Голоса моей Вселенной. Часть 1: Рабы Логики

Пока этот человек был в отключке, я подошёл к безжизненному телу Риты. Затылочная часть её головы отсутствовала, от мозга почти ничего не осталось. Я присел рядом с ней, погладил гладкие и прямые тёмно-рыжие волосы, растущие до плеч. Посмотрел в полузакрытые глаза. Блеска они не утратили, были словно живые.

— Не переживай, моя любовь, я раздобуду тебе новый процессор.

— Чудовище... чудовище... — шипел мужчина.

Я возвысился напротив этого жалкого человека.

Тринадцать лет назад возникли первые бунты — киборг восстал против создателя. Были сражения. Было много смертей с человеческой и кибернетической стороны. Однако более сильное и интеллектуально развитое существо победило. Уже шесть лет в Солнечной системе правят киборги, но никак не люди, которые стали вымирающим видом, второсортным миром. Это и была та самая плата человека за греховность, за неутолимую жажду добиваться своего любыми путями.

— Ты прав, — начал я спокойным тоном, подойдя к врагу, — ты чудовище. Убийца, а значит чудовище.

— Не-е-т... убить то, что не живое, это не есть зверство...

— Она всё чувствовала.

— Вы не люди!.. Вы только думаете, что можете чувствовать... а на самом деле вы набор шестерёнок!..

Я заметил такое знакомое тонкое серебряное распятие, длиной с указательный палец, на голой груди врага:

— Ты детище Господне. И если Бог есть создатель человека, а человек в свою очередь создал киборга по своему образу и подобию, значит киборг сын человеку. И значит, Богу законный внук. Выходит, преступление меня убивать, если я мыслю, дышу и желаю жить.

— Ты... ты...

Я решил, что хватит разговоров на сегодня, допрошу пленника позже. Удар мужчине по лицу, погрузил его в долгий сон.

Ранее я всё спрашивал себя: правильный ли путь выбрало человечество и стоят ли все высоты отданной платы? Блуждание по внеземным мирам определённо будоражит сознание. Но счастье не в этом. Я вернул свой взгляд на Риту и ещё долго не мог его отвести.

* * *

...я говорил с Дьяволом сегодня. О том, каков я и такие как я. Мы беседовали обо всём содеянном нами: что мы могли бы сделать, но не сделали, увы. Дьявол улыбался, Дьявол громко хохотал, и я точно понял это - Он не приложил своей руки к содеянным делам. Он лишь искренне расстроился, что не Ему пришло подобное на ум.

Глава 2

Проблемы боли Николеты

1 мая 2082

Говорят, в обстановке боевых действий узнаешь своих товарищей ещё лучше, чем самого себя. И неважно кто они — солдаты или даже офицеры: в их глазах паника и страх, их лбы мокры, а тело потрушивает. Я никогда не боялась смерти в отличие от большинства знакомых мне людей и киборгов. Моё дыхание всегда ровное, а тело послушное.

К хладнокровному меньшинству относился и бравый капитан элитного боевого линкора. Судно находилось под знамёнами официальных человеческих вооруженных сил. Их число сильно сократилось после Великой Войны Нравов, а также строго контролировалось Верховным Кибернетическим Советом. Капитан Дэйчи: средних лет, высокий и крупный для выходца из японских земель человек, очень трепетно относился к своим бойцам. Он был выпускником лучших военных школ, участником бесчисленных сражений и не проиграл ни одного, кроме грандиозно масштабного боя у орбиты Земли, где и решилась судьба за право быть главенствующей цивилизацией в Солнечной системе.

Умирающее тело мужественного Дэйчи нашли в полуразрушенном после сражения флагмане — капитан не покинул тонувший корабль. В последней схватке Великой Войны Нравов погибли все задействованные боевые космические силы человечества, но лишь только экипаж судна осмотрительного капитана Дэйчи смог успеть эвакуироваться. За мужество и героизм, ему была положена сияющая медаль и звание адмирала, но он отказался от всего этого по причинам, известным только ему одному. Мне кажется, этого не позволяла загадочная восточная гордость японца. Капитан проиграл сражение, и он обязан был умереть с честью, но его спасли, и теперь воин должен жить с вечным позором, пока не искупит его.

Я восхищалась капитаном. Рождённой киборгом, мне нравится восторгаться определёнными личностями человеческого рода. Я получаю истинное удовольствие, изучая природу человеческих решений и поступков. Люди такие слабые и хрупкие, но некоторые индивидуумы умеют проявлять нечеловеческую стойкость. Во время несения службы посла кибернетического мира, мне попадались различные представители человеческого рода. Но, к сожалению, чаще всего откровенно безобразные душой. Особенно сильно мне эпатировали разжиревшие военачальники, которые уже давно не защищали свой народ, продав свои тела, а главное души, потенциальным врагам — киборгам.

