось набатом бьющих колоколов, а тело бросило в легкий жар.

Не придав этому значения, он выпил таблетку Аспирина и провалился в сон.

По прибытию в Москву и пересадки на личный самолет компании своего дяди, Гаррет ощутил, как его ноги подкосились.

Телохранитель заметил, как его подопечный пошатнулся, и успел поймать того в последний момент, не дав упасть на землю. Уместив его на одном из кресел, он тут же обратился к пилоту:

— Где врач?! — заметив встревоженное лицо охранника, пилот не стал задавать лишних вопросов и сразу ответил:

— На наших бортах нет врача, только аптечка экстренной помощи.

— Быстрее взлетаем! Передай, чтобы на взлетной полосе нас ждала реанимационная машина. Я пока осмотрю его.

Конечно, можно было бы воспользоваться местными врачами, но Джеймс был далеко не глупым человеком и понимал, что по этому мегаполису до больницы будет добраться не так-то просто, да и уровень местных врачей вызывал у него скептическую ухмылку, тогда как в Англии их ждали лучшие, а первую помощь он и сам может оказать, спасибо армейской службе.

Как только самолет взлетел на достаточную высоту, он тут же поспешил к своему подопечному, но с удивлением замер, заметив перед собой взлетевшие в воздух несколько предметов. Без труда подхватив их и поставив на место, Джеймс начал беглый осмотр. Юный Торндейк буквально горел, его температура оказалась довольно высокой — 39,1.

К счастью для телохранителя, Гаррет уже пришел в себя, пусть его взгляд и был несколько мутным. Дав ему жаропонижающе, он тут же принялся искать воду, поскольку Гаррет начал обильно потеть, а от лежащего на столике журнала потянулась тонкая струйка дыма, словно он начал тлеть.

Разложив кресло, благо на частных самолетах это было вполне реально, он раздел своего новоявленного пациента до нижнего белья и уложил в сделанную на скорую руку кушетку, после чего напоил того минеральной водой, отпив которой Гаррет заговорил.

— Что со мной происходит?

— Я не знаю, сэр. Похоже на простуду, но действует очень странно. Такое впечатление, что жар идет от груди, — это на самом деле так, но помимо прочего в области сердца Гаррета так же было слабое алое свечение, о котором охранник предпочел умолчать, как и о спонтанном волшебстве. Похоже, что во время этого странного ритуала Гаррет чем-то заразился, или с ним что-то произошло. Джеймс предпочитал не гадать, поскольку был сквибом и крайне далек от всех возможностей магов. Главное для него — доставить господина домой, где его без сомнения спасут.

— Ясно. Что ж, я надеюсь на тебя. Сообщили в дом? — голос Гаррета звучал сухо и ослаблено, что не могло не тревожить.

— Прямо перед отлетом. На посадочной полосе нас ждет реанимационная машина.

— Хорошо, — сказав эту фразу, Гаррет тут же провалился в сон.

— Не беспокойтесь, господин. Я обязательно доставлю вас домой живым, — договорив, охранник тут же принялся отслеживать состояние больного, чтобы в случае чего успеть применить экстренные меры.

Как только самолет одной частной компании приземлился на свою полосу, к нему тут же устремилась реанимационная машина, навстречу которой из самолета вышел мужчина в черном костюме с юношей на вид лет четырнадцати на руках, который был закутан в белую скатерть, вероятно, единственную подходящую вещь на самолете.

Уложив пострадавшего на носилки, он вместе с медиками уселся в машину, заняв переднее место рядом с водителем, поскольку везде должен был сопровождать молодого господина.

Его мобильный зазвенел практически сразу, как только они выехали с посадочной полосы.

— Где вы? — Джеймс узнал голос своего нанимателя, мистера Гарольда Торндейка, в тоне которого без труда можно было различить беспокойство о своем подопечном.

— Только что покинули взлетную полосу.

— Что с моим племянником?

— Сильный жар, но довольно необычный. Его сердце странно светится, и постоянно происходят выбросы магии, — Джеймс проигнорировал странный взгляд водителя и продолжил: — Я не думаю, что привезти его в магловскую клинику будет лучшей идеей.

— Ты прав. Скажи водителю, чтобы сразу ехал в наш особняк, я пока схожу в Мунго и вызову бригаду медиков. Пусть они и с презрительностью относятся к 'обычным бумажкам', но дело свое сделают.

Наниматель положил трубку, и Джеймс позволил себе расслабленно выдохнуть. Похоже, что жизни его подопечного больше ничего не угрожает.

25 июня 2018 года.

Придя в себя, Гаррет тихо застонал. Все его тело ломило, ощущалась легкая дезориентация и тягучее чувство голода. На лицо было тяжелейшее магическое истощение.

Открыв глаза, он с удивлением обнаружил себя в абсолютно пустой палате, за исключением кровати и тумбочки, на которой сидел обеспокоенный Хонор, тут же начавший посылать ему разнообразные образы, обозначающие его счастье.

