Глава17

— Профессор Дамблдор! Но мало ли что Малфой мог...

— Мистер Малфой, Гарри. — поправляет меня с улыбкой Дамлдор.

— Мало ли что он мог... Да и Блэки! Черт знает что у них там с наследством! Это же темный род и Сириус от них отказался и...

— Все уже всё поняли, Поттер. А теперь сделайте милость, дайте взрослым людям поговорить. — прерывает меня Снейп.

— Северус! Я же просил тебя... — укоряющие нотки в голосе Дамблдора. Отчего-то мне всё это больше и больше напоминает фарс, тщательно срежиссированный, но всё равно с гротексными картонными фигурами и шаблонными фразами. А я как будто стою в стороне от этого — то ли перед сценой, то ли за кулисами и не я, а кто-то другой что-то еще говорит по поводу Малфоя и Блэков, и чиновников у лифта. Этот другой — странный вспыльчивый мальчишка, который не видит ничего дальше своего носа и его переполняет скорбь за крестного и возмущение Малфоем и неприязнь к Снейпу. А я — я не на сцене. Это всё фарс и мне кажется, что стоит лишь закричать : "Вы — всего лишь колода карт!" — и они все превратятся в карты, включая возмущенного мальчишку, и сложатся в колоду перед Алисой. Видимо моё странное равнодушие за эмоциональными словами всё же заметно, потому что из оцепенения меня выводит едва заметное прикосновение к моему разуму легиллименции. Гарри Поттера просят на сцену. Кто? Хмури? Дамблдор? Снейп? Прокручиваю в голове спор с Малфоем. Завещание Сириуса... Скорбь. Недоверие. Малфой. Ненавистная холодная усмешка Пожирателя Смерти. Коридор. Чуть дальше будет Зал пророчеств, тот самый, в котором погиб Сириус. А легиллименция всё давит и давит на мой разум.

— Поттер! Может вашей столь разрекламированной вежливости всё-таки хватит на то, чтобы сказать спасибо человеку, который потратил на вас несколько часов своего времени? — цедит сквозь зубы Снейп. А кто-то из них троих всё давит и давит на мой разум, пытаясь что-то узнать. А я не умею защищаться. Я умею создавать поверхностные мысли, в которых можно затеряться, но не более. Хмури смотрит подозрительно — сначала на Малфоя, потом на меня. Малфой. Ненависть. Скорбь. Лестрейндж и падающий за Арку Сириус. Завещание. Я знаю, что ищут не это, но... Завещание. Сухие строчки. Обида. Язвительный комментарий Малфоя. Лифт. Злость на Снейпа — почему бы ему хоть раз бы не помолчать? Что он вообще здесь делает?

— Что-то я не помню, чтобы с добровольных помощников брали клятву непричинения вреда! — смотрю в глаза Снейпу. Ему нет смысла применять легиллименцию здесь, он это и на наших уроках может сделать. И он специально меня отвлекает. А я смотрю ему в глаза. Пожалуйста, помоги мне! Не знаю как, но помоги!

— Вы неблагодарный, не имеющий понятия о приличиях, мальчишка! И пять баллов с Гриффиндора за неуважение к преподавателю!

— Северус!

— Чтобы благодарить и уважать, надо иметь для этого повод! А вы, Снейп, его никогда не давали! — зло говорю я. Ненависть. Как же я его ненавижу! Это он виноват в смерти Сириуса! Он и Пожиратель Малфой! И я. Сириус... Скорбь... Не знаю, как это можно описать — воспоминания о посещении Министерства выстраиваются в одну стройную картину. Вот мы идем с Малфоем... Завещание... Скорбь... Бумаги... Наш спор с Малфоем... Он явно куда-то спешит... Подозрения... И я, на зло, читаю бумаги всё медленнее... Снова коридор и воспоминания... Ненависть... Толпа у лифта... Злой Малфой, которому приходится вести меня чуть ли не через всё Министерство... А я незаметно нащупываю палочку, потому что это Малфой и ничего хорошего я от него не жду. А я всё смотрю Снейпу в глаза, позволяя ему выстраивать нужные воспоминания.

— Профессор Снейп, Гарри! — добавляет Дамблдор.

— Я вообще не знаю, за что вас можно уважать! — гнев и злость. Ненависть. Срываюсь на крик. — Вы — Пожиратель Смерти и отвратительный человек, и...

