04 эпохи холст -4

— Дальше пёхом!

Выгрузились, прохрумкали по камушкам, затем снова по льду и вышли уже на смёрзшийся песчаный берег с включениями битого плитняка.

* * *

( Разводье — пространство открытой воды, образовавшееся вследствие подвижки льда. Снежура — скопление снега, плавающего в воде. Плитняк — пластины природного натурально камня.)

Поднялись чуть выше, дальше лежали лысые холмы высотой примерно 15-30 метров, в низинах и ложбинах белело и пока не думало таять.

Появление людей распугало даже редких птиц — из всех звуков, только скрип наста под подошвами, редкие переговоры меж собой и тихий шелест ветра.

— Ни тебе даже белого медведя, — подал голос чуть поотставший морпех, пнув ботинком корку льда, выдав при этом хрусталики ледяных брызг. Ковырнул ещё, заинтересовавшись обнажившимся предметом. Наклонился, разглядывая, — ух, ты чёрт!

Потянув за край, лейтенант не без труда, вытащил из-под снега железяку, оказавшуюся потемневшим стволом старинного карабина с расколотым деревянным прикладом.

— Эй, — не понимая головы, позвал он остальных, сам не замечая, что в своей озадаченности даже голос не повысил.

Осмотрев со всех сторон находку, протёр перчаткой место, где должно быть клеймо производителя. Что-то проступило, но тёмный налёт времени поддавался с трудом. Принялся с азартом скоблить чем придётся, скинув перчатку и....

— Ау!

Нечаянно оцарапался о приклад до крови, совершенно по-детски тут же сунув повреждённый палец в рот. Однако своего добился — нашёл:

— Винчестер. Модель 1873. Ого!

И уже в полную силу крикнул:

— Эй!

— А вы никогда не думали, что мы находимся не в нашем прошлом, а в параллельной реальности? — Спросил он у опередившего всех капитана.

Черто́в чуть не споткнулся от такой заявочки.

— Вы говорили, что до 1930 года сюда не ступала нога человека. А вот! — Лейтенант протянул находку.

Вокруг в молчаливом любопытстве столпились остальные.

— Так то ж официально! — Неуверенно возразил капитан, уставившись на находку, — мало ли кого сюда из пропавших экспедиций занесло, после дрейфа или ещё как. А ещё есть поморы....

— Да нет, это не поморы, — кто-то уже осмотрел место и выковырял из снега изорванный ботинок, — я такой фасончик в музее видел. Английская обувка.

— Ну, да, — капитан задумчиво вертел в руках ботинок, разглядывая — слегка стоптанный, шнурок почти истлел, сбоку в голенище аккуратная сквозная дырочка очень похожая....

— А ведь тут скорей всего произошла трагедия, похоже на пулевые, — и показал входное и выходное отверстие, — и это побуревшее, вероятно кровь.

Почему же об этих останках больше нигде не упоминается? Может действительно параллельная....

Потом хлопнул себя по лбу, оглядевшись:

— Блин. Ты чего меня пугаешь. Остров-то всё ж осыпа́лся. И эти останки наверняка ушли в воду. Вот их потом никто и не обнаружил.

— Да я чё? Я ни чё. Чего тут пугаться? — Опешил от наезда лейтенант.

— А того. Представь, что это не наше прошлое и тут всё может идти как-нибудь по-другому. И все наши знания коту под хвост. То-то! — Подчеркнул кэп, увидев понимание. — Кстати, а ничего так ствол. В нашем времени эта винтовка наверняка бездарно поржавела на дне, а тут смотри — вполне себе рабочий раритет. Чуть ржавчину почистить, новый приклад..., чё тут на прикладе?

— Да..., мелочи, — усмехнулся сталей, показывая оцарапанный палец.

— Видишь, даже не заряженное оружие пытается кусаться.

Неожиданно Черто́ву пришла мысль:

"Как символично. Эх, старлей, а не отрыл ли ты топор войны? Вон и первая кровь, — и глянув на простреленный ботинок, — точней уже не первая".

