На третьих ролях. Пролог. Главы 1-13

— Я, правда, извиняюсь за ту свою неуместную и глупую шутку в столовой. Ты ведь на меня не будешь за такое обижаться? — спросил он с глубокой надеждой в голосе. — Мне... надо...

Вид его был настолько обезоруживающий, что Таира сдалась, а сдавшись — простила. Конфликт был исчерпан.

— Нашли время, — бросила Феразия, когда Арданис скрылся из вида.

— Хм, не думаю, что это признак равнодушия. Напротив, меня беспокоит, как бы они все сейчас не напились.

— Арданис достаточно дисциплинированный пилот, чтобы оставаться трезвым перед вылетом. Даже сейчас... Уж где-где, а тут у него ответственности более чем достаточно.

Полутёмные и грязные переулки Омеги быстро сменяли друг друга. До входа в "Загробную жизнь" оставалось совсем немного, когда Феразия остановилась.

— Что случилось? — спросил Брант.

— Я не могу туда идти. Это мерзко.

Она вспрыгнула на какой-то ящик, села, скрестив под собой ноги, прикрыла глаза рукой.

— Хорошо. Возможно, тогда нам лучше вернуться. Прости, что мы на тебя надавили.

— Дело не в этом. Ты хоть понимаешь, что, даже если Ария согласится и подберёт нам бойца, он будет передавать ей о нас всю информацию, какую только сможет собрать.

— Вся команда это понимает, но он нам нужен. Хотя бы до завершения задания.

— Всё равно, не могу. Подожди, дай мне хоть с мыслями собраться.

Кроган кивнул.

Прошло довольно много времени, а Феразия никак не могла заставить себя идти дальше. Брант, примостившись у ящика, копался в дробовике. Редкие прохожие с интересом оглядывались на парочку, но приближаться с каким-либо намерением, дурным или благим, не решались: вид крупного вооружённого крогана, чью зелёно-бурую шкуру покрывали многочисленные шрамы, быстро отбивал подобное желание.

Наконец, понимая, что она просто не сможет принять в отряд наёмника Арии, Феразия спрыгнула вниз и сказала об этом Бранту. Ответить он не успел: на руке азари сработал инструментон — их вызывал Арданис.

— Командир, надеюсь, вы ещё не приняли решение относительно нового бойца?

— Что случилось? — спросила Феразия. — Пока ещё нет.

— Отлично, потому что, похоже, я нашёл нам разведчика...

— Нашёл?.. Постой, ты сам-то где сейчас?

— Налево от главных рынков начинается небольшая улочка, доходите до её конца, где она раздваивается, и идёте по правому проулку. Дальше четвёртый поворот налево, потом сразу ещё раз налево — и вы окажитесь перед харчевней "Добыча варрена". Мы вас тут ждём.

Когда инструментон отключился, Феразия и Брант переглянулись.

— Я ничего не поняла. Он в своём уме?

— Я тоже не понял. Давай-ка пойдём поглядим, где это вообще и кого он там нашёл.

* * *

Здесь действительно было слишком шумно. Через пару часов начинала "ныть" голова. Вторая порция виски несильно помогла приглушить боль. Заказать третью? Или уже возвращаться в гостиницу? Нет, напиваться, пожалуй, сейчас не стоит, во всяком случае, пока она не окажется у себя в номере.

В дальнем углу зала, куда не доставали лучи подсветки, за небольшим столиком сидела молодая турианка. Она приходила сюда третий день подряд, сначала вызнав через консьержа, а потом самостоятельно убедившись, что здесь одно из самых лучших заведений Омеги на предмет право-аминокислотной кухни. Плюс к тому, приличный бар и умеренная плата — словом, заведение ей пришлось по вкусу. Единственным большим минусом был непрерывных грохот, создаваемый громкой музыкой и излишне шумными посетителями. Но единственным способом избавиться от него было своевременно уйти отсюда. Вот и сейчас она уже подумывала о том, что пора уходить, хотя двигаться не хотелось: плотный ужин и алкоголь, приятным теплом расходящийся по телу, способствовали отдыху, тем более что последние четыре месяца его явно недоставало.

