Теоретики на марше

Саня, досадливо машет рукой:

— А, ладно. Короче, я придумал то, что еще никому в голову не приходило. Надо заранее подготовиться к встрече с самим собой из будущего! Чтобы прям всё чётко прошло!

В Саниных глазах появляется хищный блеск. Надо признать, идея довольно интересная. Спрашиваю:

— Как именно?

— Вот! — Саня поднимает палец. — Мы не знаем, как именно работает машина времени. Может быть, она забрасывает в какое хочешь время, тогда все проще. Может быть, есть специальные временные окна, типа строго две тысячи дней назад. Может, человек возвращается в прошлое и гуляет там сколько хочет. А может, у него будет один час или даже одна минута, а потом его автоматически назад в будущее выкинет.

— А еще есть вариант, где в прошлое только сознание переносится. Типа ты раз — и на 20 лет назад, в свое молодое тело переносишься. Как в "Людях — Х".

— Это как раз удачный расклад, — авторитетно заявляет Саня. — Если ты в свое же тело переносишься, то послание передать — как нефиг делать. Сам себе записочку написал и себе карман положил. Или вообще, сам пошел и прошлое исправил. Надо остальные варианты предусмотреть! Чтобы у чувака из будущего все как по маслу прошло с любыми ограничениями. Смотрите, я всё просчитал. Надо купить второй мобильник и написать на нём дату покупки и дату окончания работы. Держать его надо дома, но выключенным. В будущем, если я захочу отправиться в прошлое, то возьму свою старую коробку с мобильниками, а там лежит стопочка айфонов. Допустим, мне надо в 2020-й. Я, значит, беру старенький айфон 10 и читаю на задней крышке — стандарт связи GSM-14, рабочие годы 2019-2030. А в адресной книге вбит мой основной телефон и мыло. Ну, я спокойно переношусь в 2020-й из своего 2100-го и сам себе звоню. А если не отвечают — пишу смс или на мыло скидываю что хотел.

— У тебя от времени может сдохнуть аккумулятор и конденсаторы на плате высохнут, — включается Марк, — но сама идея годная.

Марк дружит с паяльником, знает, о чем говорит.

— Да, — радостно кивает Саня, — тут надо многое продумать. В будущем старый телефон можно оживить. Перепаять там чего надо и все такое. Главное, чтобы симка была нужных годов. Еще нужно вести дневник. Не только на компе, но и нормальный, бумажный. Записывать там основные мировые события и свои личные тоже. А то потом, на старости лет, можно перепутать, в какое время возвращаться. И старые деньги хранить. И еще нужен тайник в прошлом! Вдруг, я захочу себе технологию из будущего передать. Наверняка, в будущем мобильники будут круче. С атомной батарейкой или там встроенным телепортом... Я бы от такого не отказался.

— Как бы не вышло, — говорит Марк, — приходишь ты однажды проверять тайник, а там слиток золота и записка "У нас тут пост-ядер. Купи бункер и тушенки побольше. И крышки от колы не выкидывай, они сейчас вместо денег".

Мы смеемся. Я говорю:

— Если делать тайники, надо как минимум один сделать возле школы. Наверняка пригодится. Мы тут будем тусоваться еще года три.

— Секундочку, — говорит Саня. — Кто это "мы"? Я свой личный тайник хочу. А вдруг в будущем мы поссоримся?

— Вот тебе и причина не ссориться. Не ждать же окончания школы? Чем раньше будет сделан тайник, чем больше шансов получить посылочку из будущего.

Саня обдумывает альтернативу. Похоже, ему не очень хочется светить перед нами свой тайник. Но логических аргументов против ему не подобрать. Я говорю:

— Если отправляться в прошлое, то хорошо бы не как в "Терминаторе". Там надо быть голым.

— Ну да, в "Жене путешественника во времени" тоже надо голым. Чушь какая. Небось специально придумали, чтобы завлечь на фильм женскую аудиторию.

— В "Радиоволне" вообще можно посылать в прошлое только электрический сигнал.

— В "Таймлес" надо еще особую генетику иметь.

