Практиканты

— Ага, — Эльта сопровождала рассказ иллюзиями-иллюстрациями, и идентифицировать дымчатую "собаку" я могла с абсолютной уверенностью, — Труп надкушен, но не съеден. Зачем-то отгрызли голову, но тоже не съели. Следов сопротивления нет. Лестень злится, собаки пятятся. Шарк-древолаз, он же "эфинская древесная гиена". Хорошо бы пробежаться по следу...

— Пробегусь, — пообещал Яська, — Ты скажи, как его ловить.

— Поскольку живёт он в дуплах...

На следующее утро Яська отправился на охоту. Эльту не взял — присутствие нечисти она чувствует только с закрытыми глазами и при полной концентрации, а "Сеть Лаaшера" Яська и сам сплетёт. Меня тоже не взял — велел построить клетку. Он-де собирается брать шарка живьём. Ну-ну...

Вернулся он поздно вечером. Грязный, растрёпанный, в порванной куртке, с иголками в волосах и серебряным мешком в руке. Мешок слабо шевелился.

— Поймал, — гордо сообщил он, — Клетка готова? Заговорили как надо?

Для клетки мы выделили участок рядом с поляной. Эльта создала вокруг него двойной ряд амулетной защиты от входа-выхода. Клетку тоже заговорили, превратив сооружение из первых попавшихся под ноги сучьев в прочную систему решёток из непонятного чёрного материала. Превращала Эльта, заговаривала "на шарка" и "от дурака" я.

Эфинская древесная гиена выглядела немногим лучше охотника. На картинке в учебнике шарк-древолаз — упитанная тварь с короткой светло-серой (дымчатой) шерстью в чёрные пятнышки, пушистым хвостом и слегка светящимися тёмно-зелёными глазами. Наш экземпляр был тощ, облезл и перепачкан болотной тиной. Хвост его напоминал ёршик для чистки посуды после столетнего использования. Глаза потускнели. "Похожий на смех" голос куда больше смахивал на плач. И ещё трёх клыков не хватало.

— Этак он к утру околеет, — задумчиво произнесла Эльта, разглядывая водворённую в клетку нечисть.

— Может, наоборот оклемается, — с явственной надеждой в голосе предположил Яська, — Ладно, я пошёл на озеро.

— Смотри, чтобы его не пришлось переименовывать в "Колдуново"! — напутствовала Эльта.

Яська только усмехнулся — он учился плавать с годовалого возраста, а при необходимости мог полчаса просидеть в проруби.

Вернулся он где-то через час:

— Эльта, если местные начнут жаловаться на шера озёрного — не лови меня, пожалуйста.

— Тебя кто-то видел?

— Вроде, видели, я увлёкся, немного побаловался с туманом, — Яська установил две рогулины, порылся в своём дорожном рюкзаке, нашёл моток верёвки и занялся изготовлением устройства для развешивания мокрой одежды. Сама одежда пока летала в трёх метрах над землёй, — Кстати, у нас есть чем перекусить?

Пока Яська перекусывал остатками гречневой каши, я тоже сбегала на озеро. Во-первых, надо было умыться, во-вторых — принести воды (Яська об этом не подумал). Присутствие нечисти ощущалось постоянно, что по дороге, что у озера. Ловить — не переловить, да и зачем ловить?

Вернувшись, я забралась под одеяло. Эльта и Яська продолжали сидеть у костра и болтать о своём, высокомагическом. Говорят, что под скучные разговоры быстрее засыпаешь. Врут, гады: я даже на лекциях по начерталке отключиться не могу. Так что, задремать удалось не сразу. Что всё-таки удалось, я поняла, когда в уши резко ткнулось "...уезжаем завтра"? Раз разбудили, значит, засыпала. Ну и толку?

— Завтра? Ты шутишь? — искренне удивился Яська.

— Нет. Мы же выполнили задание Ришаны, так?

— Ну... да. Но тут так много нечисти... надо хоть немного помочь...

— А зачем?

— Просто так, из милосердия, — шер был абсолютно серьёзен. Н-да, бывает...

— Яська, ты неисправим.

— Характер, — лучше бы он не оправдывался, а спать пошёл и мне дал, — Ну завтра — так завтра.