Рядом заскрипели ножки стула — за соседний столик присел турианец и почти сразу углубился в изучение меню.

— Отбивная сегодня просто бесподобна, — неожиданно для себя самой проговорила турианка.

— Благодарю, — буркнул он, искоса поглядев в её сторону.

Луч проектора всё же дотянулся до их угла и скользнул по женщине, ярким бликом отразившись от её гребня. Глаза турианца изумлённо распахнулись, он подался вперёд и неуверенно спросил:

— Беата́ра?!

Та с не меньшим удивлением посмотрела на него, пристальнее вглядываясь ему в лицо.

— Арданис?! — выдохнула она.

Пару секунд они молча смотрели друг на друга, а потом с каким-то нечленораздельно-радостным звуком заключили друг друга в объятья.

— Как я рад тебя видеть, Тари, — ты себе не представляешь!

— Я тоже очень рада тебе! Хотя сперва и не узнала.

— Ну, не мудрено. Сколько мы не виделись?

— С того момента, как тебя призвали — лет десять.

— Не верится... Десять лет?

— Да.

Арданис пересел к Беатаре за столик.

— Как ты здесь вообще оказался? — спросила она.

— Вообще я пришёл сюда пообедать.

— Нет, что ты делаешь на Омеге?

— О! Это длинная история. А ты как сюда попала?

— Это тоже длинная история.

— Да? Ну, тогда давай рассказывать. Только прежде я закажу себе отбивную с кровью. Ты что-нибудь будешь?

— Нет, я уже поела.

— И, как я погляжу, не только поела.

— Ард, я уже большая девочка.

— Кто большая? Ну, ладно-ладно, согласен. Только присоединиться к тебе на предмет выпивки не смогу: у меня вылет сегодня, — Арданис сделал заказ.

— Вылет? Ах, да, когда ты мне последний раз присылал письмо, то упоминал, что служишь в истребительном полку. Но тогда тем более, как тебя занесло на Омегу?

— Давненько же мы последний раз переписывались. Ты куда-то непонятным образом пропала.

— Да, ты тоже. Интересно знать, куда?

— Я же сказал, это длинная история. Но, если коротко, то выглядит это так. — Он задумался, с чего бы начать. — Ох! Ну, в лётное училище я попал сразу после учебного лагеря. Учёба заняла два года. Потом ещё год собственно службы. Потом я в хлам разругался с командиром эскадрильи, подал сгоряча рапорт об уходе. Устроился в одну из наших частных околовоенных экспериментаторских компаний по созданию и испытанию новых кораблей в качестве лётчика-испытателя. Но уже через несколько месяцев меня стала задалбывать отчётность по испытаниям. А потом вышел случай: к нам в контору прибыла одна азари, которая подыскивала для своего экипажа новый корабль. Почему — история отдельная. А у нас как раз застопорился проект новой модели корветов. Два экземпляра мы собрали, но после проект было велено приостановить из-за каких-то размолвок с военными, а с кораблями надо было что-то делать. Вот один из них той азари и продемонстрировали. Судно пилотировал я. В силу своей натуры истребителя, я, конечно, не мог не повыпендриваться на корабле с прекрасными показателями скорости и манёвренности. В общем, корвет ей понравился, ровно как и тот, кто его пилотировал. А пилот ей в это время тоже требовался... Как она смогла договориться с моим начальством, чтобы меня отпустили? Вообще, как она нас разыскала и, уж тем более, как убедила наших показать ей новые образцы и продать один из них, я не могу себе и вообразить, но через неделю мне было предложено присоединиться к её команде. Я поразмыслил и согласился. Вот... Теперь работаю с ней, уже шестой год. Собственно, сейчас мы здесь по делу.

— Стало быть, ты пошёл в наёмники? Арданис?! Я...

Казалось, он только сейчас заметил, как менялся её взгляд по ходу его повествования, становясь всё мрачнее и мрачнее. До него внезапно дошло, как давняя подруга расценила его рассказ. Когда он это понял, то едва не подавился. Первым его желанием было возразить, но... Арданис задумался, стоит ли посвящать Беатару в свои дела и в дела "Аквамаринового Всполоха". Да, с одной стороны, они знали друг друга с детства, были лучшими друзьями, и тайн между ними не существовало. Но ведь он не видел её десять лет, а это большой срок. Кто знает, что в ней осталось от той девчонки, которую он знал? Ведь, не просто же так она здесь, не на увеселительную прогулку приехала. И всё же... нет, такие, как она, нутром со временем не меняются. Подстраиваются под новые условия — это да. Но главным принципам не изменяют никогда. Что-то подтолкнуло его к откровенности:

— Нет, Беатара, это не так. Они не наёмники — скорее, диверсионный отряд на неофициальной службе при Совете Матриархов. Возможно, многие вещи, которые мы делаем, и идут вразрез с галактическими законами, но уж точно не идут против совести. И, кстати, формально, я где-то у наших числюсь: меня отпустили с формулировкой: "в долгосрочную командировку с целью испытания аппарата".

Беатара недоверчиво склонила голову на бок.

— Правда, — продолжил Арданис, — мы не занимаемся ни контрабандой, ни торговлей оружием, ни, тем более, похищениями, пиратством или грабежами. Скорее, наоборот — более половины нашей работы состоит из борьбы со всем этим. Нас подключают обычно тогда, когда переговоры уже не помогают, а засылать регулярные войска ещё рано.

— И при этом вы числитесь при азарийских спецвойсках?

— Мы нигде не числимся. Формально, нас вообще не существует. Удобно: в случае чего, доказать связь одного с другим практически невозможно.

— Знакомо звучит... — пробормотала Беатара.

— Что?

— Да, так, ничего. Это всё — правда?

— Да. Ты же меня знаешь — я не смогу солгать. Особенно тебе.

Беатара внимательно посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Но Арданиса это, скорее, ещё больше напрягло. Он не ожидал, что она настолько быстро примет его поступок и прекратит осуждать, и был готов приводить новые и новые аргументы. Что-то было не так — об этом говорил весь её подавленный вид, и следующий её вопрос только усилил подозрение:

— Арданис, скажи, а ты не боишься, что подобное может плохо закончиться? Я не про угрозу жизни, а про риск получить нож в спину от своего же руководства?

— Что за вопрос? Разумеется, нет. Я даже не могу представить себе подобную ситуацию.

— А вот я, к сожалению, могу... — она осеклась, понимая, что сболтнула лишнее.

— Не понял?

Беатара отвела взгляд и судорожно поджала жвалы. Арданис почти физически почувствовал, как от неё повеяло болью и яростью. Взяв её за руку, он проронил:

— Говори.

— Не могу, — покачала головой Беатара. — Не хочу жаловаться.

— Тари!

Она вздрогнула.

— Что с тобой произошло? — делая ударение на каждом слове, задал вопрос Арданис. Он прекрасно знал, что она не любит жаловаться — никогда не любила, и каждый раз из неё всё приходилось доставать калёными щипцами.

— Долгий разговор, — Беатара предприняла ещё попытку уйти от темы.

— Ничего. Времени у меня хватит.

— Хорошо, — сдалась она. — Я только возьму ещё виски.

— Как уже сказал, поддержать не смогу. Хоть и повод есть...

— Что случилось?

— У нас сослуживица погибла... вчера... во время боя...

— Я соболезную.

— Спасибо... — Арданис помолчал. — Ну, а теперь рассказывай.

— По завершению срочной службы меня порекомендовали в войска спецназначения. Полгода подготовки, потом ещё два с половиной года службы. А после меня перевели в диверсионное подразделение, чем-то напоминающее "Чёрную стражу", но без, скажем там, "официального статуса". Удобно для работы в Терминусе, Траверсе и на приграничных территориях, когда не хочешь светить, кому принадлежит бригада. Группа была экспериментальная — планировалось доказать более высокую эффективность подобных подразделений на фоне гораздо меньшей проблематичности в политическом плане. Многие наши военачальники были бы против её создания вообще, учитывая степень автономности, полномочия и фактическое пребывание вне войск Иерархии. Потому, эксперимент проходил тайно, что, с одной стороны, ещё больше расширяло диапазон возможных действий, но с другой — влекло практически полное отсутствие какой-либо формальной защиты. Для всех нас просто не существовало, вернее, мы числились, как отдельный взвод при одном из Флотов по проведению особого рода операций. А мало ли таких подразделений?.. Вот... В случае чего мы могли рассчитывать только на нашего непосредственного руководителя — одного полковника из разведывательного управления Генштаба Иерархии. Кроме него про нас знал очень небольшой круг лиц, стоящих над ним. Группа просуществовала около семи лет — срок достаточный, чтобы накопить в нужном объёме материалы для их представления широкой аудитории и признать эксперимент удавшимся. И в этот момент полковник Фектариус нас подставил... Задание, на первый взгляд, ничем от прежних не отличалось, но предподготовка была проведена безобразно. Как потом выяснилось, за сутки до отправки пришли дополнительные разведданные, которые Фектариус, конечно, получил, но из каких-то собственных соображений довёл до руководства только перед самым началом операции, когда мы уже подлетали к зоне высадки. Естественно, начальство немедленно дало отбой на её выполнение, все механизмы прикрытия были остановлены. А он решил не пересылать нам приказ об отходе... — Беатара опрокинула в рот остатки виски, её взгляд на мгновенье подёрнулся ужасом. — Это была настоящая бойня... Подобных... подобной мерзости я не видела никогда... В результате боя из двадцати шести наших бойцов двадцать, включая командира, погибли, задание признано проваленным, хотя... ладно, это позже как-нибудь. Сама я была серьёзно ранена, но благодаря везению через две недели смогла выйти из госпиталя. И тогда я узнала, что группа расформирована, виновником признан наш погибший командир — дескать, не подчинился приказу, повёл группу в бой, утверждая, что мы справимся. А полковник вышел сухим из воды. Возражать что-либо было бессмысленно: каждый раз протоколы о выполнении заданий писались только Фектариусом — ему верили на слово. Логично, что в этот раз он изложил всё так, как ему того требовалось. Я долго пыталась добиться пересмотра дела, но реальных доказательств собрать не могла. Более того, узнав, что меня определяют в подразделение, курируемое тем же полковником, я пробовала перевестись оттуда, на что он мне сказал, что я буду служить или здесь или нигде. Тогда я заявилась в его кабинет на Менае, высказала ему всё, что я о нём думаю, и пообещала довести дело до конца. Он выслушал меня спокойно, но перед моим уходом заверил, что не даст мне не то что спокойной, а и жизни вообще.

— Он что? Угрожал тебя убить?

— Как оказалось, не только угрожал: менее чем за три месяца меня пытались прикончить дважды, крайний раз — неделю назад.

— Какое-то безумие... И из-за этого ты оказалась на Омеге?

— Да. Собственно, я здесь проездом. Решила добраться до дальних рубежей, подконтрольных турианцам. Хороших бойцов там мало — возможно, мне всё же повезёт и я смогу получить перевод туда. Если доберусь живой: вчера я опять почуяла за собой слежку. И, честно признаться, не знаю, как мне дальше быть. Мне... очень не по себе...

Арданис молчал. Нет, это действительно походило на безумие. Так не может быть. Не должно... но, случилось. Нужно что-то делать, спасать уже пребывавщую на грани отчаяния подругу. Но что?.. — Шальная мысль осенила его.