Том второй: Огонь и дым

Этих шестерых она не знала. Что, в принципе, не говорило ни о чем — в Иггдрасиле ни один из отрядов штурмующих так и не забрался выше четвертого этажа и информация обо всем, что выше, была довольно отрывочной.

Пока Химико размышляла, шум дождя разогнал протяжный стон сигнального колокола — три звучных, низких удара означали приказ "общий сбор" — это Аелар исполнял ее волю.

Смерив внимательным взглядом безмятежных пришельцев, эльфийка задвинула клинок обратно в ножны и опустила оружие. Впрочем, это ничего не значило — извлечь его из ножен дело одного мгновения. Зато как жест-согласие на разговор вполне подходит.

— Чего вы хотите? — спросила она, наблюдая, как ее "охранники" стягиваются к колоколу, рядом с которым Аелар держал расправленным белоснежный штандарт.

На сей раз ответил ей не слаженный хор, говорил только один из рыжих, стоящий чуть впереди:

— Просто помочь. Ты хранишь очень опасную вещь.

Химико зло прищурилась, крепче сжимая рукоять клинка — так, что скрип перчаток перекрыл даже шум дождя. Пришельцы даже бровью не повели на Мировой Артефакт, значит, пришли не за ним. А что может быть ценнее Инклина? Пусть его мощь была не столь впечатляющей и масштабной, как у Сердца Тьмы, пусть не дарила неуязвимость подобно Сердцу Дракона, пусть — его предназначение было в другом. Инклин вовсе не просто так называли Несущим Смерть, или Убийцей Богов — узкий и тонкий клинок, что Короли называли "шпагой" был оружием для дуэлей, для схваток один на один и в этом мне не знал себе равных.

Кинув быстрый взгляд за спины рыжих, она нашла взглядом Аелара, поднявшего над головой белоснежный штандарт. Эльфы, получавшие назначение в "почетный караул" Заповедной Рощи, пусть и направлялись сюда в качестве награды и отдыха, все же оставались лучшим, что могли предложить армии их народов: как же удержаться от соблазна похвастаться перед "добрыми" соседями? Они были лучшими, а потому им не потребовалось много времени, чтобы подняться по тревоге, не нужно было дважды озвучивать приказ и разъяснять его причины, поэтому солдаты уже сейчас, разбившись на три колонны, быстро уходили в лес, в направлении Имарина, небольшого городка близ Заповедной рощи, занимавшегося обслуживанием Дочери Короля и ее "охраны".

Эльфы уходили — и лишь один из них замер в нерешительности возле колокола, неотрывно следя за пришельцами. За годы детства, проведенные в обществе ведущих постоянные интриги за власть Королей и НИПов, за два десятка лет войны, за два столетия нянькой при великовозрастных хулиганах, навык "Великое Усиление Чувств" она научилась держать постоянно, превратив активную способность в пассивную. Химико не помешала ни сплошная пелена дождя, ни расстояние — она видела борьбу на его лице, борьбу разума и сердца, долга и желания. Разум подсказывал ему, что в бою он ничем не сможет помочь Дочери Короля, сердце приказывало умереть вместе с ней; долг призывал выполнить приказ, собственное желание умоляло забыть про все и слушать сердце.

Она улыбнулась ему, стараясь сделать это как можно беззаботнее, и кивком указала в сторону леса. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, а затем Аелар стиснул зубы, чертыхнулся под нос и, развернувшись на каблуках, потрусил вслед за своими подчиненными.

Химико облегченно вздохнула.

"Ну, этот хотя бы останется в живых..." — подумалось ей.

Дочери Короля никогда не везло в любви. Ее первого возлюбленного убил Ти Спун лично — по его словам, чтобы чему-то ее "научить". Она так и не поняла чему именно... Разве что ненависти — и в этом случае он своей цели более чем добился. Второй мужчина в ее жизни погиб в самом начале Войны Королей — и она перестала пытаться. К моменту, когда в ее жизни появился Аелар, она уже давно забыла о любви и не надеялась ни на что, а потому даже не сразу поняла, почему ищет встречи снова и снова, постоянно ловит себя на том, что украдкой разглядывает капитана, с таким удовольствием готовит для него, а долгими вечерами в одиночестве — постоянно вспоминает и беспокоится.