Я приподняла голову. Вовремя — как раз увидела, что Эльта сунула в костёр ещё одну деревяшку. Присоединиться, что ли?

— Яська, а ты уже думал, чем займёшься после школы? Случайно не Жёлтый Легион?

— Кто ж меня пустит? — грустно спросил Яська.

— А что? Нет, я понимаю — отец князь, но ты же не наследник...

— Наследник.

— Как?! Постой, ты же самый младший сын, у тебя вроде как четверо или пятеро старших братьев, о сёстрах не знаю...

— У нас наследуют младшие дети. Сын или дочь — без разницы. Понимаешь, у вас старость пробегает очень быстро, и мужчина может умереть, когда его младшие сыновья будут маленькими детьми. А у нас и жизнь длиннее, и старость длится десятилетиями, так что, к моменту естественной смерти старшие дети успевают стать чужими... а то и состариться. Какой смысл передавать трон старшему сыну, если он на двадцать пять лет младше тебя? Чтобы через двадцать пять лет повторить процедуру? А бедняге наследнику придётся сто лет ждать и непонятно чем заниматься...

— Так ты всей школе голову дурил?!

— Нечего было на "Обществоведении разумных видов" н'раши считать.

— Стоп, ты, наследник эфинов! А чего это тебя вообще пустили к людям учиться?

— Не кричи, Леку разбу...дила.

— Представляешь, Лека, этот обманщик...

— Представляю... — я демонстративно зевнула, — Я давно слушаю... и вообще, наследовать трон должен самый крутой. Как в Рунсо-о-о-не... дайте поспать, а?

Спать эта парочка не пошла, но разговор стал тише, и вскоре я уснула окончательно.

Естественным результатом ночных посиделок стало то, что вставшая на рассвете я успела умыться, приготовить завтрак, позавтракать, вымыть свои миску-чашку и упаковать дорожную сумку к тому знаменательному моменту, когда Ясень Эш Вильта нор Вирен, наследник, как выяснилось, венца Р'Такки, приоткрыл глаза. Эльта проснулась ещё через час, быстро трансформировалась в ветер и обратно (для скорейшего прихода в себя), посмотрела на солнце (в зените) и отправилась к озеру.

Только Эльта успела дозавтракать, на нашей поляне появился староста Ронек. Боязливо поздоровавшись (меня окончательно достала эта манера общения!), он осведомился, не требуется ли нам помощь в убиении зубогрыза.

— Не требуется, — отрезал Яська, — И вообще, я его уже поймал. Во-он за теми кустами клеточка...

Староста оказался не такого уж робкого десятка — или просто любопытство пересилило, но он немедленно потопал заглядывать "во-он за те кусты". Назад он шёл, поминутно крестясь, из чего я заключила, что шарк таки оклемался и нашёл в себе силы посверкать глазами.

— Ловко же вы его заловили, чисто моя кошка ворюна... А я ведь к вам по делу пришёл, крысяки у нас... усмирить бы... Не поможете, господа волшебники?

— Какие ещё крысяки? — требовательно спросила Эльта, вспомнив о разделении труда.

— А тамочки, в ельнике, завелись у нас чудищи. На вид вроде крыса, токо здоровая — чисто поросёнок. По деревьям, такой эфин, скачут, да на людей кидаются. Вечор двоих покусали...

— Орхисы, — констатировала я, — Стайная нечисть, девятая-седьмая категория опасности в зависимости от размеров стаи. Убиваются тремя способами: шаровой молнией, холодным оружием и "жгучей плетью". Ловятся сетью Лаашера. Укус слаботоксичен — раздражение, зуд, припухлость плюс головокружение. Возможен обморок. Последствия проходят сами или лечатся травами.

— Пойдём вместе? — предложил Яська, — Эльта, ты как?

— Никак, — отрезала Эльта.

Я её понимала. Она ощущала то же, что ощутила бы я, попав на конференцию по теории некроанализа — большую, безграничную Скуку с большой руны. Эльта более-менее (чаще более) разбирается в нечисти, но веселее и интереснее ей от этого не становится. Я теорию чёрных полей тоже знаю... вызубрила к последнему экзамену...

