Сфероконь в вакууме или бациллус нефтяникус

— Бум! — грохнула железная дверь.

— Хрясть! — табличка "идет посев" сверзилась с пластикового крючка, приклеенного к жестяной обшивке, и треснула Игоря по макушке.

— Уфф... — выдохнули оба, подперев дверь снаружи своими телами, дрожащими от холодного прикосновения жести и испуга.

Ноги у Мирослава не сдвигались. Лицо побелело, руки тряслись. Игорь, как положено, взял командование на себя.

-Так, Мир, отойди, я дверь приоткрою и ключи вытащу, запереть надо и валить отсюда.

-А мои джинсы?

-... лять... Они там?! Счас достану. А ну, отойди подальше.

Собравшись с духом, Игорь открыл дверь, вбежал в полутемную комнату, схватил джинсы и ключ и выскочил обратно.

— Все, идем, — выдохнул он, бросив штаны Мирославу и щелкая замком.

На улице как-то полегчало.

— Ну и как это понимать?— cтрого спросил Игорь, — мы вроде выпили по чуть-чуть. Что это тебя так расколбасило?

Он совсем не рвался рассказывать про нечто, будто бы покусившееся на его задницу, по крайней мере, сразу.

Мирослав, еле переставлявший ноги, остановился и дрогнувшим от стыда голосом произнес:

— Приглючилось... Я сначала решил, что ты...

— Счас, можно подумать, что у меня три члена и пять рук... Да ты выглядел, как на картинке с тентаклями, только невидимыми.

— Эээ... а тентакли — это кто?

— Щупальца монстрячьи. Знаешь ктулху?

— Ктулху знаю... В интете видел... эээ... выходит это... в наказание... за то что мы...

— Ну ты даешь! В наказание, еще скажи, дьявол вылез бы из-под тяги, чтоб договор на наши души заставить подписывать... спермой, наверное... ха, — развеселился Игорь, и это чуть-чуть разрядило обстановку.

— Ну не знаю я... Давай постоим немного... вон, у дерева... сил нет идти... больно...

Постояли... Игорь немного подумал и изрек:

— Наверное, это накопительная культура. Производит галлюциногены. Грибки микроскопические синтезируют, может там, в ней не одни бактерии, а и грибки были. А может и бактериальные такие вещества есть...Мирка! Это надо исследовать! Это такая тема! Только бы до первого отдела не дошло. А то вон в лабе Петра Николаевича выделили такие алкалоиды, которые память гасят на пару дней, так у них военные сразу в соавторах и все в патенты ушло, а публиковать — фиг.

Мирослав молчал. Пережитый страх и боль в заднице не располагали к научным дискуссиям. Он вздохнул и потащился дальше. Игорь тоже вздохнул, решив отложить свои идеи на потом, и приятели пошли в общагу, рассчитывая успеть еще хоть немного выспаться перед завтрашним рабочим днем.

Утром Игорь первым делом потащил Мирослава к Марине Алексеевне. Она в отсутствие заведующего решала все лабораторные проблемы.

— Марина Алексеевна, — заявил он серьезно и просительно, — пожалуйста, разрешите нам работать в комнате 317, Егор ведь все равно еще полгода будет в Голландии. У Мирослава аллергия, он в подвале кашлять начинает и задыхаться.

— В самом деле? Хорошо, можете там работать, но чтобы культуры оставили внизу, нечего вонь сюда тащить, систему для хроматографии еще можете забрать, но смотрите, чтоб порядок был. Разведете грязь — будете убирать сами. На Нину Ивановну свалить не позволю.

— Конечно, конечно! Мы будем аккуратно. Спасибо!

— Договорились. Но переезд придется отложить. Игорь, ты что, забыл — сегодня начинается полевой сезон. Нужно заложить опытные участки на местности. Марш в общежитие, оденьтесь по-походному, воду, бутерброды прихватите, перчатки, лопаты и грабли возьмете в отделе снабжения. Через час выходим.

