Чили11сентября.

.....................................................................................................................

-Альберто не хамил ему!— вставила Бланка.

-"Ромео с ним загноворил учтиво", — процитировал Кристиано.

-Обмылок стал отбирать у меня ключ.

-Руку выворачивал, — опять вмешалась Бланка.

-Я вырывался, отскочил к окну. А Обмылок совсем озверел. "Давай ключ, щенок!" — орет на всю Щколу.

-Это правда, честное чилийское! Он еще Аккордика обозвал "дебилом" и "ублюдком"!

-Я опять говорю: "Оставьте нас в покое". Точнее, я закричал, но тут кто угодно заорет, если так обзываются! Он замахнулся на меня. Я отпрыгнул, а он...

-Альберто отпрыгнул, а он за ухо! Чуть ухо не отровал!

-Ясно, — вздохнул Кристиано, — На педсовете разберемся.

-Да ну его к свиньям, — сказал Альберто, — Только не гробанется ли наша мураль? Кажется, гвоздь на соплях держится. Извините за выражение.

-И висит криво, — заметил Кристиано, — Первесьте доску, ребята, некрасиво. И, пожалуйста, в следующий раз позовите меня. Стены только побелили, надо думать об интерьере Школы. А то вы мне тут понабиваете гвоздей.

-Мы чуть повыше, можно? Дырки под доской будут.

-Я узнал много тревожного и просто возмутитительного, но немедленно приму меры. Не беспокойтесь, все будет в порядке. Во всяком случае, такие безобразные сцены больше не повторятся под крышей нашей Школы! Только не стоило говорить, что он художник от слова "худо", даже если это и так. Это единственное,

в чем ты был неправ, Альберто.

Бланка насупилась. Альберто спросил:

-Мне — извиняться?

Кристиано уловил протест в вопросе мальчика и промолчал.

-А еще о сеньорите Пантано, — вспомнил Альберто, — Она наплела нашим родителям, что если у нас будет кружок русского языка, как мы хотели, чтобы ответить на письмо ленинградских ребят из КИДа "Хосе Марти", нас потом после школы заберут в Москву на какой-то химическийзавод, и нашлись дураки, что поверили. Будто мы там будем бомбы делать. И вообще там люди облучаются, получают радиацию, и, если туда попал, считай покойник. Ну подумайте, разве это не глупость?

-Поэтому на собрании все родители так завозмущались, когда вы предолжили организовать этот кружок.

-Жаль, честно говоря, — вздохнул Кристиано, — У меня есть друзья в Ленинграде, и мы могли бы подружиться с той школой.

-Но мы выучим, из принципа!

-Говори за себя, Альберто, у тебя способности к языкам, а я тупая, инглез, и то не одолеть, и, раз родители против, ничего не выйдет, — заявила Бланка.

-Сегодня не вышло, завтра выйдет, — возразил Кристиано, — Кстати, совсем недавно Школа получила посылку из этого КИДАа. Лениградские школьники прилали нам карандаши, альбомы, книги, открытки с видами их прекрасного города.

-Вот бы там побывать! — мечтательно вздохнул Альберто.

-Побываешь, какие твои годы, -сказал Кристиано.

-Но мы все равно языка не знаем, — вздохнула Бланка, — Как же их книги читать?

-Книги на испанском языке, — продолжал Кристиано, — В основном детские, я их уже отдал первоклассникам.

-А у меня идея — пусть к нам приезжают! И, если наши родители познакомятся с ними, может, они не будут против?

-Идея, конечно, превосходная, но СЕЙЧАС детей из Лениграда в Чили никто не пустит.

-Почему? У нас же революция, и Советский Союз с нами дружит.

Кристиано вздохнул.

-Вы сами понимаете — в стране сложная обстановка, и лениградским ребятишкам придётся повременить с этим путешествием. У них сейчас, кстати, только-только начался учебный год. Вот так — у нас весна, в Советском Союзе — осень.

-А потом? Когда все наладится? А мы — в Лениград! Вот здорово будет!

