Дорога Испытаний (полная версия)

Чеко и Стоку было по тринадцать лет. Одногодки Фло. В Нижнем Городе мало кто знал, что они были близ­нецами. Глядя на них, поверить в это было очень сложно. Взглянув на Чеко, можно было только по­ражаться — каким образом этот парень здесь — где самой калорийной пищей считались крысы — умудрился так отожраться. Его никто никогда не взвешивал, но и без того было видно, что вес его колеблется от ста двадцати, до ста пятидесяти килограмм. Одежду в Нижнем городе найти было сложно, а уж для такого "малыша" и вовсе невозможно. Поэтому, одевался Чеко в рваные лохмотья, кое-как сшитые тол­стыми нитками. Соревноваться в нарядности он мог только с огородным пугалом, да и то безо всяких шансов на победу.

Сток же напротив, был невероятно худ. Его боле менее нормальная одежда болталась на нём как наволочка на швабре.

Мать этих близнецов пятнадцать лет назад работала на заводе бытовых приборов. Она была одной из тех немногих, кто жил в Нижнем, а работал в Верхнем Городе. При взрыве какого-то химического агрегата, она, вместе со многими работниками, получила сильную дозу излучения. Именно это в последствие и повлияло на физическое развитие Стока. Помимо худобы, у него ещё было по шесть пальцев на руках, а во лбу красовался третий глаз. За это его называли Трехгла­зым. Впрочем, Стока это ничуть не обижало. Наоборот, он гордился своим уродством. Гордился тем, что люди шарахались от него на тёмных ночных улицах.

* * *

Возле ступни горел костер. Подвешенный на кусок стальной арматуры, на нём закипал за­копченный самодельный котелок, из которого шел приторный густой аромат. Вкусный, и в тоже время тошнотворный.

Фло, поморщившись, подошёл к костру. Дори ловко соскользнул с огромного каменного ногтя, чтоб поприветствовать гостя.

-Здорово, волосатик, — весело крикнул он, отряхивая ладони от пыли. — Ты это куда на­ря­дился так? Не уж-то на танцы!? Должен тебя огорчить — у нас в Нижнем городе танцев не бывает.

-Нет, — покачал головой Фло. Оглядев своих товарищей, он вдруг понял, что среди них нет Аго-Бросало. Это насторожило. Все его надежды на выигрыш; вся его тщательно разрабо­танная стратегия полетела к чёрту. Без Аго его шансы были не велики.

-А где Аго?

-Его сегодня не будет, — со злорадством усмехнулся Дори. — Он вчера к вам в Верхний Город схо­дил. Залез в какой-то магазинчик. Решил, видимо, что-то спереть. Но ваши доблестные рыцари из патруля его здорово помяли! Я удивляюсь: как он вообще до дому добрался! Так что, можешь забыть про беднягу Аго! Он теперь не скоро на ноги встанет!

-А как же игра? — окончательно расстроился Фло.

-А что игра? — тупо усмехнулся Чеко.

Фло пожал плечами и развёл в стороны руки:

-Ну — у.... Я ведь без напарника остался!

Дори, заинтересованно оглядывая наряд Фло, пожал плечами:

-Сыграем, не бойся. Парадамоника твоим напарником будет.

"Ещё не лучше!" — подумал Фло. Сейчас у него не было никаких сомнений в том, что ис­то­рия про ограбленный магазин — это чистой воды ложь. Аго специально сегодня не взяли. Они прекрасно знали, что с ним Фло почти наверняка выиграет. А такого Дори допустить никак не мог!

"Ладно! Будь, по-вашему! Только так просто вы меня сегодня не возьмёте! Вы любите хитрить — я тоже схитрю!"

Заглянув в кипящий котелок, он сморщил гримасу отвращения и фыркнул. К горлу подкатила тошнота, а в голове помутнело. Там, среди поре­занных плодов ферзала, плавали две крупные крысы. Прямо в волосатых шкурах и с лысыми хвостами.

-Чё ты фыркаешь!? — огрызнулась на Фло Пара. — У тебя в сумке, может быть, чего ни будь, получше найдётся!?

Фло поспешно отступил назад, чтоб не навлечь на себя ещё большего гнева, и тихо, ни к кому не обращаясь, проговорил:

-Хотя бы шкуры с них сняли.

