Первый год существования колоний чуть не стал и последним годом. Колонию вавилонян и персов уничтожила эпидемия и наводнение. Колония греков македонцев ликийцев и памфилийцев получила серьезный удар от племенного союза "краснозубых".

Осмотрев трупы на палобах трех вырвавшихся из сражения кораблей, выяснилось, что войны варваров шли в бой жуя жвачку неизвестного происхождения, которая и давала кроваво-красную краску принятую сначала за кровь. После неудачного похода на юг племя бецимисараков прочно вошло в лексикон александрийцев как "краснозубые".

Неожиданно из разгрома была извлечена прибыль для александрийцев. Полтысячи анталоакрских женщин осталась без мужей, погибших в неудачном сражении. Павсаний на этот раз буквально засыпал подарками правительницу анталоакров, подарив даже верблюдов и предложил всем, потерявшим мужей, женщинам выбрать себе супругов из числа воинов и колонистов. Так как почти у всех этих женщин были дети, население Александрии резко выросло примерно на две тысячи человек. Причем именно на женщинах у анталоакров держалось всё земледелие, вскоре окрестности Александрии покрылись рисовыми полями. Простые греки занялись огородничеством и на менее влажных участках появились горох, бобы, чечевица, капуста и огурцы и конечно репа, свекла, редька, лук с чесноком. Ликийца и памфилийцы попытались вырастить из семечек арбузы и дыни. Везде где только можно посадили оливки, виноград и финики, надеясь, что они будут кормить будущих колонистов. Македоняне занялись выпасом скота, который жирел и начал приносить приплод, а с ним и молоко из которого делали сыр и творог разнообразивших рацион александрийцев. Добыча соли и дальнейшая мена ее у антакаранов на лесную дичь и рис также были неплохим подспорьем.

Между тем, колонисты Тира тоже не теряли времени даром и наладили производство стекла, а затем и бус из него. Если до этого момента торговали с сакалавами в основном за счет старых запасов, то теперь поток риса в обмен на бусы из невиданного стекла буквально хлынул в Тир. Сакалавы стали транзитным звеном в торговле стеклом и теперь выменивали мясо, шкуры, рис, а главное железо (хоть и в малых количествах) у горных племен и везли его на обмен всё в тот же Тир.

Тиряне теперь перестали рубить лес, а просто показали какие породы деревьев их интересуют сакалавам, а те начали доставлять требуемые бревна в обмен на изделия из стекла. Также везли и известняк, который тиряне стали использовать для постройки домов и стен своего города. Распространение гончарного ремесла среди сакалавов также добавило им товаров на обмен. На огородах сакалавов появились новые культуры: бобы, горох и кунжут. На солнечных участках высаживали финики. Из внутренних районов Коккиво доставили пальмовое вино, которое сакалавы делать не умели, но которое стали с удовольствием потреблять и поставлять тирянам. Также к тирянам в руки попали через сакалавов и несколько камешков, в которых опытные торговцы узнали драгоценные гранаты. Их начали активно выменивать, но у сакалавов их было мало и сакалавы вскоре поняли какие товары больше всего интересуют тирян и стали требовать за них несусветную цену. Войны сакалавов обзаводились железным вооружением. Железными топорами было легче вырубать джунгли под новые рисовые поля. Растворившиеся среди сакалавов после эпидемии вавилоняне научили сакалавов делать дамбы и каналы, в результате чего, количество рисовых полей начало быстро расти, тем более, что рис теперь не только употребляли в пищу, но и поставляли на продажу.

И тиряне и александрийцы не решили проблему хлеба и проблему с женским населением. Больше половины александрийцев женщин не имели, та же беда была и у тирян.

Тирянами правил "совет мудрых" в количестве двадцати человек, самым влиятельным из которых стал Боодес. Понимая, что не имея боевого флота и уступая в населении Александрии более чем в 4 раза Тир не может диктовать свои условия, Боодес стал активно заключать военные союзы с предводителями сакалавов, а также не скупился с подарками анталоатрам. Анталоатры стали выменивать красивых попугаев и ценные породы деревьев на нужные им товары. С Александрией у тирян был мирный оборонительный договор, что на данной стадии всех устраивало, ибо вторую войну с "краснозубыми" александрийцы устраивать не хотели.

Так и прошел первый год в колониях. Родились первые дети и у тирян и у александрийцев. "Краснозубые" дали о себе знать лишь однажды, появившись с моря и спалив две рыбацкие деревушки антакаранов, до бухты Неарха они так и не дошли.

К лету подули попутные ветры на север и колонисты общими усилиями снарядили караван судов в составе 40 тирянских и 20 александрийских грузовых кораблей (сказались потери в моряках у греков). Кроме того александрийцы скрипя зубами выделили из оставшихся двадцати двух, шесть боевых кораблей для сопровождения.

Караван в основном был под завязку нагружен ценными породами древесины, были там, также заморские диковинные птицы и животные, пифосы с рисом и пальмовым вином, корзины кокосовых орехов. Возглавить плавание вызвался Боодес, заявив александрийцем, что именно тиряне снарядили в два раза больше кораблей соответственно адмиралом должен быть он, тем более, что командовать боевыми кораблями он не собирается, его дело довести караван до цивилизованных берегов и вернуться обратно с хлебом и женщинами. Павсаний согласился и назначил грека Алкамена командующим над шестью боевыми кораблями.

Плавание на развалины империи Александра.

Корабли экспедиции собирались у острова Нгазиджа и взяв там запас пресной воды, отправились вдоль побережья Африки на север. Ветер был попутный и пользуясь им корабли шли под парусами, охраняемые боевым эскортом. Вскоре весь караван достиг лесистых островов Занзибар в окружении рифов и маленьких островков и тут случилось первое столкновение между Алкаменом и Боодесом.

Алкамен хотел плыть дальше на север, Боодес же приказал остановиться на якоре у островов и найти источники пресной воды. Вскоре со стороны одного из островов к кораблям подплыла лодка с чернокожими островитянами, которые предлагали слоновьи клыки в качестве даров пришельцам. Состоялся обмен дарами, африканцы получили бусы, рис взамен же экспедиция получила значительный запас слоновой кости, отдых на острове и свежую воду. Также выменяли несколько десятков чернокожих рабов с континента.

Боодес договорился с местным вождем, что вскоре корабли пойдут с зимними ветрами обратно на юг и привезут новые товары в обмен на стоянку, слоновую кость, рабов и свежую воду.

Следующей остановкой был остров Диоскорида. Тамошние греки ужасно обрадовались при виде кораблей экспедиции, более года тому назад ушедшей в неизвестные воды юга. Население Диоскориды остро нуждалось в древесине и кораблях, ну и конечно же в хлебе, вине, оливковом масле, женщинах в общем проблемы были схожими.

Естественно Алкамен ни одного корабля диоскоридцам не дал (во-первых у греков их было в два раза меньше, а во— вторых он не имел таких полномочий), чем настроил их против себя. Боодес же не только подарил корабль, но и весь груз ценного дерева который был на нём и даже всех чернокожих рабов впридачу. Обрадованные диоскоридцы тут же отплатили Боодесу драгоценной смолой — мирой, ладаном, камедью, сушеным соком алое (сабур) и мускусом. Сами же разгрузив древесину с корабля забили его ценной смолой до отказа и поплыли вместе с экпедицией.

И тогда перед отплытием Боодес провернул еще два важных дела, во-первых он взял у диоскоридцев заказ на изготовление 5 большегрузных морских кораблей и естественно взял с них оплату сразу же, причем сверхдорогим черным жемчугом, цену он не задирал, но и себя не обидел. Во-вторых, хитрый Боодес, договорившись заранее с диоскоридцами, направил пять кораблей с товарами в красное море чтобы сбыть его в Египте. Диоскоридцы пообещали принять пять кораблей когда те вернуться и обеспечивать команду всем необходимым пока не вернуться основные корабли экспедиции. Алкамен же в одно прекрасное утро просто недосчитался пяти кораблей.

