Истинный целитель

— Нитями? — гоблин почувствовал, что впадает в некотором роде в прострацию. "Это что же за ребенок такой?" — пронеслось у него в голове. Понимая, что вести разговор в зале банка с такими клиентами не стоит, он принял решение проводить всю группу к поверенному Поттеров. Не стоило привлекать внимание. А если его догадки подтвердятся, и кланы смогут заручиться возможностью получать медицинскую помощь у целителя, то лучше, чтобы как можно меньше существ знало о том, кем является ребенок, которого в магическом мире прозвали "Мальчиком-который-выжил".

Гарри шел по коридору, ведя кончиками пальцев по стене. Его улыбка была умиротворенной, но при этом не менее загадочной, чем всегда. Казалось, он к чему-то прислушивается. На самом деле так и было. Мальчик внимал тихому перезвону нитей, которые задевал. У него не было желания что-то с ними делать, почти не было. Разве что чуть-чуть иначе переплести некоторые лучи.

Юного целителя не волновало, оставили ли ему что-то родители. Всеми делами занимались Пьер, как магический воспитатель мальчика, и Петуния, как единственный прямой кровный родственник. Выяснилось, что Поттеры действительно были древним родом, и Гарри представлял уже двадцать пятое поколение. Титула у семьи не имелось, но приставка "сэр" к фамилии означала, что род чтили. Гоблины поинтересовались, пожелает ли наследник расконсервировать бизнес. Мгновенно заинтересовавшийся Вернон пришел в восторг. Компания по производству дрелей процветала и могла вполне существовать в нормальном режиме без своего владельца. Ему же давно хотелось заняться чем-то более интересным. И он был совсем не против возродить дело семьи племянника, о чем и поведал этим странным существам.

В банке они потратили довольно много времени, но смогли решить несколько насущных вопросов. Петунии очень не понравилось, что к сейфам Поттеров имеет допуск директор Хогвартса. Хотя старик и не пользовался своим правом, миссис Дурсль от имени своего племянника закрыла доступ к деньгам рода для всех. Гоблины понимали, что мальчик сам не сможет вести дела, видели, что он существует в несколько другой реальности. Проведя серьезное, даже жесткое собеседование с использованием каких-то артефактов, работавших на магглах, они согласились привлечь к управлению состоянием мальчика его тетю и дядю, но за все траты последние должны были отчитываться или предварительно давать объяснения, зачем им нужна та или иная сумма. Вернон одобрительно крякнул на такую дотошность. Ему все больше нравились эти странные существа, умеющие вести дела, да и красть деньги племянника он не собирался.

В результате всех манипуляций гоблины признали Петунию единственным опекуном и финансовым представителем Гарри Поттера. Вернон Дурсль был назначен Президентом корпорации "Поттер" в маггловском мире. В нее входили три гончарных фабрики, стекольный завод и предприятие по обработке хрусталя. Более того, мужчина должен был пройти специальное обучение, поскольку теперь ему предстояло поддерживать постоянную связь с банком. Кроме того, директор Гринготтса, являющийся одновременно главой совета кланов, заключил договор, по которому Гарри становился главным целителем английских гоблинов. Проведя проверку на выявление дара (многие в магическом мире и не знали о такой возможности, а те, кто знал, особо не распространялись), эти невозмутимые создания чуть ли не прыгали до потолка. Таких уникумов не рождалось уже много столетий.

Все то время, что взрослые занимались деловыми вопросами, юный Поттер был занят чем-то непонятным. Он с улыбкой разглядывал стены, а то и просто водил по ним кончиками пальцев, вырисовывая какие-то свои, только ему понятные узоры. Дадли же вручили красочную книгу с двигающимися картинками, которая отвлекла его от капризов.

