Дочь вампира

Я радостно оскалилась и ответила тем же, тихо радуясь, что у нас обоих нет времени, чтобы обменяться шпильками, замаскированными под ворохом красивых слов. Оставалось только надеяться, что Даниэлю не придёт в дурную голову идея поиздеваться над светленькими, которых недолюбливают все вампиры. То ли дело их тёмные собратья, приколисты-дроу...

Ну вот, что называется — накаркала! Пока я витала на третьем небе, братец уже успел прицепиться к одному из эльфов, самому молоденькому, с нежным румянцем и мягкими чертами лица.

— Прекра-а-асная девушка, а что вы делаете седня вечером?

Золотоволосый эльф, и правда чем-то смахивающий на представительницу прекрасного пола, покраснел, но не от смущения, а от гнева. Только в ярости эльфы становятся такого непередаваемого помидорного оттенка!

— Я не девушка! — зло отрубил остроухий и отвернулся, показывая, что считает разговор законченным.

— Что, правда? Уже не девушка? — огорчился вампир. — Какая жалость! Я уже настроился на романтическое свидание, а меня, оказывается, опередили!

Спина эльфа задеревенела. Я представила себе его лицо и захихикала. Всё же, в официальных этикетах есть и свои плюсы: эльфы сейчас просто не могли начать кулаками объяснять моему братцу, что не все его шутки понимают.

Сдерживая злорадный смех (дочь вампира я или где?), я поспешила утащить братца, пока он ещё чего не отколол.

Миновав ажурные ворота, я наконец позволила себе вцепиться упырю в воротник мятой футболки с огненным знаком анархии посередине.

— Что на тебя нашло?! — Я хотела было тряхнуть его, но Даниэль, переставший притворяться пьяным, стоял неподвижно, а силёнок мне не хватало.

— Да так, — хмыкнул вампир, отцепляя мои пальцы от футболки. — Хорошее настроение.

— Ну-ну, — буркнула я. — Не будь мне врагом, отойди во-о-он туда!

— Зачем это? — рассеянно отозвался вампир, презрительно щуря зеленовато-жёлтые глаза.

— Что бы от тебя самогоном в другую сторону воняло! Ну зачем надо было на себя выпивку выливать да ещё и пьяного из себя корчить?!

Улыбку с лица Даниэля как водой смыло. Глаза стали холодными и колючими, лицо сделалось похожим на каменную маску отчуждённого спокойствия, став очень неприятным. Я поёжилась под пристальным взглядом брата, мигом вспомнив, что он, вообще-то, наследник и уже высший вампир, очень сильный и опасный.

— Дома поговорим, — бесцветным голосом отозвался брат по крови и схватил меня за локоть. Взмахнув рукой, он поймал такси, чисто по случайности оказавшееся нормальным (в чисто-магическое или чисто-техническое я бы ни за что не села), и холодно назвал адрес. Водитель, конечно же, удивился странным пассажирам, но когда услышал, куда нам надо, у него едва глаза на лоб не полезли. И если бы не клыкастая усмешка Даниэля, внушающая почти суеверный ужас, мужик явно бы отказался ехать — всё-таки, несмотря на все законы, эти глупые людишки до сих пор лелеют свои предрассудки и боятся вампиров, как чёрт ладана.

Так что, сегодняшний бал будет представлять собой интересное зрелище: сколько из приглашённых мною всё-таки придут? Что пересилит: страх перед вампирами или страх разгневать вампиров?

Впрочем, за эльфов можно быть спокойной — те заявятся обязательно. Поглумиться. Знают, сволочи остроухие, что пока у нас с ними мирный договор не истёк, никто их и пальцем не тронет!

До моего замка мы доехали в гробовом молчании. Шофёр, сообразивший, кого везёт, вёл автомобиль очень медленно и аккуратно, словно права дома забыл. Заговорить с нами он не осмелился и, кажется, был благодарен, что мы тоже предпочли молчать. Хотя лично у меня на языке вертелось несколько не очень приличных слов, которые очень хотелось высказать одному противному типу, сидящему рядом. Противный тип об этом если и не знал, то точно догадывался, но виду не подавал, демонстративно глядя в другую сторону.