-Идея ваша просто замечательная, -повторил Кристиано, — Надеюсь, наши школы подружатся. Но мы не можем подвергать наших друзей риску, вы согласны?

-Может быть, не все потеряно? — спросил Альберто.

-Что ты хочешь сказать, Альберто?

-Я... — стушевался Аккордик, — Просто так..

Кристиано догадался, что он лишь отчасти развеял их тревогу и не все они ему рассказали, но его уже давно ждала сеньорита Пантано, и он сказал школьникам на прощанье:

-Больше ничего от меня не скрывайте. Друг я вам или нет?

-Друг! — в один голос сказали Бланка и Альберто.

-Я подумаю, как помочь вам, ребята. И класс ваш мы все-таки сделаем ЕДИНЫМ. Крепким как кулак, да? Вот как тот красный кулак на мурали на левом крыле. Видите?

Директор кивнул в окно, где в композиции мурали ярким алым пятном выделался огромный красный кулачина, срисованный его сыном Анхелем со сжатого кулака натурщика-гиганта — папаши Рохаса. Бланка и Альберто переглянулись, поддакнули директору.

"Когда я упустил этот класс, — корил себя Кристиано, — Два года назад они были в школе самые дружные. Впрочем, может быть, и правда, не все потеряно, им еще два года учиться. Наверстаем!"

3. ВРАЖИНА.

-Итак, — говорит Кристиано.

-Итак, — отвечает Мария, наморщив нос, — вас ждут. Сеньорита Пантано собственной персоной!

Завидев директора, толстуха поднимается с места.

-Сеньор Кордеро, — говорит она изысканно-вежливо и несколько театрально, — Мне необходимо обсудить с вами одну проблему.

-Я к вашим услугам, сеньорита Пантано, — отвечает Кримтиано и пропускает ее в кабинет, — Sit down, please. Надеюсь, мне вы не поставите двойку за произношение?

"Англичанка", скривив губы, бормочет: — Ваш арауканский* акцент просто прелестен, дон Кристиано. Садитесь же, сеньор директор, — усмехается она, — пока вам не скажешь, так и не сядете.

Such knight**.

......................................................................................................................

* Араукания — провинция Чили. "Англичанка" издевается, называя акцент "арауканским".

** Такой рыцарь ( англ.)

......................................................................................................................

Кристиано Кордеро садится на свое директорское место.

-Итак, — опять говорит Кристиано, — Я вас слушаю.

-Я увольняюсь, — отвечает "англичанка".

-Вы это... серьезно?

-Да.

-Право, несколько неожиданно.

-Разве? — тоном королевы в изгнании говорит "англичанка" и скорбно поджимает губы.

-Вас что-то не устраивает? Если вы считаете, что у вас большая нагрузка, мы изменим расписание. Помнится, вы как-то жаловались, что нет времени на личную жизнь. Я всегда иду навстречу желаниям учителей, когда есть возможность. Средние классы отдам Марии, она справится. Если... да и я хотел обсудать с вами кое-какие проблемы вашего класса.

-Меня не устраивает все, — говорит сеньорита Пантано, — Все, с тех пор, как вы захватили влсть в школе.

-Прошу прощения, но я как и наш Президент, пришел к власти демократическим путем. Все знают о коллективном письме школьников и родителей в Министерство Образования.

-Ну конечно, — иронически заметила "англичанка", — А подписи под письмом кто собирал? Роберто Рохас, Эдуардо Мелеро, Альберто Акоста — они были инициаторами этой авантюры. Дружки вашего Анхеля. Рохас один чего стоит! Наш бывший ученик стал бандитом! Миристом! Экстремистом! Мирист* — это говорит само за себя! А Рохас, конечно, заинтересован, чтобы протащить вас в директора: Лаура и близнецы здесь учатся.

......................................................................................................................

*МИР ( MIR) — Левое Революционное движение (Мовимьенто де Искьерда Революсьональ, Movimiento de Izguerda Revolucional)— левая организация, сторонники вооруженной борьбы.

