| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В ходе посиделок я узнала, что эльфы (все!) изгнанники (прямо как моя мама) и здесь в основном строили из себя снобов, хотя на самом деле являются отличными ребятами, на мой взгляд. В лесу просто по заказу истребляли упырей... так как ни одного не встретили, то деньги получили только за химеру.
Вот так я и стала среди них своей. Сэттарион и Эмиэль пытались чего-то за мной ухлестывать, я и Эланиэль весь вечер с интересом естествоиспытателей за этим наблюдали, потом я погрозила двум горе-сооблазнителям кривым когтистым пальцем, и они, уже не вполне трезвые, попадали на колени просить прощения. В общем, я в этой темной дремучей компании стала другом, (точнее боевым дружбаном и корешем) хотя первое время ходили какие-то слухи про меня и Сэта. Не получив доказательств, слухи прекратились. И вот постоянно эти друзья втаскивали в свои авантюры бедную, несчастную меня (и вот не надо скептически хмыкать!).
Мама, кстати, не сильно волновалась за меня, когда я вот так пропадала, она-то знала, что лапочка-дочка всех порвет и вернется с победой и заработком.
Характеры у них всех четверых, к слову, очень различались.
Эланиэль, по сути, был самым старшим среди нас, и вел себя соответственно — хладнокровный, рассудительный и спокойный... самодостойный. Отец для всей группы, а когда надо — и суровый дядька с ремнем.
Эмиэль тоже мог становиться таким, но ненадолго, в основном он был похож на обыкновенного парня лет двадцати с чем-то, когда дурачиться уже поздно, а умничать, вроде как, рано.
Альдеон — охотник и несколько одиночка по натуре, обычно именно он добывал еду в лесу, осторожный, как Эланиэль, возможно, не намного его младше. Никогда никуда особо не лезет со своим мнением, говорит только как спросишь. Лучник такой, что мне только повеситься. Так же мне было известно, что эльф он не чистокровный, на четверть человек. Ну, по нему этого видно не было. Обычно молчаливый, как камень, и погруженный в свои думы, но если высказывался, то по существу.
Сэттарион... эм... ну как бы рассказать, чтобы цензурно и понятно... как бы, в семье не без урода же? Так вот этот — раздолбай и недоросль, вот все что я могу сказать. Непутевый, нерассудительный, бесшабашный почти как я и, похоже, самый молодой. Если бы не Эланиэль, глава их банды, и, считай, опекун, Сэт пропал бы давно.
Вот такие личности были моими лучшими и единственными друзьями, с которыми я за какой-то год успела побывать в сотне различных ситуаций, переделок и передряг...
Кое-как поев, мама сунула мне в руки коричневую сумку, больше похожую на мешок с сорняками и сообщила, что это нужно везти в город и развозить по адресам.
-Это Мириам, у нее появились проблемы с голосом — поясняла мама, указывая на связку ядовито-зеленой травы, — это на рынок местным амулетчикам (груда связочек трав, при виде которой мои глаза полезли на лоб — сколько она их собирала!?), это против кошмаров детям в семье водовозчика. Больше заказов не поступало. Сапоги ищи сама. Лошадь на конюшне. Конюшня вон там. "Там" это значит во дворе за домом — издевалась мама — удачи на дороге. Ты еще здесь!? Езжай давай!
-А поесть? — жалобно спросила я, сделав бровки домиком. На маму не подействовало. Давно уже не действует.
-Поесть есть и в городе, успеешь. Ну, кого ждем?
Я, пока искала сапоги, стянула пару яблок в свою сумку. Один сапог валялся на полу, другой обнаружился под столом. Оделась. Помахала маме и потащилась к лошади.
Эта лошадь — вовсе не мой боевой друг. Мама ею очень дорожит, и доверяет мне только когда я еду в безопасное место. Когда я иду на задание, приходится ехать с кем-нибудь из эльфов. Зовут ее Тмирра, (мама решила назвать лошадку в честь ядовитой травы, а я не поняла юмора). Неприметная, пегая, зато смирная и послушная. Не то что я. Хе.