— И только в прошлое можно.

— Да везде дурацкие ограничения. "В часах с вариантами" перемещаешься в свое собственное тело в какое хочешь время, но все равно, нельзя два раза одни и те же события пережить.

— В "Доме у Озера", "Терра Нове", "Звездных вратах" и "Кейт и Лео" не управляешь тем куда отправиться.

— А "День Сурка", — это путешествие во времени?

— А что же еще? Просто путешествует только сознание. Как и в "Эффекте бабочки", только неконтролируемое.

— Мне нравится, когда ограничения чем-то объяснены. Например, чтобы прыгнуть дальше, нужно больше энергии, как в "12 обезьянах" или "Тайм-шифт".

— Или песка времени нужно больше, как в "Принце Персии".

— Обожаю наши задротские диалоги, — говорит Марк.

* * *

Мы подходим к выходу из школы. Выход у нас охраняется покруче, чем во многих банках. Посреди холла стоит толстенная рамка металлодетектора, наверное, метр в глубину. От рамки в стороны расходятся стеклянные перегородки. Говорят, что стекло пуленепробиваемое, и я верю, потому что за рамкой находится вертушка, как в метро, а за вертушкой полноценный пост охраны. Прямо как в американских фильмах: с мониторами видеонаблюдения, с пультом и с двумя охранниками в бронежилетах. За постом еще одна вертушка, и еще одна рамка, поменьше. Думаете, дальше выход? Нет. Дальше, у стены, стоят индивидуальные шкафчики, куда мы складываем всё то, что запрещено проносить в школу — оружие и наркотики. На самом деле, про то, что нельзя носить в школу оружие, нам никто и не говорил. Это и так ясно. А вот за мобильники, планшеты, приставки и даже за шибко мощные калькуляторы наказывают очень строго. Говорят, эти запреты нужны, чтобы мы свой драгоценный умственный потенциал не тратили на игры, интернет и прочую ересь. Мобильниками даже учителя не пользуются. По всей школе и во внутреннем дворе ничего не ловит. Так вот, и только после шкафчиков — выход на волю.

Родители от такого уровня безопасности в полном восторге. А я — совсем наоборот. Когда только-только перевёлся, в начале года, было особенно жутко. Заходишь в школу, у тебя отбирают мобильник, ты проходишь внутрь, позади тебя этот жуткий блокпост с мужиками в бронежилетах. И ты понимаешь, что, если тебя захотят оставить внутри навсегда, ничего ты с этим не сделаешь. Можно даже не рыпаться. Ты один, ты никого не знаешь, ты на чужой территории и, самое главное, ты — школота. То есть для большинства взрослых ты по умолчанию тупой, бестолковый и бесправный. Не важно, что у тебя IQ больше ста тридцати.

Без мобильника ломает сильно. Похоже на то, как будто у тебя во сне взяли и отрезали левую руку. Подумаешь, левая рука. Пользуешься-то в основном правой, но вот как только левой не стало сразу — понимаешь, для какой уймы вещей нужны две руки. Хочешь руки с мылом помыть — опаньки, мыло взял, а намылиться никак. Хочешь себе супчику разогреть, а тебе кастрюлю одной рукой не донести. Да что там кастрюлю — попробуй пакет чипсов открыть. Без интернета абсолютно тоже самое. В Европе, кстати, признали выход в интернет базовым правом человека и записали в конституцию. А у нас — нет. Школьник же не человек, какие у него могут быть права?

Потом, привык, конечно. Здесь не так плохо и учат, в основном, интересно. А то, что как в тюрьме — ну, и в тюрьме же люди живут.

Мы подходим к рамке. Саня толкает вертушку, но вертушка не двигается. Из аквариума выглядывает Пётр Семёныч. На вид ему лет сорок с хвостиком. Из-за огромных усов он похож на деду Шера из "Лунтика[4]". Относительно похож. Для полного внешнего сходства Шеру пришлось бы каждый день ходить в спортзал. Второй охранник остается на месте. Ему нас прекрасно видно и на мониторе.

