Просто сказка

— А долго там учиться-то? — робко спросила Даша.

— До начала зимы.

Даша прекрасно понимала, что имеет в виду Кельда, советуя не попадать на ту работу, где её могут заметить мужчины. Она не считала себя красавицей в свои семнадцать. Так — обычная девчонка с неприметной внешностью. Не уродина, но и не ослепительная красавица. Но ещё в школе, от одноклассниц, каких только историй ни слышала о тех девчонках, которые попадали в неприятные ситуации, позарившись, мягко говоря, на взрослую жизнь. Так что о том, о чём предупреждала старуха, понятие понаслышке имела. И про себя подумала, что решить проблему легко: если там работу можно выбирать, она и впрямь возьмётся за самую грязную и тяжёлую — самой работы-то она не боится. Так что по утрам, перед тем как приступить к работе, она будет специально мазаться сажей, чтобы, на неё глядя, все мужчины морщились и отворачивались. Тихонько фыркнула, представив себя перемазанной... Хи... Золушкой.

И ей это понравилось. Принца она вряд ли найдёт, зато поиграет вдоволь!

На родителей умершей Дары, на Федэлмов, она не злилась. Ну, попросили ведьму вытащить из другого мира замену своей дочери, чтобы отдать её в чужой дом. Но, если вспомнить Эгрет — эту славную малышку, то ничего удивительного, что за неё так беспокоятся. "Девочка слишком хороша, чтобы стать добычей какого-нибудь бездельника! — важно решила Дара. — А я справлюсь с ними со всеми сама!"

— А где мы будем жить? Там же? В господском доме? Или нам будет разрешено приходить ночевать домой?

— На лошадях до господского дома ехать полчаса. Это соседний холм за поместьем Федэлмов, — объяснила старуха. — Если идти пешком, то чуть больше часа. Суди сама, Дара, захочется ли тебе после работы каждый день бегать или ездить домой. Федэлмы-то не будут возражать. У тебя ж отдельная комната. Но там вы, девушки, будете все вместе. — И добавила, помолчав: — Страшно уезжать?

— Нет. Не страшно. Мне только жаль...

Дара вздохнула, но Кельда поняла и без слов.

— Своих дружков, небось, жалеешь оставить? Ну, это ничего — сами добегут, — усмехнулась ведьма. — А сейчас — иди. Погуляй сегодня на свободе. С завтрашнего дня у тебя воли мало будет. Да помни, что я тебе сказала.

— Спасибо, Кельда, — с благодарностью откликнулась девушка. — Я очень рада, что ты учила меня все эти дни.

Она вышла из домика ведьмы, закрыла дверь и подумала: "Если поместье высоких господ неподалёку и если появятся какие-нибудь проблемы, можно легко добежать не до Федэлмов, а до старухи Кельды! Она умная — подскажет, если что!"

На плечо уселся дракончик. На другое — феец. И тут же принялся непрерывно болтать, что здесь недалеко есть такое красивое местечко, где Дара ещё не была. Феечка столкнула его с плеча девушки и закричала, что это она первая нашла это местечко.

— Где оно? — быстро спросила Дара, чтобы фейцы не успели подраться — последнее они любили, несмотря на нежную привязанность друг к дружке.

Да и Ага хором громыхнули, что местечко близко, только надо пробраться к нему по берегу, а там кустов много.

— Ничего, — решительно сказала Дара. — Нам сегодня разрешили погулять — так отметим! Ну, показывайте!

Рыжка хихикнула и первой понеслась на мостик, высоко задрав роскошный рыжий хвост. Правда, за мостиком, у кустов, ей пришлось остановиться. Слишком густые. Дара дошла до кустов и принялась отгибать их в стороны. Берег оказался сплошь заросшим этими кустами, как и обещали собаки. Дара пропускала их с Рыжкой вперёд — остальные либо летели поверху, либо держались на плечах самой девушки.

— Скоро ещё? — спросила Дара, изумлённо разглядывая расцарапанные кустами ладони. Честно говоря, она уже начинала подозревать, что "народ" заблудился.

— Вот!! — радостно заверещали фейцы, поднявшись в воздух.