— Отработка, Поттер! Сегодня вечером! И двадцать баллов с Гриффиндора!

— Гарри! Извинись перед профессором Снейпом! Северус, я же просил тебя быть помягче!

— Профессор Дамблдор! — это мы в два голоса, одновременно, с искренним возмущением. Зло переглядываемся.

— Снейп...

— Поттер... — снова в два голоса. И ощущение чужого прикосновения к разуму, наконец, уходит.

— Гарри... Северус... Пожалуйста, помолчите оба. — вздыхает Дамблдор. — Я требую от вас уважения друг к другу.

— Да он...

— Да я...

— Тихо! — ух ты, оказывается и Дамблдора можно довести. — Я хотя бы требую приличного поведения и тишины.

Кто ж всё-таки применял легиллименцию? Хмури до сих пор косится на меня подозрительно. Хотя, я даже не знаю, владеет ли он ей. Или Дамблдор?

— Господа, мне, к сожалению, пора, так что позвольте откланяться. — сообщает Малфой, который с некоторым весельем наблюдал за происходящим.

— Погоди, Малфой. — тормозит его Хмури. — Поттер давал какую-нибудь клятву?

— Клятву? С чего бы? — задумчиво говорит Малфой. Черт, к чему бы это? Что почуял Хмури с его волшебным глазом? Или магические клятвы оставляют какие-то следы? Я о них ничего не знаю, кроме того, что когда-то рассказывала Гермиона, а потом Снейп. — А-а-а, — понимающе тянет он. — Вы вероятно имеете в виду клятву Рода. У Блэков автоматически приносится клятва неразглашения дел Рода, когда принимается завещание, для этого не нужно никаких дополнительных действий или согласия. Клятва верности Роду у Блэков не в ходу, иначе Сириус Блэк никогда бы не смог так в открытую пойти против матери. — в этот момент я обещаю себе, что обязательно скажу спасибо Малфою-старшему. Ну, когда-нибудь скажу. Никто из нас не рассчитывал, что Хмури будет в Хогвартсе так скоро и я попадусь под его магическое зрение. — Теперь я могу идти?

— Да, конечно. — Хмури всё равно чем-то недоволен, но дальше Малфоя он задерживать не может.

— Гарри, Северус, вы тоже свободны. — сообщает нам Дамблдор.

— А Поттер не свободен, у Поттера отработка. — мерзко ухмыляется Снейп. Вот же сволочь!

— Не сейчас, а через полчаса. Вы сказали вечером.

— Сэр, или будет еще одна отработка!

— Хорошо, сэр.

— И вообще, раньше сядешь, раньше выйдешь, Поттер. И время я вам не назначал...

— Уж кому как не тебе, Снейп, это знать. — Хмури кривится на высказывание Снейпа про "раньше выйдешь".

— Аластор, не здесь! — не дает им обоим развить мысль Дамблдор. — Гарри, иди. Северус, ты тоже.

— Следуйте за мной, Поттер. — тихо сообщает Снейп, когда мы проходим мимо горгульи. Что мне ему врать про Министерство? И стоит ли? Он мне помог. Но и доверить ему такую информацию... Мерлин, что мне делать?

В кабинете зельеварения Снейп на секунду прижимает палец к губам и долго водит палочкой рядом с нами обоими, потом накладывает на помещение заглушающие заклинания.

— Во что вы на этот раз вляпались, Поттер? — спрашивает он устало.

— Ни во что. — отвечаю я. Он с недоверием усмехается. — Не знаю. — пожимаю плечами. Я выбил свою жизнь и еще десять жизней из-под власти Вольдеморта, я узнал, что пророчества нет в том виде, в котором его преподнес Дамблдор, я узнал, что вся моя судьба — жуткая и странная игра, ширма непонятно для чего, ведь Дамблдор должен понимать, что из того бреда Трелони вообще непонятен исход любой моей встречи с Вольдемортом. Ах да, еще я заключил сделку с Вольдемортом, не зная толком ее последствий, но надеясь, что смогу всё переиграть. Но об этой надежде стоит забыть, пока я не выучу окклюменцию, потому что иначе я обречен, как и все мои толком неясные планы. Ну, некогда мне было вдумчиво выбирать, пришлось идти наобум! Наобум... Выбор в неведеньи... Не о том ли вещала Трелони? Или нет? Ненавижу пророчества!

