Путь вампира. Птенец

Чародейка что-то забубнила и мои руки, держащие посох, окутались пламенем. Вот тут уже я заверещал от дикой боли как девчонка. — А-а-а-а-а-а-а!!

Боль придала мне недостающих сил, и я вырвал этот пламенеющий посох, и уже было замахнулся, чтобы пробить артефактом защиту чародейки, которая поблескивала синеватым цветом вокруг кожи, как ей помогли.

— Издохни, падаль!! — какой-то охреневший от происходящего на его глазах пиздеца мужик, который вообще не должен был сюда приходить, огрел меня по горбу сраной лопатой, мать ее. Они что, закапывать меня пришел?!

Пошатнувшись, Артем упал лицом на заверещавшую магичку, выронив драгоценный посох. Увы, он не обладал крепкой хваткой, да и ожоги на руках не способствовали крепости пальцев. Посох, пламенея, упал на траву, отчего та начала заниматься. Что странно, сам посох, хоть и горел уже довольно долго, не сгорал.

В этот грустный момент, когда иностранную нежить уже собирались забить, в бой вступил Одра. Она, не мешкая ни секунды, как заправский убийца ударила ножом прямо под мышку уже занесшего для повторного удара лопату детину. Тот сразу как-то уменьшился визуально, что ли, и с тихим вскриком повалился набок.

— ...шиииаоль вбедуоар! — первое, что услышал после недолгой отключки нежить были завершающие слова заклинания. Получив в свое, полное праведного возмущения от такого отношения к честным попаданцам, лицо сгусток молний, он подлетел на метр, и упал на землю, сломав ребра о щедро раскинутые тут камни, и начал бодро откатываться как можно дальше от всяких читерских бабенций.

"Херовая идея, поручать тебе выбирать место для битвы, нужно запомнить." — с запозданием раздался голос в сознании гомункула. — "Вот сука..." — пронеслось в голове у парня. Ожоги были хоть и значительно слабее, чем от огня, но пострадали глаза, все теперь было как в старые-добрые времена — в тумане.

Все было очень плохо. Одра явно пребывала в шоке, с удивлением смотря на окровавленные руки(нож она, видимо, выронила). Артем был один-на-один с входящей во вкус чародейкой.

Та поймала его взгляд и усмехнулась, чем заставила бы пропустить удар сердца у парня, если бы оно билось. Но оно не билось уже давно. Да и землянин уже давно был немного, а может и много, будем честны, больной на голову, поэтому вместо того чтобы побежать, не зная себя от страха, он рванул на старуху.

Бывают такие моменты просветления в сражении, которые не всякому бойцу знакомы. Это не те мысли вялотекущие в голове, из-за которых ты неминуемо получишь по голове, так как в бою нужно не думать, а действовать на рефлексах. О нет, речь совсем о других моментах! Когда ты совсем не анализируешь, но, внезапно, — хоп! — идея уже в твоей голове. Как так, когда ты ее придумал, что к тебе в черепушку она попадает уже полностью оформившейся, прошедшей вся стадии шлифовки сознанием? Непонятно, но факт есть факт — такое случается. Иногда.

Между ним и противником, уже поднявшимся на ноги, держащим посох и кричавшим слова заклятия, восемь метров. Мало. Но в тоже время и чудовищно много.

Артем знал, какой путь имеет шанс на успех. И он не размышлял, а действовал.

— One. — доносится хрип из горла.

Рывок в сторону трупа и стоящей над ним девушки. Кувырок, и ожог на заднице, от пролетевшей буквально впритирку стрелы пламени. Левой рукой подхватить лопату, правой — сверкнувший в траве нож. Неумело кинуть нож, наблюдая картину, как он просто рикошетит от поблескующего под светом Леди щита. Уклониться от стрелы молнии.

— Two! — Тема ловит взгляд ведьмы, и теперь уже сам усмехается. В его исполнении это выходит мощнее, чем у ведьмы, и у той начинает дергаться правое веко.