Когда все дела в банке были успешно завершены, Дурсли, Гарри, Пьер и Арабелла прокатились до сейфа и обратно (еле придя в себя после этого), а затем направились в Косой переулок гулять и совершать покупки, как для юного волшебника, так, возможно, и для себя, если попадется что-то интересное. Но сначала они посетили кафе Фортескью. Кофе, чай и мороженое пришлись как раз ко времени, позволив слегка утолить голод и немного прийти в себя после решения деловых вопросов. Если Дадли вертел головой во все стороны и пытался увидеть как можно больше, то Гарри, казалось, ничего не интересовало. Вернее, интересовало, но совсем не то, что всех остальных. Для него существовали лишь нити, которые липли к нему, словно к приманке. Пьер то и дело поглядывал на своего ученика, стараясь понять, что происходит. Пожалуй, маленький целитель впервые выглядел умиротворенным. Его улыбка была такой спокойной и легкой, что самому хотелось улыбнуться.

Покупки, покупки, покупки... Учебники по списку, дополнительная литература, которую подобрал уже Пьер, в надежде, что Гарри все же удосужится взять ее в руки, чернила, перья, пергаменты, различные необходимые на уроках приборы. Несколько дольше, чем планировалось, семейство задержалось в салоне мадам Малкин. Почему-то именно тут мальчик проявил интерес и был очень придирчив в выборе мантий, даже простых черных. Петуния также приодела его в магическую одежду, больше напоминающую наряды конца семнадцатого века, но без излишеств. На Гарри все это смотрелось очень красиво и шло ему неимоверно. Несколько лавочек они посетили просто ради интереса. Но и тут не обошлось без покупок. В магазинчике, специализирующемся на предметах для гаданий, Поттер просто указывал на понравившийся ему предмет и говорил: "Хочу". Попытка выяснить, почему, оказалась неудачной. Впервые на памяти родственников мальчик начал капризничать. Таким образом были приобретены хрустальный шар, карты таро, мешочек с костями и спиритическая доска. В магазине "Все для дома" ребенок тоже проявил странную твердость, сказав, что тете стоит купить все, что ей приглянется. Некоторое время он серьезно смотрел на Петунию, а потом, когда она несколько раз прошла мимо вещи, на которой задерживала свой взгляд, принялся за дело сам. Он просто брал предметы и складывал в специальную корзину, которая плыла рядом с покупателями. Спорить с ним было невозможно. Обычно Гарри не выказывал никакого интереса, и позволяя делать и говорить все, что угодно, а тут он даже пару раз топнул ногой.

До магазина "Все для зелий" компания добралась уже поздним вечером. Оставалось купить необходимое здесь и приобрести палочку. Петуния и Гарри не стали себя сдерживать. В их глазах можно было увидеть желание получить все и сразу. Пока Пьер согласно списку подбирал ингредиенты у помощника владельца лавки, сам владелец был атакован двумя фанатиками трав и отваров. Мальчик отличался немногословием, а вот его тетя не скупилась на вопросы. В конце концов, если бы остальные не вытащили их из лавки, эти двое там бы и застряли. Покупка вышла на славу. Петуния, естественно вместе с Гарри, стала обладательницей нескольких книг по зельям, пары изданий с лечебными рецептами, при изготовлении которых не требуется магических сил, и огромного количества различных ингредиентов. Улыбка на лице женщины могла напугать кого угодно, настолько маниакальной она выглядела. Родные понимали, что миссис Дурсль уже не терпится спуститься в домашнюю лабораторию и что-нибудь сварить. Ведь теперь у нее было столько новых рецептов и возможностей.

Наконец, все вошли в лавку Олливандера. Колокольчик над дверью дал знать владельцу о новых клиентах.

— Что-то тут никого нет, — нахмурился Вернон.

— Надо подождать, — произнес Пьер.

Гарри же спокойно, не обращая внимания ни на кого, прошел к прилавку и стал медленно водить глазами по стеллажам, заставленным небольшими продолговатыми коробочками. Разноцветие нитей, как всегда, привлекло его внимание.

— Добрый вечер, — за прилавком, как чертик из табакерки, появился сухонький старичок слегка странноватого вида. Лишь Гарри не вздрогнул. Казалось, он вообще не заметил появления нового лица. — Чем могу вам служить?