В сопровождающие нам выделили одного из укушенных накануне. По-моему, мужика мучило не столько головокружение, сколько похмелье. За полчаса мы успели выслушать все деревенские байки о нечисти, водившейся повсеместно "окромя озера, где святой сбир утоп". Я начала всерьёз опасаться — не окажутся ли крысяки родственниками зелёных ирксов, белых болотников и красных упырей, скачущих, как известно, по стенам после второй бутылки.

А вот лес мне понравился. Ковёр зелёного мха с редкими вкраплениями белых цветков седмичника и кислицы, редкие кусты (можжевельник или молодые ёлочки), полумрак и прохлада. Колючие лапы деревьев лично мне не мешали. Здесь, кстати, и нечисти было поменьше, чем в соседнем лиственном лесу.

— Тута! — ткнув пальцем в землю, объявил наш проводник.

— Что "тута"? — наверное, ночной разговор пробудил в нашем Яське не самые лучшие воспоминания. Сейчас шер действительно смахивал на наследного принца. Надменности, во всяком случае, ему и на короля доставало.

— Тута мы со свояком выпивали, а крысяк вона с той ёлки соскочил.

Яська машинально покосился на ёлку. Всё-таки, зря при обучении боевых магов не уделяют внимания "общению" с нечистью в естественных условиях. Тремя деревьями левее я заметила острую чёрную мордочку, выглянувшую из-за ствола.

— Они здесь, — ровно произнесла я, — Слева, в лодке от земли.

— Увидел, — так же ровно ответил Яська.

В следующее мгновение он щёлкнул пальцами, и длинная оранжевая верёвка, возникшая из ниоткуда, соединила его руку с орхисом. Я так не научусь никогда. Реакция, скорость плетения сложнейших заклинаний... толку от моей наблюдательности? Орхис двумя дымящимися кусками полетел на землю, но многоголосый писк со всех сторон заставил меня забыть о нём. Яська раскрутил "жгучую плеть" кольцом — так ему было удобнее — а я взялась за меч, чем вызвала у шера неподдельное веселье. Даже перепуганный пьяница хмыкнул. Ну да, я низенькая и толстая. И ещё конопатая. Когда я (в первый раз) сдавала экзамен по бегу при переводе на факультет абиологии и травоведения, ухмылялись даже учителя...

Орхисы бросились в атаку, с проворством белок прыгая по еловым ветвям. Кажется, магия их только раззадорила. Они кидались со всех сторон, некоторые прыгали сверху, пара особо ушлых метнулась к нам по земле. Оранжевое кольцо выписывало немыслимые спирали, на меня покусились немногие, так что, я успевала отбиваться, а шуровец вообще сидел в сторонке и выл от боли — его укусили ещё раз, после чего сочли недостойным внимания.

Яська исчез за оранжевым смерчем. Орхисов вокруг меня тоже прибавилось — не настолько, чтобы заволноваться, но работать пришлось всерьёз, с полной концентрацией. Да откуда ж они берутся?! Меня выручала только скорость — я не мастер фехтования, хотя, в своём классе считаюсь лучшей, а класс у меня сильнейший на потоке. Обычно, нечисть быстрее людей... эфин, да откуда их столько?

Где-то сбоку мелькнул оранжевый луч. Потом ещё раз. Яська справился со своей порцией... или, скорее, орхисы решили, что я опасней — они всегда концентрируются на более серьёзных противниках. Насмешили, честное слово! Кинуться на девчонку с мечом, оставив без внимания боевого мага, спокойненько снявшего пятерых за раз... и ещё пятерых... Тупые они. Это потому, что мозг у орхиса маленький и почти без извилин.

Излюбленная тактика подвела тварей. Им бы насесть на Яську — тогда я спокойненько убивала бы мечом по штучке в пятнадцать секунд. Жгучей плетью выходило по пять-шесть в четыре секунды, так что, от громадной стаи осталось три орхиса в сетях Лаашера.

— Кажется, я понял, как выглядела резня при Серенхе, — пробормотал Яська.

Ну да, после того, как я пробежала экзаменационные четыре километра за шестнадцать минут, не сбив дыхания и не вспотев, ухмыляться перестали даже ученики.

— Только сегодня? Ты что, Эльту в боевой с мечом не видел?

— Видел. Но Эльта в боевой на человека похожа не больше, чем граб на крапиву.

— Хи, а крысяки, значит, больше?