......................................................................................................................

-Тогда близнецы не учились еще, они только в этом году пошли в школу. Партисио и Партрисия совсем малыши. Не надо вешать ярлыки на всю семью. Я знаю, что Ана Рохас, мать Роберто — женщина очень религиозная. Сейчас такое время — почти в каждой семье представители разных партий.

-К счастью, не всегда Народного Единства, — подлила яду сеньорита Пантано, -Но зато у Эдуардо Мелеро и младшего, Орландо, поразительное единодушие с этой вашей Прекрасной Дамой Компартии, "Красной Дульсинеей", как зовут ее ваши ученики.

-Не всегда,— согласился Кристиано, — Моя жена, например, христианская демократка, а я коммунист, но это не мешает нам понимать друг друга. Что же до детей компаньеры Исабель, я очень рад, что мальчики разделяют убеждения своей матери, и...

-И получают отличные оценки по испанскому языку, — перебила сеньорита Пантано, — Мама-то завуч!

-Вы оспариваете нашу систему оценок знаний школьников? А мы, между прочим, очень строго ставим им оценки. Проверяющие не раз отмечали отличные знания учеников нашей Школы. Но в чем ни я, ни Исабель Мелеро не можем упрекнуть себя — мы не придирались к ребятам, никогда.

-Вам нажаловался этот наглец Акоста? Его-то я и забыла! Думаете, я не знаю, что ваш вежливый, воспитанный Анхель пропадает в мастерской алкоголика Фернандо Акосты, папаши этого борца за права нашей школы. Кругом связи, красная мафия. Анхель будет художником с помощью пьянчуги Фернандо, а дон Кристиано вытащит Альберто в отличники.

-Какая грязь! Анхель учится в Техническом Унивеститете и не собирается становиться художником. Впрочем, я отказваюсь вести беседу с вами в таком тоне. Похоже, вы собрали все сплетни, неизвестно, с какой помойки.

-Все это было бы не так ужасно, если бы вы не превратили школу в...

-Во что? — зло спросил Кристиано.

-В какую-то канчу*, площадку для митингов, Народное Единство в миниатюре!

......................................................................................................................

*канча — эстрада в Латинской Америке

......................................................................................................................

-Это можно считать комплиментом, — усмехнулся директор.

-Вы подражаете своему кумиру Альенде?

Кордеро с улыбкой оглянулся на портрет Президента.

-А вы против?

-Yes, — сказала сеньорита Пантано, — Я не хочу, чтобы моя страна стала 16-й республикой России или какой-нибудь провинцией Кубы. Альенде ведет Чили к этому.

-Бред! Вы предпочли бы видеть Чили 51 штатом США, а не свободной демократической страной, впервые в мире пришедшей к социализму мирным путем?

-Вы еще не пришли к социализму, и не придете, даст Бог!

"Как змея прошипела, отметил Кристиано, — уже по-испански говорить разучилась: к сошьялисму".

-Знаете, сеньорита, все то, что вы сказали сейчас... Я понимаю, это провокация, но у вас не так много сторонников, и свалить меня вам не удастся. Мне доверена Школа, и я сделаю из нее Школу Будущего, которая воспитает людей, способных отстоять наши идеалы!

-Вы, сеньор, после поездки на Кубу стали невыносимы! Все меняете, переделываете, работать невозможно! Хорошенького опыта вы набрались на Кубе!

-Наша Школа — новая Школа, по-старому учить детей нельзя, кто это не понял, с теми придется расстаться.

-Значит, мы расстанемся!

Сеньорита Пантано обвела директорский кабинет обиженным взглядом, посмотрела на портрет Президента, вздохнула, покачала головой:

-Вы думали, что мы будем терпеть и молчать? Школа, где захватили власть коммунисты — не демократитческая школа, это про-кубинская школа, про-московская, но не смейте говорить, что это демократическая чилийская школа! Вы ведете детей к трагедии, компаньеро директор — вы и тут подражаете Альенде — в либерала играете, как он называет себя Товарищем Президентом.