Вокруг него все стены и потолок были обиты чем-то мягким напоминающим...

Стоп... он что, в психушке?!

Стоило только этой мысли придти в голову, как в палату тут же вошла медсестра, в нетипичной для обычных больниц форме, больше напоминающей белую мантию, и просветила Гаррета о текущем состоянии его организма.

— Доброе утро, мистер Торндейк, мы очень рады, что вы наконец-то пришли в себя. Очень хорошо, что ваш единственный родственник оказался сведущ в магическом мире, иначе, боюсь, вы бы остались без магии.

Без магии? Значит, это не магловская больница, а клиника для волшебников. Скорее всего, Мунго, поскольку о существовании других магических лечебных заведений он попросту не слышал.

— Что произошло? — Гаррет поморщился от звука собственного голоса, поскольку тот звучал несколько надтреснуто.

— У вас было необычное заболевание, связанное с изменением вашей магической силы, но подробней об этом вам расскажет доктор, как только освободится. Может, вы чего-то хотите?

— Воды, и что-нибудь поесть.

— Конечно. Вашу карту я оставлю здесь, доктор сделает в ней необходимые записи после вашего осмотра.

Как только дверь в палату закрылась, Гаррет протянул руку, чтобы дотянуться до своей карточки, и понял, почему медсестра так безответственно оставила ее на тумбочке. Он попросту не мог до нее дотянуться! Поднять и протянуть руку — да, а вот на что-то большее у него не хватало сил.

Гаррет мысленно ругнулся и тут же в удивлении распахнул глаза, когда увидел, что карточка сама к нему подлетела на большой скорости как ни в чем не бывало.

Но он же не делал никакой магии! Даже ее оттока он не чувствовал! Как странно... Берк же говорила, что первые зачатки появятся только в конце лета, и то их проявление будет крайне слабым.

Вероятно, с ним что-то случилось, пока он болел. Эффект цветка, ритуала, или он просто подхватил неизвестную заразу в России? Сколько дней он вообще здесь провел?

Карточка тоже не привнесла ничего не нового. Был указан день поступления, непонятный диагноз, написанный полностью на латыни, и не менее понятное лечение. Единственное, что он из нее узнал — так это то, что он все-таки оказался в больнице святого Мунго.

Собравшись с силами, Гаррет все же сумел положить карту на место, поскольку решил пока повременить что с магией, что со своей новой способностью — все же использовать их, имея магическое истощение, далеко не самая лучшая идея.

Через десять минут ему принесли завтрак, оказавшийся какой-то пресной кашей и компотом к ней. Впрочем, он и этому был рад.

Как только он позавтракал, и услужливая медсестра унесла поднос, к нему пришел врач и принялся за осмотр, параллельно посвящая своего пациента в детали его заболевания.

— Добрый день, мистер Торндейк. Меня зовут Ричард Гордон, я ваш лечащий врач, — медик, носящий такую же фамилию, как и однокурсница Гаррета, очень сильно на нее походил внешне. Черные волосы, темно-зеленые глаза. Да и возраст около пятидесяти лет, что делало его вероятным кандидатом в отцы. — У вас случился очень редкий случай перегорания ядра. В науке эти случаи встречаются очень редко и в основном они не опасны, если имеется специальное помещение, способное сдержать стихийные выбросы рушащегося ядра, и маг, который может переливать силу из накопителей.

— Разрушение ядра? — мальчик невольно вздрогнул. Если его магическое ядро будет разрушено, то он станет сквибом!

— Да. Но, к счастью, у вас оно было вызвано не тем, что вы лишись магии, а его обновлением. По факту — старая оболочка ядра сползала с вас, как кожа, открывая новую, способную вместить гораздо больше сил. Обычно такое происходит редко и исключительно в день совершеннолетия человека, который стал главой одного или даже нескольких родов. Ваш же случай исключителен. Ядро все еще не полностью сформировано, как и у любого подростка, но этот процесс уже произошел. Честно, я не имею даже малейшего понятия о том, насколько сильны вы станете как волшебник в день своего совершеннолетия.

— А чем это грозит мне сейчас? — Гаррет довольно резко прервал медика. Не хватало еще, чтобы он начал допытываться до причины такого происшествия.

— Вам придется заново учиться дозировать магию. Некоторые заклинания будут гораздо сильнее, чем были до этого и... возможно, спонтанные выбросы магии.

— Получается, я теперь как пороховая бочка?

— Да, поэтому я бы рекомендовал вам ближайший месяц пролежать в нашей больнице.

О нет, это его определенно не прельщало. Единственное, чего бы сейчас хотелось Гаррету — это поговорить со своим учителем, но, к сожалению, не вышло, поскольку врач отказывался передавать что-либо из вещей в ближайшие дни, из-за частых выбросов.