* * *

Участок для полевых испытаний института был за городом, но не далеко. Впрочем, в маленьком научном городке все близко. Солнечный день, прогноз обещал отличную погоду на всю неделю. Березки с нежно-зеленой юной листовой и покачивающимися на ветру сережками, крупные белые соцветия рябины. Птичий хор немного примолк, дело было к полудню. Марина Алексеевна разметила пару делянок для примера, навтыкала восемь колышков и отправилась восвояси.

Участок в целом был не так уж велик, всего 5 соток. Но требовалось не просто вскопать, а тщательно повытаскивать все сорняки, которые уже выросли в полную силу, выбрать корни, дабы поменьше растений появилось на опытных прямоугольниках. Ведь растения могут повлиять на микрофлору и исказить результат. После перекапывания следовало внести в почву различные количества нефтепродуктов, оставить контрольные участки, в опытные внести культуры разных бактерий, по отдельности и вместе, некоторые варианты еще и снабдить минеральными удобрениями. Потом все лето отбирать пробы, наблюдать за деградацией углеводородов, за изменением видового состава почвенной микрофлоры, за динамикой движения плазмид биодергадации между видами бактерий, исходными и внесенными. В общем, работы много. Но без этой работы не создашь бактериальных рецептур для очистки почвы от загрязнений нефтью.

А пока парни копали и выбирали сорняки, и оттаскивали их в ведрах на край участка, где уже громоздилась целая копна. Жара, комары, мошки... Но все равно славно.

В кустарнике щелкал, свистал, булькал и щебетал соловей. Через некоторое время прямо напротив, с другой стороны тропинки раздалось пение еще одного. Чувствовалось, что между птичками началось настоящее состязание. Молодой, не слишком умелый, пытался перебить более старшего, защелкать тогда, когда тот затихает. Но тот, совершенно не обращая внимания на соперника, продолжал свой концерт, как задумано. Только громкость прибавил. И через некоторое время начинающий, но нахальный стал как-то сбиваться с песни, петь тише и совсем смолк.

— Вот так и гнобят талантливую молодежь — усмехнулся Игорь, убивая очередного комара.

— Почему? — удивился Мирослав, — Ведь старик победил честно.

— Да я так, ты бы отдохнул, а то красный, как буряк. Как бы теплового удара не было.

— Еще чего, я что, слабак по-твоему?

— Иди уже, а то...— Игорь сделал такое движение, будто пытается обнять дипломника за плечи.

Это помогло. Мирка медленно побрел к лесу, видно было, что он устал.

"Городской мальчик, небось, уже мозоли на руках, а молчит, терпит" — пожалел напарника Игорь. Ему самому это все было не впервой. И дома на даче родительской вкалывал, и тут каждую весну опытные делянки.

Через некоторое время немного отдохнувший Мирослав выбежал из леса с совершенно сияющим лицом:

— Игорь! Там ландыши, целая поляна! Давай, как уходить будем, нарвем? Зоське подарим?

— Нет, Зоське не подарим, она рассердится, скажет: "Растение из Красной книги, а вы..". Она строгая, цветы только садовые признает, говорит, полевые должны в природе оставаться. Подожди, не хватайся, иди еще отдохни, — возразил он, видя, что студент снова берется за лопату.

Смущенный Мирослав пошел куда-то на опушку. Игорь, занятый выкорчевыванием молодой осинки, на него не смотрел. Но, закончив это малоприятное дело, захотел пойти хлебнуть воды. Бутербродов по жаре не хотелось совсем.

Мирослав лежал в траве и глядел в чисто синее без единого облачка небо. Тень нависла над ним внезапно.

— Ты че разлегся? А?!!! На пузо свое глянь!

— А? Что? — очнулся разнежившийся дипломник.

— Что-что... Кол тебе по зоологии, вот что. Клещ у тебя на футболке. Разгляди получше, в другой раз будешь знать, как валяться возле леса на травке.

Мирослав поглядел на крохотное существо, медленно ползшее по грязно-белому трикотажу. Игорь наклонился ниже и одним щелчком сбил опасное создание в траву.

— А почему ты его не раздавил?

— А потому что всех не передавишь. И вообще, жесткий он, это тебе не комар. Уффф.. хоть впиться не успел. Вставай.

После этого валяться на травке и тем более, делать что-нибудь сверх того обоим расхотелось. Они опять копали, и выбирали сорняки, и измеряли прямоугольники рулеткой, и ставили колышки. Пот капал с кончиков носов, первый загар сделал красными шеи, лица и руки. В головах гудело от жары, звенел в кустарнике соловей-победитель. И никакие мысли, ни научные, ни антинаучные не отягощали их головы. Солнце, пыль, зелень, комары, жалобные стоны кукушки, тонкий посвист иволги. Хорошо...Даже намечающиеся мозоли и волдыри от комариных укусов — пустяк по сравнению с простором высокого неба, зеленого полога леса и слаженными движениями.

* * *

Зое была совершенно необходима система для высокоскоростной хроматографии белков. И так кстати некоторые товарищи оказались на опытной делянке. Она взяла ключ от комнаты 018 и отправилась в подвал, чтобы провести там совсем немного времени. Но удача ее не посетила. Препарат оказался загрязненным какими-то примесями, проток растворителя через хроматографическую колонку замедлился в несколько раз против нормы. Опечаленная аспирантка решила вооружиться терпением и, чтобы не раскисать от огорчения, включила комп и принялась набирать давно уже придуманный эпизод из своего опуса про приключения Темного и Светлого.

Пахло в комнате странновато. К привычному запаху нефтепродуктов примешивалось что-то совершенно чуждое, незнакомое, и даже в какой-то мере приятное.

"Спутанные длинные волосы падали на лицо спящего, создавая волнительное обрамление. Но волноваться и вздыхать было некому. В небольшой уютной спальне плененный светлый был один. Проснувшись, он тоскливо огляделся вокруг, с трудом поднялся и принялся дергать ручки дверей. Первая же оказалась дверью в ванную, столь необходимую жертве темных страстей. Вернувшись в одном полотенце, раз никакой одежды в обозримом пространстве не обнаружилось, юноша повернул блестящую ручку второй двери и оказался в узком, слабо освещенном коридоре. Медленно, цепляясь за стены, пленник направился туда, где, как казалось ему, коридор изгибался, суля новые входы и выходы. Конечно, он не надеялся обрести свободу, но хотя бы прощупать ее границы... За поворотом коридор был все также узок и пуст, как будто длинная синтетическая кишка, употребляемая пожарными для эвакуации бедствующих с верхних этажей. Рассеянный свет, казалось, шел прямо от стен, во всяком случае, никакие светильники не бросались в глаза. На какое-то мгновенье парню показалось, что он запутался в лабиринте и двигается обратно, в комнату, где вчера потерял право называться Светлым. Он остановился. Пытаясь прогнать морок из своих иссушенных переживаниями мозгов, бывший воитель Света, а теперь грязь под ногами темного, остановился и услышал... вполне отчетливо услышал хлопок... потом еще один... потом целую серию...

— Да ведь это выстрелы...Неужели... Неужели меня пришли спасти? Темный лгал, светлые не бросают своих...

Но что ждет его, нарушившего обет целомудрия? Да еще в противоестественных объятиях исчадия тьмы... Справиться с потоком самых разных чувств вряд ли смог бы быстро даже закаленный воин, не то что юный адепт, только начавший свое служение.

Да и что он мог сделать? Дороги наверх он не знал, оружия не имел. Оставалось только скорбно притулиться к мягкой на ощупь стене и ждать.

И дождался. Жесткая ладонь сжала плечо, и суровый голос раздался над самым ухом:

— Что, ждешь спасителей, малыш? А ты знаешь, что с тобой сделают за нарушение обетов?

Юноша испуганно молчал. Он уже понял, что атака захлебнулась, а он остался в лапах врага.

— Пойдем, тебе полезно будет посмотреть.

— Ты убил их?!!! Взял в плен, чтобы замучить?