Потом на острове, и в частности на этом месте, пытались пошарить уже с лопатами и с металлоискателем, но кроме пары медных гильз и обломка кости, уж очень смахивающую на человеческую, больше ничего отыскать не удалось.

Кто был тот несчастный, чей "Винчестер" нашёл лейтенант, так осталось загадкой.

* * *

Престин продолжал регулярно выходить на связь, в основном передавая вычитанную из газет информацию о ходе войны. Никаких особых расхождений с известной историей вроде бы пока не замечали. Так же не было никаких вестей из Петербурга. Словно два посланца канули в неизвестность.

И только 18 июня по юлианскому календарю капитан "Скуратова" срочно известил, что выходит в море с гостями.

Ещё он репетовал полученную из Петербурга телеграмму, одно слово в которой было кодовым и несло успокоение — у отправленных в столицу ребят вроде всё нормально.

* * *

— Так! Что у нас есть по вице-адмиралу Дубасову Фёдор Васильевичу?

— Крутой мужик....

— Ты это "мужик" забудь и не вспоминай. И не дай бог ляпнешь такое Вашему Превосходительству. Да и друг дружку не следует так называть. Как говорится, не по чину.

"Ямал" проснулся, выбрал якоря, замолотил винтами, заворочался, взбаламутил ледовую кашу полыньи и неторопливо, оставив за кормой унылый берег, двинул в свою очередную белую дорогу.

Царское село. Не подслушанный разговор.

— Ники, они что-то недоговаривают. Что-то неприятное.

— Они несут нам опасность?

— О, нет. Они странные, немного себе на уме, что совсем не странно, но не опасны. Я чувствую. Женщина чувствует сердцем.

Не бескорыстны, но поддержат Россию в любом случае.

— Россию, но не лично меня, нас. В их взглядах нет никакого почтения к..., к венценосной особе. Совершенно. Иногда я чувствую перед ними как..., как перед своим строгим батюшкой.

— Они смотрят на нас с высоты прожитых лет. Не ими лично, а опыта всего человечества. И это повышает их статус, непроизвольно. И с их точки зрения и с нашей.

Понимаешь, они знают! Вся наша жизнь для них, наши ошибки и достижения лишь прочитанные страницы или эти их документальные "синема".

— Алекс, это страшно.

— Немного. Но мы просто обязаны воспользоваться их знаниями. Ты обязан. На благо державы и наше благо.

Карское море.

Чтоб не тащиться бедолаге "Скуратову" до самой границы льдов, а это почти 600 миль, решили поспешить ему навстречу. Вскоре выяснилось, что ледовый массив на южной границе был подвергнут основательным подвижкам, дробился на отдельные ледяные поля длиною от двух до пяти километров, неоднородные ледяные фрагменты, обломки. Бывало течением тащило весьма крупный несяк, а то и вполне внушительный айсберг.

Экран радара просто пестрел этими разнокалиберными метками.

Черто́в приказал идти ещё дальше к югу на пересечку "Скуратову" — ему в таких водах ходить было бы весьма затруднительно.

Уведомлённый об этом по радио Престин только порадовался — выдаваемый по особому распоряжению высококачественный кардиф позволял держать высокий ход, но постоянные 10 узлов были чреватым поломками машины.

Да и дальность для парохода-старичка была на краю предела, с учётом туда-обратно.

Всего через трое суток "Скуратов" занял место под бортом ледокола.

* * *

В Петербурге похоже серьёзно ухватились за вариант перебросить Северным проходом на Тихий океан часть военно-морских сил.

Будущее, с его удивительными техническими открытиями, оно где-то там, а война — вот она под боком. И время не терпит. Уже и без информации потомков понятно — малой кровью не отделаться. А ещё над думами нависало, подстёгивало грядущее позорное зарево "Цусимы", в которое никак не хотелось верить.

