Фламенко - танец огня

— Простите, Михаил Николаевич, я Вас перебью — извинился Слуцкий.

— Да, Абрам Аронович — согласился начальник Штаба.

— Вы очень точно подметили различие между правыми и левыми силами в Испании — если правые партии более или менее структурированы и дисциплинированы, то у левых — форменный винегрет — начал председатель ОГПУ. — Но это далеко не все — если у правых есть могущественная внешняя сила, являющаяся неоспоримым авторитетом, и, при необходимости, третейским судьей для них всех, то у, условно говоря, левых партий такой объединяющей силы попросту нет. Поэтому правых, при очень большом желании и немалых затратах сил и времени, все же можно объединить для совместной работы — с левыми это невозможно, единственным объединяющим их фактором, и, то, с изрядными сложностями и не для всех, является общий враг. Проще говоря, троцкисты ненавидят настоящих коммунистов больше, чем реакционных военных; анархо-синдикалисты зачастую принципиально не желают заключать даже временные коалиции ни с кем из прогрессивных сил; левые республиканцы считают ИКП чересчур радикальной силой, с трудом ее терпя — и так далее, и тому подобное.

— Спасибо, Абрам Аронович, за очень важное дополнение — серьезно поблагодарил Тухачевский. — Влияние Ватикана на испанских реакционеров я как-то упустил.

— Ватикан умело держится в тени, не выпячивая свою роль в происходящих на юге Европы событиях — деликатно обратил внимание собравшихся на подоплеку событий Слуцкий, не желая портить отношения ни с кем из собравшихся, тем более, что после троцкистского мятежа 1928 года, поддержанного значительной частью чекистов, органы были не в фаворе у Сталина.

— Но, насколько я могу судить, последнее десятилетие Ватикан действует с редкой даже для него энергией. Наиболее ярко это проявляется в Италии, Испании и Португалии — председатель ОГПУ вопросительно посмотрел на хозяина кабинета.

— Я помню Ваши докладные записки, товарищ Слуцкий — кивнул Сталин — но, думаю, товарищам не помешает выслушать их краткое содержание.

— Ключевой фигурой в нынешнем Ватикане является кардинал Пьетро Гаспарри, занимающий пост государственного секретаря — начал излагать свое видение ситуации председатель ОГПУ. — Личность, вне всякого сомнения, незаурядная — при тех порядках, которые существуют в католической церкви, сыну простого пастуха стать самым влиятельным в ней человеком практически невозможно — но, Гаспарри сумел это сделать (соответствует РеИ — В.Т.). При этом, возможностей получить тиару у него не было — никто из его противников не согласился бы с получением им всей полноты власти; да и для избрания Гаспарри Ватикан слишком аристократическая организация. Поэтому он сделал ставку на находящегося под его влиянием кардинала Акилле Ратти, который был приемлемой кандидатурой для его противников — все же, есть разница между очень сильным Папой, и, слабым Папой, находящимся под влиянием сильной фигуры за троном, этакой пары из Людовика XIII и кардинала Ришелье (соответствует РеИ — В.Т.). Так что кардинал Ратти стал Папой Пием XI.

— Тем более, что для напуганных нашей революцией католических иерархов Ратти был идеальной кандидатурой в том, что он, будучи папским нунцием в Польше, во время нашей войны с поляками, и, заодно курируя католиков, живущих на территории Советской России, искренне считал и считает коммунистическую идею самой страшной угрозой для католицизма за всю его историю. Кроме того, с резким ослаблением самой влиятельной структуры православного мира, Московского Патриархата, открылась уникальная возможность для реализации почти тысячелетней мечты римских кардиналов — подчинения себе православия, в той или иной форме.

— Надо признать, что кардинал с Папой трудятся над осуществлением своих планов, не покладая рук. Всячески усиливаются католические структуры в Польше, работающие на усиление влияния РКЦ на белорусов и украинцев, живущих на сопредельных с СССР территориях. Не жалеют сил и денег на проталкивание идеи унии православных Балкан с Римом, по образцу униатства на Украине.

— Одновременно делается все возможное для пресечения коммунистической революции в Европе, точнее, в странах, где население традиционно исповедует католичество.

— Начну с Италии. Иерархи РКЦ были смертельно напуганы резким ростом рабочего движения во время 'Красного двухлетия', в восемнадцатом — двадцатом годах. Тогда же начинается существенная поддержка фашистского движения со стороны консервативных помещиков и богатых промышленников севера Италии, тесно связанных с Ватиканом. Как рассказывали итальянские товарищи, начиная где-то с двадцатого года, богачи почти открыто говорили примерно следующее: 'У нас есть выбор между двумя диктатурами, фашистской и коммунистической. Следует выбрать фашистов, которые станут верными защитниками наших интересов'. Излагалось это в разных вариантах — но, общий смысл был именно таким.