Дальше плавание проходило спокойно и корабли в 294 году до н.э. пришли 5 в Египет Птолемея и 55 в Междуречье Селевка. Конечно фурор они произвели, но в принципе Птолемею и Селевку было не до колоний, где то на краю света. Диадохи Александра Великого грызлись, деля завоёванные земли. Селевк к радости своей узнал, что высланные им персы вымерли от неизвестной болезни, Неарх умер от старости, а колонии остро нуждаются в людях и главное в хлебе. Само количество вернувшихся кораблей, особенно боевых говорило само за себя.

Тем не менее Боодес и Алкамен развели бурную деятельность, особенно в Вавилоне, цены на ценную древесину стремительно рухнули, зато цены на рабов пошли резко вверх.

Экономически экспедиция себя оправдала. Появление диоскоридцев с их специфическими товарами также способствовало оживлению на рынке. Невиданных птиц и животных мгновенно раскупила знать, ценные породы дерева также ушли со свистом их оптом скупили купцы, та же участь ждала и слоновую кость и другие товары, ушел даже рис.

Колонисты скупали пшеницу, взвинтив цену на нее неимоверно, вино, сушёные фрукты, вяленое мясо, оливковое масло, ткани брали оптом. Диоскурийцы довольно быстро распродали товары и загрузили корабль, александрийцы же и тиряне скупали железо и рабов, причем тиряне покупали в основном рабов-финикийцев, рабынь и рабов-ремесленников. Поползшие вверх цены на рабов вскоре остановили их скупку, тем более что рабы-ремесленники стоили итак недёшево.

Алкамен поступил просто, когда кончились средства на рабов, он разрешил любым желающим эллинам взойти на корабль и попытать счастья за морем. Боодес же использовал запас драгоценных гранатов, затем черный жемчуг, а дальше просто занял денег у банкирских домов Вавилона под следующий груз ценой древесины. Более того ему удалось зафрахтовать десяток судов хоть и меньших по объему, но вполне мореходных, загрузив и их железом, пшеницей. Боодес предложил всем желающим переселиться на новые земли заплатить символическую плату и заполнить трюмы кораблей.

Забив корабли и дождавшись зимних муссонов, вторая экспедиция вышла в том же году в море и направилась к острову Диоскорида. 2000 эллинов плыли на боевых и торговых судах александрийцев и 4500 тысячи на 46 кораблях тирян из которых 3000 финикийцев, 1000 ремесленников и 500 переселенцев-вавилонян. Добравшись до Диоскориды, экспедиция встретила 5 кораблей отправленных в Египет, теперь корабли были забиты превосходной египетской пшеницей, пифосами с оливковым маслом и пятью сотнями финикийских рабов.

Пока корабли стояли, дожидавшись основных сил, часть пшеницы и оливкового масла была продана диоскоридцам в обмен на местные драгоценные смолы, алое и жемчуг. Диоскоридцы решили, что лучше закупить пшеницу и масло с пришедших кораблей, чем ждать когда из Вавилонии придет их корабль, всё таки он мог и не дойти.

Здесь людям дали отдых и пополнили запасы пресной воды. Стояли несколько дней. Затем знакомой дорогой пошли вдоль берега Африки на Занзибар.

На Занзибаре их уже ждали чернокожие рабыни и слоновьи бивни. И вновь корабли стояли несколько дней пополняя запасы провизии и меняя воду.

Наконец показался остров Нгазиджа, от которого в сторону кораблей устремились легкие двойные лодочки анталоатров.