— Моему племяннику нужна палочка, — произнесла Петуния, когда пришла в себя.

— Хмм, — старичок посмотрел на юного брюнета. — Гарри Поттер? — слегка удивленно произнес он. — Знавал я ваших родителей.

— А я нет, — выдал ребенок, не отрывая взгляда от полок.

— Ммм? Что вы имеете в виду, мистер Поттер? — поинтересовался Олливандер с некоторым недоумением в голосе .

— Я не знавал ни ваших родителей, ни своих, — спокойно, даже отстраненно сказал Гарри.

— Да, пожалуй, — кивнул старик.

— Не могли вы уже начать подбирать палочку, — произнес Пьер. — Мы весь день в Косом, дети устали.

— Да, да, конечно, — кивнул старик, бросив странный взгляд на Поттера.

Первые десять палочек вообще не дали никакого результата. Некоторые из последующих юный целитель просто отказывался брать в руки. Спустя еще сорок минут Олливандер вынес палочку из остролиста. И каково же было его удивление, когда мальчик отшатнулся, заявив:

— Она злая.

— Простите? — старик посмотрел на Пьера.

— Давайте следующую... Хотя..., — мужчина посмотрел на своего ученика. — Гарри, ты сам можешь найти себе палочку?

— Там, — ребенок тут же ткнул пальцем в одну из полок. — Она там.

На поиски ушло еще минут двадцать, и, наконец, в руках Поттера оказалась та самая палочка, которую, выбрал он. Олливандер с удивлением наблюдал, как все вокруг засияло белым светом, включая и мальчика. Обычной реакцией был сноп искр, а тут нечто непонятное.

— Хмм, ива, вымоченная в слезах белого единорога, узор нанесен порошком его же толченого рога, ядром служит волос цветочной феи, посыпанный ее же пыльцой, — с каждым словом голос старика становился все задумчивей, как и взгляд, направленный на юного покупателя. — Странный выбор. Очень странный.

— Вполне закономерный, — пожал плечами Пьер. На вопросительный взгляд Петунии он сказал. — Дома объясню. Благодарю, сколько с нас? — он адресовал вопрос Олливандеру.

— 10 галлеонов, — все с той же задумчивостью ответил мастер. — Странно, странно. Я думал, подойдет другая.

Никто не стал слушать его бормотания, все уже порядком устали от такого долгого дня, впечатлений от первого посещения магического мира и огромного количества полученных сведений. Дверь за посетителями закрылась. Олливандер взял в руки палочку из остролиста.

— Как она может быть злой? — пробормотал он. — Странный ребенок. Очень странный. Надо сказать Альбусу, что палочка не подошла. Или не говорить? Что же будет? Не таким должен был быть Гарри Поттер. Совсем не таким.

Глава 4. Рейвенкловец

Следующий месяц прошел в обычном режиме, разве что Пьер настоятельно рекомендовал своему ученику прочитать все учебники за первый курс и ознакомиться со справочной литературой, которую он купил в дополнение к требуемой. Особенно это касалось зелий. Савиньи не опасался того, что мальчик не поймет материал. Память у Гарри была почти абсолютной, но при этом он не запоминал дословно, если только сам этого не хотел.

Единственное, что тревожило взрослых, это лечебные процедуры. Если Гарри не использовал свой дар, то мог заболеть. Пьер, правда, был уверен, что малыш сам разберется, и, возможно, будет неосознанно выпускать свою магию. Школа есть школа, там всякое может произойти, и целитель лишним не окажется. Наставник очень надеялся на это.

Жизнь продолжалось. Гарри все так же занимался лечением, принимая у себя серьезно больных пациентов. С утра у него были уроки, как маггловские, так и магические. А вечерами он пропадал вместе с теткой в лаборатории. Процесс его завораживал. Он полностью отдавался приготовлению зелий, сосредотачиваясь на них. В этот момент исчезала вся отстраненность и потусторонность в его облике. И, что самое интересное, он никогда не ошибался. Рядом с ним можно было орать, бить посуду, швыряться — он ничего не замечал. Сбить его с толку было просто невозможно.