Боль в плече — молния все же задела — скорость у нее почему-то на порядок выше, чем у пламени. Правой рукой схватить завопившую девчонку, и, прикрываясь ей, побежать в сторону врага. До нее уже шесть метров.

Через секунду в спину Одры попадает мощная молния, отчего та закатывает глаза.

"Жива, скорее всего. — решил Тема. — "Или нет". — сменил свое мнение нежить, когда через две секунды спину его компаньона пробило острие пламени. С рыком кинув пламенееющее тело на щит, он вильнул вправо, преодолев последний метр до цели.

— Fuck you!! — с воплем ярости попаданец с силой бьет лопатой по ногам лопатой. Та, с громким хрустом, ломается о щит. Но ведьма, все же, не была особо могучей, поэтому ее защита не сдержала силу инерции удара, и она вновь повалилась на землю, выставив перед собой посох.

Только вот Артем больше не собирался хватать подлую деревяшку. Парень начал пинать ногами и вкладывать всю злобу и накопившуюся боль в удары кулаков. В лучших традициях улиц, от месил магический щит как какой-то босота, избивающий до кровавой каши домашнего мальчика, который походя оскорбил его.

... шаг от смерти, шаг до жизни... как не оступиться ненароком?

И будь эта конкретная ведьма немного более опытной, то смогла бы сконцентрироваться на двух делах одновременно — поддержания защиты и молниеносной атаке. На счастье Темы, это была обычная деревенская ведьма.

Вскоре землянину пришлось уклоняться от посоха, которым старуха начала в истерике отмахиваться. Переборов себя, он с шипением вырвал пылающие оружие из ее рук, и замахнулся им.

— TO HELL!!! — защита не выдержала, как и голова чародейки. Она лопнул, как перезрелая дыня. Голова то есть, а защита просто рассыпалась с легким звоном.

Воткнув гадское оружие в землю, землянин кинулся к ведьме. Он склонился над ней, как чуткий влюбленный склоняется над своей звездочкой. Наклонившись к шее, нежить сделала первый глоток.

Артем давно заметил, что человеческая кровь действует на несколько порядков эффективнее, чем у животных. А уж кровь той, кто повелевает стихиями! О, она должна сотворить невозможное — вдохнуть жизнь в подобие гомункула.

Он пил с зажмуренными глазами, чего раньше никогда не делал. Глоток за глотком. Иногда гомункул делала паузу и перекатывала на языке алую влагу, пытаясь ощутить тот особый привкус. И когда все было кончено, нежить умерла, простите за каламбур, и родился... кто? Еще было непонятно, ясно было одно — в этом теле забилось сердце.

Да, оно билось! Неуклюже, и будто стесняясь своей неловкости, но билось.

Ему приходилось вдыхать в легкие воздух! Раньше он делал это только ради того, чтобы звуки издавать, не более. Но теперь его грудь снова ходила ходуном!

Каждая клеточка тела начала испытывать просто адскую боль. Ведь организм сейчас борол саму Смерть! И эта битва была очень тяжелой...

Но попаданец всегда найдет как получить свое! Уж жизнь-то он не упустит, не в этот раз.

Артем дополз до тела Одры и выпил ее до дна. Почувствовав себя лучше, он поплелся к телу мужчины и повторил произошедшее действо, вздыхая над каждой пролитой, из раны под мышкой, на землю крови. Некоторой частью он обмазался, от головы до пят. После этого недавно родившееся существо скинуло с себя всю одежду, уже давно превратившуюся в жуткие лохмотья.

Не помня себя от сковавшей его тело боли, он добрался до своей пещеры. Быстро расчистив местечко от накопившегося мусора и осушив одно из общеукрепляющих зелий, парень наложил на поврежденные в битве глаза лечебную мазь. После этого он забылся тревожным сном.

И только очнувшись, он понял, насколько же счастлив. Ведь он не спал все это время, что пробыл нежитью, а теперь — спал, и видел сны! Боги, что это были за сны — мишки, играя на балалайках, гонялись за ним, а он, смеясь как умалишенный, бросал им под ноги жвачки. Короче говоря, очнулся Тема с улыбкой.