До города добраться труда не составило. Он недалеко. На въезде, как всегда, стоит толпа стражей, опрашивающих всех подозрительных личностей. Время такое, что поделаешь... Сколько помню, оно другим не было. Хотя, что я там могу помнить, не пятьдесят же лет на свете живу. Двое из них меня знали, так как я очень часто ездила в город Кемет, и пропустили без лишней канители.
Спешившись с лошади, я подошла к двери, выходящей прямо на улицу, и постучала.
То ли у Мириам еще и со слухом проблемы, то ли она разбирала баррикаду, не впускающую ростовщиков и сборщиков податей, но открыла она лишь после четвертого раза. Девушка высунулась и обозрела своими светло-синими, почти голубыми глазами меня. Я в свою очередь недоуменно уставилась на нее.
Обычно струящиеся по спине длинные, белоснежные волосы Мириам были убраны, на голове красовалась повязка из оранжевого (оранжевого!!!) платка, сидевшего на ней, как бандана на разбойнике, светлое, отнюдь не новое платье и запачканный тестом фартук, явно не ее размера, плюс руки по локоть в муке и тесте, на левой щеке пара пятен от той же муки и варенья.
Я вам не говорила, что Мириам — единственная известная мне баньши, живущая среди людей, и ведущая практически нормальный образ жизни? Она зарабатывает тем, что поет на всяких праздниках.В принципе, такое представить сложно.
-А ты чего это там делаешь? — поинтересовалась я, глядя на ее руки.
-Пирожки — прошепелявила баньши и потерла нос рукой, измазав и его.
-Что, в первый раз лепишь?
-Нормально я леплю — недовольно и смущенно пробормотала она — ты лекарство принесла? Давай сюда. Представь, третий день с больным горлом сижу!
-Могу представить последствия — хмыкнула я, знавшая, что для баньши ее голос — все. Для этой конкретной — все, в том числе и заработок.
— А с чем пирожки? — я потянула носом аппетитный запах. — С мясом? Ага, еще и с вареньем? М-м, а с каким?
-С малиновым — Мириам улыбнулась моим голодным глазам. — Проходи, попробуешь, как получается. Но учти, поможешь готовить! — предупредила она. — Половина только слеплена!
-Ага — я вошла вслед за ней. Мириам вряд ли можно назвать моей подругой, но общаемся мы с ней хорошо. Не раз она угощала меня чаем со своим печеньем, (готовит эта баньши — просто пальчики оближешь и тарелку съешь) и для меня такое приглашение было не в новинку. Правда, было непривычно видеть баньши, обычно расхаживающую в своих черных или синих нарядах, в платье не второй свежести и фартучке.
Баньши ведь — редкое явление, умершие в тоске и боли ведьмы, после смерти встающие в другой ипостаси. Их цвета — белоснежные волосы и глаза, что меняют цвет от голубого до черно-синего, по их настроению. Они управляются со звуком, как маги с магией, и каждая песня в исполнении баньши — шедевр. Обычно бывшие ведьмы не особенно контактируют с людьми, многие тенями скитаются по дорогам, но вот Мириам о прошлой своей жизни успешно забыла и живет припеваючи среди людей.
-Можно поинтересоваться — застыла я, когда увидела, что творится у нее на кухне — ты собралась выкармливать роту солдат?
Пирожки были везде. На столе, на двух стульях, даже два подноса с ними стояло на подоконнике. Были бы они готовыми, давно кто-нибудь спер все через распахнутое окно, рискуя потом нарваться на разгневанную баньши и поплатиться за воровство лопнувшими барабанными перепонками.
-У меня день рождения скоро — просветила меня бывшая ведьма с застенчивой улыбкой. — Прискачут чуть ли не все знакомые — она вздохнула. — Эту ораву надо кормить, вот и готовлю. Кстати, и ты приходи, если сможешь. Через четыре дня — она улыбнулась.
-Приду — заверила я — если не буду отсутствовать.
Ну, в общем, баньши припахала меня жарить эти пирожки, а потом строгать салатик.