— Садитесь, Поттер, и рассказывайте. — отрицательно мотаю головой. — Либо я сейчас вместе с вами иду к Дамблдору и пусть он вас расспрашивает! Не можете доверять — незачем было просить о помощи. Я не могу вас вечно покрывать, даже не зная, что конкретно нужно скрыть. И скажите спасибо, что Люциус сумел сориентироваться в ситуации.

— А из-за чего Хмури что-то подозревал?

— Я так понимаю, что увидел какие-то следы недавно данной магической клятвы. Хотя честно — точно не знаю. У Хмури волшебный глаз и нормальные маги остаточной магии не видят. Но он всех своих способностей никогда не афишировал, так что сами понимаете. А теперь я хочу услышать, что произошло в Министерстве.

— Вы читали "Алису в стране чудес"? — спрашиваю я непонятно зачем. Я не знаю, как ему рассказать — может он и не предан Дамблдору, но я не уверен, что он не сочтет мой нейтралитет трусостью. А если он служит Вольдеморту, то... То он-то как раз вполне может понять то, о чем я запрещаю себе много думать — любую клятву можно обойти. Но с другой стороны, если Снейп не предан в полной мере ни одному из них, то так я могу сделать его моим союзником, а значит, играть будет легче. Как доказал сегодняшний спектакль перед Дамблдором мы вполне успешно можем играть на пару.

— Это имеет отношение к делу? — пожимаю плечами. — Пытаетесь завоевать лавры мисс Лавгуд? — практически серьезно спрашивает он. И мне хочется расхохотаться, как давно, когда я сидел также перед ним и смеялся. Давно? Или это было недавно? Некоторые дни проносятся быстро, а после некоторых мне кажется, что прошли годы. Неужели когда-то, всего два с лишним месяца назад Снейп выдал мне зелье Сна-Без-Сновидений? Мне хочется расхохотаться — и я знаю, что это подбирается ко мне очередная истерика. Не надо, я сегодня не хочу сходить с ума.

— Вы не расскажете никому? — спрашиваю я. Вопрос звучит по-детски. Не хочу ничего рассказывать. Не ему. Вообще не хочу ничего рассказывать. Но придется. Игры в вопросы закончились. Игры вообще закончились, осталась лишь потрепанная колода карт.

— Не расскажу. — фыркает он. А мне хочется рассказать хоть кому-нибудь про сцену, картонные фигуры актеров и колоду карт. Но вот проблема — в последнее время у меня есть лишь один внимательный слушатель, но ему хочется услышать совсем другое. И я начинаю рассказывать — не с самого начала конечно, но с того момента, когда я услышал про уцелевшее пророчество от Вольдеморта. Снейп слушает молча, хотя ему явно есть что сказать. Не знаю, как мне удается рассказывать всё сухо и кратко — рассказ, хоть и подробный получается коротким, а мне ведь казалось, я до ночи это не расскажу. Наверное, у меня что-то вроде шока или это просто переизбыток информации.

— Поттер, вы — идиот. — резюмирует Снейп. Возражать я даже не начинаю. Я у него при любом раскладе за умного не сойду. Да и понимаю я, что ни черта не умея, пытаться разыграть свою партию и обыграть всех — чересчур наивно. Но другого выхода я не вижу. — И вам надо срочно учится окклюменции. В следующий раз может так не повезти.

— Знаю, но с окклюменцией у меня не очень... — произношу я, чтоб заполнить тишину. Если Снейп сейчас не играет, то у меня есть хотя бы временный союзник.

— Это по крайней мере поправимо в отличие от вашего умения влезать в неприятности. В теории — поправимо. — это должно звучать насмешливо, но на деле звучит без интонаций, будто он читает незнакомые слова из книги. Для меня правда о пророчестве — огромный шок. Пусть это заодно и подарок — я не обязан никого убивать под страхом смерти. А что значит настоящее пророчество для него? — Профессор... — тихо спрашиваю я и замолкаю. Слишком много вопросов и предположений. Поэтому я молчу, пытаясь придумать нужные слова и он тоже молчит. Тишина сопровождает нас долго.

— Поттер, — говорит он медленно и задумчиво, — идите пока на ужин, а после приходите, будем заниматься окклюменцией. Только приходите так, чтобы вас никто не видел.

— Хорошо. — пожимаю я плечами. Мне всё еще хочется задать ему вопрос, точнее вопросы, но я молча ухожу. Пожалуй, нам обоим стоит собраться с мыслями.