Которая длилась не слишком долго — боль вновь и вновь хлестала организм раскаленной дотла плеткой.

За следующий месяц парень вновь вспомнил, что такое счастье. Жизнь била ключем в новом теле. Первые десять дней были самые тяжелые — охота почти не помогала отогнать болезненные ощущения, да и большая часть физической силы нежити исчезла. Его спасло знания мест где проживают мелкие зверьки вроде бобров, зайцев и прочей мелочи.

Но, то ли зелья помогли, то ли еще что, но когда второй десяток подошел к концу, боль ушла. В голове прояснилось, там явно был мозг. Зрение было даже лучше, чем в старом теле, да и способность видеть ночью сохранилась. Нюх и слух вернулись, и очень острые!

Поедая сырое мясо, его разрывало на части желания вырвать от отвращения и светлое счастье от самого ощущение вкуса. Походы в туалет, который заменяло каждое дерево, приобрели регулярность здорового человека. Как небольшой минус следует прибавить необходимость мытье в озере.

Когда прошло еще дней сорок, парень понял странную вещь.

Он сидел голышом на берегу маленького лесного пруда, и смотрел на свое отражение в серебряном свете Леди.

Средства для кожи и ногтей помогли — те были в совершенном состоянии

Теперь уже никто и в шутку не мог сказать, что нос, допустим, пришит. Черты лица смотрелись органично, да что там органично! — очень красивое лицо, черты просто идеальные, даже слишком. Глаза за это время приобрели насыщенный цвет изумруда. Пробивающиеся брови и волосы были окрашены в золото. Росточка я был небольшого, как у ребенка лет четырнадцати, и лицо еще сохранило детскую миловидность и некоторую пухлощекость. Впечатлило?

Тогда еще большее впечатление должны произвести мои уши — они за прошедшие двадцать дней приобрели заостренную форму.

Впечатление немного испортилось, когда Артем усмехнулся отражению, блеснув двумя белыми клыками.

"Епта, да я же гребаный эльф-вампир! Интересно, а такие вообще бывают? Глупости говорю, я же есть, значит — бывают." — размышлял о жизни вампир. Скорее, даже не вампир, а вампиренок... беззащитный, словно впервые вылетевший из гнезда птенец.

Да, несмотря на вернувшуюся жизнь, он чувствовал, что без алой влаги вновь вернется в жалкое подобие существования. Отныне он вампир и ему придется жить за счет других...

Но каковы возможности! Вечная жизнь в вечно молодом и прекрасном теле — да за такое многие его друзья душу бы продали, не колеблясь не мгновения. Отныне меня ждут нескончаемые захватывающие приключения и искушения любыми наслаждениями, какие я могу только вообразить. Определенно, ему будет чем заняться ближайшую вечность.

— Встречай меня, мир. — прошептал парень. Хм, а ведь ему нужно новое имя! Одра считала его слугой Жнеца, а им имена им не полагаются как бы, а я и не настаивал. Как же назваться?

Тут его будто вновь пронзила молнию колдуньи. Имя само выскользнуло из пухлых алых губ маленького эльфа, чей путь лежал во тьме. — Я Эол.

В тот миг среди прекрасного звездного неба, чье расположение совсем не совпадало с его родным миром, упала звезда.

"Нужно загадать желание. — отстраненно подумал попаданец, направив свой взор на падающий комочек света. — Согласен." — поддержал его внутренний голос.

Вокруг шелестели листьями деревья, в бледном свете Леди весело плескались рыбы, сверкая чешуей. Несмотря на холод ночного леса, эльфу было тепло. Это тепло исходило не только от тела, по которому бежала краденная кровь, но и из самого внутреннего, что есть у каждого живого существа. Эол нежился в самом себе, тепле счастливой души.

— Пусть мир никогда не меняться. — прошептал вампир, счастливыми глазами осматривая окружающую его красоту. — "И никогда не меняет нас!" — со смехом поддержал его единственный в этом мире друг.

Звезда падала.

Клыки беззвучно смеющегося эльфа таинственно блестели в отблесках звезд.

2. Алхимик Бруваоза.

"Алхимия — наука безруких, не могущих творить чудо своей собственной, а не заемной, силой."

Общее мнение мага об алхимике.

Солнце стояло в зените, радуя своим светом изнывающих вод литрами пота путешественников. Караванщики страстно ловили малейшие дуновения ветра, алчно не желая отпускать моментную свежесть.

Над стенами города гордо развивался флаг с красным мечем. Подразумевалось, что он соткан из языков пламени, но неизвестный художник изобразил его просто красным.

— Бывай. — буркнул охранник каравана, протирая загрубелой ладонью пот с исщребренного морщинами лба. — Давай уж, не пропади тут.

— Как пропасть, дядька? — голос донесся из под широкополой шляпы. — Удачного пути.

Глядя в спину парня, платящего за вход в славный город Бруваос, бывалый путешественник и охранник караванов Луказ чувствовал смутное опасение, словно он что-то упускает из виду, что-то донельзя очевидное.

Не придя в согласие с самим собой, Луказ смачно сплюнул.

Он был на нервах, ведь за тот месяц, что караван был в пути, пропало пятнадцать человек из различных каст. И парочка охранников, и несколько торговцев и один служка. Трупы находили полностью обескровленные! Люди грешили на таинственного монстра, преследующего колонну повозок, но он, Луказ, не дурак. Тут явно постаралась темная магия, а значиться — нужно передать во все города и деревушки, что б маги внимательно осмотрели груз. Кажется, какой-то торговец тайком перевозит темный артефакт какой...

Шумно вдохнув, мужчина поморщился, но теперь от остатка запаха цветов. Этот малец, Эол кажись, постоянно таскал с собой букеты самых разных цветов, какие только мог найти. Благо, была весна и это не вызывало у него затруднений. Все это он объяснял тем, что хочет стать алхимиком, вот и тренируется.

Немного постояв, Луказ навсегда выкинул из головы странного паренька с золотистыми бровями.

Между тем, этот самый парень уже узнал где располагается дом достопочтимого мастера алхимика и бодрым шагом двигался в этом направлении.

Он размышлял, с каким трудом ему пришлось скрывать свою природу от этих недалеких людей! Ведь когда он вышел из леса и попросился в первый попавшийся караван сопровождающим, то даже не подумал, чем будет питаться. Ведь мясо и вода не могла утолить гложущую его Жажду. А он не смог удержаться свои желания в узде, видит бог, не смог. Человеческая жизнь, имеющая вид алого рубина, оказалась слишком... слаще, чем жалкая кровь зверей. Если сравнивать их, то кровь людей — легкое вино, а животных — плохо перегнанный спирт, растворенный в томатном соку. Никакого сравнения! Обстоятельства буквально не оставляли ему выбора, кроме как пустить клыки в дело.

Бруваоз был крупным городом, один из крупнейших в княжестве. Только вот не слишком денежный, да и стоящий на границе с беспокойными соседями — кочевниками, горячими ребятами с минимумов мозгов и с абсолютным отсутствием чувства самосохранения.

Тут люди собой походили на итальянцев — чернявые, улыбчивые и с горячим нравом.

Народ вокруг, стоило им повести носом, удивленно провожали его взглядом. Хоть вампир и не пах мертвечиной и был вполне себе живым, но животные буквально теряли голову, стоило ему приблизиться к ним. Поэтому пришлось прибегнуть к крайним мерам — стать ходячей клумбой.

Стоит заметить, что Эол не соврал своим спутникам — он и вправду планировал стать алхимиком. Ведь пока что парень совсем не чувствовал в себе никаких фантастических магических сил, если они вообще были, а сила физическая его теперь не превышала параметры тренированного мужчины. Разве что реакция и органы чувств были обострены, но тоже все в пределах нормы.