Уже скептически настроенная, Дара принялась продираться дальше — и чуть не выпала на свободный от кустов берег. Открыла от восторга рот.

Вот откуда вытекала речка!

Маленький уютный залив, словно в зелёной оправе из берегов, поросших вековыми ивами и дубами, с песчаным пятачком, ласково светился на солнце — такой тёплый, что Дара не выдержала. Подбежав к самому краешку берега, она потрогала воду — и ахнула. И правда — тёплая!

Крылатые кошки подошли с обеих сторон и деликатно полакали воду. Оба дракончика разбежались и нырнули в воду, пролетев на кожистых крыльях под верхним слоем воды, — так красиво и так заманчиво. Нечаянно стряхнув фейцев с плеч, девушка поспешно сняла с себя всё, кроме тонкой нижней рубахи, и быстро пошла в воду.

Здесь никто не увидит! А поплавать она любила. Где и когда она ещё найдёт такое уютное место? Не слыша предостерегающих воплей фейцев и зовущего мяуканья кошек, недовольно-тревожного ворчания Да и Ага и испуганных воплей ворон, она с наслаждением вошла в удивительно воду и поплыла. Длинный затон позволял сплавать туда и обратно. Даша не умела плавать по-настоящему. По-собачьи, да ещё держалась на плаву, лёжа на спине. Здесь было чудесно! Можно плавать, пока никто не видит, и наслаждаться водой и птичьей тишиной вокруг. Ну, не совсем, конечно, тишиной: веерохвосты парили над её головой, панически вскрикивая, но к паникёрству этих странных птиц девушка давно привыкла. Пушистые птицы-одуванчики, не чванясь, садились на голову пловчихи и старательно заглядывали в её глаза...

Она уже разворачивалась, чтобы вернуться к берегу, где собиралась отжать рубаху и успеть высушить её, как внезапно закричала от ужаса: кто-то под водой схватил её за ногу и резко дёрнул книзу. Крик захлебнулся всплеском...

Гвалт, поднявший на недавно тихом берегу, разбудил не только лесистый край, но и ещё кое-кого. Прибрежный вековой дуб, чья шершавая кора была столь морщиниста, что, казалось, вот-вот отвалится от ствола, неожиданно дрогнул. Иссохшая кора пошла странными волнами, и от дерева отделилась мягкая, призрачная тень, постепенно обретающая человеческие черты и жизненную наполненность. Уже живое неизвестное существо из плоти раздвинуло кусты, мешающие разглядеть, что происходит в затоне, и затем без всплеска нырнуло в воду.

2

Зубы постукивали от пережитого страха, когда Дара, заикаясь и ничего не соображая, велела отвернуться высокому молодому мужчине, вынесшему её на берег. Хрипло кашляя и сжимая плечи руками, она проследила, как он спокойно повернулся к ней спиной и уселся на песчаный пятачок на колени, опустив вдоль боков руки. Уверившись, что ему всё равно и он точно не будет подглядывать, она подскочила к куче своей одежды, на которой сидели испуганные дракончики и Рыжка, и быстро стянула с себя мокрую рубашку. Бросив её, Дара немедленно накинула рубаху с длинным рукавом, заправила её в штаны, а сверху надела сарафан-тунику. Одевалась она, с тошнотворным ужасом вспоминая, как беспомощно дёргалась под водой, стараясь выдрать ногу из железного капкана цепких пальцев, как внезапно чувствительно возмутилась вода вокруг ног — и капкан пропал, а потом её, в панике ничего не соображающую и наглотавшуюся холодной воды, кто-то рывком поднял из воды.

Оттянув кверху одну штанину, девушка вздохнула, снова переживая недавний ужас: на щиколотке остался красный след узких длинных пальцев — злобного существа, вознамерившегося утопить её, утащив на дно. Дара нагнулась и помяла покраснение. Больно... Подошли Да и Ага, сочувственно рыкнули: "Полизать?"

Дара опустила штанину и покачала головой. Успокоенные фейцы заняли привычное место на её плечах. Она обратила внимание, что все её спутники вроде как побаиваются близко подходить к её спасителю. Они поглядывают на него — нет, не пугливо, а насторожённо. Пришлось вынуть из кармашка туники платочек, вытереть всё ещё мокрое лицо и пожалеть, что мужчина сидит слишком близко, из-за чего нельзя высморкаться — воды она нахлебалась здорово. Так что девушка только пошмыгала больным носом и вздохнула.

