| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да. Написала очень милое письмо, в котором назвала меня "кузиной" и просила принять для приватного разговора ее посланца. Мне нравится, когда правители других государств со мной милы и ответила учтивым согласием на его приезд. Теперь жду. Но твоя озабоченность нашими политическими дрязгами мне все же не совсем понятна....
Сашка подумал чуть и решился:
— Я приехал во Францию тоже в качестве посланца к Вам, мадам — но уже от императрицы российской и, конечно, нелегально.
— Что? Так Вы все-таки шпион? Мне говорил об этом Шуазель, но я над ним посмеялась.... Шпион! И решили, что лучшим способом втереться ко мне в доверие будет через спальню?
— Нет, мадам, нет. Если Вы вспомните, я рассказал Вам об идее ненападения еще на ранней стадии нашего знакомства, и Вы уже тогда сочли ее наиболее примлемой. А вспышка чувств произошла потом, хотя она не могла не произойти — в Вас и статуя Давида могла бы влюбиться. Но....
— Что "но"?
— Я мог бы продолжать утаивать от Вас свое предназначение, но не могу: Ваше счастье стало для меня превыше всех других обязательств. Я мог бы уехать с моим другом, принцем Кристианом, в Саксонию, но остался, полагая, что буду Вам необходим. Если же Вы решите, что русский соглядатай в Версале слишком опасен для Франции и для Вас лично, я готов умереть.
— Ах, Алекс! В самом деле, кто тянул Вас за язык? С другой стороны все вокруг так лживы, а Вы так искренни.... Забудем об этом Вашем признании. Лучше вновь обнимемся и представим себя единственными людьми на пустынном острове....
— ....который мы должны населить своими детьми, — подхватил Сашка. — А как это можно сделать без соединения в одно трепетное существо?
Пояснение для тугодумного читателя: честному человеку тяжело носить в себе ложь или даже недомолвки. Отсюда взялись сказки про то, как Петер (Жан, Джон....) уходили в заросли камыша и рассказывали ему свои сокровенные тайны, а потом Ганс (Жак, Джим....) вырезали из этого камыша дудочки и те выбалтывали те тайны людям. Вот и Сашка: признался Жанне в своей тайне, и на душе стало легко. Также сложно человеку лживому не врать: иной и знает, что его ложь выйдет ему боком, но с наслаждением врет и врет — но это не про нашего героя.
В другой свой приезд в Версаль Сашка тем же макаром проник к Жанне и после долгих нежных истязаний своей подруги осмелился спросить:
— Мадам.... Мне очень неловко Вас спрашивать, но, боюсь, Ваш ответ будет жизненно важен — для Вас.
— О чем ты, Алекс? К чему эта преамбула? Ну, спрашивай....
— Скажите, Вы пользуетесь клизмой? Не ругайте меня за переступанье границ интимности, это крайне важно!
— Это не такой большой секрет. Все приличные дамы с некоторых пор ими пользуются.
— Пользуетесь всякий раз при посещении туалета?
— А-алекс! Вы, в самом деле, переступили ту самую границу!
— Мадам, Вы ведь слышали, что я в некотором роде тоже медикус. И мне точно известно, что постоянное пользование клизмой смертельно опасно для человека. Может произойти воспаление кишечника. Умоляю, используйте не чаще раза в неделю!
— Какой ты умник.... А если у меня постоянный запор?
— Тому виной пища, которую Вы едите: соусы, устрицы, трюфеля.... Включите в ежедневный рацион кашу, орехи, курагу, чернослив, яблоки, тыкву, а также обязательно простоквашу, которую надо пить помногу — и запоры постепенно прекратятся. Это и есть самая здоровая пища — посмотрите на зажиточных крестьян: здоровяк к здоровяку, в том числе и женщины. Умоляю, Жанна, доверьтесь в этом вопросе мне....
— Это так трогательно — твоя забота о чужеземной женщине, которую ты скоро покинешь....
— О чем Вы говорите, мадам? Я с головой ушел в дело подготовки французских солдат к войне....
— Вот на эту войну ты и уйдешь — забыв, что в Версале еще живет какая-то Жанна....
— Никогда! Никогда я Вас не забуду и не разлюблю! Даже если меня убьют на войне, мой дух будет заглядывать к Вам в окна: как там поживает красавица и умница Жанна де Помпадур? Соблюдает ли она предписанную мной диету?
— Ах, Алекс.... Твои переходы от серьезности к шутливости так меня обескураживают.... Впрочем, без них ты был бы не ты — самый уникальный человек среди моих многочисленных знакомых!
— Все люди уникальны, Жанна. Но одни оказываются со знаком минус (уникальный зануда, ханжа, скряга, негодяй....), а другие пытаются быть в плюсе (уникальный весельчак, любовник, умелец, добряк....). Я тоже, вроде, тянусь к свету, да и ты, наша уникальная услужница....
— Ваша услужница? Это чья?
— Конкретно: короля Людовика и моя. В широком же плане — народа Франции. Я не прав?
Жанна вгляделась в лукавые глаза любовника, прильнула к нему и нежно поцеловала в веки.
Глава шестнадцатая. Репетиция штурма
Наступил грозный 1756 год — год начала Великой Семилетней войны. Из писем, получаемых Сашкой от Бестужева и Марии-Терезии, он знал, что задуманные им коалиции успешно складываются: ни Великобритания, ни Франция не будут в союзе с Пруссией и отгородятся от восточно-европейского театра пактами о ненападении. В то же время Великобритания согласилась пропустить через Ганновер в Саксонию (баржами по Эльбе) русский корпус под командованием фельдмаршала Фермора— по просьбе ее курфюрста Августа. Из района Риги в Курляндию (принадлежащую формально Польше, то есть тому же Августу) готовилась двинуться и русская армия под командованием фельдмаршала Апраксина. (Сашка пытался убедить Бестужева в непригодности Апраксина для возглавления решительного наступления, но добился лишь окрика: всяк сверчок знай свой шесток!). Мария-Терезия подготовила армию для вторжения в Силезию из Богемии и еще корпус для поддержки Саксонии — если таковая появится. О численности этих корпусов и армий Сашке, конечно, не сообщили.
Принц Карл Кристиан тоже прислал письмо, в котором рассказал о более активной подготовке к войне вооруженных сил Саксонии (под руководством все того же Рутовского) и особо — про свой егерский полк, который сумел за 4 месяца худо-бедно подготовить. Рутовский, по крайней мере, был егерями очень впечатлен и теперь намечает использовать их в Саксонской Швейцарии, для жалящих ударов по левофланговой колонне пруссаков — "если Фридрих двинется в Саксонию теми путями, что предсказал ты, Алекс".
Франция меж тем (по сценарию прошлой Семилетней войны) предъявила ультиматум Великобритании с требованием вернуть захваченных в прошлом году близ берегов Америки моряков и их корабли. Лорды Адмиралтейства затеяли в связи с этим бумажную волокиту. Тогда Ришелье предложил Людовику наказать англов и захватить остров Менорку (в составе Балеарского архипелага Западного Средиземноморья), который они отняли ранее (в 1713 г) у Испании (вместе с Гибралтаром). Начались приготовления в Тулонской эскадре и скрытная переброска 12-тысячного пехотного корпуса и осадной артиллерии в разные пункты побережья Прованса. В авангард десанта маршал решил пустить егерский полк "Фонтенбло".
Получив приказ на выдвижение в Марсель, Сашка (помнивший про эту авантюру Ришелье) скривился: проку от занятия Менорки не оказалось для Франции никакого — король Испании Карл 3-й Бурбон вступать в коалицию с Людовиком пока не захотел (потом, в 1761 г. вступит, и тут же англы отнимут у него и Манилу и Гавану и ряд других территорий), остров же английский флот вскоре заберет обратно. Вот если бы захватить Гибралтар, базу всего английского флота в Средиземноморье....