А когда мы приехали домой, мне стало резко не до него. До бала оставалось всего семь часов, а главная героиня была абсолютно не готова! Кошмар-то какой!

Интерлюдия 1,

о неприятностях, больших и маленьких

Даниэль

Я смотрел на так называемую сестру и испытывал раздражение пополам с непривычным мне гневом. Я никогда не считал её достойной каких либо чувств с моей стороны, но видит Мортис, сейчас перейдены все границы. Она — кровная дочь моему Мастеру, но, похоже, совершенно не чувствует беды, приключившейся с ним. Я не понимаю, как это возможно, не хочу понять. Я желаю только донести до её по-девичьи скудных мозгов простую истину: пока она собирается веселиться на балу, нашего Владыку могут убить.

— Эй, ты помнишь, что моих гостей развлекать тебе?

Я не удостоил её взглядом, только холодно обронил, словно милостыню попрошайке:

— Помню. — И прежде, чем она снова куда-то ускакала, резко спросил: — Когда ты в последний раз видела отца?!

Лилия непонимающе уставилась на меня. Но всё-таки ответила:

— Давно, ещё перед моим путешествием. А что?

Это её привычка после каждого слова добавлять "А что" вызывает раздражение, как зудение комара над ухом. Странно, вроде бы даже дампиры обязаны знать этикет.

— У него неприятности.

А вот это её, кажется, пробрало. Она вздрогнула, вскинула на меня глаза, а затем схватила за воротник, нагибая к себе.

— Ты! Если это из-за тебя... Что ты на этот раз натворил, урод?!

Лилия шипела и исходила ядом, моё спокойствие бесило её ещё сильнее. Она твёрдо уверена, что это я подставил Мастера? В таком случае, анекдоты о глупости блондинок не лишены смысла...

Я аккуратно отцепил её пальцы от футболки и поставил визжащую девицу подальше от себя.

— Успокойся и выслушай меня внимательно.

Лилия закрыла глаза, коснулась ладонями висков, опустила голову. На миг белые пряди скрыли её лицо, а когда сестра снова обернулась ко мне, она снова была холодной стервой, какой её и привыкли видеть.

— Оправдываться будешь? — Ядовитый голосок звучал ещё противнее, чем её визг. Я чуть заметно поморщился и как можно холоднее произнёс:

— Если бы я не знал, что тебя уже месяца два не было в Свободном Городе, я бы решил, что моё очередное заключение — опять твои штучки. Но кроме тебя так шутить никто не осмеливается, и значит, за эту ночь в Бастилии я должен сказать "спасибо" кому-то другому.

— О, если узнаешь, кто тебе так подгадил, не забудь сказать мне, — нежно улыбнулась дампир. — Я ему тоже скажу ну очень большое "спасибо"! Как-никак достойный последователь появился!

С каждым её словом во мне всё сильнее пробуждалась злость. Злость и голод. Я смотрел на неё, и видел ток крови, восхитительно тёплой, живой, яркой... Если я превращу её в вампира, она будет моей рабой. Перспектива... захватывающая.

— Не перебивай. Я не обратил бы на это внимания и уж тем более не стал бы просить у тебя помощи, если бы не почувствовал, что Мастеру грозит беда. Я знаю, что у него проблемы.

Лилия нахмурилась, нервно накручивая на палец локон.

— У отца всегда проблемы, — теперь её голос стал холодным и деловым. В такие моменты я почти мог заставить себя примириться с её существованием. — Слишком много недовольных тем, что он занимает костяной трон.

Я согласно склонил голову, внимательно разглядывая сестру. Сейчас она была похожа на загипнотизированных вампиров-аналитиков, просчитывающих ситуацию с равнодушием техники.

— Но, согласись, он никогда не оставлял нас одних.

Её равнодушие треснуло, как тончайший фарфор под ногами. Глаза расширились, пока не в страхе, а в удивлении.

— Что ты хочешь сказать?

— Он жив. Но кто-то заблокировал его силу и связал сознание. Я его не чувствую.

Взгляд светлых глаз остановился, застыл, прикипев к одной точке за моим плечом. Тонкие губы девушки искривились в жалком подобии улыбки.

Но Лилия не была бы стервой, если бы не умела быстро брать себя в руки. Мгновение спустя она снова превратилась в зловредную, самоуверенную девчонку, которую хочется прихлопнуть, как таракана. Чтобы не попадалась на глаза.

— Значит, ты так достал моего отца, что он от тебя прячется, — елейным голоском пропела эта поганка бледная... хотя теперь будет вернее сказать, поджаренная.

— Уходи, пока жива, — приказал ей, языком пробуя клыки на остроту.

Девчонка фыркнула и задрала носик.

— Между прочим, тебе ещё надо подумать, как ты будешь моих гостей развлекать. Забыл?.. И приведи себя в порядок, я не хочу, чтоб мои гости подумали, что у меня все слуги так безвкусно одеваются!

И она, рассмеявшись, выскочила из комнаты прежде, чем я успел шибануть её молнией.

Несколько мгновений стоял спокойно, безучастно глядя в стену. Затем со всей силы швырнул об стену попавшийся под руку стол.

Шум, грохот и локальные разрушения кое-как примирили меня с действительностью.

...И надо найти слугу, чтобы подкрепиться...

Глава 2,

и начался бал... или

п.1 Все боятся вампиров!

п.2 Кто не боится вампиров, смотри п.1

Лилия

Светлый зал, тонкие колонны, увитые тёмной зеленью дикого винограда, серебристый, очень тёплый и нежный свет. Музыка, нежная и печальная: тоска флейт, горечь скрипок, оттеняющие тонкий голос, поющий балладу о золотых драконах. Завершающим штрихом — запах. Тонкий, волнующий аромат ночных цветов, солёная свежесть сонно вздыхающего моря, ясная морозность январского рассвета.

Я довольно хмыкнула, разглядывая творение рук моих слуг. Вряд ли можно представить что-то менее напоминающее обычный интерьер вампирского замка. Что поделать, я никогда не понимала, что отец находит в тёмных залах с паутиной и пятнами крови на стенах.

Мои слуги, низшие вампиры, одетые в светлые ливреи, бродили с подносами среди гостей, похожих на ярких бабочек. Единственным тёмным пятном был Даниэль, неподвижно замерший в центре зала. Шикарный, до безумия дорогой костюм с искуснейшей инкрустацией и обилием тончайших кружев мог стать предметом зависти многих правителей, доведись им оказаться этим вечером в зале. Свои шикарные чёрные волосы вампир заплёл в косу, перевитую иссиня-чёрной лентой.

Я позволила себе вздохнуть от восхищения красотой брата, благо, он меня не слышал. До определённого момента я не должна была показываться на глаза гостям и скрывалась на галерее, среди зелени и теней. Даниэль в это время встречал моих гостей и развлекал их пустой болтовнёй. Владел он собой безупречно, ни раздражение, ни ярость не отражались на его холодном совершенном лице.

Я поправила шлейф платья и отошла от перил, увитых цветами. У меня было ещё достаточно времени, чтобы подумать.

То, что сказал Даниэль... это просто не могло быть правдой. Ведь мой отец величайший из вампиров! Он самый старший и самый сильный, про хитрость и подлость умолчим — столько лет удерживать костяной трон не каждый сможет.

И тем не менее... Раз Даниэль говорит, что не чувствует своего Мастера, значит так оно и есть. Врать он не будет. В этом случае так точно. Отец — единственное, что способно нас примирить, мы любим его одинаково сильно.

Так что же с ним случилось?! Владыки — всегда редкостные бесчувственные сволочи, способные выжить, когда весь мир катится в тартарары, мой отец же переплюнул всех своих предшественников вместе взятых. Он просто не мог попасть в такие неприятности, из которых не сможет самостоятельно выкарабкаться!

Поймала себя на том, что грызу ногти. Быстро отдёрнула руку от лица, но маникюр был уже безвозвратно испорчен. Помянув тихим незлым словом Мортис и её супруга, натянула перчатки, которые до этого висели, заткнутыми за пояс. Поблагодарить бы того слугу, который их мне таки подсунул — хорошо он знает свою хозяйку!

И всё же, всё же... Что произошло с отцом? Нужна ли ему помощь, или это его очередная игра, недоступная для нашего понимания? Вопросы-вопросы... Ведь если бы он затеял какую-нибудь опасную авантюру, он бы меня предупредил? А может, он и пытался сообщить мне, но меня в это время не было?! О Мортис... если бы он хотел мне что-то сообщить, то просто оставил бы какой-нибудь, понятный только мне знак... Например, ничего, на первый взгляд, незначащий подарок...

С трудом поборов желание броситься обыскивать свои покои, я снова вернулась к перилам и начала нервно накручивать на палец локон. Что ж, если ногти недоступны, остаётся портить причёску.

Так! Вдох-выдох, взяла себя в руки, не смей нервничать перед балом! Никто не должен видеть моей слабости!

Об отце я подумаю... завтра. Ничего с ним случиться не успеет.

Грохот в зале привлёк моё внимание. С тяжёлым вздохом "О Мортис, ну что опять?!", я склонилась над перилами, пытаясь рассмотреть, что же там произошло. Если это Даниэль чудит, то завтра ему будет ну о-о-очень плохо!

В проёме дверей стояла одинокая тонкая фигура, свет отражался от серебристой одежды и создавал вокруг дивного видения таинственный ореол. Дав всем насладиться зрелищем, она шагнула в зал, грубо расталкивая слуг и гостей, попадающихся на пути. Регламент и этикет дружно покатились в пропасть.

Одним из неписанных законов Свободного Города было правило, что народы миров магических сводят к минимуму контакт с жителями миров технических. Никакого личного общения, обмена опытом или чего подобного. Только деловое общение и только в присутствии незаинтересованных лиц. Не у всех благие цели, да и желающие своему миру только добра... Страшное начинает твориться, если смешать тяжёлую магию и высшие технологии. Трёх сожжённых миров хватило, чтобы появился этот закон, за нарушение которого смерть — слишком слабое наказание.

Но для этой дамы нарушение правил стало смыслом жизни, и так уж получилось, что она давно осталась за той гранью, которую ещё могут охватить законы.

Туманность, принцесса галактических пиратов, стерва, до которой мне ещё расти и расти, великолепная женщина и моя вторая подруга.

Магические народы убирались с её пути прежде, чем её взгляд успевал упасть на кого-то из них. Многие наверняка считали себя оскорблёнными её присутствием, многие боялись, что их заподозрят в общении с киборгами, к коим относилась Туманность, но никто не смел ей и слова сказать, не то что встать на её пути.

— Что здесь произошло?! — донёсся до меня голос Айрэны, мило беседовавшей с моим братцем по крови.

— Туманность здесь произошла, — холодно и бесчувственно отозвался Даниэль, вежливо улыбаясь направляющейся к нему серебряной леди. Моему брату уже приходилось сталкиваться с этой стервой и не сказать, чтобы ему так понравилась их единственная встреча.

Плюнув на этикет и правила проведения балов я стремительно бросилась к лестнице. С Туманностью нормально общаться могу только я, и для остальных будет лучше, если сия сиятельная дама не начнёт искать себе развлечение среди моих гостей.

Слетев по лестнице, я бросилась к своей подруге, мимоходом толкнув вставшего на пути братца. Взволнованный и недовольный шёпот летел мне в спину, но я не обращала на него внимания. Порывисто обняв высокую подругу, я отстранилась, внимательно разглядывая её. Пиратка снова перекрасила волосы в тёмно-фиолетовый, прекрасно оттеняющий её лиловый глаз. Один. Второй ей уже давно заменяло крошечное чудо биотехники, о всех способностях которого, по-моему, не знала и сама Туманность. Облегающий серебристый костюм подчёркивал точёную фигуру, при этом наверняка скрывая немалый арсенал изощрённого оружия.