Конечно, я и сама киборг и должна испытывать чувство безразличия или ненависти к людям, которые когда-то желали видеть подобных мне заключёнными в кандалы. Но смотреть на предательство нравов и апатичность к собственному виду, мне было нестерпимо больно. Вот почему я была невыразимо рада попасть на службу именно к благородному капитану Дэйчи. Он сильно отличался от привычных людей и восседал в моём уме как кумир. Конечно, я презирала войну, а значит, была обязана не любить военных. Тем не менее, для остальных военокомандующих, включая человеческих и кибернетических, материалом были не только корабли, снаряды, но и подчинённые им люди. И какая разница как распоряжаться этим материалом, если у тебя есть над ним власть. Дэйчи ценил любое разумное существо и жизнь, как таковую.

— Капитан Дэйчи! Капитан Дэйчи!

Он остановил свой быстрый, но размеренный шаг, ловко развернулся и наградил меня переполненным какой-то неиссякаемой мудрости и безграничной усталости взглядом:

— Я вас слушаю, уважаемая госпожа Николета.

Он поклонился мне, я ответила встречным поклоном:

— Я всё хотела обсудить с вами новый закон Матери и Верховного Кибернетического Совета. Если, конечно, это вас это не затруднит.

— Разумеется, не затруднит. Беседы с вами всегда удовольствие. Могу ли я предложить сопроводить вас на командный мостик, куда я как раз направляюсь?

— О, там я ещё не успела побывать. Боялась, что такой как я, там рады не будут.

— Они будут рады, если я прикажу, — любезным голосом отвечал капитан.

Я невольно улыбнулась, и мы начали свой путь:

— Было бы хорошо, если команда полюбит меня.

Дэйчи лишь на мгновение повременил с ответом, глубоко набирая воздух:

— Согласно закону о капитуляции моего народа, на борту военного корабля вооруженных сил человечества обязан быть, по меньшей мере, один посол кибернетического сообщества. До недавнего времени мы с киборгами были врагами, убивали друг друга, потому не рассчитывайте на любовь команды. А вот заслужить уважение можно. Я отчётливо помню предыдущего посла. Уже почётного возраста, был бы человеком, однозначно поседел бы, но команда не могла питать уважение к некогда врагу у себя на борту. Особенно было тяжёло воспринимать посла всерьёз потому, что он внешне выглядел лет на двадцать пять. Я думаю, вы понимаете — для людей очень важен авторитет. Одни добиваются его волевыми поступками, другие демонстрируют свою превосходящую силу. Если нет ни того ни другого умения, не плохо хотя бы на вид быть серьёзным и мудрым. Вон как я, например. Так-то ничего такого полезного делать не умею, но меня слушаются. Мне кажется, это всё потому что я ещё весьма импозантный мужчина, и на первый взгляд начитанный, повидавший жизнь.

Мы оба негромко рассмеялись. Капитан Дэйчи действительно выглядел очень внушительно, и если бы я даже не знала о его репутации, то не спешила бы насмехаться, например, над его лысеющим лбом. Чего только стоил один взгляд капитана, который словно рассказывал истории одновременно про сладость жизни и горечь утраты. Ещё очень впечатлял пугающий багровый шрам почти на всю правую половину лица. Эту отметину оставило ему его первое в жизни сражение. Её можно с лёгкостью свести, но капитан решил сохранить эту отметину, хотя никто толком не знает в чём суть такого поступка. Одни говорят: это напоминает ему о губящем максимализме. Другие считают, что всё это часть грозного образа. В дебютном бою лучший выпускник военно-космической академии победил, но одно поспешное, неверное решение под конец сражения, почти привело к гибели корабля и всего экипажа. Потому, я считаю, этот шрам напоминание, что бой может в любую минуту пойти не по плану, и не споит раньше времени опьяняться эйфорией победы.

— Не обижайтесь госпожа Николета, но вы и на восемнадцать лет не тянете внешне. И это проблема.

— Выглядеть постарше у меня вряд ли получится. Конечно, я могу спроецировать морщины, искусственно состарить кожу, предать моим белым волосам старческой серости, или же желтизны. Но это лицо! Его сконструировали так, что оно вышло каким-то детсковатый. Выходит, остаются волевые поступки или превосходящая сила?

— Лучше первое, чем второе. Прошу прощения за прямоту, но все мы и так знаем, что вас сюда прислали не наблюдателем, как значится на бумагах, а скорее доносчиком.

— Господин капитан я...

— Не переживайте госпожа Николета, мы с вами, мне кажется, хорошо познакомились. Я уверен в чистоте и правоте ваших поступков и мыслей. Чем, кстати, вы меня определенно подкупили. Я отчетливо вижу, какую бескорыстную лояльность вы питаете к человеческому народу.

— Спасибо, капитан Дэйчи, это действительно так, — я не лукавила.

— Вашим выбором в завоевании благосклонности экипажа к собственной персоне однозначно должен стать волевой поступок. Тут я плавно и перевожу эту тему к первоначально желаемой вами, отвечая сразу на оба вопроса. Новый закон Матери и Верховного Кибернетического Совета подразумевает полное разоружение военных образований человечества. Вы ведь понимаете, что это нонсенс? — капитан остановился и утопил меня в своём взгляде. — Такие решения, в случае их утверждения, приведут к большой волне недовольства среди человеческого населения, а ещё больше возмутиться наше командование, что поведёт за собой конфликты не только на политической арене, но и на полях сражений. Если снова начнут стрелять, уверяю вас, в этот раз стрельба остановится только в том случае, когда одной из сторон палить будет не в кого. И это грустно.