И тем не менее, это случилось. Ей следовало бы сразу догадаться, что ее влюбленность — первый вестник беды.

— Меня зовут Химико, — представилась она, вновь возвращая свое внимание незваным гостям. — Прежде, чем что-то от меня требовать, вам стоило хотя бы представиться.

— Меня зовут Шесть Путей, — ответил рыжий. — Страж Боли. Не тяни время, эльфийка, я не собираюсь убивать этих смертных.

— И все же, я бы сначала предпочла узнать, зачем хотите забрать у меня вещь, которую я храню, и что собираетесь с ней делать.

— А что с ней делаешь ты? Кольцо Всевластья — сила, которая может изменить мир, заставить его двигаться вперед, объединиться и оставить в прошлом все раздоры и разногласия. Что вы, ты и этот дракон, сделали с этой силой?

— Мы спасли от нее мир.

— Вы спрятали ее, забрали и закопали в землю, оставив всех остальных копошиться в своих мелочных дрязгах и глупых амбициях. Вы могли бы прекратить раздоры, направлять и вести за собой, но выбрали застой и грех бездействия — дракон спит в чужом замке, ты — выращиваешь цветы. Отдай мне Кольцо, и ты увидишь единый мир. Мы прекратим вражду, мы заставим их развиваться, упразднив расовые и национальные отличия — и сделаем то, на что не хватило решимости вам.

— Мой отец тоже любил эти красивые слова, — хмыкнула Химико. — Я убила его. Чем ты лучше него?

Эльфийка не чувствовала в его словах лжи. Шесть Путей не лукавил, не врал, не изворачивался — он верил в то, что говорит. В его глазах не было эгоизма, злобы, похоти или жадности, там было нечто гораздо худшее, куда более страшное — равнодушие и уверенность в собственной правоте.

— Я сделаю то, что обещал.

— Ты искупаешь этот мир в крови.

— Если потребуется. Разумные, вне зависимости от того, смертны они или нет, нуждаются в палке, которой будут бить их по рукам, сапоге, который раздавит их эгоизм, поводке, который будет тянуть вперед. Они нуждаются в боли, в страхе, в принуждении.

— Ты говоришь — "мы", — зашла Химико с другого конца. — Но я вижу здесь только тебя и твоих подчиненных. Где ваш лидер, где Метатрон? Ты говоришь много красивых слов и даешь много обещаний, но ты лишь слуга своего господина. Я знаю, как устроены гильдии, как работает Кольцо Всевластья. Твои слова — ничто, и исполнить свои клятвы тебе не под силу. Я видела, как мой отец отдавал приказ своим НИПам, хорошим разумным, лучше многих... и они шли убивать детей, глумиться над беззащитными и спать с теми, от кого их тошнило.

Впервые за весь разговор Химико увидела хоть какое-то проявление эмоций на этом бесстрастном лице: мимолетная дрожь губ, чуть прищурившиеся глаза, и поняла, что попала в точку.

— Так что мы сделаем так: пусть сюда приходит Метатрон, пусть говорит со мной, пусть повторит твои слова. Пусть докажет мне, что Короли боялись Лестницу в Небо не потому, что те были такими же монстрами: тогда, и только тогда, мы поговорим. А до тех пор Кольцо останется у меня, и получить его вы сможете только через мой труп.

На какое-то мгновение Химико пожалела, что когда-то согласилась хранить символ Королевской Лиги, принять на себе ответственность и первый удар тех, кто захочет заполучить могущество Королей в свое распоряжение. Увы, мало кому из разумных можно было доверить такую задачу, у кого хватило бы сил, чтобы защитить его и совести, чтобы не воспользоваться самому. Ёрмунганд никогда бы не согласился отдать Кольцо Ариэль, бывшему Стражу Королей Жадности, и слишком любил свою дочь, чтобы подставить ее под удар. Они не могли выкинуть его в океан, потому что морские глубины были далеко не так необитаемы, как казалось жителям суши, и не могли сбросить его на дно какой-нибудь расщелины — потому что и там нашлись бы руки, лапы или щупальца, способные подобрать его. Они даже просто закопать его не могли — самый злой артефакт из известных ей не был уничтожен — лишь разъединен, и половинки тянулись друг к другу, стремясь вновь обрести целостность: лишь воля носителя останавливала их от этого.

Так что четыреста лет назад, когда Война Королей была закончена, было принято решение вручить половинки Кольца хранителям и надеяться, что их силы хватит, чтобы защитить его... или хотя бы устроить такой бой грабителям, который нельзя будет не заметить, а весь остальной мир получил бы предупреждение.

И сейчас ее задача — умереть достаточно ярко, чтобы это видели все, продержаться достаточно долго, чтобы Аелар и его люди успели сбежать и рассказать миру о Лестнице в Небо.

Впрочем, был и еще один способ — убить Шесть Путей и всех его подчиненных.

У нее так и не получилось освоить хитрые информационные заклинания, позволяющие узнавать уровень цели и ее архетип, зато она провела больше четырех десятилетий в компании существ, чей уровень сил не уступал ее собственному. Она видела их в миру и на войне, спокойными и яростными, убивающими беззащитных и в сражении с равными.

Химико видела, что все ее враги не чужды боевым искусствам, но воинские архетипы имеют лишь двое, еще трое — заклинатели, а вот последний... под просторными черно-красными балахонами можно было спрятать что угодно, но Дочь Короля была готова поставить на кон Кольцо, — под ним шестой из ее "гостей" скрывает лук или винтовку.

В таких боях первая цель всегда — заклинатели, сначала — поддержки, после — боевых направлений. Метатрон отправил за ней полную группу, шесть НИПов — будет разумно предположить, что она составлена не абы как, а с учетом здравого смысла. Значит: один боец-авангарда, сильный и прочный, один боевой волшебник, один жрец — лечение, воскрешение и поддержка, боец дальнего боя — лук или винтовка... дальше уже начинались варианты.

"Первым будет главарь" — решила Химико. Чтобы определить жреца, сначала нужно заставить его действовать — так почему же и не таким способом?

Эльфийка обнажила рассыпающий зеленые искры клинок и направила его острием на командира незваных гостей. Вокруг нее закружился жиденький смерчик из ярко-зеленых листьев, совершенно дикий в этом царстве падающей с неба воды — так всегда случалось, когда Инклин получал свободу и ему не было никакой разницы, произошло это в лесу, посреди выжженной солнцем степи или посреди океана.

У навыков усиления воина, в отличие от их волшебных аналогов, есть одно неоспоримое преимущество — их можно активировать без красочных внешних эффектов. Поэтому к моменту окончания переговоров Химико оставалось задействовать всего одну из известных ей техник. То, что было принято называть Ци — жизненной энергией, берущей начало из тела и духа, форму которой придавала воля, ударило волной во все стороны, разбрасывая капли дождя, став на мгновение видимой невооруженным взглядом. Эльфийка взглянула на группу Шести Путей в последний раз:

— Если хочешь получить Кольцо — иди и попытайся забрать, раб.

Неизбежное началось с плотной, густой как смола волны силы, родившейся у ног стоявшего чуть впереди своих воинов рыжего главаря. Взмах Инклина, ярко-зеленый серп Ци, сорвавшегося с его сияющего лезвия рассекли ее, разделяя на две равные части. Эльфийка еще успела расслышать грохот за спиной — дом, в котором она жила последние столетия, был разрушен: мимоходом, шутя, как это всегда бывает, если в бою столкнулись силы от пятидесятого уровня и выше.