Но не успели лодки приблизиться как идущие впереди корабли дружно затабанили вёслами и начали снимать паруса. По палубе забегали войны, на ходу одевая доспехи и шлемы. В приближающиеся лодки полетели первые стрелы. Крик "Краснозубые!!!" заставил грузовые корабли сгрудиться в кучу, шесть боевых кораблей выстроились в ряд перед ними не подпуская лодки туземцев. Те попытались еще пару раз подплыть к каравану судов, но встреченные стрелами с боевых кораблей убрались обратно на остров Нгазиджа. Все были в растерянности включая и Боодеса с Алкаменом.

Появление "краснозубых" говорило о том, что они как минимум захватили острова анталоатров по видимому исстребив последних. Что стало с Александрией, лежавшей между землями "краснозубых" и анталоатров было неясно. И если уж пала Александрия с 7 тысячным населением и 16 боевыми кораблями, то что мог противопоставить "краснозубым" маленький Тир и пара рыбацких деревушек общим населением чуть больше 2 тыс человек без боевых кораблей вообще.

С другой стороны Александрия могла уцелеть, отгородив бухту боевыми кораблями. В таком случае можно было попытаться прорвать осаду. Тир же могли просто еще не успеть найти или тиряне также как александрийцы могли сидеть в осаде на своем острове Нусибе в окружении "краснозубых" и нуждаться в помощи.

В общем, не зная о дальнейшей судьбе колоний, невозможно было решиться на какие-то дальнейшие действия. В любом случае для полномасштабной войны с "краснозубыми" шести боевых кораблей было явно маловато.

Можно было дать бой на берегу и тут в бою участвовали бы все кто смог бы поднять оружие, а его как раз в трюмах было предостаточно, но куда высаживаться? Ясно было, что на острова анталоатров соваться бессмысленно, они захвачены врагами и судя по их многочисленным лодкам снующим вокруг их немало и в море и в джунглях острова, александрийцы дважды попавшись на берегу в подготовленные засады в третий раз терять напрасно войнов не хотели. А острова анталоатров прямо как будто были созданы для таких засад, кругом джунгли и удобные бухточки.

Алкамен предлагал идти в Александрию, а Боодес идти в Тир и оба боялись разделить флот. Алкамен уверял, что может быть Александрия в осаде, но несомненно она еще держится и нуждается в помощи. Боохес утверждал, что раз Александрия держится, то скорее всего до Тира "краснозубые" еще не добрались и потому нужно скорей идти к Тиру помочь ему если он в осаде, а потом разгрузив корабли и взяв воинов Тира, прийти на помощь Александрии. В худшем случае можно уйти на юг к союзным сакалавам.

Так и не придя к какому то решению на юг был послан один самый быстроходный боевой корабль с задачей подойти к гавани Тира и попытаться узнать хоть что то о местной обстановке.

Три дня посланного корабля не было и все три дня весь караван болтался на виду у "краснозубых", которые неоднократно пытались приблизиться от острова. Каждый раз их отгоняли стрелами боевые корабли. Лодок "краснозубых" у острова Нгазиджа становилось с каждым днём всё больше, а попытки подойти к каравану всё чаще.

На четвёртый день, высланый на разведку, корабль принёс вести прямо ввергнувшие тирян в отчаяние. По словам капитана уже на подходе к острову Нусибе их встретило множество лодок с "краснозубыми", кое-как отогнав их стрелами они вышли к гавани Тира и убедились, что и там полно лодок "краснозубых", там же стоят вытащенные на берег суда тирян. Каких либо признаков штурма или осады города нет, из чего капитан сделал вывод — Тир взят и по видимому взят внезапно, колонисты не успели оказать сопротивление нападавшим.

Дальше корабль пошел на юг вдоль побережья Коккиво к союзным салавакам попытаться выяснить судьбу колонистов, но и тут прибрежные воды буквально кишмя кишели "краснозубыми", которые на своих лодках пытались приблизиться к кораблю и были всякий раз отгоняемы стрелами. Ни одной лодки салаваков он не встретил и боясь израсходовать запасы стрел повернул обратно.