Мужчина, сидевший спиной к ней, не двинулся с того момента, как спокойно расположился на песке. Но странно. С его места здорово тянуло горячим теплом, и продрогшая от недавнего страха Дара обошла незнакомца. И остановилась, уже очарованная: он смотрел на огонь небольшого костра. Фейцы на плече оживились, начали подпрыгивать: им тоже хотелось тепла, которого сейчас не хватало даже в припекающих лучах солнца. Дара со своими друзьями, сгрудившимися за нею, присела возле огня, протянула к нему руки.

— Как ты догадался, что мне холодно? — спросила и поняла, что вопрос прозвучал немного самонадеянно и эгоистично: а если это ему стало холодно? Он ведь тоже побывал в воде. Да и одет был неказисто — всего лишь в короткие штаны. Кроме всего прочего, у него были довольно длинные русые волосы — чуть ниже плеч. А значит, пока они мокрые, он и в самом деле мёрзнет.

Он поднял голову. Странное у него лицо — сонное, словно он с трудом держится, чтобы не заснуть. Но какая оказалась славная улыбка, когда незнакомец улыбнулся!

— Почему ты пошла в воду? — тихо спросил он. — Разве ты не знала, что надо остерегаться аванка?

Поняв, что мужчина ругаться не будет, и почему-то ничуть не стесняясь его, хотя прекрасно понимала, что он полуголый, Дара уже основательно уселась напротив, через костёр (она больше удивлялась тому, как он горит: дров-то нет! Но, кажется, незнакомец — маг?), и объяснила:

— Я много чего не знаю. Очень долго болела и почти всё забыла. Извини, забыла представиться: меня зовут Дара, я старшая дочь Федэлмов. — И машинально подняла бровь, ненароком показывая, что ждёт ответного знакомства.

Слабая улыбка снова тронула губы незнакомца.

— Одхан, — представился он. — И как долго ты болела?

— Всю зиму, — недовольно сказала девушка. — Ты не представляешь, как это муторно — болеть. Зато теперь у меня много друзей. — И она представила ему своих спутников по именам, сообщив даже сегодняшние имена фейцев, которые уже без боязни и с интересом таращились на Одхана. — Раньше я их не понимала, а теперь понимаю. А почему у тебя кожа такая странная? Жёсткая? Будто древесная кора? Ты тоже болел? Чем-то кожным?

Одхан будто впервые услышал о своей коже и посмотрел на вытянутую руку с таким потешным удивлением, что Дара засмеялась. Ей было легко с ним. Теперь, после недолгого общения со спасителем, девушка уже видела, что он не так стар, как ей сначала показалось. Взрослый парень, лет двадцати с небольшим. И, несмотря на отрешённый вид, кажется, не против поболтать.

— Так кто это — аванк? — полюбопытствовала она.

— Житель водоёмов. Не всех, но в некоторых имеется, — объяснил Одхан и рассеянно сунул в огонь руку, точно только сейчас поняв, что он тоже замёрз, выйдя из воды. — Он утаскивает к себе в логово неосторожных.

Заворожённо следя, как пламя ласкается о его пальцы, Дара сказала:

— Жаль, что полотенца нет. Тебе бы вытереться, быстро бы согрелся. А ты где-то здесь живёшь?

— Здесь, — рассеянно, будто думая о чём-то, ответил Одхан.

Рыжка подкралась к нему и осторожно потрогала лапой его за локоть. Дара усмехнулась: лисичка так всегда делала, выпрашивая поесть вкусненького. Но что есть с собой у Одхана?.. Не успела девушка глазом моргнуть, как парень изменил позу: усевшись, скрестил ноги, взял лисичку и устроил на ногах, где она, удивлённо покрутив головой, всё-таки свернулась клубочком.

— Ты хитрый! — засмеялась Дара.

— Почему? — удивился он.

— Ну, Рыжка теперь тебя согреет!

— Ты постоянно боишься, что я мёрзну, — заметил он.