Тем не менее, 1 марта полк "Фонтенбло" покинул свой лагерь и начал марш-бросок на Марсель: по грунтовым дорогам через Немур-Куртене-Осер-Со-Пуйи-Бон-Шелон-Макон-Лион-Руссильон-Валанс-Монтелимар-Авиньон. Бросок проходил классически, путем чередования бега с быстрой ходьбой, с завтрака до ужина и 2-часовым перерывом на обед. Впереди ехали, конечно, полевые кухни "советского" образца (по одной на роту численностью 100 чел.) с поварами, которые и обеспечивали полноценные обед и ужин, а наутро завтрак. В арьегарде полка на телегах двигалось полковое имущество: палатки, спальники, шанцевый инструмент, боеприпасы, запас продуктов и т. д. Офицеры, назначенные Сашкой из сержантов первой (базовой) роты, бежали вместе с подчиненными, сам же он, его заместитель и пара сержантов ехали на конях впереди полка, немного опережая полевые кухни — с целью определения маршрута движения полка, мест привала и ночной стоянки. В итоге через 12 дней они разбили последний полевой лагерь на окраине Марселя, преодолев более 700 км.
Алекс де Мож наутро съездил на своей коляске к губернатору Марселя для представления и вернулся в полк вполне удовлетворенный: место для стоянки полка было сочтено приемлемым, а окрестности города были предоставлены для тренировок егерей в полное распоряжение. Сашка с пристрастием поездил и побродил вдоль прибрежных известняковых скал и выбрал обрывы высотой от 5 до 50 м, подходящие, по его понятиям, для скалолазания. Понятия же у него кое-какие были: на первых курсах он увлекался вполне пацанскими развлечениями, в число которых входили спелеология и скалолазание....
Потому он навестил своих кузнецов и озадачил их изготовлением многочисленных клиньев, а также страховочных крючьев с проушинами (прямых, лепестковых, якорных), трапецевидных закладок разного размера с петлями из тросиков и, конечно, карабинов (с защелками, без муфт). Еще понадобятся десятки молотков, причем нужны бесшумные, а из чего их делать? Может быть, наклеить на ударную поверхность толстый войлок? Надо пробовать.... Еще подобрать веревки, вполне сгодятся пеньковые, которых много на кораблях....
Через пару дней первая партия скалолазного инвентаря была готова, и Сашка повел своих офицеров и сержантов к облюбованному полигону, где рассказал, а потом показал основы скалолазной техники. За другие два дня методом проб и ошибок в ротах были выявлены наиболее пригодные к скалолазанию бойцы, после чего скальные полигоны были утыканы клиньями и крючьями и увешаны веревками, по которым стали безостановочно лазать все егери полка. А еще через неделю Сашка (договорившись с губернатором) повел полк учиться штурмовать стены форта Сен-Николя совокупной высотой до 30 м. Здесь была, конечно, сплошная долбежка дыр, в которые пришлось вставлять преимущественно козырные якорные крючья. Впрочем, нижние стены высотой менее 10 м неплохо взяли посредством закидывания "кошек"....
Наконец в Марсель стали прибывать другие части экспедиционного корпуса, а также заявился генералитет во главе с Ришелье. Он был сильно удивлен, узнав, что егерский полк совершил переход за 12 дней, но еще больше удивил его губернатор, описавший свои впечатления от вчерашнего контрольного штурма егерями форта Сен-Николя. "15 минут! — говорил потрясенный губернатор. — И весь полк был уже внутри цитадели! Никому бы не поверил — но я видел это сам!" "Не весь, форт штурмовала половина полка, — уточнил Алекс де Мож. — Надобности в участии второй половины не было....". "Тем более!" — не сдавался губернатор.
Ришелье, естественно, пожелал это представление увидеть. Сашка выстроил полк, любезно проводил маршала и свитских на верхнюю площадку форта, вышел из их толпы на передний план, поднял руку с платком, махнул им — и через 20 минут уже весь полк оказался в крепости.
— Я потрясен и озадачен! — сказал маршал. — Получается, что собранный мной корпус может при захвате Менорки и не понадобиться? Достаточно будет Вашего полка?
Глава семнадцатая. Штурм форта Ла Мола
Французская флотилия (13 линкоров, 5 фрегатов и 180 транспортников с 12 тысячами солдат и несколькими десятками осадных орудий) прибыла к Менорке по сценарию: 18 апреля, к ее западной оконечности, где раскинулся город Сьютаделла — бывшая столица, прикрытая слабой по нынешним временам крепостью. Оказалось достаточно одного залпа флагманского линкора, чтобы над крепостью показался белый флаг. Тогда транспортники подошли к причалам города и высадка десанта началась.