Саня объясняет:

— Пропустите, Петр Семенович! У нас окно, географии нет. Гляньте, пожалуйста.

Шер косится в журнал, вздыхает и поднимается на ноги. Я вижу, как медленно распахивается дверь и Петр Семёнович выплывает из своего логова. За ним интересно наблюдать из медленного потока. У него плавная походка без единого лишнего движения. Глаза живые, не такие как у среднестатистического охранника — скучающие-полусонные. Я уверен, что бронежилет и кобура у него не просто так. Пётр Семёнович всегда наготове.

Я вижу, как кожа возле глаз Шера собирается сеткой морщинок, а уголки губ опускаются вниз. Уже ясно что он скажет.

— Ребята, вы у меня до четырех записаны. Уж простите, не могу выпустить. Если окно — сходите, возьмите проходки у завуча. Думаю, она даст.

Ему правда нас жаль. Не только сейчас, такое ощущение что ему всегда нас жаль. Может, он просто помнит, что в 14 лет жизнь в принципе простой не бывает, от того и жалеет. Если так, то Шер — хороший мужик.

А к завучу мы не пойдем. Потому что... ну просто, чего объяснять. Мы — это мы, а завуч — это завуч. Даже не сговариваясь, мы идем в левое крыло, откуда есть выход во внутренний двор.

— И как я из будущего попаду во двор? — Саня почему-то до сих пор считает, будто тайник только его, хотя я считаю, раз мы его вместе делаем, значит он общий. А может, даже не Санин и не общий, а вообще — мой. Ведь это я предложил сделать его возле школы.

— Ой, в крайнем случае на выходных попадешь, когда школа не работает, — я уже настолько сроднился с идеей, что не хочу от неё отказываться, даже если утерян изначальный смысл.

— А вдруг, охранник Пётр Семёныч, — говорит Марк, — это Саня из будущего. Устроился на работу, присматривает тут за нами, молодыми. Вот мы сейчас сделаем тайник, а с завтрашнего дня он начнет в него печеньки подкладывать.

Мы смеемся.

— Было бы неплохо, — улыбается Саня. — Нормальный мужик. Не то что другой, рыжий.

Я замечаю, как Саня подбирает живот, видимо представляет себя Петром Семёнычем.

* * *

Дневной свет бьет в глаза. Тепло, весь двор усыпан налетевшим пухом. Хорошо, что можно сюда выходить, какой-никакой, а глоток свободы. Раньше внутренний двор вообще не открывали. Но как только стало возможным выходить на свежий воздух... Я, конечно, не бегаю сюда каждую перемену, да что там, не каждый день выхожу, просто иногда достаточно самого знания, что ты можешь выйти. От этого уже легче.

Урок уже начался, никого нет, и нам это на руку. Я сразу вижу идеальное место.

— Давайте вон под тем дубом.

— Что-то он слишком приметный, — кривит губы Саня и глядит на Марка, ища поддержки. Марк пожимает плечами.

— Это же хорошо, что он приметный! Когда вернемся из будущего, сразу поймем где рыть, даже без карты.

Саня нехотя соглашается. Возле дуба я понимаю, что никто из нас не подумал о коробке для тайника.

— Пойдет? — Марк достает свой контейнер для бутеров. Оказывается, что один из нас все-таки подумал.

— Нормально! — я открываю оранжевую крышку, — главное, что герметичный. Будем проверять его время от времени. Если увидим, что протекает — заменим.

Марк роется в портфеле, достаёт пенал и тетрадку.

— Если уж играть во временные парадоксы, то до конца. Надо положить внутрь ручку и листок. Чтобы у путешественника было всё необходимое. Вдруг из будущего действительно только голыми перемещаться можно.

Мы с Саней соглашаемся.

— Исторический момент, господа — говорит Саня. Он берет у меня из рук контейнер, опускается на колени и начинает скрести им землю. — До нас еще никто не пытался установить контакт с будущим.

Момент и правда хороший. У меня даже немного дрожат руки.

— Обожаю, наши задротские развлечения, — говорит Марк.