Если бы не возможность хапнуть лишний разик чего-нибудь съестного, я бы уже смылась по делам в окно, но так пробыла у нее около часа, выслушивая информацию обо всех новых людях, прибывших в город. Мне эта информация была полезна — от новых людей можно получить заказ. Закончили на том, что, как хрюшки, перепачкались в муке и варенье. Зато обе сытые и довольные.
Попрощавшись с баньши, я направила, наконец, Тмирру к водовозчику. Там мне открыли сразу, приняли траву и сунули кошелек, захлопнув дверь. Ко мне люди относились с некоторой настороженностью, не забывая, что я полукровка. Ну, меня это не сильно и волновало. Они мне тоже не шибко нравятся.
Последний пункт — лавка каких-то псевдо-магичек. Они торговали травами, амулетиками, соломенными куклами и восковыми фигурками, зельями и прочим хламом. Я в этом понимала не больше чем куры в придворном этикете, поэтому обычно вываливала мешок на стол и ждала, пока они все проверят, развесят по местам, и заплатят мне. Они все скрупулезно проверяли, так как не раз бывали обманутыми. Не мной, если что. Мне-то что, лишь бы сами платили честно. Пусть попробуют обмануть, я им... в общем, никто еще не пытался провести грозную Дочь Луны.
-А перекусить нет у вас? — осведомилась я, голодным взглядом обводя лавку. Марта, пожилая ворожея, развешивающая то, что я притащила, чуть ли у меня над головой, покосилась на своего мужа, тот на нее. Женщина, прервав свое занятие, поставила передо мной чай (свой фирменный) и пару бутербродов с вяленым мясом. Эх, заболею я, на сухом пайке...
-Спасибо — поблагодарила с сердечным выражением лица. — С утра маковой росинки в рот не брала — бессовестно соврала я. Хозяйка лавки улыбнулась и вернулась к пересчету снадобий.
-Привет! — прямо через прилавок, опершись о него одной рукой, лихо перемахнул молодой парень с гривой белоснежных волос и серо-стальными глазами — работник в лавке и дальний родственник ее владельцев. Развозил готовые зелья особо ленивым, торговал вместо ведуний... нормальный малый, хотя знала я его плохо.
-Привет! — отозвалась я, с аппетитом дожевывая. — Где пропадал, что о тебе не было слышно?
-Дела — отмахнулся Винсент, взъерошив волосы и пытаясь убрать их на затылок. Повадками и обликом он напоминал снежного барса и впечатление не было обманчивым. Винсент — сын берсерка, и от папаши приобрел дар перекидываться в зверя, так же не теряя самообладания, и продолжая оставаться безопасным для окружающих. Хотя берсерки обычно — белые волки, Винс выбрал другую ипостась.
-А ты слыхала — обратился ко мне собрат-полукровка, — на вису сейчас неплохой заказ. Говорят, платят хорошо. Советую бежать, пока не перехватили — и лукаво улыбнулся.
Я бросила взгляд на ведунью. Та завозилась, и вернула мне сумку с деньгами, сказав, что один раз доверится моей маме. Я, последовав примеру Винса, перемахнула через прилавок и поспешила к главной площади Кемета, где на столбах обычно и висели подобные объявления.
Правда пришлось разочароваться — заказ перехватили. Скрипнув зубами, и призвав на голову расторопного наемника все небесные кары, я наконец-то поспешила домой.
Глава 2.
Почти все дороги рано или поздно поведут через лес.
Некоторые пытались прокладывать их как-то по самому краю леса, огибая опасные места. Можно подумать, зверюшки не могут из чащи на простор выскочить. Хотя мне так даже приятнее. Сама не знаю почему, но лучше когда по одну сторону расстилается поле, а по другую начинает поднимается зеленая стена зарослей.
Тмирра неожиданно захромала, когда я прислушивалась к окружающим звукам, пытаясь понять, что меня потревожило. Я соскочила с лошади, посмотреть, что такое и увидела, что у нее сломалась подкова. Добрым, теплым словом помянув давешнего кузнеца, я неторопливо пошла рядом с ней пешком. Держать ее за поводья не было нужды, лошадка сама отлично знала дорогу и никуда не торопилась сворачивать.