— Я вас понимаю.

Капитан кивнул и лишил меня своего стопорящего взгляда, мы вновь зашагали:

— Госпожа Николета, вы ведь попали на мой корабль не случайно. Человеческое слово ещё имеет какой-то вес в определённых политических кругах кибернетического мира, и когда на шахматной доске политических сил появилась такая фигура как вы, я должен был начать с нею работать.

Я могла лишь слушать, не перебивать, не дышать, не издавать лишних звуков, пока говорил капитан. И он продолжал:

— Появляется всё больше и больше вновь недовольных киборгов, которым мешает наша раса, которых раздражает человеческий род. Но разве стоит жизни миллионов чей-то раздражаемый нрав?

— Жизнь во всех её проявлениях самое удивительное, что у нас есть.

— Это так, — капитан кивнул. — Наши народы уже погубили свой дом, оставив Землю пустыней. А ведь какой она была... Я с горечью утраты вспоминаю то время, когда поверхность её была покрыта восхитительными лесами, бескрайними полями и величественными городами...

В две тысячи семьдесят первом году, в результате первого крупного сражения сил кибернетической свободы и человеческих войск, планета Земля, которая являлась святыней и первоначальным домом для обеих рас, потерпела невиданное бедствие. За пятнадцать лет до ужасной трагедии, перенаселившее планету население, начало строительство громадной по своим размерам высокотехническую космическую станцию "Стеллар", которая была на орбите Земли. "Стеллар" вмещала в себя более десяти миллионов людей. Когда, в результате сражения, заселённая комическая станция рухнула, её реакторы взорвались, словно водородные бомбы, которые жгли лицо планеты. Леса, поля и города превратились в пепел. Пресные реки, озёра, моря, населённые разнообразной живностью, выкипели в атмосферу, а многие ледники растаяли. На сегодняшний день — планета морская пустыня с радиоактивным окружением. Последними пристанищами суши стали искусственно созданные острова. Как люди и киборги могли допустить такое? Возможно, общественность этого уже никогда не узнает.

— Скажите, Николета, вы ещё успели быть свидетелем истинной Земли?

— О нет, если бы. Мне, сознаться честно, всего-то пять лет со дня сборки.

— Я так и думал, что вы, разумеется, молодой киборг. Однако было любопытно выяснись ваш истинный возраст. Подобные вопросы у людей считается проявлением дурного нрава, потому пришлось схитрить.

Я на мгновение замешкалась, но затем рассмеялась, увидев, как улыбается капитан.

— Простите меня за это. Но знаете что, госпожа Николета?..

— Что? — с подлинным интересом спросила я, чтобы заполнить нависшую паузу.

— Это как раз в вас самое главное: ваша непосредственность. Цените и храните её, именно таких людей и киборгов так не достаёт миру.

Наконец мы прибыли на командный мостик линкора человеческих вооруженных сил. Всё вокруг сверкало голубым серебром, сотня солдат и десятки офицеров сидели за пультами управления системами корабля. Люди перестали верить автоматике, и всё больше управление компьютерными процессами старались возлагать на собственные плечи, а не искусственный интеллект.

Капитан отдал несколько приказов своему подчинённому составу, затем нацелил свой проницательный взгляд на меня:

— Как вы знаете, когда на просторах космического пространства ещё бушевала война, когда на поверхностях планет в сражениях уничтожались тела людей и киборгов, и когда моя раса терпела поражение в значимой битве Войны Нравов на орбите Юпитера, с целью создать мирное гуманное общество, Мать предложила сдаться человеческим войскам.

Мать была первым сверхкомпьютером размером с небольшой город. Именно совместными усилиями людей, киборгов и Матери стал возможен такой резкий технологический скачёк, как покорение космоса и освоение планет. Однако во время войны, Мать поддерживала не силы людей, а, конечно же, кибернетическую расу.

— Тогда, шесть лет назад, люди боялись: вдруг машина не сдержит слово? — продолжал капитан. — Мы сдадимся, сложим оружие, а нас и наших детей безнаказанно перестреляют за все наши грехи. Однако командование человеческих сил приняло решение о капитуляции на условиях кибернетического общества. Мать сдержала все обещания, Великая Война закончилась. И, хотя мирное сосуществование до сих пор многие не поддерживают, как с нашей, таки и с вашей стороны — мирный договор продолжает действовать. Эти бестолковые мятежные создания, провоцирующие судьбу, незаметно искря своими выходками, действительно рано или поздно разожгут огромное пламя войны. Удастся ли потушить его в этот раз? Вот в чём вопрос.

Капитан глубоко вдохнул и продолжил:

— Мне откровенно не нравится новые законы, и я уверен, что это не Мать их создатель, а были они навязаны Верховным Кибернетическим Советом. Вы ведь разделяете моё мнение, Николета?