-А со шкурой вкуснее!!! — взвизгнула Пара, вскакивая на ноги. — Навар гуще получается!!!

Фло испуганно вздрогнул и поспешно залепетал:

-Всё, всё, успокойся. Молчу.

— Да уж, лучше молчи! — рявкнула Парадамоника, усаживаясь обратно к костру. — Ты дома питаешься, наверно, дай бог каждому.... И не выводи меня!....

Она ещё что-то сказала, но её голос заглушил протяжный рокот, и земля под ногами за­дро­жала. Все пятеро устремили свой взгляд вдоль улицы.

Там, примерно в квартале от них, с грохотом рухнула стена какого-то здания. А вслед за стеной осел стоящий рядом трёхэтажный дом, разметав по улице обломки кирпичей, сверкающие осколки стекла и серые клубы пыли. С недовольным карканьем с ближайшего обломка фонарного столба сорвались три вороны. Кто-то истощённо за­вопил и тут же смолк.

-Да — а, — проговорил Чеко и отвёл взгляд в сторону. Видимо, подобные происшествия уже давно перестали пугать обитателей Нижнего Города. Лишь Фло, с бешено колотящимся сердцем, продолжал наблюдать за тем, как пыль медленно расползается по улице. Из её серых клубов, прихрамывая, выбегали люди, кашляя и прикрывая рты руками.

-Скоро весь город развалится, — предположил Сток, грустно мигая всеми тремя глазами. — Жить негде будет.

-А мы к Фло переедем, — весело хохотнул Дори. — Пустишь?

"Как бы меня самого из дома не выгнали", — подумал Фло, а в слух ничего говорить не стал. Пускай себе шутят, нездоровье.

Вскоре сварился "суп". Все, кроме Фло, вооружились самодельными ложками, рассе­лись вокруг котелка, и с откровенным аппетитом принялись уплетать варево.

-Если хочешь есть — присаживайся, — издевательски усмехнулся Дори, набивая рот ферзалами.

Фло кисло улыбнулся в ответ и отошел в сторону. Есть он действительно хотел, он ведь не обедал в Академии. Но глядеть на то, как обгладывают крыс, было невыносимо противно. Ещё, чего доброго, стошнит. А это здорово бы всех разозлило.

Когда в котелке не осталось больше ни капли, Дори бесцеремонно пнул его ногой и, хлоп­нув себя ладонями по коленкам, задорно сказал:

-Ну что, друзья мои, давайте сыграем! Только сразу предупреждаю: тому, кто будет жуль­ничать, я сам лично откушу палец!

Сток нервно хохотнул, уставившись на свои шестипалые руки. Дори бросил на него ко­сой взгляд и добавил, повысив голос:

-А кое-кому я два пальца откушу. Да ещё и лишний глаз выколю, вдобавок!

6.

В большой учительской комнате сегодня было на редкость многолюдно. После пяти ча­сов, под конец рабочего дня, здесь обычно мало кто задерживался. Разве что Шелер, да пара-тройка учителей, решивших проверить тетради.

Но, сегодня был особенный день. Все это осознавали, но понятия не имели — что могло по­служить тому причиной. Явились все. Не хватало только Спака, учителя теории о параллель­ных ми­рах (он был в служебной командировке в одном из этих миров), и Шеридораны — преподавателя гелионского наречия, отсутствующей по причине какой-то странной болезни.

-Причина, по которой я вас здесь сегодня собрал, проста, — тихо проговорил Шелер, под­нявшись из-за своего стола. Он привычным жестом поглаживал свою длинную зелёную бороду. — Это — Фло Раус. Думаю, никому из вас не нужно объяснять — кто это такой.

-Да уж, — усмехнулся Чриви, пухленький розовенький преподаватель правоведения. — Объ­яснять, действительно, никому не нужно.

-Гнать его надо из Академии! — вскочив на ноги, пропищала щупленькая старушка Дул­сидо­рана — матимагический физик в пятом поколении. Говорят, Кварадо был её прадедом. — Сколько можно терпеть этого оболтуса!? В нашей академии немало трудных детей, но Фло — просто стихийное бедствие, какое-то! Мне лично уже порядком надоели его глупые выходки! Не далее как вчера, он спросил у меня: "Не являюсь ли я близкой родственницей Шегидорским ведьмам?" Каков наглец!