Но самым весомым аргументом было заявление самодержца, который, совершенно не сдерживаясь в эмоциях, поставил условия:

— Ежели с этими сведеньями вы допустите подобное, все пойдёте под суд..., разжалую до матросов!

Авелан, который тоже был посвящён в "большую тайну", потом в беседе с Дубасовым, ошеломлённо поделился, что эти гости из будущего в беседах с государем вообще предлагали, (только подумать!) ввести расстрел. **( Несяк — большой торос или группа торосов, плывущих отдельной льдиной. Авелан, Фёдор Карлович. Генерал-адъютант. Управляющий Морским министерством Российской империи.)

На что Фёдор Васильевич лишь усмехнулся, словно одобряя такие меры.

Естественно, что, не убедившись наглядно, поверив лишь обещаниям и описанием технических возможностей ледокола, предоставленным материалам (в том числе и видео), наобум послать корабли в ледовый поход осторожные адмиралы позволить себе не могли.

Видимо именно поэтому председатель Морского технического комитета вице-адмирал Дубасов, едва ступив на палубу атомохода, практически "прямо с порога" озвучил поставленную ему задачу.

"Да без проблем. Сбегаем. Покажем", — крутнулось в голове.

Вслух же Черто́в ответил нечто вполне в стиле эпохи, считая, что уж если начинать общаться с аборигенами, то на их языке.

Отдал распоряжение помощнику. "Ямал" снова повернул во льды для демонстрации своих сил.

За годы работы в Арктике тактико-технические характеристики ледокола Андрей Анатольевич озвучивал не один десяток раз. В последнее время в основном для туристов. Ещё корреспондентам.

Ещё случалось всяким "шишкам" из РОСАТОМФЛОТА и как-то разик премьеру.

Рассказывать морским офицерам императорского флота, людям из прошлого века (сначала Престину, затем новым гостям) неожиданно оказалось наиболее впечатляюще.

И не потому что они такие "наивные первобытные"..., как раз таки вполне понимающие профессионалы. Просто между этими людьми и экипажем "Ямала" фактически 100 лет! Сто лет развития цивилизации! И от понимания этого факта буквально с ума сбегалось, завидуя, представляя, смотря глазами слушателей "а вот мне бы так — заглянуть на сто лет вперёд. А каково же им?".

Вот поэтому было..., просто было интересно: всё показывать, описывая, объясняя....

Не без гордости конечно, за людские достижения..., в виде атомного ледоходного монстрика, например.

Но всё это лирика.

Черто́в не стал далеко уходить в белое безбрежье, выбрав первый попавшийся отколовшийся от массива "полигон", по цвету и другим признакам профессионально определив толщину льда как "двухлетний".

— "Поляна" внушительная, — согласился старпом, — для показа хватит и этой двухметровой толщины.

Вышли на белый простор, "газанув". "Ямал" послушно взреза́л, крушил, проламывал.

Гости не поленясь, поднялись наверх надстройки и, облокотившись на планшир, наблюдали, свесив головы, как подминается, переламывается ледяной покров, показывая ребро.

И один чёрт, дотошный Коломейцев попросил остановить судно, спустившись на лёд, замерял толщину излома.

— Положительно впечатляет! А какова максимальная?

И капитан, понимая, что от него ждут не слов, а очередного показа, выискивал ближайшее нагромождение торосов, направлял судно в атаку. Вот тут уже приходилось "поигрывать" балластом, реверс-аверсом, и удовлетворённый бывший командир "Ермака" впечатлившись, утирая неожиданно взмокший лоб, кивал, типа "потрясён!", дескать "одобряю"!

Кстати, долго водить за нос лейтенанта Коломейцева не удалось. От цепких глаз офицера не укрылось ни описки-даты на узлах, ни случайные оговорки, да и в логике почти сорокалетнему мужчине не откажешь. Сопоставил и сообразил, что что-то тут не так!

В итоге у него взяли все возможные подписки, на что он ошарашенный был полностью и бесповоротно согласен. Ещё бы — куда ж ему восторженному деваться-то было!