— Дальше был марш фашистов на Рим в 1922 году. Называя вещи своими именами, тогда Муссолини висел на тонюсеньком волоске — королю было достаточно подписать приказ армии о разгоне фашистских колонн, и, его попытка взять власть закончилась бы, толком не начавшись. Менее известно то, что большинство членов Большого фашистского совета и трое из четырех командиров колонн, шедших на Рим, когда встал вопрос о том, сохранить ли верность дуче, оказав сопротивление королевским войскам, или же подчиниться воле Виктора-Эммануила, выдав ему Муссолини, выбрали второй вариант.

— Тем не менее, монарх подписал распоряжение о назначении дуче премьер-министром. Спрашивается, почему? Есть версия, что столь странный поступок Виктора-Эммануила объясняется тем, что итальянская верхушка пригрозила ему государственным переворотом. Вполне может быть — во всяком случае, это очень похоже на правду. Но, в таком случае, возникает второй вопрос — а кто дирижировал итальянской верхушкой, ведь у земельных магнатов и промышленников традиционно очень сложные отношения? Какая сила могла надавить и на тех, и на других? В Италии есть только одна такая сила — это Ватикан.

— Разумеется, это утверждение надо проверить практикой. А что делали иерархи католической церкви в 20-е годы? Во-первых, они не поддержали антифашистское движение в Италии. Это вполне ожидаемо — основой этого движения были коммунисты и левые социалисты, отчасти, анархисты, а, Ватикан явно не станет пилить сук, на котором сидит, помогая усилиться своим принципиальным противникам. Во-вторых, в Латеранском дворце сделали вид, что не заметили убийства фашистами видного социалиста и последовательного антифашиста Маттеотти, в двадцать четвертом году — а взрыв возмущения был такой, что под не успевшим толком закрепиться Муссолини кресло не то, что закачалось, а ходило ходуном. Тут объяснение то же, что и в первом случае — Маттеотти для Ватикана был врагом. В-третьих, еще до прихода фашистов к власти иерархи католической церкви совершенно недвусмысленно дистанцировались от Итальянской народной партии, крупнейшей католической партии страны, являвшейся главным политическим противником фашистов — более того, они приложили немалые усилия для ее развала. А у этого факта есть только одно объяснение — господа кардиналы и епископы спилили сук, на котором сидели десятилетиями, потому, что вырастили себе новый сук, куда более надежный и удобный; старый же мешал новому. В-четвертых, вскоре после прихода к власти дуче начал огромные программы общественных работ, занялся созданием новых рабочих мест, в широких масштабах, и, модернизацией общественного транспорта. Простой вопрос — откуда взялись денежки на все это, при хронически пустой итальянской казне, славной только непомерными долгами? Точнее, откуда взялись десятки миллионов фунтов стерлингов, кто столь щедрый и богатый благодетель? Источник финансирования выяснился быстро — это были банки, связанные с Ватиканом.

— Ну а последним доказательством стали Латеранские соглашения, окончательно разрешившие проблемы, существовавшие между Итальянским королевством и Святым Престолом после оккупации королевскими войсками Папской области в 1870 году. Зафиксирован суверенитет Ватикана, определены права и привилегии РКЦ в Италии, в частности, очень широкие права получила подведомственная Святому Престолу организация 'Католическое действие', оговорена выплата Ватикану 750 млн. лир в ценных бумагах. Закономерен вопрос — отчего так долго тянули, ведь Муссолини пришел к власти в 1922 году, а соглашения подписали в феврале прошлого года? Ответ прост — со времени Рисорджименто, борьбы за объединение Италии, в стране были сильны антиклерикальные настроения, вызванные тем, что Ватикан всячески поддерживал старые феодальные порядки. Кроме того, имелось нешуточное противостояние между новой буржуазией, использовавшей в качестве организационных структур масонские ложи, и старой аристократией, поддерживаемой Святым Престолом; соответственно, масоны также были настроены антиклерикально. Справиться с противниками католического священства было очень непросто, для этого требовался сильный лидер, пользующийся массовой поддержкой в городах и способный провести ратификацию таких соглашений через парламент. Как только дуче сумел добиться нужной поддержки и достичь требуемого уровня власти, он был вынужден расплатиться по счету.

— Та же самая история была с Примо де Ривера, с небольшими отличиями — впрочем, докладные записки Вы читали — продолжил Слуцкий. — Суть та же — идеи корпоративного государства, дополненные национализмом; особые привилегии католической церкви; финансирование, предоставляемое тесно связанными со Святым Престолом банками.

— Ну, и на десерт самое интересное — Португалия. То, что творилось в стране в республиканский период, с десятого по двадцать шестой годы, показывает, что могло бы происходить у нас, если бы Временное правительство каким-то чудом удержалось у власти: постоянная смена правительств, дикое, выходящее за любые рамки, воровство, отсутствие сколько-нибудь устойчивой власти — достаточно сказать, что из восьми президентов только один ухитрился пробыть на своем посту весь срок полномочий. Естественно, такая республика была обречена по определению — если ее не смогли свалить революционные силы, то, рано или поздно, ее неизбежно уничтожал реакционный переворот. Это и произошло — восемнадцатый переворот, за шестнадцать лет, оказался удачным. Как и следовало ожидать, республиканское правительство было свергнуто реакционными военными, пользовавшимися поддержкой католической церкви.