— В смыс... дошло, — посмеиваясь, Яська наколдовал жёлтую паутину, которая стала обволакивать и испепелять трупы. Кажется, заклинание было некромантское.

Я сосредоточилась и попыталась вызвать эфин-уплотнение воздуха с повышенной влажностью. Со второго раза кое-что получилось, но тотчас развеялось, и меч пришлось вытирать пучком мха. Хорошо, что я не забрызгалась кровью, у орхисов она потоксичнее зубов, могут возникнуть язвы на коже и дырки в одежде. Сейчас пришлось следить за тем, чтобы не коснуться лезвия пальцами.

— По-хорошему, надо бы с местных плату стребовать. Продуктами, хотя бы. А лучше — готовыми.

— Да, мне тот пирог тоже понравился. Давай зайдём в деревню. Уехать мы сегодня всё равно не успеем. И чем Эльте наша практика не угодила?

— Для неё никакой практики нет, — серьёзно ответила я, — Даже пойди она с нами, нам стаю орхисов засчитают за балл, ей — разве что за десятую.

— Зато, ей засчитают опрос свидетелей, — возразил Яська, — Там такие чары в ход шли, что пятёрка у неё в кармане. Эй, уважаемый, хватит уже дрожать, лучше проводите нас назад в деревню.

Деревню мы нашли бы и сами, но в нашем проводнике я уверена не была. Ещё заблудится с перепугу, примет корягу за волколака, а нам потом дополнительную неделю здесь торчать.

Мужик помотал головой и протёр глаза. Уж не знаю, что его больше впечатлило — полчище орхисов, мой меч, яськина плеть или кампания по превращению ядовитых трупов в экологически чистый пепел. Во всяком случае, идти он мог, а подробности меня не волновали.

На окраине леса обнаружился недурной лопух, так что, я смогла завершить очистку лезвия, не опасаясь ядовитой крови орхисов. Листья лопуха полностью блокируют её воздействие.

Стоило нам войти в деревню, как занятые своими делами шуровцы выстроились у заборов (со стороны дворов). Похоже, всех очень интересовал исход нашей встречи с крысяками. Яська коснулся мизинцем одной из многочисленных висюлек на своём шейном шнурке. Насколько я знаю, треть висюлек у него — обереги, остальные магическими свойствами не обладают, но могут быть использованы в программировании (методом камней или природным). Один из трёх болтавшихся над нашими головами мешков — как выглядели со стороны сети Лаашера — стал прозрачным, и на любопытных оскалилась чёрная заострённая морда с блестящими оранжевыми глазками. Вид живого крысяка, пускай и в мешке, резко умерил интерес присутствующих — зрители исчезали прямо-таки со скоростью сотворяемых мной иллюзий (ни одна из которых дольше шести секунд не продержалась). Вскоре у заборов остались одни ребятишки, да и то не везде — кое-кого утащили родители.

Наш провожатый решил, что его задание выполнено, и тоже поспешил сгинуть в одном из дворов — мы ещё услышали, как он в полный голос рассказывает о своих приключениях.

В отсутствие Эльты, переговорами со старостой занялся Яська. Я осталась присматривать за добычей. Одна из сетей оставалась прозрачной, так что, вскоре деревенская ребятня образовала вокруг меня круг в пять метров радиусом. Меня они, похоже, не боялись — опять-таки рост, фигура, волосы и веснушки. Вот будь я стройной брюнеткой (желательно, темноглазой и смуглой) — за полверсты обошли бы... Рыжих, правда, кое-где тоже числят в колдунах, но моя куцая косичка уважения не внушала. Я оглядела толпу, наградив особо пристальным взглядом светловолосого паренька во втором ряду. Храбрый, паршивец. Взгляд стал неотрывным. Паренёк вздрогнул. Никак дошло? Я погрозила кулаком. Бедняга аж отпрянул. Надеюсь, они с мамашей сумеют сделать правильные выводы. Кстати, матушка ошивалась где-то рядом, я прекрасно её чуяла. Пара взглядов в сомнительную сторону — ну точно, стоит за забором. Я кивнула ей, как старой знакомой, и ехидно усмехнулась, после чего демонстративно развернулась и стала наблюдать за противоположной стороной зрительского круга.