Учитель физкультуры Аив — мускулистый мужчина, двадцати пяти лет, развалился на своём кресле и, закинув ноги на стол, безза­ботно рисовал пальцем в воздухе разноцветные фигурки неведомых животных. Услыхав слова своей коллеги, он усмехнулся и, не отрываясь от рисования, пробурчал себе под нос:

-А разве Фло не прав?

-Пожалуйста, успокойтесь, не кричите, — попросил Шелер, и подошёл к окну, где стояла стеклянная клетка с маленьким дракончиком Фиди. От громких визгов Дульсидораны, он проснулся и беспокойно заметался по клетке, хлопая прозрачными крылышками. Шелер достал из воздуха кусочек сахара и просу­нул его между прутьев. Дракончик обнюхал сахар, осторожно взял его клювом и ус­поко­ился.

-Исключать Фло из Академии, мы не имеем права, — продолжил Шелер, вернувшись к столу. — Древни обычаи это запрещают. Вот если бы он не сдал экзамены....

-В случае с Фло, не грех и нарушить обычаи, — проворчала Дулсидорана, усаживаясь на ме­сто.

-Прошу вас, будьте благоразумны, — попросил Одей. Одновременно с обсуждением, он ещё успевал проверять тетради учеников. — Мне, например, Фло сегодня тоже нагрубил. Но я ведь не прошу из-за этого нарушать обычаи, которые устанавливались тысячелетиями.

-Ну, знаете ли, — покачал головой преподаватель перевоплощения Ведон. Один из самых старейших преподавателей Академии. — По-моему, именно из-за такого наплевательского отношения к поведению учащихся, они и наглеют!

Он гневно сжал костлявый кулак и помахал им в воздухе.

-Вот где их всех нужно держать! А если этого не делать, то из них в будущем вырастают колдуны! Надеюсь, вы помните нашу ошибку с Бродером?

Шелер задумчиво поправил пенсне, качая головой:

-Смею вас заверить, что Бродер вовсе не наша ошибка. Вы прекрасно знаете, что его ро­ди­тели сами были колдунами, и вполне успешно скрывали это. До поры, до времени. А родители Фло абсолютно белые волшебники! В этом я вас уверяю. Они оба окончили мою академию. При чём, окончили довольно не плохо. Правда вот, с Раусом-старшим вышла небольшая заминка.... Я уверен, что из Фло никакого колдуна не получится, хотя, поведение его и настораживает.

-А может, он проклят, — выдвинул своё предположение Сэтрик, преподаватель по тём­ным силам. Он был единственным учителем-гоблином.

Шелер многозначительно кивнул головой, скрестив руки на груди.

-Я тоже об этом думал. Но вам, как знатоку всякого рода проклятий, должно быть хорошо из­вестно, что у ребёнка, подверженного проклятию, волосы становятся седыми.

Поджав чёрные обезьянье губы, Стрик развёл руками:

-Ну, тогда я и не знаю что думать. Может мне его заворожить, на всякий случай? Гля­дишь — чего ни будь и всплывет.

-Лень! — подняв вверх указательный палец, воскликнул Одей. — Лень, и не уважение к окру­жающим! Я это безо всякой ворожбы могу сказать! У парня ветер в голове! Вспомните: какие легенды сочиняют о нем ученики!

Одей принялся загибать пальцы, перечисляя:

-Таксобус угнал! Какую-то нечисть умудрился сотворить! Колдовство практикует! Эксперименты над снежными гномами ставит!.. Конечно — все это выдумки детворы, но легенды на пустом месте не рождаются!

-Так-то, оно так, — снова кивнул Шелер. — Но вы забыли, что мы тут собрались не причину искать. Это уже поздно делать. Мы собрались, чтоб решить — как быть? Давайте, коллеги, предла­гайте. Будем рассматривать любые варианты.

В комнате повисла задумчивая тишина. Было слышно лишь тихое посапывание уснув­шего Фидии, и размеренное тиканье часов, плавающих высоко под потолком комнаты. Часы были помещены в хрустальныё шар, и, благодаря какому то волшебству, их циферблат можно было увидеть из любой точки комнаты.

Минутой позже, молчание нарушил Аив. Он как раз заканчивал рисовать бурого вола­манна — жуткую помесь жирафа и собаки.