Вот, снова. Вроде ни шума, ни треска, но кто-то точно крался по лесу, приближаясь ко мне. Я невольно полезла за медальоном на шее. Он был выполнен в форме диска без середины, оплетенного змеями. Такой плоский бублик. Его подарил мне Сэт, сказал, что он помогает защититься от нападающего. Просто сжимаешь его, амулет сам выбирает самого опасного противника, и тот получает что-то вроде удара по голове, а у тебя появляется возможность удрать или треснуть его вдобавок чем-нибудь посущественнее.
Пройдя еще пару сотен шагов, я поняла, что этот кто-то совсем рядом.Помявшись (ох, не люблю я, и не доверяю амулетам, оберегам и прочей магической шушере) сжала его в ладони и на всякий случай (все равно никто не видит) зажмурилась.
Послышался вопль и из кустов на дорогу, отдирая плащ от репьев и держась за голову, вывалился некий темный эльф. Надо же, получилось.
-Вот ...... и ...... выучил, ...... на свою голову! — подвел итоги Сэттарион, шаря по плащу в поисках еще одних репьев и возмущенно на меня глядя.
-А нечего подкрадываться — пробурчала я. — Ты чего по лесу крался, а не по дороге, как нормальные... нелюди?
-Так я же не знал, кто по дороге топает!
-О, — заинтересовалась я — а от кого ты прятался? Ну, колись, кому дорогу перебежал?
-Ты не поверишь! — многообещающе начал эльф, облокотившись на Тмирру и закатив страдающие очи к небу.
-Поверю — кивнула я. — Рассказывай.
-Я не виноват! — потрясающее заявление.
-Не верю.
-Ну я же говорил! — оскорбленно вскинулся Сэт.
-Так, говори, кому твое рыло не угодило?
-Некроманту — эльф зачем-то потрогал уши и покосился на дорогу, будто опасаясь, что там в клубах черного дыма и с дьявольским хохотом материализуется злобный маг.
Я чуть не свалилась с ног. — Некроманту!? Бо-оже мой, ты бы еще дракону пошел хвост подпалил! Эл ведь как-то рассказывал, что магов злить опасно для здоровья и рассудка! Особенно этих.
-Так он, зараза, решил, что я к его невесте клеюсь! Да на кой черт она мне сдалась? Он тюкнул меня каким-то заклинанием, а потом решил, что этого мало и недоделанный ревнивец захотел оборвать мне уши. А мне они дороги! — пожаловался Сэт. — Я на нее какую-то секунду смотрел, толком и не разглядел! А он... — бедняга театрально всхлипнул.
-Что, совсем-совсем не приставал? — не поверила я.
-Говорю же — нет! Подумаешь, подмигул пару раз...
-Нда-а? — заинтересовалась я, поправляя на Тмирре седло. — Смотрел всего секунду, не успел рассмотреть, но два раза подмигнул! Слу-ушай, я поражена быстроте твоего моргания! — я ехидно оскалилась (улыбкой бы это не назвал даже слепой) а эльф фыркнул, не найдя, что возразить. Потом покосился на седло Тмирры, и поинтересовался, выдержит ли она двоих. Я его обломала, заявив, что топаем оба пешком. Эльф мигом надулся, как мышь на крупу.
-Да пошли уж, ушастик — подбодрила я. — Быстрей дойдем, скорее отдохнем.
-Это да, — вздохнул эльф — это верно. — А потом опомнился. — Эй, сколько можно называть меня ушастиком!
-А как тебя называть-то? — притворно возмутилась я. — Уши у тебя, что ни говори, самая заметная черта!
-Ну да! Эльфы у тебя ушастики. Вампиры — зубастики и комарики. Оборотни — мохнатики и шизофреники. Ты там всем успела определения придумать! Драконы вчера стали чешуйчатыми гадами. Кто там еще?
-Люди, демоны, русалки, они же хвостатые, э... ну и далее по списку.
-Хвостатые — фыркнул Сэт. — Ой, не могу, хвостатые! — заржал он.
-Это я их еще пожалела — проворчала я. — Могла земноводными тритонами назвать.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