Земля, упорно не желающая воспринимать пластиковую коробочку как лопату, под натиском Сани начинает поддаваться.

Глава 5. Теория путешествий во времени. Продвинутый курс.

Иногда кажется, что Марка ничем не прошибешь. Но не сейчас. Рот скривился в какой-то непонятной гримасе, глаза маленькие, злые. То ли говорит, срываясь на крик, то ли почти кричит, сдерживая себя:

— Мудаки! Пара мудаков.

Я его никогда таким не видел.

— Актеры хреновы. Как узнали? Кто вам право дал?

Вот как выглядит истерика железного человека. Маленький разъяренный воробей со страшным лицом. Когда я слышу обвинения, мне всегда стыдно, не важно, виноват я или нет. Я трусливо прячусь в своём потоке. Голос Марка комично растягивается, искажая слова, но я всё равно их понимаю. Посидишь с моё в "пузыре", научишься разбирать. Говорит, мы подонки, моральные уроды, не имели никакого права лезть в его личную жизнь. Шутки у нас уродские, камеди клаб по нам плачет. Не ожидал нож в спину от друзей. От так называемых друзей. Саня переводит взгляд с меня на Марка и обратно. Голова неестественно наклонена, рот раскрыт, глаза расширены. Похоже на смесь шока и восторга, крайне неуместного, учитывая, что он сейчас слышит в свой адрес. Я погружаюсь еще глубже, настолько, чтобы уже не понимать речь Марка.

Прошло всего 15 минут с того момента как Саня изложил идею и всего 2 минуты с того момента выбора места для тайника. На земле лежат две одинаковые пластиковые коробочки. Одну, с оранжевой крышкой, вытащил из портфеля Марк, другую с точно такой же оранжевой крышкой выкопал из земли Саня. В обоих коробках лежат одинаковые полосатые ручки. Чистый листок в клетку, который Марк собирался положить в тайник валяется в траве. Другой листок в клетку, найденный в тайнике скомкан в кулаке Марка. Каждой твари по паре. Предмет из настоящего — предмет из будущего. Они идентичны, с той лишь разницей, что в листке из будущего содержится сообщение. Глупое, нелепое, невозможное.

У тебя есть два дня для того чтобы предотвратить беду. Правильная цепь событий потребует, чтобы ты добился от неё поцелуя. Ты сможешь.

Я чувствую себя персонажем комикса.

Так глубоко я никогда не был. Просто не получалось. Падающий пух практически висит в воздухе. Трудно сфокусировать взгляд, мои глазные нервы находятся во внешнем потоке. Мысли, в основном, тоже. Внутри пузыря находится лишь малая часть меня, но её достаточно чтобы осознать: месседж[5] из коробки предназначен для меня. Не для нас троих, не для Марка или Сани, а лично для меня. Это не чья-то шутка и не совпадение. Я сам выбрал этот двор, сам указал, где копать. Менее чем пол-часа назад я смотрел на Дашу и думал о ней, рассуждал о том, почему нам никогда не сблизиться. И тут — бах! Я должен сделать невозможное, да еще и попутно мир спасти. Или что там предполагается?

Из пузыря веки Марка кажутся влажными. Каким-то образом записка в одну строчку пробила его броню. Вдруг я понимаю про Марка три вещи:

1. Он уверен, что всё подстроено.

2. Он уверен, что записка предназначена лично ему.

3. Он точно знает, о какой именно девушке идет речь в записке.

4. Он думает, что мы знаем, о какой девушке он думает.

Кажется, получилось четыре вещи. Я должен это прекратить. Пузырь лопается. Не знаю, сколько прошло времени. Саня все еще стоит с безумным взглядом. Марк продолжает свой монолог. Только слова говорит теперь другие.

— ... моя ручка, моя коробка.... Либо одно, либо другое. Либо я должен поверить в невозможное, либо в то, что два кретина, которых я считал друзьями, решили ударить меня побольнее своим приколом. Если я выберу первое — я идиот. Если второе — сволочь. Сволочь, которая не видит, что эта пара обморочных задротов сами в шоке...