-Если честно, то я не совсем понимаю: от чего весь переполох? По-моему, это ему ре­шать, как прожить свою жизнь. Если хочет, то пускай учится, а не хочет....

Аив пожал плечами.

-А если не хочет, то пускай остаётся неучем.

По комнате прокатился удивлённый шепот, а Шелер оторопело уставился на учителя физ­культуры, отказываясь верить своим ушам. А потом он вдруг со всей силы хлопнул ладонями по столу, вновь разбудив бедного Фиди. Учителя разом вздрогнули, а зоопарк Аива рассыпался сотнями разноцвет­ных искр. Сам Аив, скинул ноги со стола, и испуганно уставился на Шелера. Он опасался, что его сейчас превратят в какую-нибудь мерзость. В Академии (да и далеко за её пределами) знали, что Шелер могучий волшебник. А вот на что он способен в порыве гнева, не ведал никто.

Но, применять магии, директор не стал. Он медленно прошелся по ком­нате, не спуская гневного взгляда с Аива, и тихо проговорил:

-А вы, как я заметил, вообще к Раусу относитесь слишком уж лояльно! Как будто он — са­мый преуспевающий ученик в Академии! Вы, прямо, светитесь симпатией к этому мальчику!

Шелер вопросительно склонил голову, ожидая оправданий. А Аив пожал плечами и, тщательно подбирая слова, промямлил:

-Но — о.... По моему предмету он действительно самый первый в классе. Он... довольно развит... физически. И к тому же, я одинаково отношусь ко всем ученикам. У меня нет любим­чиков....

-По-до-жди-те! — протянул Одей, замахав указательным пальцем над головой. — Помнится, совсем недавно, я загля­нул к вам в спортзал, чтоб посмотреть, как занимается мой класс! И что я там увидел?!

Аив пожал плечами, а Одей повернулся к Шелеру и сообщил:

-По среди зала, на перекладине турника, болталась заплаканная Марлидорина, а по кругу бегал весь класс, еле передвигая ногами! А этот "любитель" детей, стоял возле турника и орал на бедняжку: "Учти, девочка! Класс бегает из-за тебя! И он будет бегать до тех пор, пока ты не подтя­нешься ещё пять раз!"

Вновь повернувшись Аиву, Одей так грозно сверкнул на него глазами, что у того на столе вспыхнул огнём подставка с карандашами. И, даже, не обратив на это внимания, он спросил:

-Это так вы выражаете свою любовь к детям?!

Аив попытался сбить пламя рукой, но обжёгся. Тогда он сотворил в воздухе стакан и залил пламя водой. Убедившись, что новое возгорание не грозит, он откинулся на спинку кресла и, чувствуя себя загнанной мышью, сказал, стараясь избегать взглядов своих коллег:

-Во-первых, уважаемый: я отнюдь не издевался над вашим классом, как вы утверждаете. Я вырабатывал в них выносливость. А это, безо всякого сомнения, пригодится детям в будущем. А во-вторых: не стоит выражать свои эмоции вот так, — Аив указал на почерневшие карандаши, — с помощью магии! Так не долго и Академию спалить!

-Коллеги, коллеги, постойте, — попытался прервать разгорающийся скандал, преподава­тель практической магии, старик Шутт. Лицо этого почтенного старца было страшно изуродовано. Рас­плывшиеся глаза разного размера; неровный нос; кривые губы — всё это было результатом одного неудачного эксперимента, который он проводил когда-то давно для своих учеников.

-Если вы хотите, понимаешь ли, выказать свою любовь к ученикам и поделиться ме­то­дами воспитания подрастающего поколения между собой, — продолжил он надрывистым старческим голосом, — то тогда давайте устроим для этого отдельное собрание. За чашкой чая, так сказать. Только в другой раз, знаете ли. А сейчас, всё-таки, надо решить ту проблему, из-за которой мы здесь собрались. На мой взгляд — с начала, понимаешь ли, собрания, мы не приблизились к этому решению ни на йоту. Ведь все хотят поскорей разойтись по домам. Многих дома ждут мужья, жены, дети. Что касается меня, то я не горю желанием здесь ночевать. Мне ещё к завтрашней практической работе приготовиться нужно, понимаешь ли. Да к тому же, не гоже двум взрослым людям выяснять отношения таким вот мане­ром. Это может потом и на детях отразиться. А раз уж....