— Как и водится в романских странах, военные прибрали к рукам всю власть — поначалу. Дальше начинаются любопытные исключения — сразу после переворота лидер победителей, генерал ди Кошта приглашает на пост министра финансов университетского профессора-экономиста Салазара, известного своими крайне клерикальными взглядами. Через три дня Салазар подает в отставку, под тем предлогом, что ему не были предоставлены необходимые полномочия.

— Простите, Абрам Аронович, я Вас перебью — извинился Куйбышев.

— Да, пожалуйста, Валериан Владимирович — согласился Слуцкий.

— Университетского профессора — не банкира, не финансиста? — уточнил председатель ВСНХ.

— Именно так — я больше скажу, господин Салазар вообще ни дня не работал ни в одном банке, ни в одной компании — уточнил председатель ОГПУ. — Зато его университетская карьера развивалась просто сказочно — он, молодой человек двадцати восьми лет отроду, тогда еще не успевший даже защитить докторскую диссертацию, возглавил кафедру политической экономии и финансов в лучшем португальском университете Коимбра. Докторскую он защитил на следующий год.

— Он из богатой семьи? — спросил Киров.

— Он сын мелкого фермера — не сказать, чтобы совсем бедного, но и не особо обеспеченного — ответил Слуцкий. — В юности учился в семинарии, хотел стать священником.

— Тогда, помимо того, что он беззаветно предан католической церкви, он должен быть экономическим гением — задумчиво заметил Куйбышев. — В противном случае, его бы никогда не стали так проталкивать к вершинам власти.

— Примерно так и есть — согласился Слуцкий. — Когда в позапрошлом году генерал Кармона сверг Кошту — обычная дележка власти между своими, ничего особенно интересного — первым делом он пригласил Салазара на пост министра финансов, с неограниченными полномочиями. Надо отдать этому господину должное — он начал не с того, что занялся набиванием собственных карманов, а стал с усердием мощного экскаватора сворачивать прежние завалы, приводя в порядок финансовую и налоговую системы Португалии. Резко сократилось воровство, страна начала выплачивать внешние долги. Конечно, свою роль сыграло и финансирование, пошедшее по линии ватиканских банков.

— В итоге, наблюдается своеобразное разделение власти — военные твердо контролируют армию, флот, полицию, секретные службы; экономикой и финансами занимается доверенный человек Святого Престола, штатский до мозга костей; католическая церковь твердо держит в своих руках идеологию, причем, что интересно, на проповедях падре говорят о положительном примере Италии. А вот аналога итальянских фашистов там нет.

— Большое Вам спасибо, Абрам Аронович — вежливо поблагодарил Тухачевский. — Это в высшей степени интересные сведения — получается, в Португалии Ватикан готовит почву для более консервативной модели корпоративного государства, являющегося опорой Святого Престола в этой стране. В Испании у них явно срывается — посмотрим, как будут развиваться события по соседству.

— Пожалуйста, Михаил Николаевич — доброжелательно ответил Слуцкий. — Сразу могу сказать, что святоши из кожи вон вылезут, чтобы в Португалии все получилось. Дело в том, что противники португальской монархии были настроены резко антиклерикально, для них католичество было оплотом самого дикого, средневекового мракобесия. Так что они не пожалеют ни сил, ни денег для реванша. Полагаю, что точно такие же расклады будут и в Италии с Испанией, поскольку противники правых придерживаются антиклерикальных взглядов — конечно, очень разной степени радикальности.

— Ватикан — это очень серьезно — задумчиво сказал Молотов. — Это не православная церковь, которая всегда была при ком-то: византийских императорах, болгарских царях, московских великих князьях, российских императорах. Эти господа всегда совмещали религиозную власть со светской. Конечно, они уже не те, что были лет пятьсот назад — труба пониже, дым пожиже.

— Согласен с Вами, Вячеслав Михайлович — сказал Тухачевский.

— Дорогие товарищи, а не подскажете ли Вы мне, сколько у Папы Римского дивизий? — иронично поинтересовался Сталин (в РеИ он задал этот вопрос Лавалю в 1935 году — В.Т.). — Да, в феврале этого года он призвал верующих всего мира к крестовому походу против СССР (соответствует РеИ — Пий XI сделал это в феврале 1930 года — В.Т.) — но что он действительно может?

— Дивизий у него нет — зато есть то ли четыре, то ли пять миллионов священников и монахов, да несколько сотен миллионов верующих, для которых его слово значит очень многое — возразил Тухачевский. — Есть огромные капиталы, накопленные за тысячу с лишним лет, есть налаженные за столетия связи.