Сашке осторожная стратегия Ришелье сразу не понравилась: понятно, что по суше армия может добраться до восточной части острова (где находится его теперешняя столица Порт Магон) без риска оказаться под ударом английской эскадры. Но это приведет к большой потере времени: протащить осадные пушки по низкогорью на протяжении 60 км — та еще задача. Куда проще было бы обогнуть всей флотилией остров и высадиться вблизи Порт-Магона, хотя и за пределами дальности пушек защищающих его двух фортов: Ла Мола и Сен-Фелипе. И флот бриттов напасть не успеет, так как находится (Сашка-то знал) еще в Гибралтаре. Но не скажешь ведь об этом маршалу....
Впрочем, маршал вызвал де Можа к себе уже вечером 18 апреля и поставил задачу его полку: овладеть в ближайшие дни фортом Ла Мола. Для этого высадиться в бухте Эс Грау, что находится в 3 милях от форта, совершить к нему марш-бросок и с ходу на стены — авось и получится. А потом удерживать форт до подхода еще двух полков. Сашка прикинул расчет времени и сделал встречное предложение:
— Сир! Пусть эти два полка выступают уже завтра по дороге на Порт-Магон. Они подойдут к нему в конце третьего дня — исходя из средней скорости движения 5 миль в сутки. В начале второго дня мой полк погрузится на корабли и будет в указанной бухте тоже к концу дня. Марш к форту мы совершим ночью, днем переждем, маскируясь и разведуя окрестности, а ночью следующей захватим этот форт. Утром же соединим силы с другими полками и, может быть, атакуем форт Сан-Фелипе. В любом случае мы свяжем бриттов боем, и оказать сопротивление основным силам корпуса они не смогут.
— Хорошо, полковник, — согласился Ришелье. — Ваши коррективы приняты.
Человек предполагает, а бог располагает, — гласит известная поговорка. — Что в переводе на язык 21 века означает: расписал что-то заранее — жди подляны. В случае с Сашкой подляну преподнес ветер, вернее, его отсутствие в течение почти целого дня — очень редкое явление в апреле на Балеарах. В итоге в круглой бухте, где ютилась рыбацкая деревня Эс Грау, его полк оказался к середине третьего дня. Высадку полк провел образцово и выстроился на берегу со всем хозяйством. Сашка скомандовал, и вскоре к нему привели молодого испанского рыбака по имени Маноло. Знатоки испанского языка в его полку были, и через них Сашка добился от Маноло согласия (за n-ную сумму) на проводку его полка скрытно, лесами к форту Ла Мола.
— Орлы! — гаркнул перед строем Сашка. — Мы долго готовились к этому дню! Настала пора реальных дел. Я верю, знаю: вы не подведете ни меня, ни себя, ни Францию. Вперед же, друзья! Выгоним наглых бриттов из Mare Nostrum: ведь это наше море!
Рыбак не подвел: тропа, по которой он провел полк, так и не вышла за пределы соснового бора. К эстуарию, разделяющему форты Ла Мола и Сан-Фелипе, авангардная рота полка вышла почти одновременно с началом черной южной ночи. Враз краски мира потухли, и все окружающие объекты изменились, потеряли привычные очертания, а потом почти совсем исчезли. Сашка решил было объявить ночевку, но вдруг в небольшом отдалении, на высоте вспыхнули факелы, осветив фрагменты стен и башен форта Ла Мола. "Вперед и вверх, а там...." — решился Сашка и отдал необходимые команды. Десяток штатных стенолазов во главе с сержантом Калло растворились в ночи, а прочие бойцы замерли на месте, боясь услышать ненужные звуки. Сашка же велел Петеру (ставшему денщиком) достать из рюкзака ратьер, зажечь в нем свечу и стал периодически подносить к узкому лучу света (обращенному в сторону от форта) свои часы. Пять минут.... десять.... пятнадцать.... Вдруг его тронул за плечо капитан Вобан и шепнул:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