Когда густая серая рябь пространства, поднятая волной, рассеялась, Химико пришлось отражать атаку одного из Шести Путей — тот уже успел сбросить неудобный плащ и Дочь Короля успела разглядеть мускулистый обнаженный торс, усеянный все теми же черными штырями и шесть рук; услышать еле слышный скрип механизмов и раздраженный треск молний, окруживших тело.

"Автоматон, архетип Грозовой Монах" — определила Химико, блокируя удар верхней и средней пары рук клинком.

Последнюю, увы, не успела — не имея данных об архетипе врага, она сделала ошибку: подпускать столь близко бойца-рукопашника было не лучшей идеей. Объятый молниями кулак врезался ей в бок, отбрасывая в сторону и, едва широкая спина монаха перестала прикрывать ее от остальных, тяжелая пуля ударила в грудь. Пробить "Железную рубашку" не смогла ни одна из этих атак, но инициативу Химико, казалось, потеряла — как-то осознанно перемещаться, если тебя смогли оторвать от земли, можно было только с помощью какой-либо из форм магии "Полета". Поэтому на ее пути уже стоял третий из Шести Путей, скаля клыкастый рот в хищной улыбке и занося странный короткий кинжал ромбовидной формы, готовый пронзить беспомощную жертву.

Беспомощная... Точнее, они так думали. У Дочери Короля было всего пара мгновений, чтобы среагировать, но даже так она успела понять — Лестница в Небо появилась в этом мире совсем недавно. Они еще не успели осознать свою главную (и, пожалуй, единственную) слабость: пришельцы не понимали сил, которыми пользуются. Они были дьявольски сильны, знали множество приемов, владели магией, недоступной для всех остальных, грамотно пользовались тем, что имели — все это позволяло им чувствовать себя сильнейшими, властелинами мира, давало чувство собственного всемогущества и неуязвимости. Положение усугубляло то, что девяносто девяти случаях из ста — так оно и было. И тем не менее, все, чем они владели — это лишь набор "скиллов" и тактик, обширный, но ограниченный.

Любой из навыков воина, от физической силы, скорости и прочности, превосходящей возможности тела, до разнообразных дистанционных атак, основываются на одном и том же — энергии, которую в землях к западу от Драконьего Хребта было принято называть Ци, на востоке — Духом, а на жарком юге предпочитали термин Воля. Ариэль когда-то рассказывала ей, как это работает, но все, что запомнила практичная Химико было: энергия тела и энергия души, направленная волей. Пришельцы пользовали ей так же легко, как дышали, все прочие — пытались освоить увиденные приемы, и лишь единицы заходили настолько далеко, что постигали суть того, чем пользовались.

Дочь Короля была как раз из последних. Ци, выброшенное ей в начале боя сжалось в кокон вокруг нее, невесомо, даже эфемерно, касаясь кожи, и, повинуясь усилию воли, закрутило тело Химико, позволяя увернуться от пуль, странного кинжала и за мгновение до столкновения разворачивая так, чтобы удар пришелся на плечо. Этим эльфийка не ограничилась. Прежде, чем они коснулись земли, стройные ноги обхватили шею вампира. За мгновение до удара Химико дернула бедрами, так, чтобы после падения оказаться сверху. Узкое лезвие Инклина вонзилось в глаз врага едва ли не раньше, чем спина коснулась земли.

Ци, все еще витавшая в воздухе, предупредила ее об опасности, а потому она всем телом метнулась вперед, уходя в кувырок и не отпуская тело вампира, прикрываясь им от врага. Здоровенный булыжник, раз в пять больше ее головы, вновь отправил ее в полет. Не дожидаясь следующей атаки и почти не глядя по сторонам, Химико вскочила на ноги, ухватила уже бездыханное тело за голову, принимая на него новую очередь пуль от стрелка, приставила Инклин к горлу трупа и одним движением отделила перерубила горло, метнув обезглавленное тело в монаха, чтобы прервать его прыжок.