-Так называет его народ, — не удержался Кристиано.

-Да бросьте! Народ — это стадо! Свобода, демократия, образование... Знаете, что нужно нашему народу? Хорошая плетка, тогда никаких забастовок и беспорядков не будет! Все слишком многого хотят!

-Неужели вы серьезно? Даже трудно поверить. Мы же начинали в этой Школе тринадцать лет назад... Вы тогда были почти ребенком, только колледж окончили, кажется, еще учились на последнем курсе.

-Тринадцать лет назад, — обиженно сказала сеньорита Пантано, — Тогда со мной считались, а теперь... А кто вы были тогда? Вы благодарили Бога, что вам удалось втискаться в эту школу. И то измором взяли директора. Только сумасшедший примет на работу коммуниста! Только сумасшедший назначит директором школы коммуниста! Красный Директор — так вас зовет вся школа, красная школа!

-Неплохое прозвище, — улыбнулся Кристиано, — Я прекрасно знаю, кого как зовут Ребятишки. Моего предшественника, например, звали Шакал... Красный Директор звучит лучше. Вы не открыли Америку.

"Ее зовут Жаба, как объяснила дочка этимологию прозвища сеньориты: Пантано значит "болото", а в болоте жабы водятся. Хотя я запретил так называть учитаельницу, конечно же, между собой они зовут ее Жабой".

-И вы гордитесь этой коммунистической кличкой! Как же, Красный Директор. Да я помню вас триндацать лет назад! Нищий, оборванец, у вас даже костюма приличного не было, вы тогда, кажется, только из тюрьмы вышли...

-Ба, это далекое прошлое...

-А может, и будущее, сеньор!

-Страшно, — вздохнул Кристиано, — Столько лет работали вместе, и я не знал, что рядом такой непримиримый враг. Я не вмешивался в вашу работу, доверял вам, и, хотя последнее время многое мне внушало тревогу, я надеялся, что вы разберетесь, что к чему. Я старался объяснить вам обстановку, вы же соглашались, принимали мои замечания, прислушивались, вернее, делали вид, что прислушиваетесь к моим советам. Я не навязывал вам своего мнения, но...

-Да-а-а? — протянула сеньорита Пантано, -А кто ходил на мои уроки, кто вводил в программу новые темы? Кто сказал, что я внушаю детям преклонение перед Соединенными Штатами, вам, мол, нужны интернационалисты, а не космополиты...

-Этого не было?

-А я и не отрицаю! Вы же не отрицаете, что вы — красный! И не просто "красный", какой-нибудь там сочувствующий, мелкая сошка, а красный в высшей степени, в превосходной степени — к-х-омунист! — сеньорита Пантано, произнося это слово, даже поперхнулась, и "к" у нее получилось очень английское.

"Ишь, как ее разобрало, — подумал Кристиано, — Политическая фонетика — "кх" — на английский манер, политическая грамматика -"красный" в превосходной степени не "самый красный" — "эль мас рохо", не "краснейший" -"рохиссимо", а, видите ли, "коммунист". Это даже интересно".

-Нам пора бы понять, — продолжала сеньорита Пантано, распаленная собственной речью, — Что на этом континенте хозяева — янки, они не допустят повторения Кубы, и, чтобы жить спокойно, с иллюзией незвисимости, нам надо заигрывать с Соединенными Штатами, и не зазывать русских медведей или кубинских крокодилов, а то наплачемся! Америка, великая Америка раздавит Чили как козявку, и вы ведете к этому. Вы, коммунисты, во главе с вашим Корваланом! Вы, левые, во главе с вашим Альенде!

Кристиано, сдерживая бешенство, пробормотал:

-Столько лет носить маску. Никогда никаких возражений, всегда во всем соглашаться, и наконец показать свое истинное лицо... весьма наприятное! Да. Вы правы. Нам лучше расстаться. Помните компрачикосов из романа Гюго "Человек, который смеется"? Те уродовали лица детей, вы пытаетесь изуродовать души.