Потом спускались в недра ледокола, на 9 метров ниже ватерлинии — осматривали силовое хозяйства: турбины, генераторы, электромоторы, рулевую машину. О ядерной установке пока ни-ни. Дескать, "ходим на нефти, запаса топлива хватит надолго".

После впечатляющей демонстрации и придирчиво глядящий Дубасов немного подобрел:

— Вижу, вам можно доверить наши броненосцы.

— Вот тут будет не совсем просто. Командирам ваших кораблей придётся вызубрить определённые правила, кодовые сигналы, — увидев, что его готовы со всем почтением и вниманием выслушать, — капитан продолжил как пописанному, потому что сам знал все правила наизусть, — плавание судов во льдах замерзающих морей носит чёткую организацию и регламент.

Непосредственное руководство проводкой каравана возлагается на капитана ведущего ледокола. То бишь на меня. Командиры кораблей и судоводители, следующие под проводкой ледокола, подчиняются приказаниям капитана ледокола.

Формируется караван на чистой воде в нескольких милях от кромки. Согласовываются средства связи. В нашем случае видимо придётся снабдить ваши корабли более современными приёмо-передатчиками.

Все судоводители должны назубок знать однобуквенные сигналы для связи между ледоколом и проводимыми судами, и в порядке номеров мест в караване репетовать команды ведущего.

Таблицу сигналов распечатают и передадут на изучение.

Теперь по составу каравана.

Наиболее крепким корпусом обладают броненосные корабли. За счёт броневого пояса. Можно провести и крейсера....

Кстати, в 1936 году на Тихий по Северному пути перевели пару эсминцев..., эскадренных миноносцев, водоизмещением всего полторы тысячи тонн. И более слабым ледоколом.

Но предполагаю, что наш караван будет сложного построения, а количество кораблей всё же ограничено. Одним ледоколом много единиц не проведёшь, если ледовая обстановка окажется неблагоприятной.

А от броненосцев на театре военных действий толку будет больше.

— А если подключить "Ермак"? — Предложил Коломейцев.

— По нашим сведеньям оттуда, — Чертов махнул кистью, давая понять что "из будущего", — у "Ермака" какие-то проблемы с машинами, что он даже вернулся с сопровождения 2-й Тихоокеанской эскадры. По-моему дойдя лишь до мыса Скаген.

Ну, так вот.

Место в караване назначается с учётом размеров судна, прочности его корпуса, мощности двигателей, маневренных элементов, загрузки и конкретной ледовой обстановки. В тяжёлых льдах впереди судна со слабым корпусом ставят....

Короче..., перемешаем последовательно угольщиков с броненосцами. Концевым, конечно броненосец.

— Насколько нас просветили — с перегрузом броненосцам угля хватит с лихвой, — вмешался Дубасов, — но конечно запас кардифа не помешает.

— Ну, да. Главное беречь винты. Глубже сядут — меньше льдин под лопасти попадёт. Судам снабжения на винты можно сделать профильную кольцевую насадку. А внутри установить распорки против сжатия корпуса льдами.

— А боевым кораблям? Насадку.

— Не знаю, как это скажется на скоростных характеристиках. Нужны расчёты, эксперименты. А "снабженцам" пара узлов в минус не критична.

— Вторым транспортом планируется взять плавмастерскую. Но главное снаряды.... Намерены дорогою проводить учебные стрельбы. Будет ли у нас такая возможность при проводке каравана?

— От чего же нет? Можно. А вы поведёте корабли?

— Очень хотелось бы на это надеяться, — с ноткой упрямства ответил вице-адмирал.

— Хорошо, — Черто́в кинул взгляд на циферблат часов, с удивлением подмечая, как быстро пролетело время, — итог подводить не буду. Есть ещё куча нюансов по дистанции, скорости каравана, но это скорей уже в своё время и место. Будем обсуждать уже непосредственно с командирами кораблей.