Хм... Зачем? Мне вполне достаточно тебя. Но идем, там, наверху и в самом деле происходит кое-что занятное.

Темный обнял отчаявшегося мальчика за талию и повлек его все в ту же спальню.

— Смотри, внешняя камера настроена очень неплохо! Смотри! Нечего отворачиваться! — рассердился хозяин убежища, грубо поворачивая голову юноши прямо к небольшому экрану.

С трудом сдерживаясь, чтобы не начать без всякой пользы посылать проклятия, светлый взглянул на экран... боясь увидеть...

На мягкой зеленой траве, раскинулось худощавое тело. Черные волосы разметались вокруг, словно щупальца глубоководной медузы. Губы молодого человека кривились как будто от боли... Камера расширила обзор, и стало видно, что между его раскинутых ног устроился нагой мужчина постарше. Нежные поглаживания, совсем не нежные шлепки... мягкое проникновение пальцев... дразнящие движения... Камера как будто еще увеличила обзор и показала, как к паре приближается третий участник действа. Светловолосый силач склонился над юношей, погладил его по щеке, приник к его губам мощным поцелуем, засасывая губы, как воронка водоворота захватывает все, что попадет в нее ненароком.

Кейн зажмурился, чтобы не смотреть, не смотреть... Потому что кроме стыда и ужаса он чувствовал что-то такое, чего не должен был, что-то такое, чему он не хотел знать названия...

— Открой глаза! Нечего прикидываться невинным цветочком!

— Что ты сделал с ними? То же, что и со мной?

— А ты догадлив, дружок!— хмыкнул темный, ухватив своего мальчика одной рукой за талию, а другой принявшись теребить розовый сосок, — неужели ты думаешь, что расстрелять их гравитонной пушки было бы лучше? Конечно, я использовал кое-что из своего арсенала. Теперь твоих друзей ожидает веселая ночь. И мы сможем посмотреть, пока светло. А может быть, кое-что и нам пригодится.

Кейн вырывался. Пытался оттолкнуть наглые руки, зажмуривался, но добился только того, что хозяин рассмеялся и повалил его на постель:

— Хватит, посмотрели и будет... Ты дрожишь ведь не только от негодования, картинка тебя завела, не отрицай, — заявил темный, уже совсем неласково сжимая член пленника и впиваясь в его губы..."

Зоя устало уронила руки. Дальше не шло, хоть убей. Сюжет клинило неподеццки. Ну что делать? В сто двадцать пятый раз разрисовывать, как скользкий от смазки палец втолкнулся в нежное отверстие, помассировав предварительно сморщенные края? Как потом к первому пальцу присоединяется второй, затем третий... Как пальцы резко вынимаются, оставляя ощущение пустоты, которую надо срочно заполнить. Как светлый выгибается в сладкой муке, а у темного горят опасным огнем глаза... Как вязкое и горячее изливается в глубине хрупкого тела...

"Надоееело... И зачем мне это понадобилось... Позавидовала посещаемости, захотела испытать себя в популярном жанре? Вот и сиди теперь, придумывай... Еще хорошо, что тут никого... А дома мама чуть только в монитор не влезает."

Зоина досада разрешилась писком миникомпьютера хроматографической установки.

Когда девушка отрегулировла давление и вернулась к компьютеру, что-то в комнате явно изменилось... Темное пятно на полу дрогнуло, и как будто стало уменьшаться в размере. "Как шагреневая кожа... Вот так и моя жизнь... Все уменьшается и уменьшается... Школа-институт-аспирантура-защита... а там и старость... и..."

От таких мыслей почти что защипало в глазах. Захотелось плюнуть на все и уйти куда-то в майскую ночь, к соловьям. Вспомнилась конференция молодых ученых, странные взгляды, которые новый дипломник бросал на Игоря...

Зоя рывком поднялась с кресла, стряхивая с себя "дурь", и подошла к хроматографической системе. Оставалось две фракции до конца опыта. Она вернулась к компьютеру и вошла в свой дайрик.