Наконец, наступило первое сентября. И опять все были взволнованы, находясь в состоянии легкой истерики, а сам юный волшебник ни на что не обращал внимания. Ровно в десять часов, чтобы не привлекать внимания к своим персонам и, в первую очередь к Гарри, они уже стояли на платформе девять и три четверти. Пьер аппарировал всех на нее прямо из дома. Проходить сквозь стенку он посчитал нецелесообразным — процедура была несколько неприятной, особенно для восприимчивой психики.

— И все же я не знаю, как малыш сможет учиться, — причитала Петуния. — Он же такой... такой...

— Я найду, чем себя занять, — отстраненно выдал юный волшебник, разглядывая Хогвартс-экспресс, обтянутый паутиной разноцветных нитей.

— Я надеюсь, ты не станешь причиной того, что замок превратится в руины, — пробормотал Пьер, которому тоже казалось, что они делают большую ошибку, отправляя малыша в эту школу. — Пора тебе садиться в поезд, пока народ не набежал. Не хотелось бы, чтобы они на тебя глазели.

— Хорошо, — все тем же тоном произнес Гарри.

Пьер и Вернон внесли сундук в вагон и устроили мальчика в первом же купе. Сказав несколько напутственных слов, они удалились и, не дожидаясь отправки состава, Савиньи аппарировал всех с платформы.

Гарри сидел в одиночестве и разглядывал нити, опутывающие стены и крышу. Ему совершенно не было дела до того, что вокруг него самого или его имени крутится слишком много событий.

Отступление.

31 июля 1991 года. Хогвартс.

Минерва МакГонагалл была готова к тому, что придется посылать несколько писем на имя Гарри Поттера, и даже заготовила их. Да-да, она знала, что мальчик не особо любим в семье и содержится не в самых благоприятных условиях. Но она полностью доверяла Дамблдору. Раз такой человек говорит надо, значит, надо. Главное, ребенок прикрыт от тлетворного влияния магического мира и вырос не зазнавшимся аристократишкой, а смирненьким мальчонкой.

Она была занята составлением учебного плана на год, когда в окно постучалась первая сова с ответом от будущих студентов. Сегодня ушли письма для детей, родившихся с 30 июля по 10 августа. МакГонагалл улыбнулась, встала из-за стола, подошла к окну и впустила птицу. Серая неясыть с черным оперением на шее была ей незнакома. Профессор забрала письмо, но ей понадобилось несколько раз его перечитать, прежде чем смысл уложился в голове. Еще минут тридцать ушло на то, чтобы прийти в себя. И только после этого она кинулась в кабинет своего патрона. План директора срывался, едва начав осуществляться.

— Альбус, — Минерва, потрясая полученным письмом, вбежала к Дамблдору.

— Моя дорогая, что случилось? — улыбаясь, поинтересовался тот.

— Я получила ответ от Гарри Поттера, вернее, от его тети, — и было непонятно, что мелькнуло в ее голосе: удивление или возмущение.

— Они отказались отпускать мальчика в школу? — нахмурился директор.

— Нет, наоборот, — воскликнула Минерва. — Они пишут, что Гарри прибудет в положенное время, а также отказываются от сопровождающего, поскольку миссис Дурсль помнит, как попасть в Косой переулок, и просят не тревожить их по пустякам.

— Вот как, — голубые глаза под очками-половинками недобро сверкнули. Дамблдор встал со своего места, подошел к камину, зачерпнул из чаши на каминной полке какой-то порошок и кинул его в огонь, который тут же сменил цвет на зеленый. — Арабелла Фигг, — позвал он. Ответа не было. Он попытался еще несколько раз, но безуспешно. Это ему очень не понравилось. Прихватив с собой МакГонагалл, директор отправился в Литтл-Уининг.