— А, это у меня бзик такой, — махнула рукой девушка. — Не обращай внимания, если у тебя не так. Я-то болела, потому что уснула в снегу. Была такая страшная метель... — Она задумалась. — А я отошла слишком далеко от дома, когда гуляла. Устала, присела — и начала замерзать. С тех пор, как увижу, что кому-то холодно, и самой не по себе. А ты далеко живёшь?

— Нет, близко.

— Ну, что близко, я и сама поняла. Я, наверное, так орала, что ты удивился, да? Ты часто приходишь сюда, к речке? Жаль, что завтра мне уезжать. Ты говоришь со мной так легко, что я чувствую себя...

Она хотела сказать "как дома". И осеклась. Не оттого, что чуть не проговорилась, а потому, что дома-то, в своём мире, она такой лёгкости в общении ни с кем не чувствовала. Потом ей стало неловко, что она молчит слишком долго, но Одхан смотрел на огонь, время от времени так взглядывая на неё, что она понимала: он чувствует себя комфортно во внезапном молчании, а от этого уютно и ей. И как-то очень вовремя он спросил:

— А куда ты уезжаешь?

— На обучение к каким-то высоким господам. Говорят, это недалеко, и иногда я всё-таки, наверное, буду здесь появляться, — задумчиво сказала Дара. — А ты часто будешь сюда приходить? Мне нравится быть с тобой рядом. — Выговорив последние слова, девушка и сама поняла, что это правда. — Посмотри-ка! — засмеялась она. — Птицы-одуванчики уселись на твои волосы! Им нравится!

Он вдруг выпрямился и пошарил рукой возле себя. Дара открыла рот, увидев в его руках дудочку. Или флейту? Тонкие чистые звуки сплелись в незатейливую песенку, а девушка впервые увидела, как веерохвосты танцуют в воздухе, да ещё над костром!

Отзвенела мелодия, и Дара вздохнула.

— Мне пора, — с сожалением сказала она. Не успела снова спросить, будет ли он на берегу в следующий раз, как он, будто предугадывая, сказал:

— Когда придёшь, встань спиной к воде и позови меня. — И улыбнулся. — Я приду.

Птицы-одуванчики слетели с его высохших волос и затрепетали вокруг Дары.

Девушка помахала рукой Одхану и побежала домой. Заблудиться не боялась: Да и Ага рядом, а если что — птицы поднимутся в небо... "А Одхан симпатичный", — решила она, прежде чем перекинуться мыслями на другое. И ещё со смущением подумалось, что в своём мире она не могла бы так легко болтать с незнакомым мужчиной.

Через порог парадного она перескочила уже без своих друзей, но знала, что дракончики и прочая мелочь помчались через открытое окно залететь в её комнату.

В гостиной девушку встретила госпожа Федэлм. Высокая блондинка, всегда аккуратно и изысканно одетая, она внимательно осмотрела Дару и вздохнула.

— Моя старшая дочь, пора готовиться к завтрашнему событию. Надеюсь, старуха Кельда тебе сообщила, куда тебе ехать, и ты приняла это сообщение подобающим образом.

Дара подумала-подумала и поняла, что так изъясняться она точно не сможет.

— Приняла, — одним словом ответила она.

— Дара! Дара! — завопили с внутренней террасы. — Мама сказала — ты завтра уезжаешь! Почему?!

— Ты у меня вчера пирожное съела — поэтому! — закричала девушка, пытаясь задавить смешок. — И кошку-шоколадку за хвост дёрнула! И Рыжку укусила!

— Я не хотела! Она сама ко мне в рот полезла!

Госпожа Федэлм закатила глаза. Но Эгрет, раскинув руки, с воинственным визгом уже летела, топая по ступенькам, и поймать её могла только Дара, вставшая у подножия лестницы. Чуть не споткнувшись из-за пышных юбок, шестилетняя малышка свалилась прямо в крепкие руки старшей сестры. Подняв её и на ходу выпутывая из подолов, Дара отнесла младшую в кресло, куда и опустила. Расправив все складки её одеяния, сунув малышке куклу с другого кресла, девушка обернулась к госпоже Федэлм и весело сказала: